Антиювенальный фронт

[Sergey]

Опека загоняет добычу: история семилетнего Оскара




В июне 2012 года службой опеки города Бердска (в Новосибирской области) из родной семьи был отобран Оскар Низамутдинов семи лет. Оскар жил вместе с мамой и бабушкой. Вскоре после его рождения мать перенесла тяжёлую операцию на мозге из-за опухоли. Так что бабушка оформила опекунство, хотя воспитывали ребёнка вместе. И даже не вдвоём: вся большая семья Низамутдиновых (а у Валентины Фёдоровны 9 детей) помогала растить мальчика, он был всеобщим любимцем. Тем временем мама Кристина реабилитировалась после перенесённого лечения.

Однако через 6 лет сотрудникам опеки показалось, что бабушка — плохой опекун, начались проверки и конфликты. В результате Оскара забрали в приют, оформив акт о лишении бабушки опекунских прав. При этом на то, что сына воспитывает ещё и мать, не обратили внимания. С началом учебного года мальчика перевели в интернат для учёбы в первом классе. Оскар — очень «домашний» ребёнок. Путёвка в детский сад ему в своё время не досталась, так что сейчас в интернате ему тяжело. Тем временем городская опека подала в суд на Кристину, чтобы лишить её прав растить сына и узаконить пребывание Оскара в детдоме.

Низамутдиновы в одиночку отстоять ребёнка не могут. На адвоката нет денег, в суде они «защищаются» самостоятельно и многих своих возможностей попросту не знают. Например, обжаловать решение о лишении опекунских прав в течение трёх месяцев бабушка не догадалась. Оскар уже полгода живёт без семьи, а беспомощные родные ходят на судебные заседания и в интернат к ребёнку. Горе от творящейся несправедливости разделяют их соседи по дому:




Узнали мы об этой истории из газеты «Свидетель», где 17 февраля появилась первая публикация. В следующем номере вышла статья, отражающая позицию опеки. Уже через пару дней участники новосибирского отделения «Родительского всероссийского сопротивления» встретились с бабушкой, мамой и дядей Оскара и ознакомились с материалами дела. Надеемся, что делом вскоре займётся профессиональный адвокат, а пока что покажем читателю, как именно оформлено изъятие ребёнка из семьи.
Первое, что удивило нас — это указания на то, что мама Кристина не в состоянии воспитывать сына.

Из искового заявления об ограничении родительских прав и взыскании алиментов от 29.11.2012:

«Низамутдинова К.З. по состоянию здоровья не может самостоятельно заниматься воспитанием сына, обеспечить полноценное развитие и безопасность ребенка, в связи с чем, имеются основания для ограничения родительских прав».

Кристина — приятная девушка и легко общается. Не слышит, но хорошо читает по губам и бегло говорит. Она ежедневно посещает Оскара в интернате, читает ему книги, играет в развивающие игры. Кристина показала нам опустевшую комнату сына:



Вторая странность — это сильная разница во мнении специалистов об уровне развития Оскара. Судите сами: ещё 27 июня центрально-психолого-медико-педагогическая комиссия даёт заключение № 651, в котором сказано:

«Коллегиальное заключение R 47.1 дизартрия. Социально-педагогическая запущенность. Психологическое развитие соответствует возрасту. Фонетико-фонематическое недоразвитие речи».

Через 5 месяцев пребывания Оскара в приюте и в интернате опека напишет в исковом заявлении от 29 ноября, что это

«свидетельствует о ненадлежащем исполнении обязанностей опекуном и невозможности осуществления обязанностей по воспитанию матерью мальчика».

Но в то же время 25 июня (то есть тогда же!) в заключении экспериментально-психологического исследования «Центра социальной помощи семье и детям «Юнона» сказано другое:

«В ходе наблюдения, естественного эксперимента и диагностики выявлено, что Оскар — спокойный, скромный, добрый и достаточно общительный мальчик. В период адаптации сильно волновался и просился домой, к маме. <...> ...выявлено наличие познавательно интереса, способность к заучиванию. Психические процессы развиваются в пределах возрастной нормы».

Касательно речевых нарушений указано только следующее:

«речь развита недостаточно, пассивный и активный словарь сформирован на среднем уровне».

Как видим, заключения экспертов существенно расходятся друг с другом. При этом суд отказался принимать во внимание заключение специалиста Службы сопровождения замещающих семей, которая работает с семьей с 2009 года:

«... опекаемый ребенок проживает в нормальных условиях, состояние жилья удовлетворительное. У ребенка достаточно игрушек, детских книг; одежда в хорошем состоянии, соответствует сезону и возрасту ребенка. Продукты питания для ребенка всегда имелись в достаточно количестве и ассортименте. Мальчик здоров, физически развит хорошо, активный, любознательный, сообразительный <...> Ребёнок окружен заботой и любовью близких людей».

Из этого же документа известно, что у мальчика «наблюдалась дислалия» (дефекты речи), но при этом:

«опекун, имея большой опыт воспитания собственных детей, занималась с ребенком самостоятельно, в результате чего дефекты речи были частично преодолены». «В ноябре 2011 года Оскар был устроен в детский центр развития „Пчелёнок“, где успешно занимался и общался с детьми близкого возраста. Кроме того, ребенок посещал занятия английского языка с марта 2012 года. Сейчас мальчик не испытывает особых трудностей в общении с детьми и взрослыми <...> Таким образом, в ходе работы с семьей наблюдалась положительная динамика в обеспечении гармоничного развития ребенка. Данная семья не является асоциальной. Опекун старается выполнять рекомендации специалистов и готова в дальнейшем делать для успешного воспитания ребенка всё возможное. Считаю, что ребенок должен воспитываться в семье среди родных и близких ему людей».

