Колокол

[Маргарита]

Сообщение от Tytgrom

А чем заслуживает? Тем что ему от рождения больше дано? Мне кажется, что талант это не заслуга, а в большей степени обязанность

Так пусть он с помощью своего таланта людям пользу приносит. Пусть получает особое отношение и блага, а в ответ выдает что-нибудь гениальное.

[Samirat]

Сообщение от Tytgrom

А чем заслуживает? Тем что ему от рождения больше дано? Мне кажется, что талант это не заслуга, а в большей степени обязанность

Тем, что он умеет находить для других выход.

Правда, как оно и было так оно и осталось - нашедшего выход затаптывают первым.

Всё дело в том, что люди смотрят на таланты из позиции зависти (обыденной), но любой талант (осознавший свою талантливость/одаренность/гениальность) вполне честно скажет, что ЕГО заслуги в этом нет - он проводник Всевышнего...

Но обычные люди слепы, им не до этого - зависть/злость/ненависть им дороже... и ближе.

[Samirat]

Сообщение от Tytgrom

А чем заслуживает? Тем что ему от рождения больше дано?

Видела бы ты жизнь талантов... Через какие муки и тернии они идут...

Посмотри фильм "Последнее искушение Христа"...

Мне кажется, что талант это не заслуга, а в большей степени обязанность

От которой таланты лезут в петлю и выходят в окно на вечную прогулку...

[Tytgrom]

Сообщение от Маргарита

Так пусть он с помощью своего таланта людям пользу приносит. Пусть получает особое отношение и блага, а в ответ выдает что-нибудь гениальное.

А если не приносит? Тогда он должен стать таким, как все?

Ну какой прок от таланта не дышать под водой по 15 минут в эру аквалангов?

[Маргарита]

Сообщение от Tytgrom

А если не приносит? Тогда он должен стать таким, как все?

Ну какой прок от таланта не дышать под водой по 15 минут в эру аквалангов?

Ну вот узнаю я вдруг случайно, что мой сосед оказывается может дышать под водой 15 минут без акваланга. Ну дышит и дышит, меня это не заденет совершенно. А вот если я с детства мечтала уметь так делать, всю жизнь тренировалась и в результате дошла до двух с половиной минут, тогда да, наверное будет обидно. Ну, тогда останется только примириться с такой ситуацией, что все разные, а я вот такая, и ничего с этим не сделаешь. Принять жизнь такой, какая она есть. И успокоиться на этом... Ведь гений погружения-то тут не при чем. Зачем же на него тогда катить бочку?

[Ирис]

Они клялись и божились, что ничего не знали. Что немцы в сорок пятом, что русские (и примкнувшие) в пятьдесят шестом. Под боком у них дымили крематории, под носом исчезали люди, начальство вещало с высоких трибун, что намерено окончательно разделаться со всеми расово/классово чуждыми элементами, а они, не сговариваясь, твердят: «Не знали ничего!».

http://kassandra1984.livejournal.com/24089.html

"Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор! Я просто убил; для себя убил, для себя одного: а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и их всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, все равно должно было быть!.. И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил; не столько деньги нужны были, как другое... <…>Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею..." (с)

[Samirat]

Сообщение от Ирис

Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею..." (с)

Как я тебя ценю, Ирис, за своевременность!

[Ирис]

В одной из своих лекций, прочитанных в Философском обществе при Петербургском университете в 1898 г., посвященных столетию Огюста Конта, Владимир Соловьев задаётся вопросом: как получилось, что Французская революция, на знамени которой были написаны эти слова – «права человека», обернулась вакханалией якобинского террора?


И отвечает на этот вопрос так: зачинатели революции инстинктивно ощущали невозможность для «единичного человека» полностью реализовать свои права и необходимость помещения этого понятия в некий общественный контекст.

Но этот контекст, согласно Соловьеву, был выбран ошибочно: формула «права человека» была дополнена оборотом «и гражданина».


По Соловьеву, «зловредная клауза» все и погубила. Ибо бывают граждане и бывают НЕ граждане. И, самое главное, бывают хорошие граждане и бывают граждане дурные. Отсюда уже очень легко перейти к мысли, что дурной гражданин – это фальшивый гражданин, это и не гражданин вовсе, а просто сволочь. Гражданство, говорит Соловьев, есть «условное, случайное и отчуждаемое достоинство».

Дальнейшее понятно.


В жерминале II года Республики в Революционном трибунале готовился процесс Дантона и его подельников. Фукье-Тенвиль, естественно, сочинил обвинительное заключение: ну, там, английский шпион, тайный роялист, биржевой спекулянт и т.д. И, естественно, отдал это свое творение на рецензию Максимилиану Робеспьеру. Этот экземпляр сохранился: он весь исчеркан, а на полях в нескольких местах (!) срывающимся почерком написана одна и та же повторяющаяся фраза: «Он (Дантон, то есть) смеялся над добродетелью!!!».


В глазах Робеспьера, правоверного и последовательного руссоиста, это было главное преступление бывшего друга: смеялся над добродетелью.


Ну, а дальше все по Соловьеву: над добродетелью могут смеяться лишь дурные граждане, дурные граждане – это и не граждане вовсе, а, наоборот, враги народа, а на врагов народа Декларация прав не распространяется.


