Шкатулка с мечтами

[Сероглазая]

Пробежалась по темам, по никам Диву далась - какие же мы все разные! Но ведь что-то нас объединяет? Интересно, что это?

[Tytgrom]

Практически все жители Мозаики - яркие личности. У каждого есть своя изюминка. Поэтому и кипят страсти.

[Любовь]

В разных учениях по исполнению своих мечтаний приводится техника визуализации того, что бы ты хотел получить. Я стану сюда складывать картинки своих желаний...

Главное, чтобы мысли твои были чисты и позитивны. Вот так сегодня стараюсь думать я



Хочу, чтобы для начала внутри меня было как можно больше света...

Среди цветущего сада



Приблизительно вот такой я ощущаю себя сегодня

[Любовь]

Пусть тут живет то, что тронуло мою душу...

когда ты поверишь в меня -
я проснусь под твоим одеялом,
с такою улыбкою сонной,
какая обычно бывает
в предчувствии острого счастья
или огромной любви.
держи меня крепче, держи,
чтоб я не распалась на части,
чтоб я не расстаяла в воздухе.
люби меня нежно и трепетно,
насколько достанет терпения,
не думай, не думай о времени,
а верь в меня, просто верь в меня,
ведь только верой твоею я создана.(с)

***

возвращайся домой.
возвращайся в свой город,
разлитый в оврагах, домах,
по кустам, подворотням,
запущенным паркам.
сейчас.

возвращайся скорей.
он тоскует, он плачет дождями, он ждет
твоих пыльных подошв
на перронах вокзалов.
с любой из сторон.
он устал призывать.
осторожней и легче ступай -
его нервы ни к черту,
он долго тебя ожидал -
город твой.

но когда его цепи сомкнутся звенящим кольцом на лодыжке твоей,
не кричи - ты сама выбираешь дорогу, сама выбираешь друзей.
и в конечном итоге ты выберешь город, который привяжет к себе,
и задушит любовью своей.
так скорей возвращайся домой.
возвращайся в свой город - он полон зовущих теней,
голоса их печальны, волнующе близки, их лица бледны.
они верят безгрешно в свою правоту. и поверишь и ты.
и останешься.
в городе прежних утрат.
ты внезапно поймешь, что утраты сладки,
а прокуренным легким привольно и полно вдыхать
эту едкую пыль.

так спеши на вокзал.
возвращайся домой.
слышишь, ветер поет, предлагая забыть?
и забыться, как в детстве, волнующим сном.

возвращайся туда, где уже ничего не болит.(с)

***

С И Л У Э Т
Между тобой и ночью –
только лишь – контур.
Линия.

...Этот рисунок синий.
...Этот безумный росчерк!

...Этот полёт молчания.
Дым.
Ностальгия.
Антика.

Сон.
Глубина.
Атлантика
...с бантиком
для отчаянья!

Между тобой и мною –
линия напряжения:
шаг
до самосожжения,
страх
перед вышиною...

А между мной и словом –
цепь на гортани
гулкая,
пули да переулки... –

город
для арестованных.(с)

***

раньше, когда отступала боль, оставался зеленый ил
на дне реки, по которой уплыл тот, кто меня любил.
я отпускаю небрежность фраз, ревность, печаль и месть.
ведь только память делает нас, такими, какие есть.
ведь только память тонкой рукой лепит нас изнутри.
я уплываю другой рекой, медленно, посмотри...
мне не хватило ни силы воли, ни откровенных слов.
что же останется после боли в памяти берегов? (с)

[Любовь]

В этой теме буду благодарить людей за добро, свет и радость, которую они принесли в мою жизнь.

Спасибо моей Самире за то, что она была рядом со мной в самые тяжелые дни моей жизни в уходящем году...

Спасибо Ольге Громовой (Тутгром) за ее душевное тепло по отношению ко мне.

Оль, я, слепня, только вчера рассмотрела, что подсвечник-то непростой - там чашка с дымящимся кофе Спасибо тебе. Так классно!

[Tytgrom]

Ну ты же сказала, что без кофе жить не можешь

[Любовь]

Читаю сейчас книгу Аграновского "Ради единого слова", книга журналиста о журналистике. Он говорит, что одним из главных качеств таланта журналиста является умение видеть мир по-своему. Помните, как у Есенина
Канарейка с голоса чужого,
Жалкая смешная побрякушка.
Миру нужно песенное слово -
Петь по-свойски, даже как лягушка...

