Психотипология в приложениях - 2.

[Рыжий Кот]

29.06.2009:
Продолжая выкладывать тексты по психотипологии.
Опечатки исправил. Наивности оставил.
Заголовок от редакции - пусть будет. Подзаголовок - от меня.


По тексту "Независимой газеты" от 09.02.1994 с.8.

Так жить совсем нельзя.
Психотипологический портрет Александра Руцкого.

---------------------------------------------------------------------
Пропуская антикварного Платона, разделившего людей по темпераменту на холериков, сангвиников, флегматиков и меланхоликов, свяжем начало современной психотипологии с Карлом Леонгардом ("Акцентуированые личности" Берлин, 1976, пер. с нем. Киев, 1989), а из исследователей "здесь и теперь" упомянём практических психологов Николая Ивановича Козлова, Аркадия Петровича Егидеса и Наталью Шелевну Сугробову. К популярной книжке последних двоих ("Как научиться разбираться в людях", Алма-Ата, 1991), где авторы выделяют около десяти психологических типов (или психологических радикалов), мы отсылаем любознательного читателя: терминологией этой книги мы и будем пользоваться.
---------------------------------------------------------------------

Некоторые поступки А.В.Руцкого плохо укладываются в нашу бытовую и административную логику и требуют дополнения психотипологией. Освежим в памяти эти поступки.
В мае 1989 года Руцкой баллотировался в народные депутаты Союза ССР по Кунцевскому округу города Москвы. Газета "Советская Россия" (чей политический облик не менялся с письма Нины Андреевой "Не могу поступаться принципами" в марте 1988 года по сию пору), раздав всем сёстрам по серьгам - всем кандидатам по кусочку газетной площади, - поддержала Руцкого и посвятила ему хвалебную полосу, создав образ правоверного коммуниста.
За два прошедших после этого года Руцкой переместился на позиции более демократические (по шкале "коммунисты - демократы", которую я не буду комментировать или критиковать, как и совковую же шкалу "консерватор - радикал", как и мазохистское самоназвание "совок"). Настолько более, что был исключён из КПСС (вместе с В.Липицким) за создание фракции "Коммунисты за демократию" (в последствие Народная партия Свободная Россия) и баллотировался в вице-президенты вместе с Ельциным уже как правоверный демократ.
Ещё через два года А.В.Руцкой разошёлся с Б.Н.Ельциным настолько, что после указа президента №1400 от 21 сентября 1993 года о роспуске парламента объявил себя и.о.президента Российской Федерации и 3 октября призвал штурмом взять мэрию Москвы и телецентр в Останкине.
Такие деяния вполне противоречат обычным представлениям об устойчивости политических позиций, партийных, клановых пристрастий, тем более что от Руцкого - военного, полковника, лётчика, прошедшего "Афган" Героя Советского Союза, дисциплинированного - ожидали чего-то прямо противоположного.

Эти противоречия снимаются, если посмотреть с точки зрения психотипологии или, несколько упрощая, с позиции личных приоритетов нашего персонажа - что, судя по его поступкам, более для него важно:
- достижение цели (паранойяльный психотип) - и какой именно цели;
- соблюдение правил и кодексов (эпилептоид) - и каких;
- выражение своего оптимистического (гипертим) или пессимистического (гипотим) мироощущения;
- или вчувствование в мир (сензитив);
- собственные мысли (шизоид) - и какие именно;
- или человеческое внимание (истероид);
- или "быть, как все" (конформист);
- или "как бы чего не задеть, как бы кого не обидеть"(психастеноид).
Психиатрическая терминология не должна пугать, поскольку психологи, как и моряки, "называют кОмпас компАсом", чтобы не создавать у непосвящённых иллюзии, что всё понятно и на бытовом уровне.

