Мозаичный форум  

Вернуться   Мозаичный форум > О мире > Взгляды на окружающий мир и своё место в нём
Галерея Справка Пользователи Календарь Поиск Сообщения за день Все разделы прочитаны

Взгляды на окружающий мир и своё место в нём Разговоры о своём месте в жизни, философии, идеях.
 Экономика и экономические технологии  История  Техника и технологии, инновации в технике
 Политика и жизнь общества    
 Глобальная политика    

Ответ
 
Опции темы
Старый 02.03.2021, 16:20   #141
ВиШень
Донна Паскуа
 
Аватар для ВиШень
 
Регистрация: 25.05.2012
Адрес: Подмосковье
Сообщений: 24,223
ВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мираВиШень мозаика мира
Цитата:
Сообщение от mood taeg Посмотреть сообщение
Покой всем только снится. Речь ведь была о намерении, цели. Зачем человек приходит в религию. Причем, статистически, в массе своей, а не в отдельно взятых случаях.
Статистически, в массе своей чел приходит в религию от стадного чувства и грамотной рекламы.
__________________
Поставь идиота в игнор - сделай мир чище.
ВиШень вне форума   Ответить с цитированием
Старый 02.03.2021, 16:40   #142
BOBA
Сетевой эльф
 
Аватар для BOBA
 
Регистрация: 27.09.2007
Сообщений: 37,067
BOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мира
Цитата:
Сообщение от mood taeg Посмотреть сообщение
Покой всем только снится. Речь ведь была о намерении, цели. Зачем человек приходит в религию. Причем, статистически, в массе своей, а не в отдельно взятых случаях.
Туда ведут разные пути. Оттуда тоже....
__________________
Магическое зеркало: видеть себя в других, видеть других в себе...
Предпочитаю вежливость.
BOBA вне форума   Ответить с цитированием
Старый 02.03.2021, 16:54   #143
BOBA
Сетевой эльф
 
Аватар для BOBA
 
Регистрация: 27.09.2007
Сообщений: 37,067
BOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мираBOBA мозаика мира
Цитата:
Сообщение от ВиШень Посмотреть сообщение
Статистически, в массе своей чел приходит в религию от стадного чувства и грамотной рекламы.
люди ищут чего то большего. По слухам оно там может быть.
Но это не точно.
__________________
Магическое зеркало: видеть себя в других, видеть других в себе...
Предпочитаю вежливость.
BOBA вне форума   Ответить с цитированием
Старый 02.03.2021, 17:00   #144
mood taeg
Старожил
 
Аватар для mood taeg
 
Регистрация: 10.11.2020
Сообщений: 1,390
mood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражейmood taeg творец мозаичных витражей
Цитата:
Сообщение от BOBA Посмотреть сообщение
люди ищут чего то большего. По слухам оно там может быть.
Но это не точно.
Все есть. Пришел в храм, вошел в транс - пожалуйста, и покой, и чего-то большее, и неточно.
mood taeg вне форума   Ответить с цитированием
Старый 02.03.2021, 20:46   #145
if
Per aspera ad Astra
 
Аватар для if
 
Регистрация: 13.02.2008
Сообщений: 5,584
if мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мира
Алер

Цитата:
if, когда ты выкладываешь пространные цитаты, - означает ли это, что ты разделяешь взгляды автора ??
Не всегда. В данном конкретном случае - разделяю процентов на 80.

Цитата:
А этому есть какая-то альтернатива?...
Есть. Но автор не совсем про это сейчас. А про то, что, условно говоря, ницшеанская идея о "сверхчеловеке" подменяется у людей суррогатом в виде неуёмного потребления.
__________________
Каждый дурак знает, что до звезд не достать, а умные, не обращая внимания на дураков, пытаются.
if вне форума   Ответить с цитированием
Старый 02.03.2021, 20:49   #146
if
Per aspera ad Astra
 
Аватар для if
 
Регистрация: 13.02.2008
Сообщений: 5,584
if мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мира
Существует один ловкий способ, каким в Индии ловят мартышек. Для этого берется сосуд с узким горлышком и закапывается в землю – так, чтобы выглядывала только верхушка. Вокруг рассыпается пригоршня конфет, и еще немного бросают внутрь. Мартышка видит конфеты и подходит полакомиться. Когда угощение заканчивается, она ныряет лапой в закопанный кувшин и хватает целую горсть. Но вот незадача: вытащить ее не получается. Обезьяна тянет и тянет, она пробует вытащить лапу рывками, она упирается в землю и истошно кричит, однако пальцев не разожмет. Теперь ей, увы, уже никогда не выбраться из этой обманчиво простой ловушки. Она будет сидеть возле кувшина и час, и ночь, и сутки, но жадная хватка не ослабнет. Некоторое время спустя подойдёт охотник и спокойно, буднично, без какой-либо спешки огреет пойманное животное дубинкой по голове.

Мартышка – одно из умнейших животных в природе; мы же, homo sapiens — самое умное. Несмотря на свой ум, мы не сознаем необходимости разжать хватку, даже когда на кон поставлены свобода и жизнь, что уж и говорить о счастье. Человек – бессменный заложник движущей им силы желания, оно так охватывает и ослепляет его, что не только лишает душу покоя и света, но и толкает на безумства и в конечном счете чинит препятствия себе самой.

Мысль Востока оказалась здесь проницательнее, и ее решением, фигурально выражаясь, является вообще не прикасаться к конфетам и нейтрализовать само влечение к ним, уйдя в лес медитировать. Побеждая и нивелируя желание, человек успокаивает возмущения сознания и обретает счастье. Последнее, однако, лишается интенсивности и многомерности, обретаемых через привязанность, а его творческие возможности идут на убыль, так как порыв и накал есть ключевые ингредиенты роста.
...
Древняя сила желания подобна огню, который может как спалить каждого из нас дотла, так и согреть. Восточная и западная этика предлагают крайние решения: либо тушение этого костра, либо чреватое бедами его бесконтрольное разрастание. Обеим позициям свойственны неизбежные изъяны, потому что в первом случае мы лишаемся животворящего тепла этого пламени, а во втором – даем свободу заключенным в нем разрушительным энергиям через фиксацию на обладание. Однако, в чем мы уже могли убедиться, обладание чем бы то ни было меняет жизнеощущение человека ненадолго и на совсем небольшие значения. Встроенная в наше восприятие аберрация дальности мошеннически раздувает способность объектов влечения менять жизнь человека и приносить ему радость. Повышая градус влечения, она порождает множество мучительных и разрушительных побочных эффектов.

В качестве последней и самой конкретной иллюстрации разделим эпизоды, при которых люди испытывают интенсивное наслаждение, на две категории. В первую попадут формы сильной привязанности людей к объектам желания. Если взять крайности, там окажутся похоть, любовное помешательство, алчность, тщеславие, властолюбие и наркотическая зависимость. Каждая сильная привязанность может приносить определенный вид счастья, но таковое скоротечно, пронизано тревогой и страданием и чревато бедой. Человек рассматривает желаемое через увеличительное стекло и столь сильно чего-то хочет, что ему не дают покоя тревога и страх не получить это или утратить. Эти процессы бурлят в его психике как на сознательном уровне, так и на бессознательном, они дестабилизируют ее и слепят. Испытать настоящее наслаждение становится тогда вообще проблематично, не говоря уже о том, что со всех сторон оно окружено негативными переживаниями.

Во второй категории окажутся ситуации, когда аппетит воли приглушён, и именно в них мы испытываем наиболее чистое, продолжительное и благое по плодам своим счастье. Таковы процессы познания и созидания. Да, мы хотим узнать то, что узнаем, и мы заинтересованы в плодах собственной работы, однако в глазах при этом редко загорается пламя алчности – там лишь спокойное и мерное горение. Таково же восприятие искусства, от чтения до просмотра прекрасного фильма, или наслаждение красотами природы и архитектуры. Сюда можно причислить и дружбу, и свободную от снедающей жажды обладания любовь, и вообще всякое общение, которое лишено принужденности и потому не мучит нас.