И хотела спросить в связи с этим - а как вы вырабатываете в себе свой собственный, индивидуальный взгляд на мир, на происходящее в нем? И чем он, в первую очередь, обуславливается?

Ведь, по большому счету, "все уже сказано до нас"... (с)

[Любовь]

Я написала эту сказку-ужастик для своего пьющего племяша, от которого так и не смогла отвернуться. Уже не веря ни во что, ни на что не надеясь, я продолжала вести с ним разговоры по душам, как-то убеждать, молиться за него, и, наконец, он САМ захотел бросить пить.

Сегодня он вшился.


ПОКА ГОРИТ СВЕЧА...


СПРУТ.

В темной комнате было душно и накурено. В смрадном воздухе ощутимо пахло отчаянием его обитателя. Валялись пустые тонкие тельца использованных шприцов вперемежку с книгами, пластиковыми шкурками из-под таблеток, какими-то завядшими одуванчиками, Бог весть как попавшими сюда, и исписанными страницами листков...

Плотно задернуты шторы, то ли как бессильный протест и отрицание дневного света, то ли как манифест одиночества и яростно бушующей здесь безнадежности...

Никто, кроме человека, обитавшего в этой комнате, не знал, что в ней поселился огромный черный Спрут, щупальца которого уже давно расползлись по-хозяйски по всем углам дома. Они медленно извивались в поисках пищи, на каждом уродливом отростке крепились маленькие красноватые глазки, из которых время от времени шли сигналы в мозг уже почти бывшего хозяина этого сумрачного обиталища, то ли человека, то ли уже просто физической оболочки, оставшейся от него, но все еще пока дышащей и мыслящей...

Когда-то другие люди, еще что-то значившие в его жизни, называли этого человека Терри, но он почти забыл об этом, сам себя именуя "пищей черного хозяина".
Между этими двумя существами уже давно установилась неразрывная мысленная связь. Спрут приказывал, вонзаясь в мозг и мысли Терри, Терри беспрекословно подчинялся. Приказы чудовища были на редкость немногословны и просты - он требовал от человека отчаяния в душе и темноты в доме. И когда Терри давал свободу тяжелым и горьким мыслям, впуская их к себе внутрь, было слышно как сладострастно чавкает и чмокает чудовище, каждое его щупальце подергивалось в экстазе, извиваясь и подбираясь все ближе к человеку, чтобы сжать его немощное тело в своих объятиях в знак "благодарности" за доставленное удовольствие.

Эта благодарность Спрута больше всего страшила Терри, он задыхался среди бесконечных извивающихся по всему телу щупалец, сжимающих его в страшных объятиях. Казалось вот-вот треснут кости и последний вздох вырвется наружу, а его навсегда накроет черный удушливый саван смерти.

Странно, хотя Терри все чаще и чаще мечтал об избавлении от невыразимых мук, призывая смерть, но умереть в объятиях Спрута почему-то казалось ему невыносимым, эта мысль была вся пропитана отвращением и ненавистью к чудовищу. Внутри человека все еще жило убеждение, казавшееся ему самому глупым и безумным, на его право умереть по собственному выбору, если уж не оставалось права на выбор той жизни,о которой он когда-то давно мечтал...

Спрут почти полностью подчинил себе волю Терри. Единственное, чего пока ему не удавалось, это заставить Терри погасить и выбросить свечу, день и ночь горящую на маленьком прикроватном столике. И хоть пламя свечи было совсем маленьким и слабым, но оно всегда оставалось живым. Пламя трепетало при движениях обитателей комнаты, готовое, казалось, погаснуть в любое мгновение, но отчаянная мольба Терри: "Гори, умоляю, только гори!", казалось, хранила его до сих пор и давала пока еще силы Терри не задохнуться в чудовищных объятиях Спрута...
↓↓ дальше

НОВОРОЖДЕННЫЙ

Стоял безумно жаркий июнь. Казалось, мир медленно плавился в нещадно палящих лучах солнца.
И дом Терри впитывал в себя, точно губка, этот раскаленный жар, который растекался вокруг горячими булькающими струями, плыл по комнате, становился ощутимо плотным и твердел, все заполняя своей сущностью и впитывая в себя последнюю возможность дышать.
Однако, несмотря на жару, ноги и руки Терри все рано постоянно мерзли, лишь тяжелая испарина все чаще и чаще выступала на лбу.
И хотя в душном июньском мареве дышать становилось все труднее, но Терри все равно радовался, если можно было назвать радостью кратковременную передышку от мучительных объятий, которые стали для него самым страшным в его теперешней жизни.

