"Окончательное решение полового вопроса"

[Андрей ОК]

Худлит.

Аннотация.
Свободное литературное фантазирование о возможных обществах и биологических видах человека. Жанр я бы определил так: альтернативная биология на основе социальной фантастики. Или наоборот – социальная фантастика на основе альтернативной биологии.
Идеальное бесконфликтное общество невозможна, когда ячейкой общества является семья. Для «Утопии» необходимо, чтобы элементарной единицей социальной эволюции была популяция – полис (в древнегреческом смысле), конвиксия, консорция (в смысле Л.Гумилева) и т.п. На эту тему и был предпринят мозговой штурм, совмещенный с психоделическими погружениями в квазисновиденческое моделирование – как это возможно, что для этого необходимо, и как это будет в итоге выглядеть.
Еще хотелось бы посмотреть, как видит мир существо с заданной половой реальностью… пока не получается. Поэтому главным героем здесь все же является «царствие божие».



Содержание

0. Условия абсолютного добра. Некая преамбула, постановка проблемы, объяснение того, почему это мне (и, значит, вам) интересно.

I. Альтенативно-эволюционные зарисовки.
Описание миров, населенных квазилюдьми из альтернативно-исторической эволюции. В каждом мире – своя размноженчески-половая реальность. И обязательно – связанные с этим варианты счастья, видения, анатомии, физиологии и онтогенеза.
Мир 1. Однодомные люди.
Мир 2.
Мир 3.
Мир 4.

II. Человеческие попытки прорыва в "царство божие". Криптоисторические зарисовки.
В реальной истории человечество тоже не раз пыталась стать суперорганизмом – и, конечно же, не могло обойти вниманием половой вопрос. Тоже как-то модифицировало человеческую природу и ее социальное отражение.
Первая попытка. Китай эпохи Тин. «Кодекс имперской элиты».
Вторая попытка. Пуритане Нового Света. Интервью с современным адептом.
Третья попытка. Отказ от размножения, но не от половой жизни. Интервью с идеологом. Трактат «Черная Луна».

[Андрей ОК]

0. Условия абсолютного добра.

…Условия реализации счастливого общества а.к.а. «коммунизм».
1) Степень связанности членов популяции, а то и вида, близкая к единице.
2) Сопоставимость силы индивида и популяции. Скажем, группа может уничтожить индивида – но и наоборот, индивид имеет возможность уничтожить группу.
3) Внешние условия, наглядно и жестко демонстрирующие членам группы адаптационные преимущества жизни в группе перед одиночной жизнью.
4) Семейный эгоизм меньше группового эгоизма популяции.
На первый взгляд, второе и третье условие противоречат друг другу. Но эти противоречия достаточно легко снимаются даже в рамках нынешней техносферы – главное, чтоб был достаточно жесткий фронтир.

...
Многие считают, что собственность – ключевое понятие для понимания устройства обществ. Но что же такое собственность? Чувство собственности базируется на чем-то вроде инстинкта сохранения и распространения своего генофонда. В собственность приобретают то, что необходимо для биологического + социального выживания и роста семьи. Чувство собственности освящает обладание этими вещами и изменяет сознание собственника в том направлении, чтобы он мог при необходимости пожертвовать и своей жизнью для сохранения контроля семьи над объектом собственности. Лишить чувства собственности – это значит лишить инстинкта сохранения и размножения генофонда, что практически несовместимо с жизнью.

Чтобы священность собственности распространялась на собственность популяции, а при достаточно тесном проживании (контактах) популяций – и на что-то большее, – вроде этноса или суперэтноса, – нужно чтобы родительские чувства распространялись на всю популяцию. И это должно быть не некое туманное чувство типа религиозного фанатизма, доступное не каждому, а такое же весомое и прямое, какое возникает при защите семьи и ее собственности – своего дома, например. Чтобы быть устойчивым во времени, это чувство должно иметь биологическое основание – то есть быть не столько продуктом промывки мозгов, пардон, культуры и воспитания, сколько результатом нейрогуморальной регуляции, обусловленной непосредственным восприятием – вроде подтверждения родственности запахом, движениями, речью и т.п. Проще говоря, родительские и семейные чувства должны быть основаны не на обмане, а на том, что все члены популяции/этноса реально являются носителем твоего генофонда.

Как возможно осуществить эти условия? Чтобы ответить на этот вопрос, отбросим ограничения вида Homo Sapiens и отправимся в свободное психонавтическое плавание, создавая какие угодно биосоциальные системы – главное, чтобы они соответствовали поставленному условию. Единственное ограничение размноженческой фантазии – в том, что размножение должно быть половым. Преимущество полового размножения перед бесполым – в возможности комбинировать гены и находить лучшие варианты, и, тем самым, производить особи/популяции/виды, приспосабливающиеся к разным условиям – осваивающие новые экологические ниши – интенсивно осваивающие Вселенную. Бесполые виды, размножающиеся самоклонированием, неспособны к эволюции без массового горизонтального переноса генов. Остановка эволюции нам не нужна – хотя бы потому что тут же накопятся вредоносные мутации и привет. Правило Черной Королевы в чистом виде – чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать. А массовый горизонтальный перенос генов с изменением фенотипа уже готового многоклеточного, да еще и разумного организма – это такая отмороженая фантазия, что к ее берегам нужно снаряжать отдельную экспедицию. Возможно, в следующий раз.

...
Образование из совокупности организмов суперорганизмов – на мой взгляд, весьма вероятный тренд эволюции, существенно повышающий адаптивные и экспансионистские возможности вида.

Общество с высокой степенью связности и эффективное в выживании можно назвать сверхорганизмом.. Многоклеточный организм с точки зрения клетки – это сверхклетка. Посмотрим намеки на пути построения сверхобщества, которые нам делает одноклеточное, эволюционирующее в многоклеточное.

Одна клетка, которой для размножения больше никто не нужен – бессмертное существо. Генетически идентичные особи, появляющиеся в процессе размножения, заполняют собой мир, покуда это возможно. «Если мне никто и ничто не мешает – то кругом я и только Я!» – озаряет счастливую клетку. Увеличить свой внутренний мир до размеров внешнего! – счастливая клетка реализует программу эзотеризма. К сожалению, условия ее существования невелеки, и вскоре оказывается, что границы ее Вселенной очень близки, а преодолть их – очень трудно, не подстраивая внутренний мир под внешний. Да клетка, может быть, была бы и рада – да вот инструментов изменения себя у неё практически нет. Благо, помогают внешние силы – в эзотерической реальности одноклеточной жизни это, наверно, божественные духи (впрочем, злых духов тоже хватает). Кто-то мелкий влазит во внутренний мир клетки, что-то там забирает себе, что-то отдает. Иногда обмен происходит удачно. Удачные флуктуации взрывают границу Вселенной. «Но там, за границей, уже не совсем Я!» – и тем не менее, радость экспансии не оставляет Первоклетку. Убив частицу себя, новая модификация клетки оплодотворила собой еще целую Вселенную.

В колонии клеток каждая клетка, в принципе, может размножаться самостоятельно. Колония может распасться на отдельные клетки, которые будут размножаться бесполо. Но некоторые, особо продвинутые колониальные твари могут, объединившись, выделить долю ресурсов отдельным клеткам, чтобы он занимались исключительно размножением. И не только делением, но и полноценным половым процессом. У некоторых доходит даже до того, что одна колония производит маленьких подвижных гаплоидных оплодотворителей, а другая – больших, вальяжных, неподвижных оплодотворяемых. И это, доложу я вам, больше чем узконаправленный секс высших животных – нет! Это оплодотворение всего мира! Рассыпаясь антеридиями по всему пространству, колония передает свой неповторимый генофонд всем окружающим колониям, которые способны производить оогонии. Победная поступь на пути к мировому господству продолжается. И пусть потомки равны тебе только наполовину – многократное ускорение экспансии с лихвой компенсирует это.

Итак, важный момент. Убив половину себя в своем потомстве, клетка потеряла личное бессмертие, но многократно раздвинула границы Вселенной. По сравнению с новыми пространствами старый мир Первоклетки стал казаться всего лишь пузырьком в океане – чем, собственно, он и являлся.

От этого – один шаг до полного и окончательного (а не только на период пребывания в колонии) отказа от персонального размножения. Довольствуйся тем, что твои братья и сестры размножаются, и помогай им! Многоклеточный организм на постоянной основе: размножаются стволовые клетки (делением), и половые клетки – если повезет (а везет немногим). Тотально подавляющее большинство соматических клеток и не помышляет о размножении. Только работа на своем месте, и более ничего.

Это – очередная важная точка: полноценные здоровые клетки отказались вдруг от тяги к размножению, делегировав столь важное дело сородичам. Отказались не только от личного бессмертия, но и от распространения пусть половины, но своего персонального генофонда. В обмен – все то же: возможность быстро изменяться и, следовательно, экспансия в новые экологические ниши.

Нет, конечно, иногда случается, что какая-то клетка в сложном организме решит вспомнить древние времена (или стволовое детство) и начать размножаться. Да уж, бывает… раковые клетки называются. В сильном суверенном организме такие размножательно озабоченные ревнители древних традиций немедленно получают пулю от лейкоцита. В слабом организме… в общем, борющейся за свои права клетке («back to nature») тоже удается пораспространяться по Вселенной тела – правда, несильно и недолго.

Такие вот намеки: ради экспансии (а значит, жизни) эволюционирующим товарищам приходится шаг за шагом отказываться от самотиражирования – вплоть до полного отказа подавляющего большинства клеток, определяющих выживание организма, от размножения. Над самовоспроизведением работает ничтожный процент клеток сложного, «высшего» организма. Вот так вот сурово нам намекнули многоклеточные.

Экстраполируем на объединение людей в суперорганизм?

[Андрей ОК]

I. АЛЬТЕНАТИВНО-ЭВОЛЮЦИОННЫЕ ЗАРИСОВКИ.

Мир 1.

Гермафродитные особи, имея сексуальные контакты по всей популяции, получают генофонды, которые встраиваются в железы, генерирующие сперматазоиды. Посторонний генофонд в данном случае идет не на оплодотворение, а на изменение половых клеток особи. Таким же способом особь передает генофонд и своим соплеменникам, который уже не целиком его, а измененный.