Если мы чего-то сильно хотим, это тревожный звоночек, что мы отдаемся во власть искажений восприятия и поведенческих сбоев, ничуть не повышая свои шансы на обретение желаемого. В наших высших интересах – внимательно следить за своей психической жизнью и при любых критических всплесках температуры предпринимать своевременные действия. Сильное желание загрязняет. Оно загрязняет сознание искажениями, психику в целом негативными эмоциями, а нашу жизнь – дурными последствиями. Чем свободнее мы от привязанности к объекту, тем чище наши переживания и взаимодействие с ним.
Человек, на которого я смотрю со страхом, с надеждой, с вожделением, с намерениями или претензиями, не человек, а только тусклое отражение моего желания.

Фиксация на собственном эмоциональном состоянии, озабоченность счастьем есть коренное препятствие на пути его достижения. По той же причине в буддистской традиции неоднократно подчёркивалось, что стремление к просветлению и нирване делает их обретение невозможным, ибо счастье, просветление, нирвана суть разные формы свободы от привязанности и разрушительных аспектов воли.
Мы должны отыскать баланс и, с одной стороны, умерить алчность желания, а с другой – воспользоваться несомым им творческим потенциалом. Требуется расположиться между «слишком холодным» и «слишком горячим» полюсами, наподобие того оптимального расстояния, на котором Земля находится от Солнца. Если бы она была ближе, жар небесного светила сделал бы жизнь невозможной. Напротив, чрезмерная отдаленность нашей планеты от Солнца привела бы к тому, что воцарившийся здесь холод имел бы аналогичные последствия. Эта стратегия и будет свободой от желания. Мы питаем деятельность его рвущейся вперед энергией и продолжаем преследовать собственные цели. Одновременно мы не позволяем привязанности к ним достичь точки критического подрыва продуктивности, эмоционального равновесия и притупления способности суждения.

Свобода от желания подразумевает, что мы держим его объекты на расстоянии вытянутой руки, не слишком близко и не слишком далеко, в духе жизненного правила великого стоика Марка Аврелия: «Брать без ослепления, расставаться с легкостью». Именно философская школа стоиков и именно на Западе подобралась к данной идее ближе всего.
Самым типичным следствием восточного уничтожения «Я» и слияния с настоящим, если вспомнить древнюю китайскую аллегорию, является превращение в «древо у алтаря жизни» – в ведущего полурастительный образ жизни блаженного и высокодуховного потребителя опыта. Во втором случае индивид теряет связь с мгновением: он постоянно забегает в будущее и переваривает прошлое, лихорадочно прыгая с одного на другое. Хотя это делает его активнее и до определенных пределов стимулирует творческий поиск, он лишается покоя, легко впадает в патологию и не проживает толком свою жизнь.

Оптимальным решением вновь окажется срединное положение между крайностями – умение пребывать в настоящем, не растворяясь в нем, но творчески и с любовью его преобразовывать, отталкиваясь от прошлого и имея будущее в виду. Если человек деятельно осваивает настоящее, исходя из поставленных целей, но не будучи подчинен этим целям, то преодолевает второе главное искажение восприятия – аберрацию близости. Он пожинает плоды обоих полюсов и избавляется от их недостатков, черпает радость в проживании настоящего и одновременно создает оптимальные условия для такого будущего, каким хотел бы его видеть.

Человек неизменно выныривает из этого благостного потока, поскольку подвержен иррациональной фиксации на внешних результатах, а не на внутренних. Иными словами, он ошибочно сосредоточен на обладании. Выстраивая эмоциональную жизнь на приобретениях и утратах, мы, однако, не становимся ни счастливее, ни продуктивнее. Страх перед негативным исходом, как и жажда удачного, отбирают силы и время, а нередко и вовсе сбивают с пути, ничуть не повышая вероятность реализации желаемого. То, чем в конечном счете обернутся наши труды и замыслы, вне полной власти человека, но это и не должно нас тревожить. Подлинное бытие есть процесс свободного, сосредоточенного и неомраченного проживания того потока трансформаций, в котором человек находится вместе с остальным миром. Это внимательная, деятельная и полная любви погружённость в то, что перед нами, освоение его богатства.
...
Искусство существования в этом смысле подобно искусству плавания: чрезмерное расслабление или напряжение тела в воде означает, что мы не способны эффективно двигаться. Столь же пагубны чрезмерная близость или дистанция от объектов привязанности и отторжения, от настоящего и от будущего. Одна из величайших этических максим сформулирована в известных словах, передающих суть стоицизма: «Делай, что должен, и будь, что будет». Было бы грешно переиначивать эти слова и лишать их лаконичного совершенства. В свете всего вышесказанного, однако, необходимо несколько дополнить ее изначальный смысл: полюби творческий дискомфорт усилия и всегда двигайся вперед, пребывая в настоящем мгновении и будучи свободным от своих желаний.
...
Базовая потребность человека – высвобождение присущей всему живому творческой энергии и желание эмоциональной награды за собственные усилия. Благодаря ей он только и может уяснить для себя, что они были направлены верно. Но вот если блага эти замкнуты на себя, ограничены нашим крошечным «Я» и тем мизерным промежутком времени, что это «Я» существует, все как будто бы лишается ценности. Зачем мы делаем то, что делаем? Почему мы должны быть счастливы и продуктивны? Не лучше было бы вовсе не существовать, ведь итоговая сумма любых человеческих действий и достижений равна нулю, если помножить их на достаточное количество времени?

Ставя перед собой подобные вопросы, мы вступаем в пространство проблемы смысла жизни, и существует на удивление мало понимания, что именно это понятие собой представляет. Смысл есть положение элемента в более широком контексте действительного, его функциональная роль внутри системы более высокого порядка. Так, бытие глаза осмыслено в контексте тела. Бытие шестеренки в контексте машины, машины внутри завода, солдата в контексте армии или государства. Но все перечисленные смыслы имеют один важный нюанс – они теряют всякую значимость вместе с разрушением контекстов, в которые они вписаны, то есть превращаются в бессмыслицу. Глаз может иметь смысл внутри тела, но если тело его лишено, тем самым он пропадает и у глаза.

Допустим, вы играете определяющую роль не просто в жизни планеты Земля (если это недостаточно амбициозно), а в развитии межгалактической сверхцивилизации. Масштабно, грандиозно, никто – казалось бы – и не подумает назвать ваше существование бессмысленным, но вот проходит десяток тысяч лет, или миллионов, или миллиардов – и что остается от сих трудов и их славы? Облачко звездной пыли и остаточной радиации. Sic transit gloria mundi, – говорили в Средние века. «Так проходит мирская слава».

Являлось ли существование гордого межгалактического императора более осмысленным, чем жизнь скромного банковского служащего или отшельника в пустыне? Разумеется, нет. Их судьбы абсолютно тождественны онтологически. Контексты, в которые они вписаны, обладают равным статусом ничтожности в пространстве и во времени, а различие между их размерами лишь условно. В масштабе бесконечности пространства яблоко не меньше, чем Солнце. В масштабе бесконечности времени, миллион лет не дольше секунды.