Спрут в эти дни утратил обычную активность и дрейфовал по волнам своих чудовищных снов. Красноватые глаза щупалец были закрыты, и голову Терри не сжимал ставший почти привычным обруч боли от постоянного проникновения в мозг чужеродного существа.

Терри со стоном поднялся, боль жгла и ломала все его тело от постоянных объятий «благодарности», казалось, внутри не осталось ни одной целой косточки, лишь битое стекло вонзалось острыми краями в каждый кусочек его существа. Он потянулся за ампулой с обезболивающим, двумя пальцами отломил ее кончик, набрал бесцветную жидкость в шприц и привычным движением вколол иглу в бедро. Потом немного помедлил и проглотил еще одну капсулу обезболивающего. Вернулся в кровать, лег, ожидая спасительного воздействия лекарства.

Медленно гасли одна за одной минуты, боль отступала. Терри начинал проваливаться в дрожащую дремоту, когда вдруг неожиданно и жестоко, отбирая последнюю надежду на сон, его пронзила острая горькая мысль:

- За что, Господи?! За что МНЕ такие страдания? Почему ты так страшно наказываешь меня? Разве я заслужил эту чудовищную жизнь и мучительную боль?

Он не замечал, как перешел на крик, отчаяние с такой силой билось у него внутри, что, казалось, еще немного и разорвется, не выдержав его силы, грудная клетка.
- И если ты есть, Господи, не смей отворачиваться от моих страданий и избавь меня от них. Любым способом, который ты выберешь, только прекрати, прекрати этот ужас!

Мир оставался глух. Слезы отчаяния брызнули из глаз Терри.

- Ложь, все ложь о твоей любви к людям, какой ты Спаситель, ты самый обыкновенный шарлатан, собирающий дань повиновения несчастных и кормящий их обещаниями загробного счастья. Дай мне жить и не страдать СЕГОДНЯ, СЕЙЧАС!!!! Что, не можешь, жалкий фокусник и обманщик?!!!
Ты хуже Спрута, потому что Спрут хотя бы реален, а тебя нет, нет, нет!...Я ненавижу и отвергаю тебя! Я проклинаю тебя тысячу раз! Тебя и все, что с тобой связано!...

В этот момент резкая боль пронзила правый висок Терри, казалось, голова вот-вот лопнет, он схватился в ужасе руками за голову и почувствовал, как под кожей пульсирует какая-то горячая опухоль. Она молниеносно разрасталась под его рукой, и вдруг кожа с треском лопнула. И что-то склизское зашевелилось под пальцами Терри. Кровь вперемежку то ли с гноем, то ли со слизью, залила его лицо.

- О Боже! Что это?!!! – в ужасе закричал Терри.

Он изо всех сил рванул со своего лба этот живой кусок, только что родившийся из его собственной плоти, и с отвращением отбросил от себя.

На полу извивался маленький новорожденный Спрут, точная копия его ночного мучителя.
Щупальца дергались и извивались, точно змеи на голове Горгоны Медузы, красноватые глазки плотно сидели на их концах и, не мигая, смотрели на Терри. Раздалось характерное чмоканье.
Новорожденному чудовищу требовалась еда!

Терри не мог пошевелиться, он словно окаменел от ужаса происходящего. Ведь это из его СОБСТВЕННОЙ головы только что вылупился этот отвратительный Спрут!

- Боже, Боже, что же делать?

Мысли лихорадочным вихрем проносились в его больной голове.

- Огонь… свеча… моя свеча! Убить… сжечь… сейчас…немедленно…

И еле сдерживая рвотные спазмы, Терри обхватил первой попавшейся под руку тряпкой несколько щупальцев и метнулся к свече.

Пламя затрепетало, как будто хотело уклониться от неизбежного, но потом выровнялось, стало ярче и сильнее, и осторожно лизнуло отростки извивающейся плоти. Терри почувствовал ожог, как будто горели его собственные пальцы. Но он с каким-то неизъяснимым наслаждением ощущал эту новую для своего тела боль. Мерзкие щупальца съеживались в огне, умирая одно за другим. Пламя росло и усиливалось, его жар, казалось, поднимался все выше и выше по его руке, пока не достиг головы и не проник в черепную коробку. Казалось, горел мозг Терри, а огонь выжигал оттуда гнездо и колыбель новорожденного гостя.