Перемешивание генофонда происходит так. Сперматозоиды проникают по семяпроводу к гонадам – к семенникам, где из сперматозоидов выделяются трансдукторы типа вирусов, переносящие генокод сперматозоида по извилистым лабиринтам яичка. Трансдукторы проникают в сперамтогонии А, которые сохраняют способность к делению, воспроизводя популяцию сперматозоидов, т.е. являются стволовыми клетками. Какая-то часть трансдукторов уничтожается иммунной системой семенников, какая-то часть генов погибает уже внутри сперамтогонии, но некоторые гены достигают цели и встраиваются в ДНК клеток, порождающих сперматозоиды. Чем больше половых контактов имела особь – тем ближе генофонд ее сперматозоидов к усредненному генофонду популяции, тем больше он самоотождествляется с популяцией.

Время от времени, в соответствии с половым циклом и количеством ресурсов, у каждой особи рождается сын полка. Детеныш обеспечивается ресурсами и обучается всей популяцией (общиной, коммуной) – ведь каждый член популяции репродуктивного возраста является отцом ребенка примерно на 1/n-ную долю (n – число особей в популяции). При этом вид, являясь высокоорганизованным и обладающий развитым мозгом, придерживается K-стратегии размножения (детенышей плодится сравнительно немного, зато воспитываются качественно), имея весь сопутствующий ей набор инстинктов: забота о своем потомстве, воспитание, отцовская-материнская любовь, кин-отбор и прочие пользительные вещи.


***
В деревне Инжавино стояла обычная еженедельная карнавальная ночь. ОМего первый раз принимал в ней участие. За эту ночь он передал свой генофонд трем друзьям и получил от восьми. Его организм находился на стадии коллектора – принимающие протоки вели к яичкам, проводя туда новую информацию, которая понемногу добавлялась к его собственной, девственной, еще не измененной. Через два месяца его сперматазоиды несли уже немного другую информацию. Так продолжалось год, он активно участвовал в коллективном творчестве популяционного генофонда. А ровно через год ОМего почувствовало внутри себя что-то возвышенное, что настраивало его на мысли о вечном, о бессмертии, навевало романтические мысли о Великом Заботнике, который бы окружал его любовью и обеспечивал ресурсами. ОМего знало – это его половые протоки открылись в матку, и из яичников вышла яйцеклетка. Теперь ближайшая карнавальная ночь будет волшебной, в которой сотворится чудо.

За первый месяц после Ночи его тело и сознание немного изменились. Соединения тазовых костей стали мягче, по всему телу увеличилась жировая прослойка, а грудь приняла женскую форму – два упругих теннисных мячика. Еще через восемь месяцев ОМего родила чудного малыша – вся деревня собралась смотреть на результат общего творчества, и каждый член деревни, пахнущий стадией коллектора, теперь в глазах Омеги был частью архетипичного Великого Заботника. Чаще особи рождали двух детенышей, но Омегу не волновало малое количество – это компенсировалось качеством. Ну такой красивый, ну такой сообразительный и веселый был малыш – просто самый лучший. «Да, да, самый лучший» – кивали с улыбкой старейшины, вспоминая детенышей, у которых они были матерями. Как же рожденный тобою детеныш может быть не самым лучшим?

Научившись ползать, Нагуаль – так назвали ребенка в честь одного из основателей Вида – уже играл в общих домах с другими малышами. Все они были похожи друг на друга как братья, и пахли одинаково. ОМего чувствовало материнскую тягу к своему ребенку, и отцовскую любовь ко всем остальным детям. Все особи деревни заботились о маленьком Нагуале, занимались с ним физкультурой и интеллектуальными играми, пели ему песенки и качали на руках.

Через пару недель после того, как Нагуаль бросил грудь, ОМего вновь почувствовал желание праздника. В первую же карнавальную ночь он был просто бесподобен. Его обостренные чувства, ощущения и силы были несравнимы с тем, что он чувствовал и делал на Карнавалах до Нагуаля. За эту ночь он передал свою генетическую информацию почти половине особей их деревни и принял не меньше. Он был королем этой ночи, все были в восторге от него.

Через девять месяцев ОМего пришел на появление нового результата их творчества. Ребенок был такой маленький, но уже улыбался беззубым ртом всем своим родителям. У Омеги оборвалось в груди: «Вылитый я! Кровинушка ты моя!». Он обнял малыша и прослезился. Теперь он был частью Великого Заботника.

…
Страстью ОМего было моделирование распределения ресурсов внутри вида. В нашем мире его деятельность называлась бы то ли экономикой, то ли историей, то ли популяционной динамикой. В особенности его интересовала древнейшие этапы истории человечества. Вместе со своими коллегами он мог заниматься этим сутками. За их поисками с интересом наблюдала молодежь – это в информационно насыщенном обществе заменяло старые скучные лекции. Диалог, дискуссия мастеров, изредка прерываемая вопросами молодняка – это было одним из главных средством обучения. Еще лет пятьдесят назад профессию ОМего назвали бы преподавательством, но сейчас, с широким распространением электронных вычислительных сетей, их работу – то, за что они получали ресурсы от популяции – на нашем языке можно назвать чем-то вроде ведущего тренинга плюс учитель плюс исследователь плюс общественно-политический деятель.

Круст был видным антропологом. При его участии 20 лет назад были открыты уникальные местонахождения стоянок Homo Sapiens Dimorphis – человека раздельнополого. До этого считалось, что двуполый подвид (или вид) вымер по крайней мере 30 000 лет назад, и если встречался с однодомным человеком, то никаких существенных следов в его истории и культуре не оставил. Находка же «поля битвы» двудомных с однодомными в Центральной Америке ошеломила коллективное сознание Вида. Оказывается, разделнополые люди чуть ли не доминировали в новом свете вплоть до начала письменной истории.

Сегодня в местном университете было запланировано значимое мероприятие – исследователь и большой поклонник полового диморфизма Круст устраивал познавательную дискуссию со знатоком древнейшей истории Омегой.

– Пойдем-ка взбодримся перед долгим интересным поиском, – сказал Круст ОМеге.
– Вздрогнули! – согласился тот.
Лесная прогулка по морозцу – километра три, не более – весьма способствовала пробуждению, настрою на мозговой штурм и общей бодрости. Они сегодня наметили взяться за изучение связи способов производства и стратегий размножения.
– С чего начнем? Предлагаю для начала пересказать нашу историю с акцентом на половом вопросе, – Круст жаждал перейти немедленно к делу, – и сравнить, как шло бы дело, если бы были другие способы размножения. Вплоть до самых фантастических вариантов, вроде раздельнополых.
– Мозговой штурм так мозговой штурм. А для начала давай-ка простимулируем наши штурмовые мозги.
– Поехали!
Глубокое и широкое дыхание – два такта в минуту – постепенно сменилось стандартным, а затем перешло к мелким конвульсиям. Они вдвоем то рыдали, то смеялись. Рыдающее дыхание насыщало мозги кислородом, взбадривало сердце и периферическую кровеносную систему – капилляры. На изменения в токе крове реагировала и нервная система – то вдруг начинало покалывать кожу, то вдоль позвоночника разливались теплые волны.
– Разворачивайся зверем! На место, анима, анимус! Тише, сосуды и нервы! Слово гипоталамусу!

Поэзия в культуре однодомных людей не была инструментом борьбы в половом отборе, как это могло быть у раздельнополых разумных. У обоеполых людей поэзия – как и все прочее искусство – честно, без псевдодуховных вуалей и богоимитаторства, работало средством изменения сознаний – от помещающегося в одной черепной коробке до коллективного разума цивилизаций. Поэзию предпочитали не слушать, а рассказывать, что и понятно. Ведь декламация правильно сделанного стихотворения является замечательным дыхательным упражнением. А наложение на физкультуру выверенной последовательности образов смещало шаблоны восприятия не хуже химических веществ.
Поэзия у однодомных была целой наукой. Изучались тончайшие особенности работы легких и голосовых связок. Конечно же, при этом стихи записывались не просто словами, а неким подобием нотного стана, что давало возможность прописать все детали употребления данного произведения. Крещендо, аллитерация, ачелерандо, консонанс, длительность звука, рифма, фермата – каждая совокупность изобразительных средств по-своему влияла на психосоматическое состояние. Изучались детальнейше возможные варианты резонанса аллегорий со стереотипами восприятия и мышления человека. Была разработана систематика образов – от инвариантов, универсальных для любого носителя языка, до крайне многозначных, могущих принимать значения вплоть до противоположных. В этой систематике находили свое место и отдельные предлоги, и сложно сконструированные фразы. И, конечно, как в любой правильной науке, для поэзии было необходимо и вдохновение.

Вот почему поэзия у однодомных достигла невиданных высот, и каждая ее вершина была не маргинальным развлечением альтернативных интеллектуалов, а востребованным широкими массами инструментом.
– Довольно жить законом, которым сало живет! Клячу тела загоним! Вперед! Вперед! Вперед! – Круст и ОМего продолжали употреблять сильнодействующее словесное средство. Часто его принимать не рекомендовалось – ведь оно разделяло тело как бы на два антагонистических лагеря, заставляя психосоматическую энергию циркулировать по двум непересекающимся кругам в разные стороны. После грамотного приема вовнутрь данного произведения процессы возбуждения нервной системы начинали преобладать над торможением, усиливалась деятельность надпочечников и желез головного мозга. В общем, нейрогормональный коктейль был еще тот. Человек, находящийся в нем более суток, мог получить травмы мозга, сердечно-сосудистой системы и желудочно-кишечного тракта. Неудивительно, что автор этих стихов (и основоположник этого стиля) не дожил и до сорока.