По этой причине человек всегда искал смысл жизни, отвечающий трем критериям: 1) вневременность, неразрушимая вечность контекста; 2) абсолютность, всеохватность этого контекста равного мирозданию как таковому; 3) возможность непосредственного личного и формирующего участия в судьбе мироздания. Этим критериям худо-бедно удовлетворяют некоторые религии, обещающие вневременность последствий наших поступков, бессмертие души и большие перспективы личного роста. Посулы эти, с одной стороны, невероятно наивны и высокомерны. Но что более важно, они содержат в себе неснимаемое логическое противоречие, и даже если бы все три критерия были удовлетворены, это ничего бы в проблеме не поменяло.

Как мы помним, элемент обладает смыслом внутри системы, лишь если она сама имеет смысл в контексте большего порядка. Это открывает путь к осознанию, что как только мы, расширяя масштаб исследования, достигаем абсолютного контекста, то есть всего мироздания в целом, оно оказывается смысла лишено. Нет ничего, во что бытие как целое было бы вписано, оно в самом буквальном смысле «ни для чего не существует», и его тотальная бессмысленность охватывает все системы низшего порядка.

Хотя это звучит парадоксально, но считающаяся эталоном осмысленности Вселенная с разумным творцом и Богом является таковой не в большей мере, чем любая иная. Это вообще не имеет ни малейшего значения с точки зрения обсуждаемой проблемы. Мы либо попадаем в ситуацию, где тотальное множество не имеет ничего вне себя и потому лишено смысла вместе со всеми входящими в него элементами, либо утверждаем бесконечность Вселенной с regressus ad infinitum и тем же результатом.
Понятие смысла жизни в его традиционном понимании само не имеет никакого смысла. При всяком последовательном рассмотрении оно тотчас схлопывается под весом собственной алогичности и уничтожает себя. Человеческое желание иметь не просто абсолютное значение, но нечто даже превышающее его, понятно и трогательно. Оно является выражением бесконечной по своим аппетитам энергии желания, энергии воли к власти, бурлящей в нем, как и во всем вокруг. Подслеповатая и буйная, она нуждается в руководстве и уразумении, и в этом вопросе не меньше, чем в других. Человеку и его деяниям не даровано личного бессмертия – все непременно будет перемолото на жерновах времени до неузнаваемости. Но даже если бы мы и обрели этот сомнительный дар вечности, плоды его показались бы горьки.

Смысл всякого частного бытия, таким образом, имеет только относительный характер и в масштабе целого полностью улетучивается. То же, каково его содержание, какова роль индивида во вмещающих его контекстах, зависит от позиции, которую мы занимаем по одному коренному вопросу. Мы можем допустить, как это делало человечество на протяжении большей части истории, что существует некая привилегированная и вневременная форма бытия, нередко называемая или Богом, или богами, или Абсолютом. Она ниспускает нам свои заветы и задает содержательный критерий ценности и относительного смысла – довольно конкретный набор целей, правил и предписаний.

Мы можем, с другой стороны, проявить обоснованное сомнение в существовании такой инстанции и тем более в ее заинтересованности формулировать должностные инструкции. Тогда мы замечаем, что всякое сущее обладает равным онтологическим статусом перед лицом времени, и наши поиски останавливаются не на предполагаемом привилегированном сущем, а на том, что по естественной склонности интересует нас более всего – на нас самих. Исследовав собственную природу, мы обнаруживаем ориентир внутри, а не вовне. Мы устремляемся к раскрытию этой природы в ее полноте и понимаем затем, что между «внутри» и «вовне» нет сущностных различий, ибо природа всего едина. В этом случае критерий ценности и смысла является уже не содержательным, но формальным. Он лишен подробных черт и представляет собой некое предельно общее уравнение, эту глубинную природу отражающее, в переменные которого подставляются специфические обстоятельства и задают рисунок нашей жизни.
...
Таковым уравнением является принцип творчества. История человечества показывает, что именно созидательная деятельность всегда была общим знаменателем смыслов, формулируемых разными эпохами и культурами, пускай нередко ее конкретные ориентиры были основаны на заблуждениях.

Творчеством является любая целенаправленная деятельность с накопительным эффектом, в которой наши замыслы получают последовательное воплощение. Оно увеличивает степень организации материи или меняет ее структуру в соответствии с новым планом. Это может быть починка покосившейся полки, приведение в порядок внешнего вида, изучение нового навыка или создание своей компании. Важно лишь не ограничивать себя задачами ощутимо ниже своих способностей и не прерывать естественного прогрессивного движения.
Отказываясь от ориентации на созидание, человек становится проводником противоположного начала. Потребление и разрушение, энтропия и стагнация, разложение – известное во многих формах и под многими именами, оно представляет собой понижение степени организации материи, разрыв и распадение структуры. Это та же самая фундаментальная стихия, однако в отрицательном режиме работы.
Она необходима и неизбежна, поскольку так происходит устранение препятствий, расчистка пространства для творчества, накопление и восстановление сил. Но когда разрушение, потребление и застой превращаются из инструментов творческого процесса в само содержание жизни, они оказываются губительны для индивида и общества. Не высвобождая свой созидательный потенциал, человек восстает против самой квинтэссенции бытия, того самого несомненного источника ценности и смысла, что мы обнаруживаем во всем сущем.

Альбер Камю некогда заметил, что «творить значит жить вдвойне». Слова прекрасные, но, пожалуй, здесь изрядное преуменьшение: творить и значит по-настоящему жить, во всяком случае, для человека. Созидание – это ключ к великой Триаде нашего бытия: оно отпирает высшие сферы счастья, лишь оно наполняет существование настоящим чувством осмысленности и оно, разумеется, тождественно продуктивности. В потреблении и при постановке перед собой столь малых и неамбициозных целей как накопление и растрата имущества, мы забираем только крохи со стола жизни. Мы расписываемся в бедности своего воображения и наглухо заколачиваем для себя двери к высшим возможностям собственного бытия. Это вовсе не моральная проповедь, но просто констатация устройства человеческой психики, которая восходит к глубинной природе жизни как таковой и в конечном счете к неживой материи, из коей эта жизнь некогда возникла. Как гласит известное латинское изречение, non progredi est regredi, отсутствие прогресса – это регресс.

Запад и Восток, Ницше и Будда как их эталонные выразители, взялись за проблему жизни с противоположных концов.
...
Люди постоянно озабочены так называемыми «поисками себя», и если попробовать расшифровать эту расплывчатую формулировку, они ищут то, что могли бы по-настоящему полюбить. Тут с самого начала кроется серьезная ошибка, поскольку по умолчанию предполагается, что пока таковой объект не найден, эта способность должна находиться в режиме ожидания. Философы и богословы, мистики и поэты, размышлявшие о природе любви, знали, что так быть не должно и не может. Истинная любовь предшествует объекту и потому не требует его поисков: она не специфична и представляет собой общий настрой личности, наше отношение к миру в целом.

Когда человек сосредотачивает свое чувство на каком-то конкретном человеке, занятии или опыте, но при этом черств и равнодушен к прочему, мы не можем говорить здесь об этой высшей форме любви. Это скорее эгоистическая привязанность, зависимость, привычка или просто поведенческое предпочтение. В них нет ничего дурного, однако они не способны стать фундаментом для здоровой и плодотворной человеческой жизни.

Сказанное справедливо и для творчества, которое есть не что иное, как деятельное проявление любви, способ ее объективации. Оно есть меняющее реальность естественное высвобождение присущей нам экспансивной жизненной энергии и потому предшествует объекту и конкретному направлению.
...
Приоритетный вектор реализации творческой силы можно назвать «делом», имея в виду оттенок значения, что заявляет о себе в словосочетании «правое дело» или «благое дело». В английском, к примеру, этот смысл передается словом cause, подразумевающим задачу значимую и даже возвышенную, и это не случайно.

Воля человека тогда лишь оказывается удовлетворена, когда вырывается за пределы маленького индивидуального «Я» и получает возможность наложить свою печать на широкий контекст действительности, произвести в нем некую существенную перемену к лучшему.