Итак, специалист, сопровождающий семью 3 года, говорит о выполнении бабушкой рекомендаций, тогда как в материалах дела говорится: «все предупреждения и рекомендации опекуном игнорировались».
Но самая странная (и страшная!) часть дела — это само постановление администрации города Бердска об отстранении бабушки от опекунских обязанностей. Вот что написано в этом документе:

«...санитарное состояние жилого помещения неудовлетворительное. Опекун бездействует в вопросах защиты прав и интересов подопечного, не следует рекомендациям органа опеки и попечительства в этом вопросе: Низамутдинов Оскар не посещает учреждения дошкольного образования, опекун не обеспечивает подготовку ребенка к школе, прохождение подопечным ежегодного медицинского осмотра. На длительное время несовершеннолетний остается без законного представителя под присмотром матери-инвалида».

По словам бабушки, место в детском саду им дали, когда Оскару было уже 6 лет. Именно поэтому родные записали мальчика в центр раннего развития и к репетитору. Полный медицинский осмотр мальчик прошёл в современной клинике в Москве, где живёт одна из дочерей Валентины Фёдоровны. Квартира у семьи в старом доме, в ней хозяева своими силами делают ремонт, однако везде чисто, а стройматериалы аккуратно убраны.
Некоторые детали в актах контрольного обследования опеки вызывают оторопь:

Из акта контрольного обследования условий проживания и воспитания несовершеннолетнего от 8.04.2009:

«На момент обследования все находились дома, но по непонятным причинам все спали, несмотря на то, что время обследования пришлось на 11 часов 15 минут <...> На полу в кухне лежали два больших топора, якобы приготовленные для дачи, а также стоял большой газовый баллон. <...> В ванной комнате нет средств гигиены и полотенец, ванная грязная. У Оскара не оборудовано место для игр и сна».

Из акта контрольного обследования условий проживания подопечного от 2.11.2010:

«Помещение захламлено, загромождено различными вещами, что объясняется Низамутдинотовой В.Ф. переездом с дачи. <...> Присутствует стойкий запах табака. Мальчик с мамой находился в соседней комнате, мама была занята мобильным телефоном, ребенок забился в угол, рассматривал прописи. Ребенок неухоженный, ноги грязные. На контакт идет неохотно. <...> В квартире живет большая собака. <...> Условия проживания антисанитарные, не соответствующие для проживания и развития подопечного ребенка».

Активисты РВС видели в комнате Оскара отдельную кровать, стол и много игрушек (даже сейчас, когда большую часть унесли в интернат). Никаких посторонних запахов не заметили. Собака действительно большая, но росла с Оскаром со щенячьего возраста и, по словам хозяйки, души не чает в мальчике. Особенно странно то, что во всех документах в вину бабушке ставится проживание ребёнка на даче. Хотя, казалось бы, что может быть лучше для ребёнка, чем свежий воздух, овощи и ягоды, родная природа?

Из акта обследования условий проживания и воспитания подопечного от 8 июня 2012:

«...разваливающийся дом, комната захламленная, мест для сна, хранения продуктов не имеется, минимальных удобств не предусмотрено, антисанитарные условия».

По словам Валентины Федоровны, представители опеки осмотрели и сфотографировали только сени, в спальню даже не проходили. О том, как живут Низамутдиновы на даче, рассказала нам соседка — Галина Николаевна Иванова — она живёт в том же доме и дачные участки у них тоже рядом:



Из того же акта:

«Специалистами сфотографированы условия жизни на даче, чему Низамутдинова препятствовала, грубо выражалась, травила на специалистов цепную собаку, пыталась снять с собаки ошейник».

Бабушка не отрицает, что опеке она нагрубила. Но почему она это сделала? Вот что рассказывает Валентина Фёдоровна:
После этого ребёнка сразу забрали:

«Учитывая вышеизложенное, то, что ребенок находится без законного представителя, ненадлежащие условия проживания и содержания ребенка, было принято решение поместить ребенка в отделение приюта МБУ ЦСПСиД „Юнона“ с целью решения вопроса дальнейшего жизнеустройства несовершеннолетнего».

По словам Кристины, Оскара буквально выкрали из дома, воспользовавшись её глухотой. Сейчас идёт суд над Кристиной об ограничении родительских прав и взыскании алиментов. Судом ей назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза:

«На разрешение экспертов поставить следующие вопросы:
1) Может ли Низмутдинова Кристина Зиевна в силу состояния здоровья в полном объеме самостоятельно исполнять обязанности по воспитанию, содержанию и развитию сына?
2) Какими индивидуально-психлогическими особенностями характеризуется личность Низамутдиновой К.З.?
3) В какой мере особенности личности Низамутдиновой К.З., ее характера, эмоционально волевой, мотивационной сферы могут оказать положительное либо отрицательное влияние на ненадлежащее исполнение ею обязанностей в отношении ребенка, на его психику, общее развитие, нравственное воспитание?»