Наконец, пульс и дыхание друзей пришли в норму, а сами они добрались до лекционного зала.
– Я говорю – ты спрашиваешь, – это ОМего, – вперед. Итак, с чего началась наша человеческая цивилизация?
В далекие, незапамятные, незадокументированные времена наши предки охотились да собирали. Еды регулярно не хватало. Что делать? Как известно, одним из наиболее эффективных средств производства является оружие – оно позволяет получить такой прирост энергии и вещества в собственность человека, каковой практически недостижим для других средств производства. Отнять произведенное другим – очень выгодное производство – при том условии, что средства изъятия имеются у небольшой группы, и у нее монополия на владение ими. Так вот, отнять еду у соседнего племени – это был бы естественный выход. Если бы не одно обстоятельство – все соседние племена за время сытых лет успевали весьма плотно обменяться генофондом, а уничтожение родственников в общем и целом противоречит инстинктам. К тому же, сам понимаешь, уничтожать таких красавцев просто жалко. Их хочется не убивать – с ними хочется обмениваться семенем. Но, понятное дело, когда голодно – не до обменов.

Природа дала нам для решения это проблемы и другие способы. Голод, опасности, тревожная жизнь влияет на гормональные циклы человека – особь не переходит в овуляционную стадию. Человек не становится матерью, он остается добытчиком, воином, исследователем. Понятно, что этот механизм не снимает проблему окончательно.

Что мы получили в итоге? Перед голодным годом, когда становится понятным, что урожая/добычи будет мало, овуляционный период ни у кого не начинается, рост численности племени останавливается – это раз. Два – если родственное племя живет немного в другой экологической нише (скажем, активно ловит рыбу, а не только охотится на коров) и его не коснулся продовольственный кризис, то оно помогает другим родственным популяциям – делится ресурсами, знаниями и умениями, эконишей.

– Еще какое важное приспособление?
– Макроциста-трибоцид! О, эти глубокие, печальные новогодние размышления-погружения! Да, по всей планете человечество, в память об этом, во время самых глубоких ночей, как тысячелетиями оно поступало в смертельные голодные времена, сбивается племенами в большой меховой шатер, собрав все теплые вещи. Дыхание замедляется, температура тела понижается… Да-с, сейчас мы делаем это три дня, редко кто – более недели. А наши предки… Постепенно отмирали те, кто лежал снаружи человечьего кокона. Месяц, два, три… В мороз или сушь, пока в лесах не народится новый урожай зверья, пока не прольется благодатный ливень, пока не согреется ледяная пустыня вокруг – или же пока не увидит белое полотнище, реющее над Шатром Смерти, разведчик более удачливого племени, и не поделится с выжившими людьми ресурсами.
– Каннибализм?
– Макроцистирование для племени в целом энергетически выгоднее. Впрочем, на его глубоких стадиях у некоторых племен было предусмотрено пробуждение и пожирание окружающего отмершего кокона.
– Почему не завоевание и пожирание другого, чуждого племени? Как же происходила экспансия?
– Вторичная экспансия (то есть экспансия в земли, уже освоенные людьми) была двух видов – от избытка и от недостатка. Первая – это то, о чем слагались огненные, страстные поэмы и песни, то, что запечатлевалось в мегалитах и картинах. И победителями, и побежденными.

…Строй могучих людей, прошедших полземли, мчится на деревню. «Вы станете нами!» – кричат они на малопонятном языке. Останавливаются против строя местных. Вид завоевателей грозен и внушителен, их оружие совершенно, их глаза внимательны и неумолимы. Противники созерцают друг друга. Нет! Местным не справиться! И – о чудо! – все местные поляризуются в свою женскую ипостась. Бросив оружие, они всем телом выказывают подчинение и готовность принять чужой генофонд. Неделю длится праздник культурно-генетической победы иноземцев, неделю местные осваивают генофонда пришельцев. Еще через неделю большинство воинов отбывают дальше, захватив с собой часть местных, пожелавших приключений. Некоторая часть экспансионеров остается в деревне, передает местным знания, умения, навыки, посвящает в новые экониши, внедряет свои традиции, язык, культуру.

Да, бывало и так. Праздник экспансии для активной стороны и праздник новой информации – для пассивной. Экспансия от избытка сил – всегда праздник. Но бывало и иное. Засуха, или холода, или наводнения уничтожали урожаи и многолетние запасы. Какая-то часть племен впадала в макроцисты, но отсутствие надежды переждать тяжелые времена заставляло уходить людей далеко-далеко – туда, где нет ни капли их генофонда, и мало шансов выпросить или отнять еду у местных. Выдавленная голодом масса отчаявшихся людей входила в новую местность тихо, без потрясания собственной силой, не пытаясь доказать местным свое превосходство. Отчаявшиеся люди пытались молча вырезать деревни, в которых была еда. Не так часто им это удавалось – упитанные местные разбивали пришлых, но это не останавливало волны захватчиков. За разбитыми полчищами прибывали такие же беспощадные и алчущие толпы, сметающие на своем пути всё человеческое, которым не интересно ничего, кроме еды.

– Печальные страницы нашей истории. Массовые убийства, каннибализм и прочие вещи, ужасные как для современного человека, так и для людей того времени.
– Профессор Маруи Марои, вместе со мной раскапывавший «битву человечеств», – подхватил тему Круст, – выдвинул гипотезу, что именно из таких «голодных племен» и возникли раздельнополые люди. Я напомню, что они были не абсолютно двуполые – без малейших признаков противоположного пола. У раздельнополых особей встречаются редуцированные признаки противоположного пола. Маруи предполагает, что вооруженный грабеж со временм стал доминирующим способом производства у некоторых «голодных племен» – ведь понятно, что отобрать ресурс энергетически выгоднее, нежели самостоятельно его произвести. Таким образом, оружие снова стало главным средством производства – как у охотничьих племен. Только в этот раз главной добычей стал другой человек. Главный недостаток такого способа производства – это его большая рискованность. Поэтому со временем из племени выделились люди, постоянно работавшие над тем, чтобы уменьшить риск этого занятия и увеличить доходность. Они тренировали себя, тренировали соплеменников работать оружием, создавали психосоматические практики, увеличивающие агрессию, реакцию, скорость, силу и так далее. Известно, что этому способствуют адреналин и тестостерон – неудивительно, что отбор в профессиональные охотники на людей привел к тому, что каста воинов стала состоять из людей, утрачивающих женские признаки. По подсчётам Маруи, достаточно было три–четыре поколения, чтобы каста воинов окончательно потеряла способность к рождению детей, оставшись исключительно оплодотворителями. Вслед за процессом маскулинизации началась и феминизация тех, кто не прошел отбора в касту воинов. Вполне возможно, что процесс оженствления стимулировался и искусственно – ведь с потерей воинами женской ипостаси племя потеряло свое ключевое свойство – наличие почти одного и того же генофонда для всего племени. Племя потеряло биологические основы своего естественного единства. А потеряв единый генофонд, естественно, что каждый самец стремился обособить свою собственную «рожающую особь» и закрыть доступ к её яйцеклеткам для других оплодотворителей – ведь в противном случае генофонд «воина» не продолжится. Вполне возможно, дабы исключить оплодотворение «своих» женщин, воины лишали семенников всех особей, предназначенных к рождению потомства.

Итак, для того, чтобы смоделировать культуру диморфного человечества, поведем итоги. Каковы характерные черты новых племен?
- Агрессивность самцов.
- Собственность самцов на рожающую особь.
- Отсутствие у последней семенников.
- Отсутствие единого генофонда для всего племени.
- Гиперспециализация мужских и женских особей: первые – воины и охотники. Вторые занимаются произведением и выращиванием потомства.
- Самец практически постоянно находился в условиях высокого риска.
- Высокая смертность самцов.

Как видим, популяция насытилась противоречиями, без преодоления которых само существование племени невозможно. Ведь теперь два любых воина (непервых поколений) не ощущали, что ты – это я, а я – это ты. А ведь рискованное коллективное занятие как раз и требует ощущения единства, телепатической эмпатии. А повышенная агрессивность не способствует эмпатии.
Налицо первое противоречие: эмпатия должна быть высокой (чтобы выполнять сложные коллективные рискованные действия) и она должна быть низкой, чтобы был выскоий уровень агрессивности, чтобы убийства себе подобных, сопереживания не деморализовали бойца.

Второе противоречие: с другими самцами необходимо сражаться за самок (в том числе охранять яйцеклетки) – и с другими самцами необходимо тесно дружить, чтобы биться вместе с ними в одном строю, плечом к плечу.

На этих двух противоречиях и базируется вся культура раздельнополых людей.

– Позвольте, позвольте, уважаемый оппонент, – начал дискуссию ОМего, – Ваш список противоречий неполон. Есть еще одна важнейшая особенность саморегуляции популяций нормальных, однодомных людей. А именно – количество особей, находящихся в овуляционной фазе связано с количеством ресурсов (например, с урожаем в аграрных обществах), или, точнее, с соотношением потребителей и ресурсов. Это соотношение, отражаясь в психике через нейрогуморальную систему, формирует необходимый гормональный фон в организме, смещая баланс либо к мужчине-добытчику, либо к женщине-матери. Экономика полиса и связи между полисами тесно завязаны на соотношение потребителей и ресурсов.
– По-моему, это следствие первого противоречия.
– Вы правы, что эмпатия играет важную роль в регуляции однодомной экономики, но Вы не уловили мысль, что количество особей прямо связано с количеством ресурсов. Голодные годы и даже целые эпохи, конечно, случались – но они были результатом катастрофических изменений ландшафтов. А у двудомных людей связи количества населений с количеством ресурсов просто быть не могло – во-первых, самцы и самки не переходят друг в друга, а во-вторых, самки далеки от производства ресурсов – они не «охотятся», они только рожают, воспитывают и, возможно, занимаются обустройством дома.
– Хорошо. Сформулируйте противоречие.
– Регуляция численности в зависимости от ресурсов должна быть – дабы не голодать регулярно, и регуляции численности быть не может, так как отсутствует ее биологическая основа.
– Принято. Обозначим исходные позиции.


– Итак, я считаю, – начал излагать свой тезис ОМего, – что двудомное общество не может существовать устойчиво, что оно обречено на распад и самоуничтожение максимум через пять поколений. Единственное, на что способно подобное сообщество – это занимать нишу крупного хищника – но для этого разум избыточен.
– А я считаю, – ответил Круст, – что если бы в «битве человечеств» победили бы раздельнополые, то Колумб застал бы в Америке развитую культуру диморфных людей. Остается только предполагать, как выглядело бы общество этих людей, освоивших земледелие, науки, технику… Впрочем, наши находки позволяют надеяться, что в Южной Америке мы можем найти следы подобной культуры.

