32 года назад умер поэт Высоцкий

[Sergey]

Aliskana

Песня, написанная Владимиром Семеновичем Высоцким в 1977 году.

А это Владимир Семенович написал в 1975 году.

Да, Aliskana. Правда, вывод из всего этого совсем не тот, какой тебе понравится.

Вот, например, некто Валерий Перевозчиков написал книгу о Владимире Высоцком "Правда смертного часа". Вот что он пишет:

В детстве Высоцкого, как выясняется теперь, было достаточно драм и даже детских трагедий. Высоцкий об этом вспоминал нечасто, практически никому не рассказывал. Часто и охотно он рассказывал о Большом Каретном, вспоминал и Первую Мещанскую, но о жизни в Германии подробно никогда и никому не говорил.
Марина Влади связывает это со всеобщей атмосферой страха и лжи, с "пиром победителей" - в общем, со сталинским временем: "Ты острее, чем другие ребята твоего поколения, чувствуешь на себе сталинские наставления, клевету, чванство и произвол. Ты заклеймишь все это в своих песнях".

Т.е. Высоцкий рос в сталинское время в атмосфере лжи и страха.

Вспоминает самый близкий школьный друг Высоцкого - Владимир Акимов: "Умер Сталин. Три дня открыт доступ в Колонный зал. Весь центр города оцеплен войсками, конной милицией, перегорожен грузовиками с песком, остановленными трамваями, чтобы избежать трагедии первого дня, когда в неразберихе на Трубной площади многотысячная неуправляемая толпа подавила многих, большей частью школьников.
Особой доблестью среди ребят считалось пройти в Колонный зал. Мы с Володей были там дважды - через все оцепления, где прося, где хитря; по крышам, чердакам, пожарным лестницам; чужими квартирами, выходившими черными ходами на другие улицы или в проходные дворы; опять вверх-вниз, выкручиваясь из разнообразнейших неприятностей, пробирались, пролезали, пробегали, ныряли, прыгали, проползали. Так и попрощались с Вождем".
Вероятно, сразу после этого написано одно из первых стихотворений Володи Высоцкого "Моя клятва".
В те дни подобных стихов было написано тысячи...

Т.е. молодой Высоцкий не жалел сил, чтобы прощаться с Вождем, чтобы написать свои первые стихи, в которых приносит клятву:
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.

Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.

В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.

Как-то это не похоже на атмосферу страха. Если ты чего-то боишься, и источник твоего страха умер, какие чувства ты испытаешь? Наверное, облегчение. Но стихи, которые написаны тысячами, воспоминания очевидцев, говорят совсем о других чувствах людей. Настоящее горю и чувство утраты отца, а вовсе не облегчение. Клятвы верности народу, тоже, наверное, не будут приносить перед лицом того, кого боишься и ненавидишь.

Что пишет на этот счет Валерий Перевозчиков:

А через некоторое время появляются первые освобожденные - возвращаются заключенные сталинского ГУЛАГа, - массовое возвращение начнется после XX съезда. Но вернулись, конечно, далеко не все. Сталинские репрессии не обошли и семью Высоцкого, был расстрелян родной дядя Владимира Семеновича.
Вспоминает М.Яковлев, вечный сосед и вечный друг В.В.: "Помню Сергея Серегина - брата Нины Максимовны, знаменитого летчика-испытателя. Он был репрессирован в сталинские времена". Сергей Серегин служил под командованием Я.Алксниса, по некоторым сведениям был его любимцем. Яков Иванович Алкснис родился в 1897 году. В 1926-31 годах - заместитель начальника ВВС, в 1931-37 - начальник Военно-воздушных сил РККА. Арестован в 1937, в следующем году расстрелян. С.Серегин разделил трагическую судьбу своего командира.

Очень любопытно, но написана ложь. Дядя Высоцкого С. Серегин, военный летчик, действительно был репрессирован в 1938 году, но вовсе не расстрелян. Собственно, в марте 1941 года он уже освободился и работал на авиационном заводе. В 1943-м он снова стал военным летчиком. Понятно, что врагу и неблагонадежному человеку никто бы не доверил боевой самолет, значит, Серегин был реабилитирован в глазах советской власти. Он пережил войну, пережил смерть Сталина и прожил еще много лет.