Вот как комментирует эти вопросы юрист из РВС:

«Вопросы в данной формулировке существенным образом осложнят дело. На 1-й вопрос очевиден ответ, что мать не может в полном объеме самостоятельно исполнять обязанности по воспитанию, содержанию и развитию ребенка. При инвалидности ПОЛНЫЙ САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ объем просто невозможен. Но это не значит, что данный факт решающим образом повлияет на полноценное развитие сына. 2-й вопрос вообще не относится к делу и лишь предоставляет полную свободу эксперту давать характеристики особенностям личности матери. 3-й — можно отнести к делу, но анализируется только одна сторона вопроса (как мать может повлиять на воспитание — положительно или отрицательно). При этом не предусмотрена оценка того, лучше или хуже будет ребёнку с матерью.
Все три вопроса составлены так, что ответы на них скорее всего сыграют не в пользу ответчика. Остается надеяться на адекватность эксперта. Возможно, он не будет подходить исключительно формально и посмотрит на дело шире: судьба матери и ребёнка, а не сухое «да — нет».

В заключение — некоторые выводы. Как видим, травля семьи почти завершена. С лета прошло полгода, помощь не оказана вовремя. Оскару уже принесён огромный вред: по словам бабушки, он сильно изменился, стал нервным, скованным, начал грубить, часто болеет. У небогатой и простой семьи Низамутдиновых нет компьютера, чтобы вести в интернете бесконечные споры на тему «мнимой опасности ювенальных технологий». Они ничего не знали о «Сути времени», о «Родительском всероссийском сопротивлении» и оказались беззащитны перед произволом чиновников: ведь не может в России любая семья заучивать методы и способы защиты своего ребёнка от опеки! Людям трудно по одиночке самостоятельно защищаться от ползучей «ювенальщины»: требуется правовая осведомлённость, привлечение СМИ и общественного внимания, реальная помощь семье. Это — именно те направления, в которых мы должны помочь и будем помогать людям.

[asodax]

По поводу Оскара Низамутдинова

http://www.berdskadm.ru/city/news/22624/

Действия органа опеки и попечительства по защите прав и интересов Низамутдинова Оскара получили правовою оценку в прокуратуре города Бердска как надлежащие, соответствующие действующему законодательству РФ.

[Sergey]

Ювенальщики переходят в наступление

Совет Федерации выступает за скорейшую ратификацию конвенций Совета Европы, направленных на защиту детей, - заявила председатель Комитета Совета Федерации по науке, образованию, культуре и информационной политике Зинаида Драгункина.
Чем же обусловлена такая спешка?
Как сообщает официальный сайт Совета Федерации:

«Касаясь темы усыновления российских детей иностранными гражданами, сенатор особо подчеркнула, что недавний Указ Президента РФ о некоторых мерах по реализации государственной политики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также правительственные меры по совершенствованию механизма усыновления гражданами России должны способствовать созданию в стране необходимой атмосферы общей гражданской ответственности за судьбы своих детей.
Сегодня все российское общество всколыхнулось, оно едино в нравственном, неравнодушном и правильном стремлении кардинально изменить существующую ситуацию. Мы должны создавать все условия для того, чтобы наши дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, обрели семьи и были счастливы в своей родной стране».

К заботе о сиротах быстренько пристегивается и Конвенция Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений.
Защита детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений – дело хорошее и нужное. Только вот строится эта защита на весьма странных принципах. Читаем статью 6 Конвенции:

«Статья 6 – Просвещение детей
Каждая Сторона принимает необходимые законодательные или иные меры, направленные на обеспечение включения в программы начального и среднего школьного образования информации для детей об опасностях, связанных с сексуальной эксплуатацией и сексуальным насилием, а также информации о способах защиты себя, адаптированной к их развивающимся способностям. Такая информация, предоставляемая, при необходимости (!), во взаимодействии с родителями, дается в более широком контексте сексуального воспитания…»

Понимаете, о чем здесь сказано? Если Конвенция будет ратифицирована, она ОБЯЖЕТ наше государство вводить в начальную школу программы сексуального воспитания детей. Причем, сексуально просвещать младших школьников можно будет и БЕЗ согласия родителей, мнение которых по этому поводу может учитываться всего лишь по необходимости.

То есть мы не хотим, чтобы ваших детей растлили, но мы будем растлевать их сами. Без вашего ведома и в обязательном порядке. Этот принцип вовсю навязывается самыми разнообразными борцами за права детей. Недавно автору довелось поучаствовать в семинаре «Особенности психологической работы с детьми, пострадавшими от сексуально насилия и коммерческой сексуальной эксплуатации». Там много рассказывали о том, что число детей, ставших жертвами сексуального насилия, растет угрожающими темпами, делились методиками выявления фактов этого самого сексуального насилия (дети крайне редко сами рассказывают об этом, и, как оказалось, методик, выявляющих факт совершенного насилия с 100% вероятностью, не существует, но об этом как-нибудь в другой раз). Так вот, после той ужасной картины, что была нарисована участникам семинара, «детозащитники» сделали потрясающий вывод: для того, чтобы защитить детей от сексуальной эксплуатации, их нужно сексуально просвещать! А сейчас они разрабатывают программы для сексуального просвещения умственно отсталых детей.
В последнее время в наших СМИ навязчиво муссировалась тема педофилии и необходимости введения мер по защите детей от педофилов. Теперь понятно, к чему была развернута такая широкая пиар-компания. Общество готовили к введению сексуального просвещения в школах.
Сексуальное просвещение детей – тема очень деликатная. Многие родители, столкнувшиеся с сексуальной тематикой при общении с собственным ребенком, испытывает естественное смущение. Тогда кто же эти люди, рвущиеся рассказывать чужим детям о сексе?
Да и вообще, кто-то обсуждал эффективность такой «защиты»? Не существует никаких доказательств того, что именно это способно защитить детей от сексуального насилия.
И, наконец, почему столь сомнительный подход вводится без общественного обсуждения?