Так, занимаясь бизнесом, мы вполне можем не ограничиваться мелкой и скучной целью личного обогащения. Приносимые нашей процветающей компанией средства могут быть поставлены на службу положительной трансформации окружающей действительности и участи живущих в ней людей. Примечателен тот факт, что самые известные, умные и счастливые богачи на нашей планете крайне озабочены благотворительными и социально-культурными проектами и тратят на них немыслимые суммы. Дело не только в налоговых льготах и не том, что они так добры и сердобольны. Они чувствуют, что как раз здесь, а не в яхтах и дорогой одежде, кроется то высочайшее наслаждение, что можно купить за деньги – попробовать что-то изменить.

Не имеет значения, какая стезя избрана человеком или на какую его толкнула судьба, будь то ученый, сантехник, фермер, учитель или предприниматель. Если он делает ее своим делом, вкладывает в нее сердце и творчески осваивает, то ему открывается безграничный горизонт развития, бесчисленные варианты переходов в смежные области и несомненная возможность ощутимо участвовать в общей судьбе человечества.

Большинство ошибочно выстраивает свою жизнь именно вокруг количественных приращений и эмоций – более того, они непрестанно сожалеют, что недостаточно на своем веку потребляли и радовались. Но сожалеть, что тебе в жизни досталось мало подобных радостей, столь же нелепо, как сожалеть, что ты мало за жизнь съел. От поглощённых обедов, будь они кашей на воде или запеченным в черной икре камчатским крабом, не остается ничего, кроме пригоршни распадающихся воспоминаний и упущенных через них возможностей. Они представляются желанными, лишь когда мы не познали альтернативы – того, что действительно существенно: каких противостоящих времени метаморфоз в самих себе мы добились, как мы научились пребывать в настоящем моменте и продвинулись на избранном поприще.
...
Человек рожден существом общественным и находится в постоянном окружении других, будь то их реальное физическое присутствие или же лишь воображаемое. Мы обладаем потребностями, которые могут быть удовлетворены только извне. Мы занимаем определенное место в социуме, будучи связаны с ним своими страхами и надеждами. Мы биологически запрограммированы на социальную самореализацию, хотя необходимость взаимодействия и потребность в компании у разных людей различна.

Гарвардское исследование развития взрослых, длящееся с 1938 г. (Harvard Study of Adult Development). Главный его вывод, как и целого ряда схожих проектов, состоит в том, что основным вкладом в уровень счастья и важнейшим (если не основным) коррелятом долгожительства является качество социальной жизни. Люди, которым удалось сформировать крепкие и долгосрочные связи с друзьями, родственниками и любимыми, обладают существенно более высоким уровнем удовлетворённости и здоровья. Важно, впрочем, сделать оговорку, что это данные для типичного человека, в обществе глубоко материалистическом, ориентированном на потребление и не умеющем упорядочить своей внутренней жизни. Некоторый заметный в них перекос отражает потому не столько нашу природу, сколько ее специфическое историко-культурное состояние.
__________________
Каждый дурак знает, что до звезд не достать, а умные, не обращая внимания на дураков, пытаются.
if вне форума   Ответить с цитированием
Старый 03.03.2021, 07:56   #147
Iruncha
Старожил
 
Аватар для Iruncha
 
Регистрация: 11.05.2016
Сообщений: 9,575
Iruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мираIruncha мозаика мира
Цитата:
Сообщение от if Посмотреть сообщение
А про то, что, условно говоря, ницшеанская идея о "сверхчеловеке" подменяется у людей суррогатом в виде неуёмного потребления.
Скорее всего, идея о "сверхчеловеке" не подменяется, а то что случается вследствии того самого. Или не случается. Ну и вот, что показалось особенно интересным.
Цитата:
Ницше усматривает смысл существования в возвышении и самопреодолении человека, в предельной творческой самореализации и воплощении его высших возможностей. Счастье при этом есть приятный сопровождающий эффект, который возникает на определенных этапах данного пути, но вот ставить его во главу угла – не только симптом слабости и болезни, но и просто не в наших интересах. Страдание, всякого рода большая натуга и напряжение, полагает он, являются необходимыми стимулами для роста и становления человека. В черновой записи, сделанной осенью 1887 г., Ницше пишет:
«Людям, до которых мне хоть сколько-нибудь есть дело, я желаю пройти через страдания, покинутость, болезнь, насилие, унижения – я желаю, чтобы им не остались неизвестны глубокое презрение к себе, муки неверия в себя, горечь и пустота преодоленного; я им нисколько не сочувствую, потому что желаю им единственного, что на сегодня способно доказать, имеет человек цену или не имеет: в силах ли он выстоять».
Ну вот же, идея о "сверхчеловеке" - именно в выстоять. Это видимо после всех настигших последствий от "неуёмного потребления".
__________________
«Если твое желание не исполняется — оно еще не оплачено»
Iruncha вне форума   Ответить с цитированием
Старый 03.03.2021, 08:23   #148
Лёxa
Местный
 
Аватар для Лёxa
 
Регистрация: 12.01.2021
Сообщений: 312
Лёxa кусочек мозаики, нашедший своё местоЛёxa кусочек мозаики, нашедший своё место
Когда я сплю мне хорошо, приятно и спокойно. А просыпаться мне страшно. Я очень не люблю просыпаться ... я понимаю что будет, я не хочу просыпаться снова и снова. Рай там где приятно, а ад там куда не хочешь возвращаться. Как было бы хорошо если бы уснул и не проснулся. Я раб движущей силы этого желания.
Я хочу не разжать руку! Но у меня не получается(

А сон это наркотик? Иногда я сплю по 72 часа подряд, я бы и дальше спал. Но приходится просыпаться.

Последний раз редактировалось Лёxa; 03.03.2021 в 08:28.
Лёxa вне форума   Ответить с цитированием
Старый 03.03.2021, 21:17   #149
if
Per aspera ad Astra
 
Аватар для if
 
Регистрация: 13.02.2008
Сообщений: 5,584
if мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мираif мозаика мира
Одним из фундаментальных законов работы нервной системы является принцип ослабления повторяющихся стимулов. Это можно легко испытать на себе, надавив пальцем на руку и удерживая его в этом положении.

Сам момент прикосновения переживается сильно и отчётливо, но очень скоро сигналы от нейронов кожной и болевой чувствительности начинают глушиться и теряют интенсивность. Звук, запах, температура, свет – любые стимулы, не только осязательные, подчиняются этому закону.

Дело в том, что с точки зрения эволюционной биологии, повторение стимула без нарастания осложнений означает одно из двух. Он либо неопасен и потому разумно частично выпустить его из фокуса внимания, переведя его на что-то новое и потенциально опасное. Либо он представляет собой уже освоенное вознаграждение, поэтому целесообразно переместить внимание на новые источники удовлетворения потребностей.

Наша эмоциональная жизнь всецело подчинена этому закону нервной деятельности. Один из способов, каким он реализован на физиологическом уровне, следующий: к дофаминовым нейронам, которые генерируют основной объём положительных переживаний в нашем мозге, подходят аксоны (отростки) тормозящих нейронов. Они выделяют вещество под названием ГАМК, и когда положительный стимул повторяется, ГАМК все больше и больше глушит импульсы дофаминовых нервных клеток, вследствие чего нам уже не так хорошо, как в первый раз.

Детство, первая любовь, первое знакомство с любимыми авторами, первые путешествия, вообще любые свежие опыты оставляют сильный отпечаток в нашем сердце. И наоборот, почему нам кажется, что время с годами бежит быстрее? Почему человек из всего года порой помнит только две недели отпуска? Причина здесь в том, что с течением лет все меньше вещей для нас новы и в нас постепенно формируется эмоциональное притупление от ГАМК-нейронов. Из-за этого приглушенного фона в памяти человека выделяются и проступают лишь редкие яркие события, так что лента времени спрессовывается до них, а его ход субъективно убыстряется.