Выбор нашим героем военной профессии, требующей в дополнение к моральному и уголовному кодексу соблюдения ещё и военных уставов, предполагает эпилептоидный психотип (человек-кодекс). Военная карьера, профессия лётчика, требующая высокой квалификации, в том числе соблюдения многих инструкций и правил; послали в Афганистан исполнять интернациональный долг – поехал; в плену не скурвился, что мог бы сделать конформист; дослужился до полковника, получил Героя Советского Союза. Всё это по крайней мере не противоречит эпилептоидному психотипу.
Маленький эпизод 1992 года, когда Руцкой поехал в Иран, в частности, чтобы вернуть оттуда наших пленных. Иранцы решили продинамить «прямого, как доска от забора» и недипломатичного служаку, отказаться от ранее договорённого возврата. Руцкой не воспользовался традиционными методами дипломатии – убеждение, компромисс, угроза силой – и заявил: «Так настоящие мужчины не поступают». То есть апеллировал к правилам, значимым для оппонента, а для мусульманина, как мы догадываемся, получить рецензию, что он не мужчина, это серпом по сердцу. В итоге Руцкой пленных вернул.

Можно полагать, что перемещение Руцкого за два года из любимцев в противные как в лагере партократов (1989-1991), так и в лагере демократов (1991-1993) происходило одним и тем же эпилептоидным образом: А.В. реагировал на нарушения – реальные или таковыми представленные – кодексов людьми, среди которых он находился, людьми у власти. Можно ли было на эти нарушения не наткнуться? На сегодня – при переходе от старой системы кодексов (моральных, уголовных, групповых) к новой, когда одни эпилептоиды соблюдают ещё те, другие уже эти, ещё толком не сформировавшиеся кодексы, которые ещё и противоречат друг к другу - поводов взорваться у эпилептоида (а взрывчатость при нарушении кодексов другими такое же обычное свойство, как и соблюдение им кодексов) гораздо больше. На сегодняшний взгляд очевидно, что приверженность кодексам, правилам для А.В.Руцкого важнее, чем (эпилептоидная же) лояльность партиям и кланам; но задаться вопросом «что важнее?» можно было и до принятия управленческих решений (выдвижения ельцинской командой Руцкого в вице и т.д.); и, в отличие от нас, ориентирующихся на общеизвестные газетные факты (и общеизвестные враки), вычислить все эти качества нашего персонажа гораздо раньше по менее доступным для широкого круга источникам.

Такое же неотъемлемое свойство эпилептоида – возможность управлять им (эпилептоидом), манипулировать, апеллируя к этим правилам (например, «изменять мужу нехорошо, а Дездемона …»). Поток манипуляций «снизу» знаком каждому человеку, занимавшему хотя бы небольшую должность, связанную с распределением чего-либо: например, председатель месткома, сидящий на путёвках, или руководитель группы, ведающий отправкой на картошку.
Сколь велик был этот поток в случае А.В.Руцкого? Поскольку официально число обращений к нему в бытность его вицепрезидентом нам неизвестно, попробуем оценить приблизительно.
За 1988 год в ЦК КПСС, верховный орган государства в это время, поступило только по Российской Федерации 420 тысяч писем, то есть около тысячи писем в сутки. Можно подозревать, что большая часть их приходила лично на имя генерального секретаря. Трудно сказать, какая часть писем, приходящих «на самый верх» до сентября 1993 года, поступала Руцкому, как второму лицу в государстве (или как одному из трёх вторых, наряду с Хасбулатовым и Черномырдиным), но если мы предположим, что четверть, то, видимо, не очень ошибёмся. С другой стороны, во время бурных перемер (1993) недовольных (присылающих письма) гораздо больше, чем во время медленных перемен (1988) (о соотношении бурности/плавности можно судить хотя бы по числу погибших во время того «пуча» (1991) и этого (1993) – трое и сто пятьдесят). То есть если мы предположим, что А.В. получал в день около тысячи писем (приблизительно 30 секунд на письмо), то это должно быть близко к реальности. (Конечно, аппарат руководства Российской Федерации мог простодушно опубликовать точные данные; трудно удержаться, чтобы не сказать: не знаю, стало ли больше свободы слова и свободы информации, но гласности стало меньше. Сравним, например, публикацию предвыборных программ и результатов выборов 1989 и 1990 года – и то же самое весной 1993-го и зимой 1993-1994-го.)
Легко догадаться, что до самого верха с жалобами добираются (в массе) самые целеустремлённые (паранойяльные) и самые изощрённые манипулятивные (истероидные), а, скорее всего, сочетающие в себе оба этих психотипа.
Невозможно разобраться в этом потоке лично, если серьёзный разбор одного письма требует обычно участия нескольких специалистов в течение нескольких дней, и почти наверняка встретит противодействие нижестоящих иерархов, к которым автор письма обращался и не получил искомого ответа (или не обращался, а обошёл).
Разобраться нельзя, захлебнуться можно.
Для полномасштабного взрыва Руцкому хватило знаменитых 11 чемоданов с компроматом только на членов российского правительства.