Руководителями групп совета являются председатель Комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина, председатель исполнительного комитета Союза педиатров России Александр Баранов, директор НИИ «Столичная финансово-гуманитарная академия» Галина Семья, президент «Ассоциации предприятий индустрии детских товаров» Антонина Цицулина и главный редактор «Учительской газеты» Петр Положевец, член Общественной палаты РФ, руководитель правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина.

О попытках привлечь представителей родительской общественности и речи нет, зато позвали президента «Ассоциации предприятий индустрии детских товаров»? Чем обусловлено такое пренебрежение мнением родителей?
Ответ на этот вопрос можно найти в самой Конвенции. Глава 4, пункт 3 гласит:

«Когда родители или иные лица, осуществляющие опеку над ребенком, причастны к его (её) сексуальной эксплуатации или сексуальному насилию в его (её) отношении, процедуры, упомянутые в пункте 1 статьи 11, включают:
- возможность изоляции предполагаемого правонарушителя;
- возможность изоляции жертвы от его/её семейной среды. Условия и продолжительность такой изоляции определяются исходя из высших интересов ребенка».

То есть родители, по мнению авторов Конвенции, и есть главные насильники. Об этом открыто говорит заместитель генсекретаря Совета Европы г-жа Мод де Бур-Букиккио. На парламентских слушаниях «О концепции формирования национального плана действий в интересах детей она сообщила, что, согласно проведенным исследованиям, каждый пятый ребенок в Европе становится жертвой сексуального насилия (интересно, по каким таким методикам выявлен данный показатель?) Причем в 70–85 % случаях это насилие совершается человеком, которого ребенок хорошо знал. Кто такие взрослые, которых хорошо знает маленький ребенок? Это его семья. Так зачем же обсуждать с родителями стратегии защиты детей? Без родителей разберутся. А еще будут финансировать создание вот таких плакатов:

По официальным данным, уровень насилия над детьми в семье, как мы уже писали, не превышает 8%. Основное насилие над детьми осуществляется вне семьи и, разрушая семью, мы на самом деле лишаем детей последней возможности быть защищенными. Кто еще защитит ребенка, кроме любящих его родителей? Чиновник из социальных служб? Педагог (латентный педофил?), посвятивший свою жизнь рассказам детям о сексе?

«Ратификация Россией этих международных документов соответствует целям и задачам Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 годы, утвержденной Указом Президента РФ 1 июня 2012 года», - подчеркнула сенатор.

Откуда, на нашу голову, взялась эта Стратегия? Кто ее выдумал? Почему мы в качестве национальной стратегии выбираем западные, чуждые нам принципы отношения к семье и детству? Одни "защитники" вбивают клин между детьми и родителями, а другие принуждают к сексуальному просвещению с малых лет.
Но членов Совета Федераций все эти противоречия, чреватые серьезными ударами по институту семьи, совершенно не волнуют. Авторитарно, без обсуждения, они навязывают обществу весьма сомнительные подходы и правовые нормы, ведущие к растлению детей, и основанные на изначально враждебном отношении к традиционной семье. Они добиваются социального взрыва?
Подобная (анти)Национальная Стратегия стратегия делает его неизбежным, и он случится, когда родители поймут, что ребенка предполагается защищать от них самих.

Фима Серов

(C) http://eot-leningrad.livejournal.com/2780.html

[Sergey]

Ювенальная юстиция на практике (в России)

О тех бедах, которые несет семье Ювенальная юстиция сказано много, но часто даже самого лучшего описания общего не достаточно, чтобы прочувствовать (именно не логически увидеть, а прочувствовать) сущность явления. Поэтому мы предлагаем рассмотреть работу ювенальных органов опеки на конкретном примере.

Сегодня в ряде регионов России (в нарушение Конституции) в пилотном порядке уже введены ювенальные технологии, одним из таких регионов является Нижегородская область.

В деревне дальняя Криуша Арзамасского района Нижегородской области у многодетной семьи Шевалдиных (4 ребенка) летом 2010 года сгорел добротный кирпичный дом, машина и всё имущество. Оказавшись в крайне затруднительном положении семья Шевалдиных обращалась за помощью местные органы власти, но в ответ чиновники "помогли" отговорками и... выдали 2000 рублей.
В итоге на материнский капитал семья с трудом купила маленький флигель.

В феврале 2013 года, как рассказывает мать четверых детей Наталья Ивановна Шевалдина, старшая дочь не пришла из школы – ее забрали в приют (без звонка из школы, просто старшая дочка не вернулась домой!). Через 3 дня увезли остальных детей. Причиной этого стало то, что в школе, где учатся дети, учителя заметили царапину на шеи старшей дочери и обратились сразу к социальным работникам с информацией о том, что якобы есть все основания думать, что детей избивают.
Инспекторы сразу же (!), фактически без разбирательств, без предупреждения забрали детей и отправили их в приют (даже не выдав на руки протокол изъятия детей) и подали документы в суд на лишение Шевалдиных родительских прав.