Не странно ли, что Валерий Перевозчиков врет о смерти дяди Высоцкого. И если уж говорить о возвращении из ГУЛАГа, то Серегин вернулся оттуда еще до начала войны. Так что, выходит, молодой Высоцкий знал о том, что дядю репрессировали. Скорее всего, знал и какие-то подробности. И, тем не менее, в 1953м написал свою клятву Сталину.

А через двадцать лет, действительно, Высоцкий писал уже другие песни.
Песни Высоцкого – лишь отражение эпохи, в которой он жил. Первые стихи написаны в 1953-м. Затем была десталининзация, устроенная Хрущевым. И на примере Высоцкого и его произведений видно, как эта самая десталинизация корежила сознание людей. Что и не удивительно.
Был человек, которого ты считал вторым отцом, которым гордился, на могиле приносил клятву жить по чести. А потом тебе выливают на голову ушаты дерьма, каким этот отец, якобы, был монстром. Такое не проходит бесследно, это страшная травма. Особенно для таких молодых ребят, как Высоцкий.

[Aliskana]

Сообщение от Sergey

Aliskana


Да, Aliskana. Правда, вывод из всего этого совсем не тот, какой тебе понравится.

Чей вывод? Твой? Мне он, если честно, никак. Думаю, что тебе мой тоже.

Лучше еще Владимира Семеновича послушать. Ему я верю, тебе - нет.



Что за дом притих,
Погружен во мрак,
На семи лихих
Продувных ветрах,
Всеми окнами
Обратясь в овраг,
А воротами -
На проезжий тракт?

Ох, устал я, устал,- а лошадок распряг.
Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого,- только тень промелькнула в сенях,
Да стервятник спустился и сузил круги.

В дом заходишь как
Все равно в кабак,
А народишко -
Каждый третий - враг.
Своротят скулу,
Гость непрошеный!
Образа в углу -
И те перекошены.

И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню стонал и гитару терзал,
И припадочный малый - придурок и вор -
Мне тайком из-под скатерти нож показал.

"Кто ответит мне -
Что за дом такой,
Почему во тьме,
Как барак чумной?
Свет лампад погас,
Воздух вылился...
Али жить у вас
Разучилися?

Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь?- напоил бы вином".
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути -
И людей позабыл,- мы всегда так живем!

Траву кушаем,
Век - на щавеле,
Скисли душами,
Опрыщавели,
Да еще вином
Много тешились,-
Разоряли дом,
Дрались, вешались".

"Я коней заморил,- от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал,-
Где поют, а не стонут, где пол не покат".

"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы -
В зле да шепоте,
Под иконами
В черной копоти".

И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли да глядели глаза,
И где люди живут, и - как люди живут.

...Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня - не докинула.
Может, спел про вас неумело я,
Очи черные, скатерть белая?!

1974

[seevad]

А через двадцать лет, действительно, Высоцкий писал уже другие песни.
Песни Высоцкого – лишь отражение эпохи, в которой он жил. Первые стихи написаны в 1953-м. Затем была десталининзация, устроенная Хрущевым. И на примере Высоцкого и его произведений видно, как эта самая десталинизация корежила сознание людей. Что и не удивительно.

Просто Владимиру Семёновичу посчастливилось лично знать людей, переживших лагеря, причём - отнюдь не по уголовным статьям. Это актёр Жжёнов, старатель Вадим Туманов.

История жизни последнего сподвигла Высоцкого написать книгу "Чёрная свеча" и песню "Побег на рывок".

http://www.youtube.com/watch?v=tEim1IDgcfY

[seevad]

"Нет меня, я покинул Россию".

http://www.youtube.com/watch?v=MvDActE9Mcw

[seevad]

"Поездка в город".

"Я самый непьющий из всех мужиков.
Во мне есть моральная сила.
И наша семья большинством голосов,
Снабдила меня списком на восемь листов,
В столицу меня снарядила.

Значит чтобы я привез снохе с ейным мужем по дохе,
Чтобы брату с бабой кофе растворимый.
Двум невесткам по ковру, зятю черную икру,
Тестю что-нибудь армянского разлива.

Я ранен, контужен, я малость боюсь
Забыть что кому по порядку.
Я список вещей заучил наизусть,
А деньги зашил в заподкладку.