…
– Ах, красавец ОМего, – думал Круст, возвращаясь из Инжавино в свой полис, – конечно, он прав. Конечно, цивилизация разумных с агрессивностью раздельнополых не могла бы существовать – ее стремление к коллапсу, к самопожиранию слишком сильно, и в нашей Вселенной её нечем уравновесить. А жаль – обитетели бесконечного фронтира, должно быть, прекрасны – в своем стремлении к жизни посредством смерти…

[Андрей ОК]

Мир 2.
...

[Андрей ОК]

Мир 3.
...

[Андрей ОК]

Мир 4.
...

[Андрей ОК]

ЧАСТЬ II. Люди.

Первая попытка. Эпоха царства Тин.

Средневековый Китай, эпоха царства Тин. Управляющий аппарат состоит из поголовно кастрированных чиновников. Это – модель муравейника:
- Способная к размножению императорская семья – матка.
- Поголовно кастрированные государственные люди – управленцы, чиновники, генералы, пиарщики. Всё высшее сословие – это стерильные рабочие муравьи.
- Размножающийся народ, кормящий всю государственную машину и элиту – тля. Кормовая база муравьев-«скотоводов». Которую муравьи охраняют, о которой заботятся, холят и лелеют, ищут ей пастбища и способствуют размножению.

...

«Трактат о гармонии благородных родов Поднебесной» [«Кодекс Имперской элиты»], сохранившиеся отрывки.

«I. Красота цедуань Империи. [Философия цедуань (отсечения, кастрации) и природа власти]*

//*Вне скобок – буквальный перевод, в квадратных скобках – контекстный смысловой, с учетом содержания главы// .

Неистощимо то, чего нет. Нельзя не бояться того, что владеет тобой. Невозможно править своим, подчиняясь воле чужих. Нет пустоты в сосуде, у которого нет стенок. Целостность и рассеченность возникают только в сравнении друг с другом – откинув одно, ты откидываешь и другое, но принимая одно – ты принимаешь обоих. И сие есть начало учения о гармоничном и устойчивом правлении: целостность и рассеченность существуют только в единстве друг с другом.

Мудрая женщина управляет мужчиной через его нефритовый пик. Но даже самая мудрая женщина не сможет справиться с сотней тысяч нефритовых пиков. Женщине отказано в управлении империей.

Сотня тысяч мужчин может послушаться того, кто продемонстрировал мощь и величие своего нефритового пика, но не стоит полагаться на силу своего мужского органа в управлении империей, ведь он тверд и властен всего час в день.

Крепость хребта империи не должна зависеть от твердости мужских намерений. Но и женская слабость не может служить основанием земного государства. Поэтому истинные правители не могут быть ни женщиной, ни мужчиной.

Государственный муж есть дите государства, а у дитя не может быть детей.

Учителем сказано: «Почтительность к родителям и уважительность к старшим братьям — это основа роднолюбия (жэнь)». Но для государственного мужа родитель – Император, и старшие братья – старшие чиновники. Как не перепутать кровного младшего брата с младшим чиновником?

Если бы государственный муж, имеющий гаован (половую страсть, семенники), воспитывал себя в мудрости, преданности и следовании традиции, то эти добродетели не были бы прочны, потому что постоянно размывались потоками непочтительности, страстей и скабрезности.

Достичь йи (праведности, справедливости, добродетельности) можно различными путями. Отсечение гаован спрямляет путь к добродетели для государственного мужа.

Долго ли сможет поддерживать благородный род свое достоинство и добродетельность, если ничем, кроме ритуала*, не отличается от черни? Множество катастроф постигало Поднебесную через загрязнение (занг) и подверженность страстям (цинг) высших родов.

//*часто рекомендуют перевод «…поведения и образа мысли» [см., напр., Вслховский, 2008]//

Практика Цедуань выстраивает крепкую стену между простолюдинами (сяо жэнь) и благородными родами, с меткими бойницами [для врагов] и приветливыми воротами для торговцев и посланников, подобно тому как Великая стена отделяет Поднебесную от степных племен северных варваров.

Цедуань убивает в любом муже осеннюю собаку или весеннюю мартышку, оставляя в нем место только для мужа.
…

Что такое секунды полового удовольствия по сравнению с годам наслаждения созерцанием благоденствия* центра мира, Поднебесной империей? Любой здравомыслящий человек предпочтет второе первому.

//*идиома, которую, по Майерсу, надо переводить как «власть над…»//

Единственной страстью принявшего Цедуань становится величие и благоденствие Поднебесной. Возвеличивание Империи делает счастливым государственного мужа, а счастье государственного мужа возвеличивает и укрепляет Империю.
…


II. Предки. [Обоснования из древних сочинений]

Сказано: «Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и он исправится». Но кто будет изливать добродетель и поддерживать порядок, если управители заняты излиянием семени и поддержкой своих родственников? Цедуань оставляет благородным мужам только четырехъединый путь излияния себя в бытие.

Сказано: «Благородный муж движется вверх, низкий человек движется вниз». Как среди государственных мужей отделить первых от вторых? Благородные жертвуют всем, низкие везде выискивают выгоду для себя. Цедуань принимает первую, искреннюю и верную [необратимую] жертву, отделяя первых от вторых.

…
Сказано: «Если бы у меня не было тела, разве я испытывал бы какие-либо страдания?». И если у тебя нет того, что порождает тела, разве ты испытываешь страдания посредством порожденных тел?


III. Гармония иерархии. [Наилучший способ управления государством.]

Инь и янь делят мир пополам между собой, они же его и объединяют. В деяниях человека они воплощаются как сокрытое и явное преобразование. Человеческие же преобразования инь и янь разделяют на постижение и действия. Подобно Книге Перемен, разделившей всё сущее на четыре рода, государственный муж может развиваться по одному из четырех направлений.
1) Явное действие – чиновник. Переполненный энергией янь, он являет собою хребет и кости Империи. В существе государства воплощает стихию земли.
2) Явное постижение – ученый. Знания его доступы любому, знающему его язык, результаты его может повторить каждый, владеющий его искусством. Логика его безупречна. Огонь.
3) Тайное действие – шпион, диверсант. Янь остается агрессивным, даже будучи тайным. Вода.
4) Тайное познание – исследователь духовных пределов, жрец. Воздух.
Четыре стихии разливаются, когда содержащий их пятый элемент, падая, разбивается и разлетается на множество мелких осколков. Отсекая пятый элемент – корень сущего – половую энергию, мы получаем четыре элемента, четыре стихии, из которых творится мир под небесами, а вершина сотворенного мира – Поднебесная империя.

...»

[Андрей ОК]

Вторая попытка. Англосакское пуританство.

Англосаксы – великая раса. Это признавали даже самые известные расологи 20 века, будучи при этом их экономическими, идеологическими и военными противниками. Несомненно, построение сверхорганизма входило в планы англосаксов. Пуританство – вот знамя слияния человеческих особей в новую сущность. Рассмотрим поподробнее половую реальность пуританина конца девятнадцатого века.

К 28-35 годам размножение и половые действия заканчиваются – так было в реале почти везде. Вот документ:

«Инструкции для молодожёнов, 1894 год.

...касательно поведения в интимных супружеских отношениях для возрастания духовной чистоты благословенного таинства брака, написанные Рут Смитерс, возлюбленной супругой преподобного Л.Д.Смитерса, пастора Аркадской Методистской Церкви Восточной Региональной Конференции, в Лето Господне 1894.
Для чувствительной девушки, имевшей счастье получить правильное воспитание, по иронии судьбы день свадьбы — самый счастливый и самый ужасный день жизни. Положительной стороной является сама свадьба, в которой невеста становится центром внимания в прекрасной и вдохновляющей церемонии, символизирующей ее триумф, когда мужчина гарантирует обеспечение всех ее нужд до конца ее жизни. Отрицательная же сторона — это брачная ночь, во время которой невеста должна, так сказать, заплатить за музыку тем, что вынуждена впервые испытать весь ужас половой жизни.

В этой связи, дорогая читательница, позвольте мне поведать Вам одну ошеломляющую истину. Некоторые девушки встречают испытание первой брачной ночи с любопытством и удовольствием. Опасайтесь подобного отношения! Эгоистичный и похотливый муж может легко извлечь выгоду из такой жены. Никогда не следует забывать главного правила супружеской жизни: Давать мало, Давать редко, и, главное, Давать неохотно.

Иначе то, что могло бы быть истинным браком, способно сделаться оргией полового вожделения. С другой стороны, террор, осуществляемый молодой женой, не должен доходить до крайностей. Поскольку половая жизнь является в лучшем случае отвратительной, а в худшем — весьма болезненной, женщины вынуждены терпеть ее и делают это от начала времен, что находит воздаяние в моногамном доме и детях, ее посредством производимых на свет.

Конечно, идеальным был бы тот муж, который приближается к супруге только по ее требованию и только в целях зачатия потомства, однако подобного благородства и бескорыстия нельзя ожидать от обычного мужчины. Большинство мужчин, если им не отказывать, требовали бы половой жизни почти каждый день. Мудрая жена будет разрешать самое большее два коротких соития в неделю в первые месяцы супружества. С течением времени она будет прилагать все усилия к тому, чтобы уменьшить эту частоту. Наилучшую службу может сослужить жене имитация недомогания, желания спать и головной боли.

Споры, нытье, ворчание, пререкания тоже могут оказаться очень действенными, если прибегнуть к ним поздним вечером, примерно за час до того, как муж обычно начинает свое приставание. Мудрая жена всегда готова находить новые, более совершенные методы отказа своему мужу и обескураживания его любовных начинаний. Хорошей жене следует стремиться к тому, чтобы свести соития до раза в неделю к концу первого года брака и до раза в месяц к концу пятого года.
К десятой годовщине многим женам удается завершить деторождение и достичь конечной цели: завершения всех половых контактов с мужем. К этому времени, чтобы удерживать мужа дома, она уже может использовать его любовь к детям, а также общественное воздействие. Стремясь свести частоту половой жизни до возможного минимума, мудрая жена должна в равной мере обращать внимание на ограничение качества и уровня половых контактов. Большинство мужчин по натуре являются довольно извращенными, и если предоставить им хоть небольшую возможность, они используют ее для самых разных отвратительнейших способов. В число этих способов входят, помимо прочих, такие, когда нормальный акт совершается в ненормальных позах, а также когда мужчина лижет женское тело и дает ей лизать свое мерзкое тело.