Напомним, что совсем недавно на съезде Родительского Всероссийского Сопротивления Президент России В.В. Путин заявил: «Конечно, каждый случай имеет свои особенности, которые надо учитывать. Действовать необходимо не только решительно, но и, что очень важно, действовать всегда нужно в высшей степени деликатно. Необходимо избегать холодного формализма и прилагать максимум усилий для сохранения и поддержки полноценной семьи. Ведь результативность борьбы за благополучную, безопасную жизнь детей должна измеряться не количеством дел по лишению родительских прав. Это совсем не тот критерий, которым нужно руководствоваться. Напротив, лишение родительских прав – это очень сложная, крайняя мера. Подчас это просто тупик. Это вольное или невольное содействие разрушению традиционной российской семьи, а счастливую, крепкую семью не заменит никакой закон, никакой государственный надзор, это уж точно.
Гораздо важнее другое, важнее устранять причины социальных болезней. Конечно, это длительная, системная, гораздо более сложная работа.»

Президент России недвусмысленно заявляет, что главная задача гос. органов – СОХРАНЕНИЕ семьи и на это должны быть направленны все усилия. Но изъятие детей в Арзамасском районе демонстрирует пример строго обратной логики, вместо того, чтобы помочь семье, чиновники бросают погорельцам издевательские 2000 рублей и потом сами же изымают детей под непроверенным предлогом. В Арзамасском районе чиновники живут по принципу «До царя далёко, до Бога высоко»?

Может быть стоит обратить внимание на это заявление В.В. Путина: «Непродуманное внедрение таких механизмов, по сути, нарушение суверенитета семьи, может спровоцировать недоверие и разлад между родителями и детьми и даже прямую коррупцию, паразитирование некоторых недобросовестных чиновников на этих проблемах.»



Немного о школе, в которой учились дети. МБОУ «Мотовиловская средняя общеобразовательная школа» («Мотовиловская СОШ») очень ухоженная, с качественным ремонтом и оснащенная современным оборудованием. Это очень бросается в глаза на фоне всего остального, что творится в данном населенном пункте. Почему же «Мотовиловская СОШ» имеет такие шикарные условия, а соседние школы находятся в совсем других условия? Если зайти на их сайт – http://shkolagarmonii.ucoz.ru, то первое, что сразу бросается в глаза, это высокая активность педагогов в части повышения квалификации (что, безусловно, в принципе хорошо). Педагоги школы постоянно повышают свой профессиональный уровень на курсах, участвуют в семинарах и конференциях, распространяют свой опыт, являются сотрудниками общественной научной лаборатории среды и средовых исследований в образовании. Например, в августе 2012 года педагоги школы принимали участие в Международной программе повышения квалификации «Инклюзивное образование в контексте интеграционных процессов», проходившей в Финляндии (Хельсинки, Карис, Турку), Швеции (Стокгольм), Норвегии (Осло), Дании (Копенгаген) и в Эстонии (Таллин). Программа организована президентом РОО «Дом Европы в Санкт-Петербурге» Н.П. Литвиновой совместно с исследовательским университетом «Высшая школа экономики» (Санкт-Петербург) и Высшей Народной школой (Карис, Финляндия).

Ювенальная юстиция (ЮЮ) на Западе, это давно устоявшийся институт, у нас в Россию ЮЮ хотят ввести именно по западному образцу. Вот несколько характеристик западной ювенальной системы, на примере Финляндии:

• Решение об изъятии детей может быть принято дистанционно, без знакомства с родителями и их оповещения.
• Анонимный донос и бездоказательное «подозрение» – это причины для изъятия детей из семьи, без решения суда.
• Все меры сосредоточенны на изъятии детей, деньги выделяются только на изъятие детей, а не поддержку семей.
• Основные причины изъятия детей: шлепок, неопрятная одежда, национальность семьи, вероисповедание семьи, особенно православие (в частности, соблюдение поста).
• Финансирование служб социального патроната зависит от количества изъятых детей, с «поголовной» оплатой.
• Коррупционные схемы в изъятии детей.

Ничего не напоминает? Этому учат сотрудников «Мотовиловской средней общеобразовательной школы» на вышеперечисленных курсах?

Обращает на себя внимание факт сотрудничества «Мотовиловская СОШ» с «Высшей школой экономики», учитывая проводником чьих интересов в России является «Высшей школой экономики», это глубоко символично и многое объясняет.

Но, вернемся к семье Шевалдиных. После этого ужасного события Наталья Шевалдин написала открытое письмо уполномоченному при Президенте по правам ребёнка Павлу Астахову.



Детский омбудсмен в ответ попросил губернатора Нижегородской области Валерия Шанцева разобраться, почему после пожара у многодетной матери хотят забрать четверых детей. Астахов написал в своем Twitter, что такие "большие и дружные семьи надо беречь" – омбудсмен предложил собрать деньги на новый дом или дать уже готовое жилье.

Но детей так и не вернули в семью. После изъятия из семьи у двоих детей началось воспаление легких и еще у одного ребенка подозрение на воспаление легких!



27 марта (в среду) в Арзамасском районе состоится заседание суда, на котором буде решаться судьба семьи Шевалдиных. Дай Бог, детей удастся отстоять (что далеко не факт), но кто ответит за страшные испытания, через которые прошла разлученная семья?

Мы должны не просто отбиваться от ювенальной мерзости, это необходимо, но недостаточно. Нужно требовать введения уголовной ответственности за целенаправленное разрушение семьи, помещение детей в приют допустимо только если семьи уже де-факто нет.
Отнять детей у матери – это не в магазин сходить. Любой психолог скажет, что для ребенка это ужасный стресс, до 3-4 лет ребенок идентифицирует себя и маму как единое целое, и отрыв от матери влечет серьезнейшие психологически нарушения и болезни. Все дети получают синяки и царапины (разумеется не путем побоев) – они со временем проходят. Память и последствия изъятия детей из семьи останется навсегда. Почему же тогда это должно забываться ответственными за это чиновниками? Почему можно безнаказанно делать детей инвалидами, травмировать детскую психику и не нести за это никакой ответственности?