Отвратительный запах горелой плоти пополз по комнате, и в этот самый момент ударила вдруг молния в повисший над миром свинец туч, разрывая его с силой и неотвратимостью надвое. Терри вслушался. Оказывается, за время его борьбы с маленьким Спрутом, в мире рождалась гроза…

И враз, в одно мгновение, всей своей тысячелетней тяжестью свинцовое небо обрушилось на город…

ГРОЗА

Терри немного отодвинул занавеску и зачарованно смотрел в окно. Там, за стеклом, бесчинствовала страшная, но величественная в своей нечеловеческой мощи, гроза. Казалось, тьма преисподней вырвалась наружу и праздновала какую-то жуткую победу. Сильнейшие удары один за другим сотрясали все вокруг. Не было уже видно ни неба, ни земли. Безумный ветер метался и стонал от хохота, он рвал и корежил все, попадающееся на его пути, ломал, как спички, огромные деревья, поднимая их в воздух и кружа в каком-то диком зловещем танце. Сверкали и били живыми ломаными линиями молнии, вычерчивая замысловатые фигуры и освещая ужас, творившийся в этой ночи.

Все живое как-будто враз исчезло с земли, страшась гнева разбушевавшейся стихии, лишь Терри стоял и смотрел на происходящее, не в силах отвести взгляд.
Что-то огромное и непостижимое вдруг где-то вздохнуло, охнуло, и с неба непрекращающимся сверкающим потоком полетели молнии. Они вонзались в землю, точно стремительные смертельные клинки, не оставляя после себя ничего живого.

Бешеный порыв ветра ударил в окно, и стекло враз лопнуло и разлетелось на мелкие осколки. Терри не удержался на ногах и упал. Пламя свечи бессильно дернулось и умерло. Кромешная тьма обступила Терри.

- Нет, только не это! – закричал Терри, с трудом поднимаясь на ноги.
- Моя свеча!

И вдруг, в одно мгновение буря задохнулась, и оглушительная тишина рухнула на Терри всей своей невероятной тяжестью, окружив его со всех сторон плотным кольцом тьмы.

Он лихорадочно шарил по карманам в поисках спичек, которые всегда носил с собой, боясь, что пламя свечи может нечаянно погаснуть, но никак не находил их, руки путались в одежде, пальцы, словно безвольные веревки, не желали подчиняться своему хозяину.

- Успокойся и сядь. – Холодный размеренный женский голос прозвучал в непереносимой тишине неожиданно громко. Терри почувствовал чье-то движение, его обдало таким потрясающе свежим, давно забытым запахом послегрозового леса, что закружилась голова, отказываясь понимать и принимать происходящее с ним.

Мгновение – и вновь затеплился, задрожал огонек свечи, разгоняя темноту и возвращая Терри к жизни.
В комнате стояла женщина, внимательно вглядываясь в него. Сверкающее платье слепило глаза, подчеркивая тонкую прямую фигуру, от которой исходила такая внутренняя сила, что, казалось, дотронься, и она ударит тебя, словно током. Из-под серебряного шлема смотрели строгие сумрачные глаза…

- Это не женщина…- почему-то пронеслась дикая, пугающая мысль в голове Терри.
- Кто Вы? – он с трудом разлепил пересохшие губы.

- Ты звал. Я – Посланница Того, кого ты звал.

Сердце Терри бешено забилось в безумной надежде. И тут же чья-то ледяная рука сдавила его, лишая веры в происходящее. Ему казалось, что все это только сон, который растает, как только откроешь глаза.

- У тебя очень мало времени, говори, чего ты хочешь, человек?

Мысли Терри заметались, забились, как испуганные птицы в силках, но что-то внутри настойчиво подсказывало ему, что это не сон и сейчас решается вся его дальнейшая судьба и лишь от него зависит, сможет ли он вырваться из удушливых объятий Спрута.
Он вздохнул прерывисто и хрипло, и заговорил, устремив на Сверкающую Леди взгляд, полный одновременно надежды и отчаяния, торопясь и перебивая сам себя…

- Свеча... моя свеча... Спрут... ужасное чудовище... боль... невыносимо... моя жизнь…- рвались слова одно за другим. Гостья молчала, казалось, она понимала, о чем хочет сказать ей Терри.
Оставшимся усилием воли, он все-таки взял себя в руки, и заговорил как можно более спокойно.

- Я хочу, чтобы моя свеча никогда не гасла…
- Я хочу, чтобы отвратительный Спрут навсегда исчез из моей жизни вместе со всем ужасом и болью, в которую он превратил мою жизнь…
- Я хочу быть счастливым и свободным от этого кошмара, который сегодня стал моей реальностью…

Он замолчал, в упор глядя на незнакомку, сердце его стучало так громко, что каждый его удар был слышен не только ему, но и стоявшей перед ним удивительной гостье.