С практической точки зрения это означает, что если мы заинтересованы в оптимизации эмоциональной жизни, в ней должен присутствовать заметный элемент новизны и чередования стимулов, в противном случае система застаивается. Мы должны периодически пробовать новое, узнавать новое, комбинировать, экспериментировать – и делать это не от случая к случаю, но в рамках сознательной установки, сформированной привычки.

Серотонин. Во-первых, он глушит слабые и излишние информационные потоки, делая мышление и работу систем восприятия более четкими и сосредоточенными. Все так называемые «истинные» психоделики, от мескалина и ЛСД до ДМТ, присоединяются к серотониновым рецепторам II типа, мешая соответствующим нейронам выполнять эту важную функцию. В мозге становится много «шума», информационные потоки перемешиваются, и человек видит галлюцинации, переживает сенсорные искажения и получает другой необычный опыт.

Далее, серотонин сражается на стороне центров сна в вечной борьбе против сил бодрствования и снижает общую болевую чувствительность. Если поход к стоматологу вас не страшит, весьма вероятно, что соответствующие нейросети этой системы у вас врожденно обладают повышенной активностью. Наконец, серотонин тормозит центры отрицательных эмоций – в первую очередь уже упоминавшиеся задний гипоталамус, миндалину и островок. По этой причине бо́льшая часть антидепрессантов являются препаратами, которые «заводят» серотониновую систему и тем самым выправляют эмоциональный баланс человека.

Дофамин. Основной объём положительных эмоций, которые мы испытываем, производят нейроны, выделяющие дофамин. Они расположены в вентральной покрышке, их аксоны идут в главный центр наслаждения – прилежащее ядро, как и в ряд других областей мозга. Две другие крупные популяции дофаминовых нейронов (в черной субстанции и гипоталамусе) ответственны за эмоции в меньшей степени. Главная задача дофамина – создать и усилить положительные эмоции, какой бы природы те ни были, и запустить процессы обучения на их основе. Его специфика обрисовывается, только когда он всецело преобладает в конкретном коктейле переживаний. Дофамин сопровождает преследование поставленных нами целей и желаний, мотивирует каждый шажок вперед на этом пути. Он проявляет себя как приятное возбуждение, творческий энтузиазм, душевный подъем и взлет.

Больше всего дофаминовой радости (и это измеряется количественно) мы получаем, двигаясь к цели и непосредственно перед ее реализацией. Сам факт удовлетворения потребности, разумеется, тоже получает дофаминовое вознаграждение, но суммарно намного меньшее, чем предшествовавшее стремление к цели и предвосхищение. Кроме того, в зоне ответственности дофамина находится удовольствие, испытываемое нами от спорта и танца, от любого движения, а также от узнавания нового. Вычленить характерное действие дофамина в нашей психической жизни можно на примере прицельно активизирующих его наркотиков – кокаина и амфетаминов. Их главный эффект – психомоторная стимуляция: ускорение мыслительных процессов, повышение творческого запала, прилив энергии, оптимизма, желания двигаться и действовать.

НОРАДРЕНАЛИН. Норадреналиновые нейроны находятся в голубом пятне, и оттуда их аксоны расходятся по всей центральной нервной системе. Их главная задача – психическое сопровождение как «положительного», так и «отрицательного» стресса. Норадреналин настраивает нервную систему на деятельное решение непосредственных задач, приводит нас в режим повышенного бодрствования и боевой готовности, улучшает умственные функции и обучаемость в условиях умеренного стресса, а также снижает болевую чувствительность. Специфические формы радости, за которые он в большой степени ответствен, возникают, когда мы преодолеваем трудности и выходим из тяжелой ситуации. В особенности если нечто дурное не причинило ожидаемого вреда или тем более, если мы над ним победно возобладали.

Пьянящее чувство, что ты выжил, что с трудом одержал верх, что был на краю чего-то скверного, но удержался, создается им: сердце колотится, ноги дрожат, чувствуется облегчение и одновременно невероятное возбуждение. Удовольствие от просмотра фильмов ужасов и наблюдения за тем, как люди выбираются из труднейших обстоятельств, создается при его деятельном участии. Биологический смысл этого в том, что когда случается нечто опасное, но при этом без вреда для нас, нужно закрепить память о поведении, которое обеспечило безопасность в кризисе и вознаградить за него сладким пряником. Если вы любите риск и экстремальные развлечения, если вы человек азартный, любите сложности и пощекотать себе нервы, то норадреналиновая система (и специфические части дофаминовой) у вас врожденно обладают повышенной активностью.

ОПИОИДНЫЕ ПЕПТИДЫ: энкефалины, эндорфины и др. Рассредоточенные локально по всей ЦНС, выделяющие опиоиды нервные клетки очень сильно снижают болевую чувствительность и мощно тормозят нейроны, тормозящие центры удовольствия, поэтому на нас накатывает волна расслабленной эйфории. Это удовольствие лишено норадреналинового и дофаминового возбуждения – наоборот, оно обездвиживающее и засасывающее. Роль опиоидов в эмоциональном фоне можно почувствовать, когда вы наслаждаетесь долгожданным отдыхом после работы или сели отдышаться после долгой пробежки; когда вы сытый и довольный лежите на кровати; после оргазма, когда активность сменяется расслаблением.

Окситоцин. Этот гормон и нейромодулятор, производящийся в гипоталамусе, часто называют «гормоном любви», хотя корректнее было бы определить его психическую функцию как формирование и поддержание положительных социальных связей. Он обыкновенно снижает тревожность, повышает кооперацию и уровень доверия к тем, кого мы в том или ином смысле считаем «своими». Максимальные значения по количеству окситоцина – у рожающей женщины, которой он в частности обеспечивает сильную связь с ребенком после рождения. Следующий пик наблюдается во время полового акта и особенно оргазма, но окситоцин усиленно выделяется и во время касаний, объятий, танца, поцелуя, при зрительном контакте и просто дружеском общении с представителями вашего же пола.
...
Сильный, развитый, преуспевающий в своем деле и двигающийся вперед человек со сравнительной легкостью налаживает отношения и обеспечивает себе разнообразные переживания. Наоборот, только каким-то чудом внутренне и внешне неустроенный индивид может найти удовлетворение в окружающих – и никакое разнообразие не скрасит серости его мироощущения.

Наше бытие, таким образом, покоится на четырех столпах, четырех формах творчества. В первую очередь мы должны сформировать в своем уме представление о том, как и куда мы двигаемся: ответственность за какие перемены во внешнем мире мы добровольно на себя принимаем, что является нашим делом. Нам нужно, далее, знать, к каким изменениям в себе следует стремиться, поскольку любые наши успехи зависят от того, кем мы являемся, как зависит от этого и характер проживаемой действительности. Мы, наконец, должны отдавать себе отчет в том, что мы хотим пережить и испытать и какой желали бы видеть свою социальную жизнь. Принципиальна правильная очерёдность: сперва требуется сформировать прочный базис, не отвлекаясь чрезмерно от этой приоритетной задачи.