Нагота, разговоры о половой жизни, чтение рассказов о ней, рассматривание фотографий и рисунков, изображающих и показывающих половую жизнь, являются пагубными занятиями, которые у мужчин легко входят в привычку, если им это позволять. Мудрая жена возьмет за правило никогда не позволять мужу видеть свое неприкровенное тело и никогда не позволять ему показывать свое неприкровенное тело ей. Половой акт, если он непредотвратим, должен совершаться в полной темноте.

Многие женщины находят полезным располагать плотными хлопчатыми ночными рубашками для себя и пижамами для своих мужей. В них следует переодеваться в отдельных комнатах. Их не нужно снимать во время соития. Таким образом, лишь минимум тела оказывается открытым. Когда жена оденется в свою ночную рубашку и выключит весь свет, она должна лечь неподвижно на кровать и ждать мужа. Когда же тот ощупью войдет в комнату, она не должна издавать никаких звуков, которые могли бы указать ему, в каком направлении она находится, чтобы они не послужили для него знаком одобрения.

Ей следует предоставить ему возможность самому нащупывать свой путь в темноте. Всегда есть надежда, что он споткнется и получит какое-нибудь легкое повреждение, что может быть использовано ею как вполне извинительный предлог для отказа ему в соитии. Когда же он находит жену, та лежит максимально неподвижно. Любое движение ее тела может быть истолковано оптимистичным мужем как половое возбуждение. Если он делает попытку поцеловать ее в губы, она должна слегка повернуть голову, так чтобы вместо этого его поцелуй без вреда попал на ее щеку.

Если он пытается поцеловать ее руку, ей следует сжать ее в кулак. Если он поднимает ее ночную рубашку и пытается поцеловать куда-то еще, она должна быстро одернуть рубашку, выпрыгнуть из постели и объявить, что естественная нужда заставляет ее сходить в туалет. Это будет, как правило, гасить его желание целовать туда, куда запрещено. Если муж стремится соблазнить ее сладострастными разговорами, мудрая жена должна неожиданно вспомнить какой-нибудь обыденный неполовой вопрос, который она тотчас задаст ему.
Со временем, муж поймет, что если он настаивает на половом контакте, то он должен идти к нему без эротического оформления. Мудрая жена позволит мужу поднять ей ночную рубашку не выше пояса и разрешит ему приоткрыть только ширинку пижамы, чтобы через нее совершить соитие. Она будет совершенно безмолвна или же будет лепетать что-то о своем домашнем хозяйстве, пока он будет силиться и пыхтеть.

Более того, она будет лежать совершенно неподвижной и никогда, ни при каких обстоятельствах не будет издавать стонов и придыханий в процессе совершения полового акта. Когда же муж завершит акт, мудрая жена должна начать пилить его по поводу множества мелких заданий, которые она хотела бы дать ему на следующий день. Многие мужчины получают большую долю полового удовлетворения от спокойного расслабления непосредственно после окончания акта.

Таким образом, жена может заставить мужа убедиться в том, что в это время невозможно насладиться никаким покоем. В противном случае он приобретает стимул в скором времени попытаться повторить это. Обнадеживающий фактор, за который жена может быть благодарна, — это если и семья ее мужа, и школа, и церковь, и социальная среда в течение его жизни содействовали тому, чтобы внушить ему чувство глубокой вины в отношении его полового инстинкта, так что он приходит к брачному ложу с чувством вины и стыда, уже наполовину поверженный и подчиненный.

Мудрая жена ухватывается за возможность воспользоваться такой ситуацией и неустанно следует к своей цели: сперва ограничить, а позже — окончательно свести на нет стремление своего мужа к любым проявлениям половой жизни."
[The Madison Institute Newsletter. Fall Issue 1894. Spiritual Guidance Press, New York City].

А в пределе, если бы мировые катаклизмы не пресекли эту ветвь социальной эволюции, должно было быть так. В тринадцать лет девушка выходит замуж за тринадцатилетнего же юношу. Начинают обильно плодоносить. Содержание и воспитание народившихся особей берут на себя родители девушки и юноши. К восемнадцати – двадцати плодоношение заканчивается, молодые люди приобретают профессии, и к двадцати шести приобретают свое жилье и уже могут обеспечивать себя полностью. Тут их первое дитя достигает тринадцати и начинает плодиться. Заматеревшие родители забирают достигшего половой зрелости своего ребенка к себе вместе с невесткой и внуком, обеспечивают их, тетёшкаются с внучатами, следят за жилищем. Ставят на ноги всех внуков и в итоге выдают их замуж и женят – отпускают их к их родителям, к своим детям. Ко времени выдачи замуж первой внучки дедам и бабкам – страшно сказать – тридцать девять! Ко времени свадьбы последнего внука – сорок шесть. Жизнь состоялась. Теперь можно заниматься свободным творчеством, познанием и социальным управлением.

Для успеха этой схемы, для того, чтобы она имела весомое биологическое основание, необходима одна небольшая физиологическая модификация – в восемнадцать–двадцать репродуктивные органы прекращают функционировать. До такого эволюционировать достаточно просто в течение нескольких поколений. Влияние надстройки на базис – естественный социальный отбор в рамках заданной культуры. Даже без евгеники и генной инженерии. Женские половые функции достаточно легко управляются средой (наличием или отсутствием ресурсов) и культурой (внушением нормы физиологического функционирования). Мужские функции, при должном давлении среды, подтянутся за женскими. А куда им деваться? Жены в двадцать перестают давать, а альтернативный секс жестко пресекается обществом вплоть до высшей меры наказания.

Стремящаяся к этому пределу Британская империя стала самой крупной страной за всю историю человечества – и по территории, и проценту мирового населения, в ней живущей. Осколки этой империи до сих пор доминируют в мире.


***

<Служба журналистских расследований ASC> В предыдущем номере мы рассказывали о том, что были обнаружены документы, подтверждающие существование и успешную деятельность организации, имевшей и осуществлявшей планы по выведению нового человека. Наши сотрудники вышли на одного из членов той организации, которая планировала превращение англосаксов в новый вид человека. Они называют себя демиургами нового мира и утверждают, что в немалой степени благодаря им Британская империя стала самым большим государством за всю историю человечества. Что это – сектантские фантазии или действительно откровения элиты мира? Наши читатели имеют возможность самостоятельно оценить искренность «демиургов» – один из них прочел лекцию нашему корреспонденту, а после ответил на ряд вопросов. Нашему собеседнику 89 лет, но он находится в хорошей физической и интеллектуальной форме. Итак, внимаем.

– К середине ХХ века мы, англосаксы, должны были стать сверхорганизмом. Постоянные войны на границах нашей цивилизации вытягивали всех непредназначенных к новому существованию. Пуританская культура доминировала. Над испаноязычными католиками и франкофонами мы уже доминировали не только в военном и экономичеком отношении, но и в идеологическом. Ведь у нас центр мира, религии и культуры был в каждом пуританине, в каждом WASP, а у них – только в Риме. Поэтому у них, чем дальше от центра, тем больше разврат и деградация. А у нас зачастую и наоборот – суровые условия подтягивали церковную общину к установленному идеалу. К тому же, папский престол, похоже, уже утратил образ Царствия Божьего – организма, составленный из людей – Тела Христова. Утратил образ, цель и методы его построения, ограничившись исключительно консервативной ролью – сохранять существующее, но не строить новое. Поэтому все его инициативы могли только создать препятствия, но никак не перехватить управление, возглавив христологическую эволюцию человечества, и направить его в какую-то другую, пусть демоническую, сторону. Беда пришла, как нам казалось, изнутри – а на деле, конечно, от континентальных масонов. Внутри свободной протестанской общины Северной Америки стали возникать лжеучения, способные перенаправить поток энергии человечества в пагубное русло. Такие учения постоянно возникали на протяжении всей нашей истории, это естественно для нашего свободного и сильного мировоззрения. Да, эти учения не были просто консервативными, они порождались лидерами – ведь эти идеологемы вырастали из нашей сильной и могущественной англосакской расы. Но так сложилось, что в центральных районах Северной Америки экономическое влияине франкофонов и латиносов было еще высоким, и это им позволило раздуть из заблуждений течения, изменившее ход развития нашей расы. Мормоны, иеговисты, адвентисты и прочие, прочие – они разрушали церковные общины – клетки будущего Тела Христова. А что было бы, если бы не они?

К 30-м годам XIX века репродуктивная активность у членов наших общин уже обычно прекращалась к 33–35 годам. К этому возрасту люди успевали произвести на свет шесть–десять детей – ведь начинали плодиться в 15-17 лет. Еще через два-три поколения – то есть примерно к 80-м XIX годам – мы бы реально добились окончания репродуктивного возраста в 25 лет. При этом с развитием медицины продолжительность жизни росла. Шестидесятилетний юбилей мужчины – и тем более женщины – уже в 30ые годы никого не удивлял, это стало практически нормой. Мы надеялись, к 80-м годам XIX века у среднего человека социально активная жизнь без отвлечения на секс составляла бы полвека! Полвека для чистого творчества, для чистой экспансии англосакской расы – уже в конце девятнадцатого столетия для нас не было бы преград! К десятым годам ХХ века биологические нормы и нормы культурного принуждения достигли бы равновесия, а победное шествие нашей расы достигло бы границ Ойкумены. С этого времени начался бы этап спокойного строительства.