Семья имеет право на защиту. Необходимо ввести угловую ответственность для чиновников, которое своим действием (изъятие детей) или бездействием (не помогли многодетной семье, оставшейся без крыши над головой) способствуют разрушению семьи.

(C) http://businessmsk.livejournal.com/356657.html

[asodax]

Левые патриоты в Екатеринбурге продолжают наступать на произведения Виктора Пелевина и призывают распространить «закон Димы Яковлева» на весь мир

Движение с нечетко обозначенными политическими пристрастиями и отсутствием внятной программы действий, называющее себя «Суть времени», продолжает отстаивать свои политические принципы чередой необязательных акций.

Сегодня, 22 марта, они вновь провели митинг на площади Труда в Екатеринбурге, который можно условно назвать «Против всего нового». Свои радикально консервативные взгляды они решили сосредоточить на нескольких направлениях.

Под тотальную обструкцию попала возможная реформа образования. Последователи «Сути времени» считают, что российские школьники не должны читать произведения известного писателя Виктора Пелевина, не так давно называемого в числе кандидатов на Нобелевскую премию по литературе, и Асара Эппеля, известного своими переводами с иностранных языков. В обращении к Президенту РФ возможность включения писателей в школьную литературу называется «разрушительной тенденцией» и «попыткой разрушить общие ценности».



Хотя Минобрнауки ещё 25 января заявил, что:
http://минобрнауки.рф/%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8/3008

"В последнее время в СМИ («Российская газета», 25.01.2013 г.) развернулась дискуссия в связи с публикацией некой программы по литературе. В связи с этим Минобрнауки России сообщает, что не имеет отношения ни к разработке, ни к публикации данной программы.
Авторы разработали программу по собственной инициативе и без учёта требований законодательства в области образования, а значит, программа не может быть использована в образовательном процессе.В настоящее время в основной и старшей школе (5-11 классы) действует стандарт 2004 года, в котором представлен перечень литературных произведений русской классики и современной литературы для обязательного изучения, где представлены, в числе других, произведения А.К. Толстого, Н.С. Лескова, А.И. Куприна, А.В. Вампилова, В.П. Астафьева.

При разработке примерных программ по литературе для нового стандарта, который вступит в силу в 5-х классах с 2015-2016 учебного года, в 10-х классах - c 2020-2021 учебного года, будет сохранена преемственность как в изучении литературных произведений, так и в части количества часов, отведённых на их изучение.
Ни одна предметная программа, разрабатываемая под новый стандарт, не будет принята без широкого общественно-профессионального обсуждения."

[Sergey]

Хотя Минобрнауки ещё 25 января заявил, что:
http://минобрнауки.рф/%D0%BD%D0%BE%D...%82%D0%B8/3008

Минобрнауки просто пытается отмазаться от скандала, рассчитывая, что их доводы произведут впечатление на непосвященных.

Минобразования перепоручило подготовку примерной школьной программы РАО, т.е. Ланину иже с ним. РАО разработали стандарты.

В июне 2012 г. Минюст утвердил этот федеральный стандарт. Он разослан по школам, школы по собственному решению могут вводить его у себя уже в 2013 г. (хотя официально вступает в силу в 2020).

Но об этом минобрнауки тебе не напишет.

[Sergey]

История семьи Шевалдиных.

Семья погорельцев, которым государство практически не оказавало помощи. Ютились в небольшом сарае, который кое-как оборудовали для жизни.

Однажды девочка взяла у отчима телефон на которым была закачана какая-то порнуха и принесла в школу.

Учителя тут же нагрянули в жилище Шевалдиных, чтобы устроить разнос. Мать сильно рассердилась отшлепала девочку сильнее, чем следовало. На следующий день учителя из той же школы зафиксировали следы от побоев и забрали ребенка.

Через несколько дней забрали и остальных троих не предъявив при этом никаких документов. Взяли на испуг.

Опека подала в суд на лишение родительских прав. Если семью лишат прав, то восстановить права на детей Шувалдины уже не смогут. Им откажут хотя бы в силу недостаточной жилплощади. А на новую жилплощадь им никогда не скопить - потому что нет нормальной работы, только заработки.

Теперь дети в приюте. По свидетельствам детей, их в приюте бьют. Детям плохо, родители страдают. Кому стало лучше?

[Sergey]

Новости про семью Шевалдиных

В Нижегородской области в Арзамасском городском суде начались слушания по делу о лишении родительских прав супругов Шевалдиных. История погорельцев из деревни Дальняя Криуша, у которых органы опеки отобрали четверых детей, получила широкий резонанс еще до начала суда.

- Требование о лишении родительских прав в ходе слушаний было отозвано истцом, то есть органами опеки, - сказала приехавшая на суд из Москвы лидер движения "Родительское всероссийское сопротивление" Мария Мамиконян. - Это, конечно, хорошо, но это еще не победа. Свое требование органы опеки отклонили официально из-за того, что отец устроился на работу, в доме идет ремонт. Но при этом есть угроза частичного ограничения родительских прав, это означает, что дети попадут в приют. Это огромная травма для детишек, которые за эти два месяца и так пережили немало. В реабилитационном центре они простудились и попали в больницу с бронхитом. Детей необходимо вернуть в семью. Мы не один раз приезжали в дом к Шевалдиным, это любящие заботливые родители, которые вполне могут воспитывать своих детей сами.