Значит, брату две дохи, сестрин муж, ему духи,
Тесть сказал, давай, бери, что попадется.
Двум невесткам по ковру, зятю заячью икру,
Куму водки литра два, пущай зальется.

Я тыкался в спины, блуждал по ногам.
Шел грудью к плащам и рубахам.
Чтоб список вещей не достался врагам,
Его проглотил я без страха.

Но помню, шубу просит брат, куму с бабой все подряд.
Тестю водки ереванского разлива,
Двум невесткам по ковру, зятю беличью нору,
А сестре плевать чего, но чтоб красиво.

Да что ж мне пустым возвращаться назад?
Но вот я набрел на товары.
- Какая валюта у вас? - говорят.
- Небось, - говорю, - не доллары.

Так что растворимой мне махры, зять подохнет без икры.
Тестю, мол, даешь духи для опохмелки.
Двум невесткам все равно, мужу сестрину вино,
Ну, а мне вот это жёлтое в тарелке.

Не помню про фунты, про стервинги слов,
Сраженный ужасной загадкой.
Зачем я тогда проливал свою кровь,
Зачем ел тот список на восемь листов,
Зачем мне рубли за подкладкой?

Но где же всё же взять доху, зятю кофе на меху.
Тестю хрен, а кум и пивом обойдется.
Текже взять коньяк в пуху, растворимую сноху.
Ну, а брат и самогоном перебьется."

http://mooosic.ru/artist/%D0%92%D1%8...4/song_1351967

[seevad]

"Инструкция перед поездкой за рубеж

Я вчера закончил ковку, и два плана залудил
И в загранкомандировку от завода угодил.
Копоть, сажу смыл под душем, съел холодного язя
И инструкцию прослушал, что там можно, что нельзя.

Там у них пока что лучше бытово
Так, чтоб я не отчебучил не того,
Он мне дал прочесть брошюру, как наказ,
Чтоб не вздумал жить там сдуру, как у нас.

Говорил со мной, как с братом, про коварный зарубеж,
Про поездку к демократам в польский город Будапешт:
"Там у них уклад особый, нам так сразу не понять,
Ты уж их, браток, попробуй хоть немного уважать.

Будут с водкою дебаты, отвечай:
Нет, ребята-демократы, только чай.
От подарков их сурово отвернись,
Мол, у самих добра такого завались".

Он сказал: "Живи в комфорте, экономь, но не дури.
Ты гляди, не выкинь фортель - с сухомятки не помри.
В этом чешском Будапеште уж такие времена.
Может скажут: "Пейте, ешьте", ну, а может, ни хрена".

Ох, я в Венгрии на рынок похожу.
На немецких, на румынок погляжу.
Демократки, - уверяли кореша,
-Не берут с советских граждан ни гроша.

"Буржуазная зараза там всюду ходит по пятам.
Опасайся пуще сглаза ты внебрачных связей там.
Там шпионки с крепким телом, ты их в дверь - они в окно.
Говори, что с этим делом мы покончили давно.

Но могут действовать они не прямиком,
Шасть в купе, и притвориться мужиком.
А сама наложит тола под корсет...
Ты проверяй, какого пола твой сосед"

Тут давай его пытать я:"Опасаюсь, маху дам.
Как проверить? Лезть под платье?
-Так схлопочешь по мордам".
Но инструктор парень-дока, деловой. Попробуй, срежь!
И опять пошла морока про коварный зарубеж.

Я популярно объясняю для невежд:
Я к болгарам уезжаю, в Будапешт.
Если темы там возникнут - сразу снять.
Бить не нужно. А не вникнут - разъяснять.

Я по ихнему ни слова ни в дугу и ни в тую.
Молот мне - так я любого в своего перекую.
Но ведь я не агитатор, я потомственный кузнец,
Я к полякам в Улан-Батор не поеду наконец.

Сплю с женой, а мне не спится: "Дусь, а Дусь.
Может я без заграницы обойдусь?
Я ж не ихнего замеса, я сбегу.
Я ж на ихнем ни бельмеса, ни гу-гу".

Дуся дремлет, как ребенок, накрутивши бигуди.
Отвечает мне спросонок: "Знаешь, Коля, не зуди.
Что-то, Коль, больно робок. Я с тобою разведусь.
Двадцать лет живем бок о бок, и все время Дусь, да Дусь.