Подчиненность разума центрам мотивации легко доказывается изменением биохимии или физиологии мозга. Помещение электрода в определенную часть миндалевидного тела мозга тотчас же сделает человека агрессивным, и деятельность его ума направится на то, как бы причинить вред окружающим. Если сдвинуть электрод немного в иную часть миндалины или гипоталамуса, болезненно повысится либидо – ум станет лихорадочно искать пути удовлетворить половую потребность.
Начиная с середины XIX в. почти все крупнейшие имена в психологии, от Фрейда и Юнга до У. Джеймса, как и нейробиологи XX в., придерживались убеждения в множественной структуре личности. В последние полстолетия, однако, исследования мозга современными методами больше не оставляют на этот счет сомнений. Мы не только отдаем себе отчет в психологическом факте данной борьбы и отсутствии какого бы то ни было центра опыта и мотивации, но и можем увидеть конкретные физиологические механизмы. Несомненной революцией стала технология фМРТ, которая позволяет с очень высокой точностью наблюдать активацию зон мозга при разных видах деятельности. Чем активация выше, тем больше отслеживаемое фМРТ кровенаполнение соответствующей популяции нейронов, поскольку для работы им нужно много кислорода и питательных веществ.

Исследования с помощью фМРТ и других методов подтвердили, что в мозге существует постоянное соперничество и борьба за лидерство между центрами активации и торможения. Зоны бодрствования постоянно конкурируют с зонами сна, одновременно посылая сигналы спать и не спать, по итогам чего формируется поведение. Негативные эмоции борются с положительными, чувство голода с чувством сытости, исследовательское поведение с потребностью безопасности или центрами экономии энергии (то есть ленью) – и так на тысячах фронтов.

В общем, происходит война всех со всеми, и каждая нейросеть без остановки пробует пробиться к пульту управления и отпихнуть других.
Хотя тело и психика человека состоят из множества частей, всеми шестеренками движет общий интерес выживания и продолжения рода. Клетки, органы, нейросети и поведенческие программы организма составляют относительно цельное живое существо и упакованы в тело, отделенное от окружающего мира. Они в равной мере нуждаются в кислороде, питании, тепле и безопасности, как и сотне других вещей.
Во-первых, вся ключевая информация, получаемая от органов чувств, должна быть сведена воедино. Самое главное из того, что мы слышим, видим, осязаем, помним, чувствуем необходимо представить не как независимые друг от друга потоки данных, а слитно. Только так они смогут образовать информационную модель реальности, сопоставляться и анализироваться для эффективного выбора поведения. Сознание – это способность сведения ключевых потоков данных в связное целое для построения информационной модели мира.

Во-вторых, у нашего синтетического способа восприятия естественным образом должен появиться центр притяжения – наше тело, в которое через органы чувств тоненькими ручейками просачивается реальность. За его границами кончается внутреннее и начинается внешнее – и от этого внешнего мы обособлены как физически, так и своими интересами. Нам нужно контролировать положение тела в пространстве, заботиться о его безопасности и пропитании и ощущать его отдельность от окружающего. Следовательно, оно должно быть помещено в фокус информационной модели мира и являться тем ориентиром, от которого отталкивается любая познавательная задача и поведение.

Понимание составной, а не целостной природы «Я» было бы совершенно излишним для наших предков и тех простых интеллектуальных проблем, что стояли перед ними. Судя по всему, оно было бы и невозможно на ранних стадиях развития мозга, когда формировались его основные свойства. Полицентрическое видение психики намного сложнее и требует от него такого энергетического и вычислительного ресурса, которым он несколько миллионов лет назад не обладал. Увы, наших способностей едва хватает на это и сейчас, но сколь бы это ни было непривычно, нужно приучать себя к научному ракурсу восприятия. Только так мы сможем выйти за пределы грубых древних моделей реальности, по-настоящему понять движущие нами механизмы и научиться ими пользоваться.

Человек – не монолит, а вместилище бессчетного числа конкурирующих сил и является продуктом их взаимодействия, итоговым результатом этого взаимодействия, но не его автором. Бо́льшая их часть уже вшита в нашу биологию, многие загружены социально-культурной средой, а какие-то мы создаем сами целенаправленным усилием.

Динамика жизни каждого определяется геополитической ситуацией между вовлечёнными в данное противостояние игроками. Она зависит от того, есть ли на карте достаточно сильные фигуры и альянсы, чтобы долго и прочно удерживать контроль в своих руках. Если да, то мы имеем гармоническую личность, целеустремлённую, знающую, чего она хочет, и продуктивную, ибо способную к продолжительной решимости и долгосрочным проектам. Напротив, паритет множества враждующих сторон, когда ни одна не может надолго и всерьёз возобладать, истощает, приводит к внутреннему хаосу, невротическому и психическому разладу, саморазрушению, безделью и стагнации.

Описанная картина не оставляет окошечка и для второй фундаментальной иллюзии – свободной воли. Дело в том, что у этой свободы просто нет субъекта, нет субстанциального центра опыта и мотивации. Вопрос, кто именно внутри нашего «Я» может быть свободен, теряет смысл, когда мы видим это сложное переплетение сил и сражающихся алгоритмов, каждый из которых составлен из еще меньших частей. С точки зрения внутреннего феноменального опыта индивида, мы, впрочем, существуем так, как если бы эта свобода была – по соображениям удобства. Мы ставим и должны ставить перед собой задачи, и важнейшая из них – выстроить такую иерархию ценностей, задач и потребностей, чтобы у пульта оказывались преимущественно конструктивные начала.

Речь идет о блоке «разумных» потребностей, тех, которые в биологии иногда называют потребностями саморазвития. Они обращены в будущее и учитывают существование организма и сообщества в более широком временном контексте, в отличие от сиюминутных и стихийных, являются более творческими, нежели потребительскими. Хотя только в человеке программы саморазвития оформились полноценно, в дикой природе они также играют громадную роль. К ним относятся обучение, исследовательское поведение по сбору информации о среде, игровое поведение и, например, запасание пищи. Ключевой чертой программ саморазвития является то, что они создают условия для лучшего удовлетворения потребностей в будущем и приносят радость как в момент реализации, так и в долгосрочной перспективе. В отличие от преимущественно потребительских программ, они обладают мощным накопительным эффектом.

Главным центром, запускающим в человеке взвешенные решения с долговременной логикой и созидательной ориентацией, является кора головного мозга, а в первую очередь – дорсолатеральная префронтальная кора. Это крошечная часть первой, располагающаяся вверху лба по бокам от центра, и ей в ряде задач функционально противостоит лимбическая система мозга – огромная группа зон и нейросетей, залегающая сразу под корой и ближе к центру. Главная сфера ответственности лимбической системы – наши эмоции и базовые биологические программы, такие как голод, жажда, агрессия, страх, родительское поведение, половое поведение, социальное доминирование и подчинение.

Лимбическая система обладает крайне узким ракурсом восприятия и слабыми вычислительными возможностями. Когда она получает значительный контроль, наши поступки становятся близоруки и неблагоразумны с уклоном в примитивное сиюминутное удовлетворение, а психика дает постоянные сбои. В отличие от всех прочих живых существ, человек, однако, обладает достаточно развитой корой, чтобы обеспечить ей перевес в борьбе с древними центрами мозга, и к этому, несомненно, нужно стремиться.

Поэты и мыслители Древней Греции, размышляя над судьбами людей, пришли к выводу, что человек является игрушкой богов. Это заявление на удивление точно, если иметь в виду, что боги политеизма суть различные аспекты человеческой психики и бытия. Так, Афродита воплощала любовь, Арес – ярость и гнев, Аполлон – упорядоченность, индивидуальность и созидательность, Дионис – хаотичность, единство и экстаз, Афина – благоразумие и мудрость и так далее.
...
Тимелии утверждают свой социальный статус и силу через демонстрацию способности добывать пищу и делиться ей с теми, кто стоит ниже. Компетентность, изобилие, к которому они имеют доступ, щедрость и – как следствие – полезность для сообщества являются зримым обоснованием их высокого положения в иерархии. Когда кто-то пробует предложить высокопоставленной тимелии угощение, птица приходит в возмущение совсем не из оскорбленного великодушия. Подобная любезность совсем не невинна и является в некотором роде жестом вызова, оспариванием ее положения и претензией на статус доминирующего дарителя. Аналогично, идущая между птицами конкуренция за роль часового объясняется ее престижем и высокой статусной ценностью. Лишь самые сильные, ловкие, уверенные в себе и живучие особи могут позволить себе подвергать жизнь значительным рискам – готовность на это есть демонстрация их превосходства. Целеустремлённые тимелии, впрочем, охотно платят цену за социальное положение, ведь оно дает им практически неограниченные возможности для продолжения потомства.