Она слегка наклонила голову, казалось, вслушиваясь в тишину, немного помедлила и заговорила…

- Твоя свеча может погаснуть только в одном случае – если ты САМ намеренно затушишь ее пламя. Мне не трудно убить твоего Спрута, но это не поможет тебе. Через какое-то время он родится вновь, потому что твое чудовище порождено тобой самим и только в твоей власти и силах убить его навсегда. И твоя реальность, какой бы она ни была сегодня, тоже только в твоих руках. Ты сам выбрал ее и тот мир, в котором живешь сейчас.
И последнее. Тебе будет дана возможность увидеть другие миры, совершив в них путешествие. Потом ты вернешься обратно и только от тебя будет зависеть твоя дальнейшая жизнь. Все это время твой Спрут будет спать, не причиняя тебе никакого вреда. Но помни – только на время твоего путешествия.
Это все. Прощай!

С этими словами она исчезла, как будто и не было ее никогда, как будто привиделась она Терри в горячечном бреду, оставив его один на один с мечущимися в его мозгу вопросами, которые рвались изнутри…

Но не было никого рядом, кому их можно было бы задать, чтобы услышать такие необходимые Терри ответы…

МИР СЕРЫХ СУЩЕСТВ

Терри медленно приходил в себя. Он был настолько ошеломлен визитом незнакомки, что никак не мог успокоиться, придумывая хоть какое-то мало-мальски правдободное объяснение случившемуся. Он перебирал в памяти одну за другой сказанные ею фразы, стараясь найти в них скрытый смысл , но ответы ускользали от него и таяли, как снежинки на теплой ладони.

И лишь одна фраза все чаще и чаще всплывала у него в голове: "Все это время твой Спрут будет спать, не причиняя тебе никакого вреда." Она росла и ширилась, занимая собой все пространство, становилась зримой, переливаясь разноцветными искрами, танцевала и пела в душе Терри. Это был такой бесценный дар, о котором Терри даже не смел и мечтать...

- Вот оно, счастье, вот оно, - радостно билось и трепетало сердце. Проклятое чудовище не сможет прикасаться ко мне, мучая своими отвратительными щупальцами, а я, я обязательно узнаю, как его убить, ведь не зря Сверкающая Леди обещала показать мне разные Миры. Наверняка, в каком-нибудь из них найдется человек, который сможет помочь мне!

Впервые за многие-многие дни по телу Терри пробежала волна счастливой уверенности, она будила силу, дремлющую где-то глубоко в душе и несла надежду на избавление.

- Как здесь темно и душно! - вдруг заметил Терри, срывая с каким-то радостным ожесточением старые пыльные шторы и открывая окна, одно за другим, по всему дому.

В комнату хлынул яркий солнечный свет и свежий терпкий запах зелени после грозы. За окнами сверкал синевой прекрасный огромный мир, в котором разворачивали к солнцу свои головки цветы, а деревья тянули к нему свои зеленые ветви, переговариваясь друг с другом изумрудной листвой. Никаких следов безумного шторма не было видно, как будто и не случалось ничего несколько часов назад.

Медленно угасал день, который Терри смаковал по капельке, наслаждаясь давно забытым ощущением неги, благодарности и радости, перемешанным с надеждой на возможное будущее счастье... Вот и последние блики солнца попрощались с миром, оставив лишь несколько нежных розовых мазков на горизонте...

- Нам пора, - Терри услышал у себя за спиной мелодичный голос.

- Я - Элис, Сопровождающая Путников.

Он обернулся, совсем без страха от появления новой гостьи, потому что уже с огромным нетерпением ждал обещанного Сверкающей Леди путешествия и внутренне приготовился к самым разным чудесам.

Терри смотрел на фигуру, напоминающую далекую звездную россыпь и трепетавшую разноцветными искорками. Он не видел ее глаз, но чувствовал их взгляд, как приятное притяжение, волнующее его душу и наполняющее ее давно забытым ласковым теплом.

- Наш путь лежит сегодня в Мир Серых Существ, - сказала Элис. - Закрой глаза и прикоснись ко мне.

Терри закрыл глаза и слегка дотронулся до Элис. Он не видел, но чувствовал, как меняется все вокруг. Все его тело ощущало легкое приятное покалывание, казалось, будто каждая его клеточка припала к волшебному источнику и с наслаждением впитывала живительную влагу. А он даже и не подозревал, как бесконечно давно все его существо мучала нестерпимая жажда...