Делом Шевалдиных заинтересовался и уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Павел Астахов, обратившийся к губернатору области Валерию Шанцеву с просьбой лично разобраться в проблеме.

Ситуация непростая. Два года назад у Шевалдиных сгорел большой хороший дом. Используя материнский капитал, семья купила маленький старый домик. Глава семьи как раз в это время лишился постоянной работы и стал выпивать. Надо сказать, что никакие социальные работники на то, что многодетная семья не может самостоятельно после пожара справиться с жилищной проблемой, внимания не обращали. Так бы и дальше, наверное, жили. Но старшая дочка 11-летняя Марина принесла в школу сотовый телефон отца, на котором оказались фотографии полураздетых женщин. Учителя узнали о неприличных картинках, сообщили матери Марины. Наталья сначала увещевала дочку по-хорошему, но увидев, что злополучный сотовый телефон опять в руках у девочки, накричала на нее и стегнула несколько раз проводом от DVD. Вот с этого все и началось. Увидев у Марины ссадины, учителя обратились в полицию. От родителей забрали сначала Марину, а потом и пятилетнюю Иру, четырехлетнего Сашу и двухлетнюю Вику.

- Я буду бороться за своих детей, - говорит Наталья Шевалдина. - Да, у нас после пожара домик плохонький и старый, но мы стеклопакеты вставили, ковры на пол положили, чтобы теплее было. Холодильник большой купили. Да, наверное, надо мне не об этом говорить, главное, я своих детей люблю, так, как их никто не любит. А про наказания, ну, вот скажите честно, а ведь многим в детстве от родителей попадала по мягкому месту. Страхи рассказывают о синяках каких-то чудовищных, но не было этого ничего и эксперты это подтвердили.

Сегодняшнее судебное заседание началось в 10 утра, а закончилось в шестом часу вечера. Но и этого времени не хватило, чтобы выслушать всех, кто пришел заступиться за право матери и детям быть вместе. Следующее заседание назначено на 8 апреля.

(С) http://www.rg.ru/2013/03/27/reg-pfo/semjya-anons.html

[Sergey]

Арзамасское сражение с Ювенальщиной.

Вчера состоялось первое заседание суда по делу о лишении родительских прав Натальи и Константина Шевалдиных. Первое потому, что в этот день не удалось выслушать всех свидетелей по делу. Слишком много вопросов было у сторон друг к другу. Речи на заседании отличались эмоциональностью и красноречием. Это заседание было достойно специальной передачи или фильма, но, к сожалению, съемка была запрещена, до результирующего слова.

Если кто не знает, то Шевалдины это семья потерявшая при пожаре все имущество, а в последствии органы опеки забрали у них четверых детей. На эту тему имеется ряд обзоров , а также ситуация обсуждалась в телепрограмме Прямой эфир 26.03. Формальная причина для изъятия детей, это факт физического насилия над старшей дочерью Мариной со стороны матери Натальи, а если простым языком факт порки, а также неудовлетворительные условия проживания, или другими словами жилищные условия, не удовлетворяющие установленным требованиям. Но у защиты по этим моментам, возникли вопросы. Первый это степень физического насилия и характер причиненного при этом вреда здоровью. Второй это причина неудовлетворительных условий проживания, а ею оказалось постигшее семью, летом 2010 года, несчастье – пожар, в котором сгорело все их имущество и бездействие органов местной власти по поддержанию семьи в этом несчастье.
Но основное ударение сотрудники органов опеки, сделали именно на факте насилия. Опека, а особенно, директор Мотавиловской школы,


Хмельникова Т. Л., выступавшая в качестве свидетеля обвинения, и при этом являющаяся самым непримиримым и яростным участником расправы с многодетной семьей, настаивали на «ужасном» характере насилия и соглашались определять его только как избиение с тяжкими последствиями. Начала свое выступление директор с того, что охарактеризовала раны от порки как «огромнейшие». И в подтверждение сообщила, что эти раны, повергли в шок видавших виды сотрудников судмедэкспертизы. Нетрудно представить себе, что приходилось видеть судмедэкспертам. А тут еще ужаснее… Абсурд этого высказывания наталкивал на мысль либо о неадекватности свидетеля, либо о намеренном искажении картины, и попытке манипуляции судом. Но защита при этом, грамотно апеллировала к официальной формулировке, содержащейся в акте той самой «шокированной» судебно-медицинской экспертизы. В нем следы характеризовались, как не влекущие угрозы и последствий для жизни и здоровья ребенка. Видимо директор школы, в своем стремлении реализоваться как поборнику ювенальной системы, ушел от реальности. В её реальности есть «огромнейшие раны», «шокированные судмедэксперты», а в дополнение к этому, уже в «личной беседе», она заявила, что в «нашем» регионе отсутствует безработица. Вот так. Директора постарались вернуть к реальности, обратив внимание на официальную формулировку экспертов. Но это по видимому привело к еще большему расколу в сознании, т.к. внятной реакции (можно же скорректировать свои показания) на это не последовало : «Ну я тогда не знаю что у них имеет угрозу»- сказала она в замешательстве.
По моему мнению, на прошедшем заседании суда, опека полностью дискредитировала себя как объективная сторона процесса. как сторона выполняющая свои профессиональные обязанности. Про профессионализм вообще говорить не приходится. При анализе обстоятельств они пользовались своими эмоциональными, субъективными оценками, в поддержку которых не могли представить необходимых доказательств и документальных подтверждений. А ко сему прочему, они не смогли даже, в соответствии с законом, сформулировать причины и основания своих требований о лишении. Судья Прусакова буквально вытягивала формулировки наводящими вопросами и ей приходилось самой облекать их в юридически грамотную форму .
Во всех речах опеки звучало желание расправы.