Дикая природа полна примеров подобной «самоотверженности», и в каждом случае у нее обнаруживается сугубо прагматическая мотивационная основа. Вид homo sapiens не является здесь исключением по той простой причине, что неэгоистичный поступок представляется абсолютно невозможным в силу неотъемлемых свойств любой существующей и только лишь возможной нервной системы – как человеческой, так и нечеловеческой. Всякое целенаправленное действие требует, чтобы присутствующая в нас система ценностных координат (как сугубо биологическая, сформированная эволюцией, так и социокультурная) вынесла прежде суждение, что совершение этого действия предпочтительно в сравнении с отказом от его совершения. Цель и ориентация на нее необходимым образом предполагают ценностную систему, в рамках которой данная цель предстает желанной и значимой. Поскольку же ценностная система пребывает внутри существа, есть его ценностная система, то любая деятельность является ее воплощением. Она, следовательно, всегда есть реализация нашего видения, ценностей и интересов, нашего «Я», нашего ego.

Мы называем эгоистичными тех людей, которые энергично стремятся к воплощению собственных интересов и стяжанию выгод, при этом обыкновенно невзирая на окружающих. Чего они, однако ни желали бы и чего бы ни приобретали, той главной, той единственной наградой, что им нужна, является испытываемое чувство удовлетворения, полноты, азарта, роста. Люди «самоотверженные» так же, как и эгоистичные, стремятся к тем целям, что приносят им внутреннее удовлетворение и наполняют их интенсивным переживанием смысла.

Помогая другим, отказываясь от богатств, статуса и почестей, посвящая себя служению некоему высокому делу, они приобретают сильнейшее ощущение собственной значимости и подчас морального превосходства. Внешне все и правда выглядит так, будто они действуют против собственных интересов в отличие от какого-нибудь загребущего капиталиста или хищного политикана. На самом же деле это лишь другой способ реализовать свое эго, обходная тропка, ведущая в том же направлении.

Аскет и бессребренник, тот, кто служит ближним, тот, кто спасает животных и занимается благотворительностью, тот, кто посвящает себя творчеству или познанию, тот кто приносит себя в жертву, делает тем самым бесценные психологические приобретения. По словам Ницше, он «хотел за это получить нечто и получил», просто дивиденды по инвестициям не столь осязаемы и грубы, как у типичных эгоистов. Он потому только и проявляет «самоотверженность», что безошибочно отыскал на этом пути мощнейшее ощущение смысла, значимости, полноты.

Не нужно смотреть на мир сквозь розовые очки: делаем мы все это не столько для ближних, сколько для себя самих – иные формы мотивации просто логически невозможны. Наш интерес и понимание ценного, наше «Я» в этих случаях настолько разрастаются, что сливаются с более широким контекстом действительности. Глубинный эгоизм, составляющий основу альтруистического акта, ничуть не умаляет ценность подобных поступков и ориентации личности. Наоборот, можно с уверенностью утверждать, что именно таков оптимальный способ проживания жизни, так как в нем достигается идеальная гармония и одновременно максимизация индивидуального и общественного интереса.
...
В основе всего ницшевского мировоззрения еще задолго до оформления оного в философскую систему лежала интуиция, что все сущее, равно живое и неживое, подчинено единому принципу развития, расширения, неограниченной экспансии. В 1877 г. для его обозначения Ницше пришел к отчётливой формулировке понятия воли к власти.

Титаны научного мира с начала XX в. и до настоящего времени неоднократно подчёркивали, что сама сущность жизни – в активном и «властном» преобразовании внешней и внутренней среды в соответствии с заложенными в ней «эгоистичными» программами. По сути, они формулировали ту же ключевую идею, что и Ницше, но с иных позиций.
...
Первый шаг к постижению свободы начинается с обнаружения ее связи с понятием каузальности, то есть причинно-следственного отношения. Мы считаем поистине свободным то, что не определяется, не «опричинивается» извне, а действует изнутри своей собственной природы. Так, раб именно потому трактуется нами как несвободный, что его поведение детерминируется господином, его поступки есть в значительной степени следствие явных внешних причин, а его внутренняя детерминация скована.

Напротив, мы воспринимаем свободным того человека, кто сам до известных пределов решает, что ему делать и в каком направлении двигаться. Уже здесь в нас должна бы проснуться тревога, ощущение, что не все здесь в порядке. И действительно, разве этот второй, свободный человек существует в вакууме и не подвергается воздействиям? Конечно же, подвергается. Влияют ли они на его решения, определяют ли они его поступки? Разумеется.

В этой точке мы подошли к пониманию двух ключевых моментов. Во-первых, того, что такое свобода на самом деле. Имея в виду справедливые рассуждения Иммануила Канта, свобода есть способность спонтанно начинать новую цепь каузальности. Во-вторых, мы поняли, что она невозможна – ни полностью, ни частично, ни в какой-либо иной форме. Данная позиция зовется крайним, или абсолютным, детерминизмом, и в рамках системы образования иногда принято называть ее опровергнутой (как именно, никогда не сообщается), что, конечно, полная чушь, поскольку в отношении крайнего детерминизма не было не только опровержений, но даже мало-мальски серьезных аргументов.

Стоит немного подкрутить настройки программного кода любого из нас, и мы получим абсолютно другую личность. Стоит нам принять определенные психоактивные вещества или изменить соотношение гормонов и нейромедиаторов – и мы, опять же, получаем совершенно иначе функционирующую систему. Мы в плену «внутреннего» ничуть не меньше, чем «внешнего».

Количество обнаруживаемой нами в мире свободы, таким образом, обратно пропорционально уровню наших знаний – она заполняет бреши в осведомленности и отступает дальше с каждым новым приращением последней.

Исторически первая форма объяснения мироздания – анимизм – по сути, есть доведённая до крайности вера в наличие у природных явлений души и воли. На почве анимизма возникла и первая религиозно-культовая система – шаманизм, выстраивающийся вокруг попыток наладить договорные отношения с миром. Шаман вступает с духами, населяющими каждый уголок реальности, в отношения купли-продажи. Он упрашивает их, угрожает им или взывает к их выгоде, поскольку рассматривает всякий процесс как деятельность, то есть как поступок носителя свободной воли.
...
Каждый человек един с окружающей его действительностью и является по своей глубинной природе ее частью и проявлением. Вместе с тем, однако, мы есть существа отграниченные и отделенные от мира, поскольку обладаем уникальными положением в пространстве и во времени, неповторимым опытом, взглядом на происходящее и обстоятельствами жизни. Как следствие, восприятие индивида, как и его интересы, входят в постоянное противоречие с другими столь же неповторимыми частями реальности, расположенными внутри нее своим собственным специфическим образом.