Учтём ещё одно правило Руцкого как боевого лётчика - решение должно быть принято в жёстко отведённое время (анекдот про человека, который идёт по кладбищу через 20 лет и стучит по надгробным плитам: «Вы реабилитированы», а ещё через 30 лет: «Ваши облигации погасились» - совсем не про Руцкого).

Один из краеугольных камней идеологии правящих в 1992-1993 годах российских реформаторов было стремление оторвать гражданина от уравнительной сиськи государства, дав возможность решать свои проблемы самому, и тем стимулировать его производить много и хорошо, а государство таким образом избавить от потока просьб о помощи. Пока же это не осуществлено (или полностью не осуществлено), очевидно, что для разбора «слёз снизу» необходим аппарат (в идеале не самодавлеющий, управляемый и верхом и низом).
Рассмотрим в свете тезиса «аппарат необходим» действия оппонентов Руцкого в аппарате президента РФ весной 1993 года после очередного демарша А.В. по разоблачению коррупции в правительстве, а именно: лишение вице-президента личной автомашины и сокращение его аппарата. По бытовой и административной логике эти действия понятны: «плохо себя ведёшь – останешься без сладкого». Как выглядит это же сокращение штатов с позиции психотипологии:
- изменилось ли от этого поведение Руцкого – соблюдение кодексов, манипулируемость им через его кодексы, взрывчатость? Очевидно, что нет;
- уменьшился ли поток жалоб? Очевидно, что нет. Более того, вместо государственного аппарата вице-президента – назначаемого и им контролируемого, квалифицированного – у него не мог не появиться самодеятельный аппарат из тех, кто с жалобами обращался или пробивал эти обращения, из заинтересованных лиц. Получается, что административно-бытовой, а не научно-психотипологический подход ситуацию усугубил;
- получил ли А.В. ещё одну терновую иглу в венок страдальца? Да;
- испытал ли сотрудник, организовавший сокращение аппарата Руцкого (и которого мы никогда не найдём) чувство глубокого морального удовлетворения («Я мстю, и мстя моя ужасна!»)? Да;
- испытали ли чувство глубокого материального удовлетворения сотрудники, которым передали ставки бывших сотрудников Руцкого и личный автомобиль? Да.
Учитывая дальнейшие события, одной из причин которых было это сокращение – в том числе 150 убитых при штурме Белого дома, - не велика ли цена за чувство глубокого удовлетворения одного неизвестного неквалифицированного сотрудника?

Что касается неоднократно показываемого телевидением митинга у Белого дома 3 октября с призывом Руцкого штурмовать мэрию и Останкино, с позиции психотипологии очевидно, что этому взрыву должен был предшествовать какой-то повод, и тюремные показания Руцкого о стрельбе со стороны мэрии только показывают, какой именно.
Что касается документов за подписью Руцкого в швейцарском банке, то, видимо, его оппоненты выбрали способ компрометации скорее традиционный, чем плодотворный.
Что касается его сотрудников, то вопрос в том – насколько обоснованно Отелло доверял им, считая их тоже эпилептоидами.

При выборе Ельциным себе напарника для участия в президентских выборах, такие качества А.В. как следование кодексам и взрывчатость при их нарушении – были в глазах Б.Н., очевидно, положительным качеством; в том числе и постольку таковые присущи и самому Б.Н. (можно вспомнить, например, им же рассказанный в «Исповеди на заданную тему» эпизод на Пленуме ЦК КПСС, когда Б.Н. дискутировал с Горбачёвым). Однако у самого Ельцина более доминирует паранойяльный (целеустремлённый) радикал, поэтому с позиции психотипологии в наших условиях перехода от одной экономической системы к другой А.В. на посту президента был бы всё-таки хуже.