Но в действительности нашим планам был нанесен, казалось бы, смертельный удар – континентальные масоны и кабаллистские иудеи, прочно засевшие как в Севернй Америке, так и на европейском континенте, развязали Мировую войну. Множество мужчин было уничтожено, что отменило снижение возраста, в котором человек бы переходил к чистому творчеству, сбросив груз половых проблем. Срочно надо было восстанавливать численность населения, ведь пока еще неполностью сформированная структура неотенического общества не была способна к столь высоким темпам размножения. Хотя следует заметить, что, сформировавшись и приняв массовый характер, такой способ размножения мог бы при необходимости давать еще больший прирост, нежели традиционный. Тому есть веские причины: раннее начало размножения, непрерывно следующие друг за другом беременности, высокий уровень жизни Большой Семьи – ведь на обеспечение потомства работают четыре матерых человека – дедушки и бабушки, с опытом, со связями, на пике активности.

В десятые годы ХХ века вместе с Войной была демонтирована старая финансовая система, что передало рычаги экономического влияния нашим оппонентам. Естественно, они использовали их в первую очередь для распространения вредоносных учений – от адвентизма до коммунизма, от арианства (Свидетели Иеговы) до оккультизма. Все эти течения как бы предлагали альтернативные способы получения сверхорганизма, но в их основе не было детального знания природы человека и вектора развития Вселенной. Так, коммунистическое учение вообще обходило стороной вопрос о способе размножения, постулируя, что братство образуется на основе «охотничьих» (производственных) инстинктов, забыв, что после охоты воины возвращаются к домашнему очагу – коллективному ли, личному – неважно. Важно, что способ «поддержки очага» не был проработан у этих так называемых теоретиков нового мира…

Итак, к середине ХХ века англосакская неотеническая раса должна была стать единственной доминантой в мире. Расы традиционного размножения отстали бы и культурно, и материально. Возможно, какие-то нации нашли бы в себе волю пойти вслед за нами. Вряд ли на это оказались бы способными развитые европейские нации вроде французов, немцев, испанцев. Скорее всего, это был бы один из цивилизационно отсталых народов – русский, хань, хинди. Отставая и в трансформации своей природы, и в осознании мира, конечно, они бы шли сзади флагмана человеческой эволюции. И через не столь долгое время (век – вполне реальный срок) из смешения этих рас, выбравших прогрессивный способ размножения, вырос бы новый вид рода Homo.

– Большое спасибо за интересную лекцию. Разрешите теперь задать Вам несколько вопросов. Скажите, пожалуйста, что представляет из себя Ваша организация.

– Это христианский пуританский религиозный орден.

– Монашеский?

– Частично. Лица до двадцати семи лет обязаны иметь семью и плодиться. После достижения двадцати восьми лет нас можно назвать монахами. С тем отличием, что мы продолжаем заботиться о семье – вплоть до достижения творческого возраста всеми внуками.
– Творческого возраста?

– Да. Это возраст освобождения от похоти и секса. Сейчас он наступает в двадцать восемь, но человек может освободиться и раньше, если он наплодит восемь детей – это минимум для каждой семьи. А жизненный период, который наступает после того, как творческого возраста достигнет последний внук, называется жизнью демиурга. Обычно этот акматический и завершающий физическое бытие период наступает в 56 лет. Напомню, что с наступления половой зрелости (около 14 лет) и до 28 лет идет размноженческий период.

– То есть жизнь члена Вашего ордена состоит из четырех периодов: детство (до 14 лет), размноженческий (14-28), творческий периоды (28-56) и жизнь демиурга (более 56)?

– Примерно так. Только обратите внимание, что последний период гораздо более длительный, чем все остальные. Наш образ жизни, система ценностей, знания и практики приводят к тому, что средний мужчина нашего ордена активно живет жизнью демиурга около сорока лет.

– Получается, что средняя продолжительность жизни члена Вашего ордена 96 лет. Вы можете приоткрыть завесу тайны над своим секретом долгожительства?

– Секретов здесь практически нет. О пользе монашеской жизни, или хотя бы умеренной половой активности после тридцати всем давно известно. То, что активная созидательная деятельность и здоровый образ жизни продлевают жизнь – это тоже не тайна. Посмотрите на ваших профессоров, режиссеров, финансистов – многие из них и в восемьдесят выглядят и работают, как будто им пятьдесят. А желание творить проистекает из здоровой системы ценностей и здорового мировоззрения.

В девятнадцатом веке некоторые наши телесные и духовные практики были в какой-то мере секретными – хотя какая тут секретность, когда каждый воцерквленный WASP владел ей. Эти практики передавались от основателей Ордена, и, как мы верим, от Иисуса Христа и ранних пророков. Но, как оказалось, подобные вещи открывает каждая достаточно развитая (и, главное, устремленная к жизни) цивилизация. С вариациями эти практики встречаются и в китайской медицине, и в индуистской, и в буддистской традициях, и в славянских верованиях, и в католических орденах. Эти практики – инструмент. Пусть сложный, не всем доступный – но инструмент. Главное отличие (и секрет) наших практик состоит в той цели, для которой мы используем получаемое с их помощью здоровье и долголетие.

– Вы хотите сказать, что ваши практики – это что-то вроде Цигун или йоги?

– Да, многие принципы похожи. Но понимание того, что это делается для построения Тела Христова (а не для индивидуального, эгоистического слияния с Атманом, например), порождает значительные отличия в форме. Так, например, многие наши психосоматические практики направлены на совершенствование взаимодействия между людьми. Какие-то аналогии есть в тантрической практике, но там они ограничиваются только половым взаимодействием. Есть аналогии в боевом Цигун, но они ограничиваются только взаимодействием противостояния или управления. У нас же вовлекается в практику весь спектр межчеловеческих взаимодействий. Половые психосоматические практики, осваиваемые в 14-18 лет, перерастают в практику понимания, которая, в свою очередь, перерастает в энергетическую практику управления людьми и животными. К окончанию размноженческого периода человек готов к освоению коллективных, социальных психосоматических действий. Можно сказать, что Цигунисты гоняют Ци по микрокосмической орбите своего тела, а зрелый человек нашего ордена двигает энергию по орбите Тела Христова.

– Вау! Масштаб впечатляет! Скажите, а разве йогические практики слияния с Атманом не аналогичны по смыслу вашим? Ведь Атман для них – это как для вас Тело Христово…

– Нет! Я уже упоминал, что йога – это сугубо индивидуалистическое, даже эгоистическое мировоззрение. Личное слияние с Атманом никак не проявляется в обществе йогов, это никак нельзя ни увидеть, ни проверить. Вы же знаете, в Индии часто за просветленных (или там, слившихся с Атманом, или Бодхисатв) принимают сумасшедших. «Если ты примешь безумного за святого – ничего страшного не произойдет. Если ты примешь святого за безумного – ты упустишь возможность стать святым». Йогические, индуистские, махаянские и хинаянские мировоззрения (выросшие из одного корня) суть антижизненные. Отсутствие половины разума – рациональной практики, которая суть опыт и эксперимент – делает их изначально разрушительными. Их цель выйти из ума: «Есть три состояния человека: под умом – сумасшедший, в уме – обычный человек, и над умом – просветленный». Я понимаю, что тут подразумевается переход в новое качество, но отсутствие ясного различия состояний «под умом» и «над умом» обесценивает всю концепцию.
Поэтому при некотором внешнем сходстве наши психосоматические умения никак нельзя смешивать с указанными.

Я бы сказал, что наша система больше похожа на даосскую. У них есть упражнения и для индивидуального тела, и для парного сексуального, и для группового «тела», и даже есть вполне позитивный вектор на вливание в поток Дао. Единственное отличие даосской системы от нашей – в том, что даосизм не система. А без системы потолок интеграции людей – это группа в сотню человек, не более. Поэтому-то учение Дао при всем своем потенциале так ни разу и не стало обществообразующим стержнем.

– Замечу, что и ваш орден потерпел неудачу…

– «Кто сказал отступление? Сие есть военный маневр!» – говорил русский полководец Кутузов. Европейская цивилизация начала ХХ века имела равные возможности как стать единым сверхорганизмом (это несли мы), так и развить похоть до небывалых масштабов. Случилось так, что она встала на второй путь.
Ваша цивилизация сегодня – это цивилизация похоти. Неумеренная похоть порождает жажду статуса (ведь именно статус – то главное, что привлекает самок). На создание статуса работает значительная часть современной индустрии. Почти вся ваша цивилизация – это огромный павлиний хвост. И единственное на что способен такой хвост – это поражать воображение половых партнеров и конкурентов, да мешать жить своему хозяину, то есть всему человечеству. Закончится это тем, чем обычно и заканчивается жизнь павлина с гипертрофированным вторичным половым признаком – он не сможет ни улететь, ни защититься даже от мелкого, слабого хищника.

– Но пока что вы стали добычей этого «павлина»…

– Я не закончил. Так вот, агрессивная, жизнелюбивая птица однажды стала перед выбором, куда потратить добытые ей ресурсы – стать универсальным хищником или стать «половым гигантом» с огромным половым признаком. Для достижения нашей цели, как оказалось, выгодны оба пути. Первый путь, на первый взгляд, быстрее – наша раса стала бы авангардом Homo Sapiens, и к середине ХХ века для нас не было бы серьезных преград во внешнем мире. Космос, океанские глубины, Арктика и Антарктика – не проблемы, а интересные задачи, немедленно падающие под напором мысли демиургов. Но, как показала социальная динамика в наших общинах XIX века и вашей цивилизации в XX веке, в таком варианте развития возникает масса внутренних проблем. При отсутствии внешних трудностей общины, не дошедшие до кондиции, незаметно скатываются в похоть вместо творчества, игнорируют и индивидуальные, и, тем более, коллективные психосоматические практики. Мол, зачем напрягаться? И так хорошо живем. А изжить подобные проблемы гораздо труднее, чем победить внешние трудности.
К тому же, есть другая выгода для нас в похотливом пути развития вашей цивилизации. В верхах вашей гиперсексуальной, статусной культуры скопятся все неспособные к переходу на следующую ступень эволюции. И в результате созданного ими же глобального кризиса будут массово уничтожены. Сепарация. Отделение зерен от плевел. Это ли не то, что нам надо?