Становилось очевидным, что деятельность опеки заточена только под то, что бы резать и отсекать. Вся их помощь семье в трудной ситуации сводилась к пяти посещениям за два года, из которых они реально общались с родителями три раза, остальные якобы не застали их дома. «Удачные» же посещения посвящались не помощи, а осмотру и фиксированию отклонений от «нормы». От нормы чистоты, от нормы опрятности, от нормы ухоженности и одетости.
Создалось впечатление, что выбрав в качестве жертвы семью Шевалдиных, опека предвкушала легкую победу, и не предвидела сопротивления. Самостоятельный потенциал к сопротивлению, у Шевалдиных был ничтожен. Они уже были сломлены тем социальным адом в котором жили. Но тем сильнее была обескуражена опека, столкнувшись с сопротивлением, и будучи принужденной не только к общению со СМИ, но и к противостоянию с Родительским Всероссийским Сопротивлением. Проведение двух пикетов в Арзамасе, где проходил суд.
Присутствие на заседание суда около 40 участников РВС и лидера этого движения Марии Мамикоян, в качестве общественного представителя ответчика, ну и конечно же подключение к процессу адвоката и освещение собития в СМИ, заставило опеку сменить ранее выдвинутое требование о лишении родительских прав на требование ограничить их сроком на шесть месяцев. Видимо разуверившись в легкой и быстрой победе, они решили выйграть время, при этом оставив семью под своим колпаком. Что бы довершить дело позже и более основательно подготовившись.

Сейчас дети находятся в больнице. Точнее трое из четверых. Попали в больницу они из реабилитационного центра, где дружно заболели бронхитом, а по некоторым данным пневманией. Дети сейчас находятся в неопределенном состоянии. Время нахождения в больнице они превысили. Вернуть родителям их не хотят. Забрать обратно в реабилитационный центр не решаются. В конце заседания опека попросила у суда разрешения забрать детей. Но судья лишь недоуменно улыбнулась. «Что это Вы стали такими осторожными? Забирать детей у беззащитной семьи, это они пожалуйста со всей беспордонностью, а тут залепетали, разрешение у суда просят: «Даааайте пожалуйста»». И это не говоря уже о том, что для подобного обращения установлены определенные процессуальные нормы, с которыми Начальник опеки и попечительства Арзамасского района Пимкина Т.В похоже не знакома.
Следующее заседание суда назначено на 8 апреля 2013 года.

P. S.
Накануне прошедшего судебного заседания мы побывали в гостях у Натальи. С тех пор, как с угрозами и приказами: «Собирай детей! Мы их забираем! Будешь противиться вызываем ОМОН!», в дом вломилась ювенальная машина сам дом изменился. В нем сделан ремонт, поклеены новые обои, есть обновки в мебели, а кроме этого заказан брус и другой стройматериал для расширения жилплощади. Сделано все посильное и сверх того, чтобы уверить сомневающихся: «Мы любим своих детей. Мы хотим чтобы они были с нами. Мы готовы делать для этого все необходимое», вот только те, кто ведет войну против семьи, не сомневаются. И вера их подтверждена делами их. Они верят в то, что личная карьера важнее счастья или несчастья, чьих то детей. Они верят в свое понимание добра и зла для детей, а непреложным авторитетом для них является западная ювенальная идеология.

(С) http://eot-su.livejournal.com/826389.html

[Sergey]

Оскара вернули родителям и больше "не дергают"

Дело, бердской семьи Низамутдиновых, из которой органы опеки забирали ребенка, закончилось. 3 апреля горсуд принял решение закрыть дело.

Летом 2012 года сотрудники отдела опеки забрали семилетнего Оскара Низамутдинова у бабушки-опекуна. Она находилась на даче, а ее глухая дочь Кристина с внуком — в городской квартире. Бабушка Валентина Федоровна говорит, что ребенка изъяли из семьи без ее ведома, аргументировав, что в доме нет продуктов и идет постоянный ремонт.

Начальник бердского отдела опеки и попечительства Наталья Леонидова озвучила свою версию произошедшего: не из-за продуктов и ремонта забрали Оскара, а из-за того, что ребенок остался без должного ухода, воспитания и нормальных условий для проживания.

В феврале 2013-го бабушка с мамой начали борьбу за возвращение Оскара домой. В конфликт вмешались СМИ, «Родительское всероссийское сопротивление» и министр соцразвития Новосибирской области Сергей Пыхтин.

27 февраля мать Оскара Кристина написала заявление в отдел опеки, что может сама воспитывать сына. Она не знала раньше, что по одному только заявлению ребенок может вновь оказаться дома. Заявление отнесли в мэрию. На следующий день Оскар вернулся домой.

Активистка «Родительского всероссийского сопротивления» Елена Васильева была вместе с Низамутдиновыми, когда они боролись за возвращения внука и сына, была рядом с мамой, когда ей вернули ребенка. Вместе с Кристиной и ее братом она отправилась на заседание суда. Елена говорит, что Кристина нервничала перед началом суда.

Суд проходил без представителей истца и третьей стороны. Судья вынес решение прекратить дело. Через 15 дней Кристина Низамутдинова получит на руки заключение о прекращении дела.

(C) http://forward2ussr.livejournal.com/218572.html