Верно одно из двух: либо ничего кроме сознания не существует, либо все воспринимаемое оказывается преломлено и кардинально трансформировано им. Даже в последнем случае говорить о связи с объективным миром, коли он и вправду есть, можно лишь косвенно и спекулятивно. Какой бы позиции и интерпретации мы ни придерживались, факт заключенности внутри собственного сознания, его уникальных опытов и переживаний, кажется очевидным. Олдос Хаксли в знаковом эссе «Двери восприятия» сформулировал это с особенной красотой и трагизмом:
«Мы живем вместе, мы совершаем поступки и реагируем друг на друга, но всегда и во всех обстоятельствах мы – сами по себе. На арену мученики выходят рука об руку; распинают же их поодиночке. Обнявшись, влюбленные отчаянно пытаются сплавить свои изолированные экстазы в единую самотрансценденцию; тщетно. По самой своей природе каждый воплощенный дух обречен страдать и наслаждаться в одиночестве. Ощущения, чувства, прозрения, капризы – все они индивидуальны и никак не передаваемы, если не считать посредства символов и вторых рук. Мы можем собирать информацию об опыте, но никогда не сам опыт. От семьи до нации, каждая группа людей – это общество островных вселенных».
...
Люди, как и другие социальные млекопитающие, испытывают природное тяготение к компании себе подобных, выработанное миллионами лет эволюции. Присутствие вокруг дружественных или нейтрально настроенных существ увеличивает шансы на выживание, и в нас есть специальная система, участвующая в формировании такой привязанности – гормон окситоцин. Когда живое существо находится в группе, уровень дарящего положительные эмоции окситоцина довольно высок, и он возрастает еще больше, если мы пребываем среди любимых или друзей (исследования, между прочим, показывают, что не только у людей, но и у других высших приматов есть настоящие дружеские связи). Напротив, отчуждение или дистанция от группы провоцирует падение окситоцина и умеренный всплеск гормона стресса – кортизола. Стоит стадному животному – допустим, дикой лошади – отбиться от табуна или просто ненадолго отойти от него, оно начинает сильно нервничать – по указанным нейробиологическим причинам.

Независимо от того, что мы думаем о других людях и социуме в целом, о наличии у нас каких бы то ни было прагматических резонов для сосуществования с ними, человеческая природа настроена на то, чтобы подталкивать нас к бытию в группе, и бороться с этим бывает непросто, а зачастую и незачем. Изоляция от группы или тем более изгнание из нее вызывает то, что нейробиологи последних десятилетий называют социальной болью. Она связана с отрицательными переменами внутригруппового статуса и локализуется в той же области мозга, что и боль физическая (задняя островковая доля мозга). Представьте, что вы втроем играете в игру, перекидывая мяч между собой, и вдруг два человека начинают вас игнорировать и играть вдвоем. Электрический заряд негативных эмоций, который вы получите, будет той же природы, что и при уколе острым предметом и даже обработан будет тем же отделом мозга.
...
В психологии личности одной из самых надежных и научно обоснованных характеристик является предложенная Карлом Юнгом пара интроверсия – экстраверсия. Интроверсия представляет собой склонность направлять свою психическую энергию вовнутрь: выраженные интроверты являются людьми творческими, интеллектуально развитыми, не очень общительными и обычно сильнее подвержены негативным эмоциям.
Экстраверсия, напротив, есть склонность фокусировать свою психическую энергию вовне и потому порождает такие свойства, как тягу к компании других, социальную активность, установку на контакт с внешним миром и его преобразование, более положительное мироощущение. Каждый из нас находится где-то на этой оси, кроме того, в разные периоды жизни и под воздействием обстоятельств возможны перемещения по ней в обе стороны, обыкновенно на не очень большие расстояния.

Одним словом, если нас интересует продуктивность, умственное и духовное развитие, богатство жизненного опыта в целом, тогда баланс психики должен быть хоть немного да смещен в сторону интроверсии. В сегодняшнем мире, однако, активнее всего транслируется противоположный идеал – идеал невротической общительности, склонность к которой усиливается как технологиями, так и массовой культурой. Это образ жизни из американской молодежной комедии, где люди весело отрываются с друзьями, путешествуют, делают карьеру, зарабатывают и тратят деньги, прожигая дни и годы и живя сугубо «внешней» жизнью.

Подобная бурная и кипучая активность является крайне обманчивой – по существу, она есть предельная форма бездействия, поскольку исключает высшие виды созидательной деятельности, рождающиеся из избегаемого ими внутреннего напряжения. Не стоит прельщаться и событийной насыщенностью потребительской экстраверсии – она такова лишь на картинке, за изнанкой коей стоит нерожденный и неудовлетворенный индивид. Он чувствует, что ему чего-то остро не хватает, и потому ищет новых развлечений, отвлечений и впечатлений. Поиски эти тщетны, ведь потребление никогда не дарит желанной осмысленности и полноты – они возможны лишь в творчестве, в том числе в работе над собственной личностью как его важнейшей форме. Творчество же нуждается в известной доле необщительности и в воле к периодам одиночества.
...
Моральное одиночество – это отчуждение от нашей творческой энергии, которая лишена опор в виде прочных установок по преобразованию себя и окружающего мира. Едва ли не каждый человек на свете, испытывающий одиночество и полагающий, что ему не хватает связи с другими живыми существами, заблуждается на этот счет. Он не составил для себя карты, не задал ориентиров, не проложил маршрута, не сформулировал смыслов, и потому ничто толком не связывает его с широким контекстом действительности, внутри которой он, естественно, ощущает свою потерянность. Путь преодоления морального одиночества и есть, в сущности, путь предлагаемый в этой книге: самопознание, самоосвобождение и самосозидание.

Онтологическое одиночество – это сама наша индивидуальность и неповторимость, отличие от окружающего мира и несводимость к нему. Причиной для страдания оно становится, лишь если мы неверно понимаем природу этого фундаментального обстоятельства, подходим к нему с ложными ожиданиями. Мы считаем желательным преодоление того, что является условием существования нас самих и всего мира, редко осознавая, что чем более мы едины и тождественны с бытием, тем ближе к смерти, к личному несуществованию.

Равным образом, чем чрезмернее наше слияние с другими, тем меньше мы существуем сами, тем меньше наша свобода и сила, тем тавтологичнее и бледнее реальность. Оторванность от бытия делает возможными нас самих и все вокруг, в противном случае мир представлял бы собой однородную и застывшую массу идентичную в каждой своей точке. Каждая сущность в этой Вселенной должна быть отделена от прочих, оставаясь с ними в родственной связи, иначе ничто не могло бы существовать, вернее, между бытием и небытием не было бы ни малейшей онтологической разницы. В этом смысле мы одиноки в этом мире – и это означает, что мы существуем, а не растворены в безликой гомогенной массе. Мы одни – и это означает, что мы свободны и полновластны. Мы одни – и это означает, что наш опыт уникален, ибо неповторим и непередаваем.

Последние затронутые здесь формы одиночества, социальное и эмоционально-духовное, представляют собой нехватку чужого присутствия. Несомненно, это сильная потребность, и для большинства из нас человеческое тепло является важнейшим компонентом как счастья, так и телесного и душевного здоровья. Сторониться его не нужно, но намного чаще встречается куда более опасная противоположная крайность: чрезмерная тяга к другим и неумение быть одному. Она делает нас опасно зависимыми и, что самое страшное, не позволяет выковать те условия, которые действительно необходимы для полноценного существования. Неумение использовать положительное содержание одиночества, непонимание его природы и сопротивление сдерживают нас и мешают счастью.
__________________
Каждый дурак знает, что до звезд не достать, а умные, не обращая внимания на дураков, пытаются.
if вне форума   Ответить с цитированием
Старый 03.03.2021, 21:33   #150
Лёxa
Местный
 
Аватар для Лёxa
 
Регистрация: 12.01.2021
Сообщений: 312
Лёxa кусочек мозаики, нашедший своё местоЛёxa кусочек мозаики, нашедший своё место
Да...видимо человек так долго изучал себя с единственной целью... разобраться а на хрен он нужен.
Лёxa вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Метки
биология, нейрофизиология, поведение, психология, физиология

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Часовой пояс GMT +4, время: 15:34.