Последний довод королей, как известно – пушки; гильотина же, естественно, становится последним доводом добродетельных людей, призванных исправить и оздоровить общество от всякого мусора.

[Ирис]

21 век дает новые возможности тотального контроля над обществом: системы слежки за каждым членом общества, возможность моделировать информационный поток, окружающий каждого человека.



Основной ценностью неототалитарного общества будет соответствие шаблону «идеального гражданина». Следовательно, и рекрутинг элиты будет осуществляться из «идеальных граждан» и основной задачей правящих кругов будет поддержание «правильности общества». Если рассматривать экономику Неототалитаризма, то основные продукты производства — это средства контроля и товары престижа. Со средствами контроля понятно. А товары престижа могут быть разные: от предметов религиозного культа до космических кораблей».


О «предметах религиозного культа» следует сказать особо. Речь идет о «гламурном христианстве» и «гламурном православии» и даже, порой, «гламурном старообрядчестве». О том, что Виктор Пелевин назвал «солидный Господь для солидных господ». Об определенном стандарте религиозного поведения, из коего исключаются не только мистические области, но даже и «неудобные» для современного общества элементы чистой христианской традиции, такие, например, как запрет на зрелища или банковский процент. При этом декларируется верность «чистоте идеи» и «борьба с ересями» (реальными или вымышленными), под которой понимается противодействие живой философской, политической или художественной мысли. Не исключено, что на очереди «гламурный ислам», «гламурное язычество» и даже «гламурный сатанизм».



При этом в наши дни признаком эволюции общества к Неототалитарному типу является запрет на идею. Многие государства уже сейчас декларируют запрет на дискуссию по «определенным темам». В Европе и США это, в основном, темы Второй мировой войны, национал-социализма, «холокост» и «еврейский вопрос». У нас - «сталинские репрессии» и особенно смысл событий 1937 года. А также, как ни странно, внимание к докаролингской истории в Европе (тоже сознательно идиотизируемой в духе Дэна Брауна) и к «докиевскому периоду» истории Руси - у нас.


Речь при этом идет уже не о модерне, а о постмодерне, причем для России это даже не постмодерн, а, по определению А.Г.Дугина, «археомодерн», соединение пародии на традицию с пародией на модерн (в первом приближении, «совка» в дурном смысле этого слова и донельзя измененного «православия» с полукапитализмом и дурного вкуса гламуром).

(с)

[Ирис]

«Между февралем и октябрем 17-го года перед изумленным русским взглядом прошли все возможные партии и идеи. Что же выбрал русский человеке? То, что имел до этого. Царя и державу» (с) Н.Бердяев




Принятие великой державы в качестве первой ценности имеет несколько довольно неожиданных последствий. Во-первых, закрепление отчуждения людей от государства, во-вторых, необходимость компенсации этого отчуждения во внешней экспансии влияния, в-третьих, создание действительных пределов модернизации.

Избрание государства в качестве ценности, а не в качестве инструмента, дает неожиданные последствия. Если государство – инструмент, то естественно приспосабливать его к тому, что требует человеческая эволюция. Это же инструмент. А если это ценность, его нельзя менять. В результате уже не раз историческая эволюция выводила на отчужденное отношение с таким государством. Это парадокс, но это так.


Неформальные правила в любой стране не совпадают с правилами формальными, они же разные! И по-разному соотносятся с нормой, возведенной в закон.

Например, отношение к заключенным или беглым каторжникам. В России к ним через эпохи проходит сочувственное отношение. В США люди, узнав о побеге, брали винчестеры и шли искать беглеца. А в Сибири, еще в 19-м веке, для беглых оставляли молоко и хлеб на подоконниках, понимая, что человек скорее всего не виноват.


Отношение к доносу. Донос, который в Европе является способом отстаивания своих гражданских прав, в России морально запрещен. Арсений Рогинский пояснял: в ходе большого террора количество арестов по доносу никогда не превышало 6%, при том, что Сталин требовал от органов НКВД поднять уровень народной поддержки. Не сумели. Донос запрещен.

"Правовой нигилизм". Это не правовой нигилизм. Это саботаж тех норм, которые предлагает власть. «У нас любая власть превращается в оккупационный режим». Любая. Боязнь провокаторов, саботаж, сочувствие зэкам.


Чего ожидают от государства? Во-первых, постоянно есть ожидание экспроприации. «Ну не может же быть так долго. Ведь должны же прийти и отнять!».


При наличии вертикального контракта правитель никогда не заинтересован в достижении подданными максимального благосостояния, поэтому периодически должны проводиться конфискационные реформы. Это закономерность.

Разрешение казнокрадства. Исторический анекдот из эпохи экономического подъема 80-х гг. 19-го века:

Приходят к высокому чиновнику и говорят:
«Мы дадим Вам три тысячи и об этом не будет знать ни одна живая душа».
А тот отвечает:
«Дайте пять тысяч и рассказывайте, кому хотите».


(с) ↓↓ из лекции А.Аузана

Национальные ценности и российская модернизация: пересчет маршрута

http://www.sigma-econ.ru/ru/people/g...4066.view.html