Обещал, забыл ты, верно, ох хорош!
Что клеенку с Бангладеша привезешь.
Сбереги там пару рупий, не бузи.
Хоть чего, хоть черта в ступе привези".

Я уснул, обняв супругу, Дусю нежную мою.
Снилось мне, что я кольчугу, щит и меч себе кую.
Там у них другие мерки, не поймешь - съедят живьем.
И все снились мне венгерки с бородами и ружьем.

Снились Дусины клеенки цвета беж
И нахальные шпионки в Бангладеш.
Поживу я, воля божья, у румын.
Говорят, они с поволжья, как и мы.

Вот же женские замашки: провожала - стала петь.
Отутюжила рубашки - любо-дорого смотреть.
До свиданья, цех кузнечный, аж до гвоздика родной.
До свиданья, план мой встречный, перевыполненный мной.

Пили мы, мне спирт в аорту проникал.
Я весь путь к аэропорту проикал.
К трапу я, а сзади в спину, будто лай:
"На кого ты нас покинул, Николай!""

http://geo.web.ru/bards/Visotsky/part62.htm

[seevad]

Высоцкого вдохновляли: Корчной, Бышовец и Пеле.

http://www.kp.ru/daily/24527/673916/

ЛУЧШИЕ ПЕСНИ О СПОРТЕО ком (или о чем)Вид спорта Яркие строки

Матч Корчной - Карпов шахматы

"И вот сидят они: один - герой народа,
Что пьет кефир в критический момент,
Другой - злодей без имени и рода,
С презрительною кличкой «претендент».
"
Лев Яшин футбол

"Обернулся - слышу голос из-за фотокамер:
«Извини, но ты мне, парень, снимок запорол.
Что тебе - ну лишний раз потрогать мяч руками, -
Ну а я бы снял красивый гол».

"Матч Фишер - Спасский шахматы

"Я его фигурку смерил оком,
И когда он объявил мне шах -
Обнажил я бицепс ненароком,
Даже снял для верности пиджак."

Василий Алексеев тяжелая атлетика

"Такую неподъемную громаду
Врагу не пожелаю своему.
Я подхожу к тяжелому снаряду
С тяжелым чувством нежности к нему."

Пеле футбол

"Что ж, Пеле, как Пеле,
Объясняю Зине я,
Ест Пеле крем-брюле
Вместе с Жаирзинио."

Боб Бимон прыжки в длину

"Что же делать мне, как быть, кого винить -
Если мне черта совсем не по нутру?
Видно, негру мне придется уступить
Этот титул человека-кенгуру."

[Tytgrom]

СиваД, ты бы хоть цитаты из разных песен отделял и пробелы между словами ставил, а не просто копиапастом занимался.


А Ест Пеле крем-брюле - это на уровне "Ален Делон не пьет одеколон", или "Бельмондо - не носит пальто" я бы не стала такое цитировать... но тут дело твое

[seevad]

Во времена СССР не государство вмешивалось, а активная общественность в лице профкомов, райкомов и просто соседей.

"А Парамонова, гляжу, в новом шарфике,
А как увидела меня - вся стала красная.
У них первый был вопрос - "Свободу Африке!",
А потом уж про меня - в части "разное".

Ну, как про Гану - все буфет за сардельками,
Я и сам бы взял кило, да плохо с деньгами,
А как вызвали меня, я свял от робости,
А из зала мне кричат: "Давай подробности!"
Все, как есть,
Ну, прямо - все, как есть!

Ой, ну что тут говорить, что ж тут спрашивать?
Вот стою я перед вами, словно голенький.
Да, я с племянницей гулял с тети Пашиной,
И в "Пекин" ее водил, и в Сокольники.

И в моральном, говорю, моем облике
Есть растленное влияние Запала.
Но живем ведь, говорю, не на облаке,
Это ж только, говорю, соль без запаха!

И на жалость я их брал, и испытывал,
И бумажку, что я псих, им зачитывал.
Ну, поздравили меня с воскресением:
Залепили строгача с занесением!"

http://www.bards.ru/archives/part.php?id=4134

[MarinaNex]

Вообще спорно и в том плане, что не для всех Высоцкий является гением. Для молодежи - подавно. Особенно после фильма о нем, где он показан инвалидом-наркоманом. Почему не улица Талькова, улица Цоя?