Выходя за рамки психотипологии, следует отметить ещё два момента в российской политической ситуации 1993 года, на которых играют личные качества А.В.
Это - черта российского политического менталитета, мироощущения, которую можно было бы назвать синдромом наследника, сохранившимся ещё со времён номинальной монархии. То есть: надежды на какие бы то ни было изменения все недовольные – и правые, и левые, с друг другом несовместимые – возлагают на официального наследника, невзирая на то, каковы политические позиции самого наследника. Особы, приближённые к текущему и потенциальному монарху, взаимно ревнуют и в соответствие с этой ревностью действуют. Наследник (этот или его сменивший) приходит к власти не потому, что сам хорош (до того ревнивые приближённые действующего монарха не дают ему власти, т.е. возможности показать себя с хорошей стороны или прогореть), а потому, что недовольных текущим правителем стало слишком много. Если такой безальтернативный наследник приходит к власти, то проводит изменения, которые созрели; и проводит согласно плану наиболее сильной из победивших партий (или наиболее сильной из коалиций среди победивших партий) и в принципе не может удовлетворить меньшинство среди победителей; в этом смысле Ельцин и другие народные избранники 1989-1990 годов были обречены проводить именно буржуазно-демократические преобразования. Ельцин пришёл к власти – в том числе – как не-Горбачёв; Брежнев как не-Хрущёв; в массовом сознании или номенклатурном, в данном случае непринципиально.
До Руцкого некоторое время наследником был Хасбулатов, но по крайней мере по трём поводам:
- возглавляемому им органу, слабому (как выяснилось) для властвования,
- «скорее умный, чем простой» и
- по пятой графе
был в массовом сознании (а ранее в аппаратном сознании) заменён Руцким.
С декабря, как уже телевизионно отмечалось, на ставку наследника в массовом политическом сознании возведён Жириновский.

Очень интересно в плане политического группового онанизма понаблюдать митинги движений, собирающих 20, 10, 5 процентов под лозунгом «Весь народ с нами, кроме жалкой кучки, которую надо уничтожить», а потом митинг «жалкой кучки», собирающей 5, 10, 20 процентов под тем же лозунгом. Интересность кончается, когда участники митинга, приняв себя всерьёз, переходят к вооружённым конфликтам. Одним из таких был митинг 3 октября 1993 года у Белого дома с призывом Руцкого штурмовать мэрию и Останкино – «Народ с нами, армия за нас». Корни политического онанизма находятся в приспособлении тоталитарного мышления («есть только одна политическая идея, и мы, её носители, переубедить иначе думающих мы не умеем, потому что они сволочи-сволочи-сволочи, потому что претендуют на вожделенный нами бутерброд с чёрной икрой и которые должны заткнуться») к нестерпимому плюрализму, плюрализму на сегодня – судя по парламентскому раскладу – трёхтоталитарному.

Не могу не сказать и о сомнениях, возможных альтернативах описанному здесь психотипу А.В.Руцкого.
Альтернатива первая. Спросим себя: смотрится ли он, наш персонаж? Положительный ответ на этот вопрос предполагает истероидный (демонстративно-манипулятивный) психотип, поскольку, чтобы смотреться, надо, как правило, стараться это делать.
Альтернатива вторая – гипотим. «Это плохо, а это тоже плохо». Попав в одно общество – «Так жить нельзя», попав в другое общество – «И так жить нельзя». Если примут в третье – как страдальца от своей прямоты – то не стоит удивляться, если получится «а так совсем жить нельзя».

---------------------------------------------------------------------

29.06.2009: Спустя короткое время после публикации статьи произошло два события, которые мне с присущей мне скромностью хотелось бы считать следствием её:
- персонажа Руцкого выпустили из Лефортово ("и милость к падшим призывал");
- жёлтая книга помянутого в предисловии Козлова из лежащей на полках стала стремительно продающейся.