– Это мне напоминает Маркса. Предрекание кризиса, или даже самопожирания капитализма, в результате которого человечество перейдет к социализму, а затем к коммунизму

– Конечно, напоминает! Политэкономия, диалектический материализм, исторический материализм – одни из высших достижений вашей цивилизации. Если бы не два весомых пробела, Марксова программа эволюции человечества была бы вполне гармоничной и завершенной. Первый пробел – все его описание человеческой природы заключается в словосочетании «родовая сущность человека». Никакой проработки мотивационной системы, никакой модели субъекта – и идеалистические надежды на то, что абсолютно свободный человек будет заниматься свободным творчеством. Второй пробел – все его понимание мистико-психоделических потребностей заключается в понятии «атеизм». Потребность породниться со Вселенной, тяга к познанию иррационального – все выплескивалось вместе с безусловно вредной церковной пропагандой. Впрочем, второй пробел вытекает из первого – из непонимания потребностей человека. Проблема материалиста Маркса в том, что он идеалист.

– Вы хотите сказать, Ваш проект продолжается, и Вы рассчитываете на его успешное воплощение?

– Да.

– Спасибо! С нами был сегодня восьмидесятидевятилетний демиург. Спасибо Вам за интересную беседу.

[Андрей ОК]

Третья попытка. Отказ от размножения, но не от половой жизни.

<Служба журналистских расследований ASC> В этот раз наши специалисты вышли на известного философа N., одного из классиков постмодернистской философии, который, кроме всего прочего, известен попытками системного встраивания гомосексуализма в западноевропейскую культуру. По слухам, он является одним из идеологических экспертов Королевского дома Виндзоров. Наш журналист Элизабет Рис побеседовала с ним о его видении элиты человечества.

N.: – Элита общества, управленческая элита просто обязана быть гомосексуальной! Ведь когда управленец работает хорошо? Когда он воспринимает управляемое им общество как продолжение себя. Когда у него нет ближе и роднее людей, чем это общество. А у обычного человека есть семья, и вы хоть десять коммунизмов для него постройте – этот хомячок растащит весь ваш коммунизм по своим норкам. И это нормально. Инстинкт сохранения семьи – могучий инстинкт, основа человеческого существа. А семья, дети у гетеросексуального здорового человека появляется автоматически. Любовь, как говорится, зла. А обзаведясь потомством, только больной хомячок не потащит все ресурсы потомству.

Э.Р.: – Звучит убедительно. Но ведь были и другие варианты…

– Были. Выдирание яиц высшим чиновникам и управленцам. Оттоманская империя. Империя Цинь. Примеры можно продолжать, но что-то мне подсказывает, что и вам и нам это не очень-то понравится. Да и лишение дополнительного источника энергии – не очень правильно. У властителя каждый ресурс на счету, а вы его лишаете такой батарейки…

– Я имела в виду властителей-монахов. Монашескую теократию, религиозные ордены, правящие державами и цивилизациями.

– Лизонька, дорогая, это наивно. Монашество – весьма неустойчивое положение. Из этой точки рано или поздно – обычно через одно-два поколения – монашество сползает либо к отключению семенников, либо к гомосексуализму. Семенники отключаются специфической телесной практикой и диетой, это практиковалось в некоторых течениях йоги, в некоторых орденах и монастырях католичества и православия, суфисты были знакомы с этой техникой… Есть мнение, что Исмаил, основатель секты гашишинов, ввел эту технику как обязательное условие для руководства секты, да и сам… А монашеский гомосексуализм – это практически норма для многих монастырей и орденов. Просто сексуальные контакты сводились к минимуму, а потом «искуплялись» общественно-полезной работой. Это нормально.

– Вот как! А Вы уверены, что «силой мысли» и физкультурой можно отключить такой важный орган как яички?

– Я знаком с этой практикой. Некоторые у нас даже пропагандируют ее, мол, это полезнее для здоровья, чем гомосекс. Элементарно! Вот вам практика «духовного бдения» византийских исихастов конца первого тысячелетия. Стоите на коленях, бедра и спина образуют прямую линию, и эта линия немного наклонена вперед – длительное напряжение квадрицепесов бедер, паравертебральных мышцы. Дыхание «верхнее» и частое. Через три–пять минут – двенадцать поклонов в пол. Выполнять каждую третью ночь, с полночи до четырех утра. Концентрация мысли на «собственной греховности» – на первородном грехе, собственных прегрешениях и ничтожности. Постная диета. Два месяца – и импотенция гарантирована. Я серьезно.

– Ого!

– Разнообразная психофизиологическая практика – это одно из наших основных знаний. Раньше оно считалось сакральным. Но сейчас человечество вполне доросло до этого знания.

– О-кей, да, предположим, для элиты остаются только два варианта – гомосексуализм или импотенция. Но ведь у элиты должны быть и другие свойства, да? Ум, сила воли, целеустремленность, твердость характера и прочее. Ведь гомосексуализм не гарантирует наличие всех нужных качеств, а много умных, сильных и уверенных людей есть и среди гетеросексуалов. Как вы подбираете людей в свой круг?

– Да, вы правы. Мы подбираем людей по другим качествам, а не по их сексуальным предпочтениям. Но мы обычно подбираем довольно молодых людей – потому что они способны учиться, впитывать знания, умения, навыки, ценности. А что до ориентации – так это не проблема. Половое поведение у человека биологически недетерминировано, нет врожденной программы «делай так и никак иначе». Брачные игры, вкусы, способы полового общения во многом определяются средой, культурой. Гомосексуализм? Делаем несколько раз положительное сексуальное подкрепление на мужские сексуальные запахи – и уже формируется рефлекс возбуждения. Аналогично прорабатываем визуальные стимулы. Развиваем определенные эрогенные зоны, для стимулирования которых лучше всего подходит нечто вытянутое и продолговатое. Закрепляем данный поведенческий комплекс социально – готово! Как минимум бисексуализм гарантирован, даже если первично человек был чистым гетеросексуалом.

– Вы хотите сказать, Вы можете произвольного мужчину, хоть моего мужа, сделать геем? Однако!

– Нет, с Вашим мужем вряд ли получится так просто. Он не интегрирован в наш социум. Для начала он должен завести с нами тесные экономические, политические, дружеские контакты с нами, а уже потом, если попросит…

– Вряд ли попросит!

– Зря, зря, рекомендую!

– Спасибо за предложение. Еще один не совсем ясный момент. Неужели гомосексуалисты не склонны образовывать кланы, группировки, кланы, и в итоге растаскивать общую власть и достаток по своим узким группам? Племена, стаи, теплые компании – это вполне в природе человека, независимо от его ориентации.

– Понимаете, в чем дело. Личную, тесную, «теплую» связь в гетеро-элите нельзя установить между неогранченным количеством женщин и мужчин. Просто потому, что самец с большим трудом соглашается на то, чтобы другой самец посягнул на самый большой дефицит – на яйцеклетки. А ведь половое общение – это не просто развлечение. Это проникновение стереотипов поведения друг в друга, это интуитивное понимание и чувствование друг друга. Эмпатия во всем пространстве сего слова. Особенно если подходить к этому с умом и пониманием. А в гомо-элите подобные отношения можно транслировать практически бесконечно.

Что касается клановости и фракций – так ведь дело не в этом. Умеренное фракционирование только на пользу здоровой элите. Дело в том, что клан склонен не только бороться за власть с другими кланами. Гораздо хуже то, что он совершенно по-женски склонен, не борясь за доминирование, тратить ресурсы на всяческие посторонние вещи, не имеющие отношение к власти, экспансии. У клана, как инструмента размножения, и интересы соотвтетсвующие – бабские. Нет у него стратегического мышления – в отличие, скажем, от «охотничьей группы», тоже весьма древнего, инстинктивного образования. Вот вам и иллюстрация из жизни животных, наших предков: клан (естественное состояние гетеро-элиты) – это домен доминантных самцов (самки, детеныши и прихлебатели). А естественное состояние гомо-элиты – это «охотничья группа». Разница только в том, что в обезьяньей стае самцы то там, то здесь, то в клане, то на охоте, а в человеческом обществе эти паттерны более устойчивы.

Ну и Вы видите: гетеро-элиты предлагают, чтобы человечеством руководили похотливые самцы и транжиры-самки, а гомо-элиты предлагают, чтобы планету вели дальновидные, внимательные, строгие к себе и товарищам охотники на Силу.

– Ну, вы прямо из гомосексуалистов делаете каких-то суперменов, которым чуждо всё человеческое – любовь, ревность, обустройство гнездышка, комфорт…

– Вы путаете личное и общественное. Брак, с точки зрения социума – это не ласки, уют, ссоры, разбросанные носки, ревность и регулярный секс. Это воспроизведение людей, включая все связанные с этим делом хозяйственные вопросы – и только. Все остальное – это личное. Брак как общественное явление – всего лишь средство производства людей. Поэтому я, не будучи, естественно, гомофобом, с юмором отношусь к борьбе секс-меньшинств за однополые браки. Однополого брака не может существовать по определению.

Что касается «обустройства гнездышка»… Вы посмотрите, какова его биологическая основа. Да, любой человек стремится к комфорту. Но только размножение дает смысл бесконечному вещизму. В том числе приобретению символов статуса – того, чем самец и самка привлекают друг друга. Но какой смысл бесконечного накопления вещей для человека без потомства, без необходимости реклаировать себя, привлекая крайне дефицитный ресурс – яйцеклетки? Вы недооцениваете экзистенциальную потребность в смысле для мало-мальски развитого человека. Для человека, не вовлеченного в поток размножения, единственными смыслами могут быть творчество, познание, власть.

А ведь вы еще забываете о том, что цели и ценности во многом формируются средой. В данном случае – нашей средой. Просто человека размножающегося инстинкты всё равно рано или поздно отвлекут от намерений, заданных социально – от творчества власти.

– А разве человек, не отягощенный семьей, не может найти смысл жизни в чувственных удовольствиях – и даже разработать непротиворечивую философию? Эпикур был вполне развитым человеком…

– Ах, конечно же, может и так случиться. Но, видите ли, эпикурейство и эвдемонизм никогда не были обществообразующими философиями. Да, они могли быть утешением для низов и даже для некоторой части элиты в эпохи, когда творческая сила этой элиты шла на спад. Понимаете ли, мы сейчас обсуждаем проблему устойчивого воспроизведения сообщества, для которого бы ценности популяции, этноса, цивилизации были бы не менее важны, чем ценности семьи. Сделать каждого члена элиты творцом – это совсем другая задача, и она не решается без этого необходимого условия – без устранения инстинктивной неизбежности скатывания элиты в клановость и семейственность.

И единственное решение, которое мы видим – лишить человека самой возможности возникновения семьи (и, следовательно, семейной собственности), лишить на самом базовом уровне – инстинктивном. Конечно, само по себе это не гарантирует высокого качества получаемого человеческого материала. Не гарантирует это и того, что человек не скатится в примитивное сибаритство.

Зато наличие семьи у членов элиты гарантирует, что со временем общеэлитарная собственность будет растащена по семьям и кланам.

– Но, позвольте, а как же элитарные кланы – королевские династии? Они на протяжении тысячелетий являлись стержнями самых разных обществ, независимо от культуры, цивилизации, развития…

– Семья, клан были хорошими гарантами устойчивого воспроизведения элиты тогда, когда размеры семейной собственности не превышали феода или, скажем, средневекового королевства, с его примитивным хозяйством, с косным населением и не меняющимися веками технологиями. Но с увеличением сложности экономики, принадлежащей одному клану, с увеличением числа людей, вовлеченных в единый производственно-потребительский цикл – размеры собственности стали слишком большими, чтоб их могла контролировать одна семья. Семье пришлось нанимать управленецев и управленцев управленцами - именно эти топ-менеджеры, управляющие тем, чем не владеют, теперь и составляют элиту. И именно эта элита неизбежно становится «корпоративным паразитом» – просто по биологическим законам и инстинктивным потребностям – всегда и везде, хоть в позднем СССР, хоть в Microsoft.

Спаянность моносексуальной элиты, верность своему идеецентричному социуму, подкрепленная биологически – вот залог устойчивости и иммунитет от обмещанивания элиты.

– По-моему, эта философия уже была озвучена, причем очень давно, еще в античные времена…

– Вы имеете в виду Платона? Да-да, наша идеология – это не возникшее на пустом месте волюнтаристское мировоззрение. Помимо биологического основания, подобная система общества уже давным-давно была открыта в разных уголках планеты. В нашей, западноевропейской культуре, наиболее известно такое общество, описанное Платоном. Я вам процитирую его известное высказывание: «Мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа мужского пола, они любят мужчин, и им нравится лежать и обниматься с мужчинами. Это самые лучшие из мальчиков и из юношей, ибо они от природы самые мужественные. Некоторые, правда, называют их бесстыдными, но это заблуждение: ведут они себя так не по своему бесстыдству, а по своей смелости, мужественности и храбрости, из пристрастия к собственному подобию. Тому есть убедительное доказательство: в зрелые годы только такие мужчины обращаются к государственной деятельности. Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку; к тому и другому их принуждает обычай, а сами они вполне довольствовались бы сожительством друг с другом без жен. Питая всегда пристрастие к родственному, такой человек непременно становится любителем юношей и другом влюбленных в него». Так говорил философ еще за пять веков до нашей эры (Платон, «Пир»).

Но время не стоит на месте. Сегодня гомосексуализация элит – объективный факт. В начале Нового времени Голландия и Англия первые поняли верность индустриального и рыночного пути, в наше время эти же страны первыми поняли тренд социальной эволюции и отменили искусственные ограничения на пути становления моносексуальной элиты.

Это история, это традиция. Это тысячелетняя тенденция развития управленческой элиты.

– Вы думаете, становление буржуазии в Голландии и Англии в эпоху Возрождения и легализация однополых отношений и браков – это вещи одного порядка?

– Да, во многом это схожие процессы. Вот смотрите – в 16 веке величайшей мировой державой, владычицей морей, повелевавшей половиной Ойкумены, была католическая Испания. Золото инков и ацтеков вознесло ее на невиданную высоту. Испания имела все шансы – военные, технологические, геополитические – стать контролером и дирижером всей мировой торговли. Посмотрите – мощнейший флот, удачное расположение между Атлантикой (за которой лежали источники испанского богатства) и Средиземноморьем (пространством, в течение тысячелетий соединяющим цивилизации). Пиренейский полуостров – крайняя западная точка Европы, отсюда начинаются кратчайшие пути в Новый свет. Высочайшая культура, традиции познания, отчаянная смелость, унаследованная еще от Реконкисты; пассионарность, наконец. Казалось бы, всё располагало к утверждению навеки Испании в качестве мировой державы. Что же случилось? А случилась самая малость – правящая элита оказалась слишком верна идеям – впрочем, это обратная сторона пассионарности. Испанским подданным было запрещено поддерживать экономические связи с иноверцами – мусульманами, протестантами, язычникам. А еще это изгнание иудеев-ладино! Фактически испанский королевский флот объявил крейсерскую войну собсвтенным купцам, пытавшимся торговать с турками, марокканцами, англичанами… Таким образом, Испания сама отказывалась от плывущей ей в руки глобальной коммуникативной сети. А ведь коммуникации, безграничное общение – это одно из тех качеств, обеспечивших человеку когда-то преимущество перед другими животными. Во многом из-за способности обмениваться информационными и материальными ресурсами, образовывая сложные социальные структуры, слабая голая обезьяна выжила и взяла себе те экологические ниши, какие захотела. А испанцы, по религиозным причинам, отказались стать флагманом глобализации. Но свято место пусто не бывает – поднаторевшие в мореходстве голландцы и англичане не отказывались общаться ни с кем – ни с адептами ислам, ни с индусами, ни с язычниками. Вся иудейская община практичекси в полном составе переселилась в Голландию и Фландрию. Так вот англичане и голландцы замкнули на себя кристаллизующуюся мировую сеть обмена ценностями. Потом были англо-голландские войны, но это уже другая история.

– Спасибо за столь подробное раскрытие Вашей аналогии. Еще один вопрос интересует нашу аудиторию – не вредна ли для здоровья Ваша половая практика?

– О, я предчувствовал подобный вопрос. Я лично, еще в юности, перевел трактат некоего ордена, который является прямым предком нашего братства. Этот монашеский орден, нашедший в 14 веке себе пристанище в Южной Франции, для достижения духовных вершин практиковал вовсе не воздержание, а, как Вы понимаете, однополую коллективную любовь. Деятелями ордена была разработана целая система, позволяющая адепту проходить по всем ступеням любви – от любви к себе до любви ко всей Вселенной и Всевышнему, от плотской любви – секса – до самых тонких чувств и переживаний единства. Я как раз, совершенно неслучайно, захватил один экземпляр этой книги. Возможно, заключенные в ней мысли будут интересны вашим читателям и прояснят многие вопросы.

– Вау, большое спасибо! Мы обязательно опубликуем самые интересные отрывки из Вашей книги!


***

Трактат о психосоматической практике «Черная Луна».
<Удален по морально-этическим соображениям>

[Jur]

Обсуждение тоже здесь? Или в другой теме?

Сообщение от Андрей ОК

2) Сопоставимость силы индивида и популяции. Скажем, группа может уничтожить индивида – но и наоборот, индивид имеет возможность уничтожить группу.

Любой индивид? Или всё-таки нормальный >7UL (ульнарные петли)? Какой смысл давать такие возможности индивиду?

Сообщение от Андрей ОК

3) Внешние условия, наглядно и жестко демонстрирующие членам группы адаптационные преимущества жизни в группе перед одиночной жизнью.
На первый взгляд, второе и третье условие противоречат друг другу. Но эти противоречия достаточно легко снимаются даже в рамках нынешней техносферы – главное, чтоб был достаточно жесткий фронтир.

Об этом лучше бы подробнее.

Сообщение от Андрей ОК

Многие считают, что собственность – ключевое понятие для понимания устройства обществ. Но что же такое собственность? Чувство собственности базируется на чем-то вроде инстинкта сохранения и распространения своего генофонда.

Инстинкты.

Сообщение от Андрей ОК

Чтобы священность собственности распространялась на собственность популяции, а при достаточно тесном проживании (контактах) популяций – и на что-то большее, – вроде этноса или суперэтноса, – нужно чтобы родительские чувства распространялись на всю популяцию.

О чем, собственно, речь? Человек может реально взаимодействовать с небольшим количеством конкретных людей 200-300.

Сообщение от Андрей ОК

И это должно быть не некое туманное чувство типа религиозного фанатизма, доступное не каждому, а такое же весомое и прямое, какое возникает при защите семьи и ее собственности – своего дома, например. Чтобы быть устойчивым во времени, это чувство должно иметь биологическое основание – то есть быть не столько продуктом промывки мозгов, пардон, культуры и воспитания, сколько результатом нейрогуморальной регуляции, обусловленной непосредственным восприятием – вроде подтверждения родственности запахом, движениями, речью и т.п. Проще говоря, родительские и семейные чувства должны быть основаны не на обмане, а на том, что все члены популяции/этноса реально являются носителем твоего генофонда.

Идея интересная. Вполне в духе неонатурализма.

Сообщение от Андрей ОК

Как возможно осуществить эти условия?

Распространять научные знания.
Например, юро в большинстве своем имеют на пальцах петли, которые в свою очередь предрасположены к глютеновой болезни и болезни Альцгеймера. Стало быть, им следует исключить из продуктовой корзины пшеницу, рожь и ячмень, которые на сегодня являются их основными продуктами питания. Таким образом, популяции необходимо развивать новые агротехнологии и культуру питания со всеми вытекающими последствиями...

Сообщение от Андрей ОК

Чтобы ответить на этот вопрос, отбросим ограничения вида Homo Sapiens и отправимся в свободное психонавтическое плавание, создавая какие угодно биосоциальные системы – главное, чтобы они соответствовали поставленному условию.

Что подразумевается под этими видовыми ограничениями? Понятие биологического вида является “политическим”. В вид, если коротко, объединяют “по потенциальной возможности продуктивного скрещивания” и “по поведению”. Первое невозможно осуществить на практике для каждого индивида. Второе очень субъективно.

Сообщение от Андрей ОК

Бесполые виды, размножающиеся самоклонированием, неспособны к эволюции без массового горизонтального переноса генов. Остановка эволюции нам не нужна – хотя бы потому что тут же накопятся вредоносные мутации и привет.

При идеальном клонировании мутаций быть не должно.