- Мы на месте, Терри. Можешь оглядеться.

Терри открыл глаза. Перед ним расстилалась унылая, тоскливая, точно присыпанная пеплом Серая Долина. Вдалеке угадывались очертания чьих-то жилищ, растительность вокруг казалось немощной, больной и как-будто, неживой, как если бы кто-то утыкал эту землю блекло-серыми искусственными цветами и растениями. Терри нагнулся и сорвал первый попавшися цветок. Его поникшая головка покорно легла в ладонь, как будто сразу и безоговорчно соглашаясь со всем, что могло бы с ней произойти в руках нового хозяина. Цветок источал очень слабый, но все же уловимый запах, так знакомый и самому Терри - запах отчаяния... Но не того, которое терзало Терри - черное и безумное в своей неистребимой ненависти к Спруту, а отчаяния смирения и покорности чужой воле...

Иди, Терри, - произнесла Элис. Я найду тебя, когда наступит время... Ее сияние стало меркнуть, пока окончательно не растворилось в воздухе.

Терри бережно опустил в карман куртки Цветок Безмолвной Покорности и зашагал вперед. Город приближался с каждым шагом, и вот уже видны обитатели этого странного места - то ли люди, то ли серые существа, похожие друг на друга как две капли воды. Их фигуры скрывали большие серые плащи с низко спадающими на лицо капюшонами. Они стояли и словно ждали Терри, образуя причудливый неживой круг...Он подошел совсем близко. Серые расступились, пропуская его в центр, и снова замыкая кольцо.

Терри молча разглядывал их. Глухая тяжелая тоска камнем заворочалась на самом дне его души, когда он увидел их глаза...Вернее, у них не было глаз, на их месте зияли глубокие черные дыры, пугая своей бездонностью и неподвижностью. Казалось, если смотреть в них долго, то растворишься в этой тьме и исчезнешь без следа...

- Зачем ты явился к нам, Живой? Что ты ищешь в Мире Мертвых? - глухой бесцветный голос заставил Терри вздрогнуть.

- Я...я...- запнулся Терри, - я хочу убить Спрута и ищу ответ на вопрос, как это сделать и возможно ли такое?

По кольцу Серых Существ пробежала легкая, но ощутимая волна.

- Разве ты не знаешь, что каждого из нас сожрало наше собственное чудовище и мы не способны помочь тебе в борьбе с твоим? Оно лишило нас наших душ, высосав из них весь свет и жизнь, после чего мы обрели вечное пристанище в этом мире. Теперь мы уже не чувствуем ни боли, ни страха, ни отчаяния, ни радости. У нас не осталось чувств. Лишь память верна нам, но и она давно не имеет над нами никакой власти. А ты, ты пахнешь отчаянием...А еще - безумной надеждой, и это волнует наш покой. Уходи! Здесь нет места живым!

- Простите, что я беспокою вас, но ответьте только на один единственный вопрос и я тут же покину ваш мир.

- Почему чудовища побеждают людей?

- Ты сорвал один из цветов нашего мира. Его запах, который ты почувствовал, и есть ответ на твой вопрос. А теперь - уходи, уходи немедленно!

Терри явно ощутил надвигающуюся угрозу вместе с сжимающимся вокруг него кольцом живых мертвецов.

В то же самое мгновенье Терри обволокла звездная россыпь Элис, и он оказался в своей комнате с зажатым в руках цветком из Мира Серых Существ...

АНХА.


Терри поднес цветок к губам, вдохнув его слабый аромат, и нежно поцеловал поникшие лепестки. Бесконечная жалость разлилась в сердце к этому маленькому и слабому растению, чудом выжившему в чужом мертвом мире, и он тихо заговорил:

- Ты не должен теперь ничего бояться. Ни один мертвый больше не коснется тебя. Он наполнил водой давно забывшую аромат цветов вазу и бережно опустил в нее свой цветок. Прямо на глазах лепестки стали вытягиваться, расправляться и расти, разворачиваясь в сторону окна, в которое уже заглядывали первые лучи просыпающегося солнца.

Один из них коснулся цветка, позолотив его головку, и вдруг над растением затанцевало маленькое хрупкое облачко. Оно становилось все больше и больше, укутывая цветок со всех сторон, точно мать укутывает больное дитя своей нежностью и любовью, скоро и совсем спрятав его от глаз Терри.

Облачко слегка трепетало, покачивалось и перетекало в разные стороны, как будто там, внутри, что-то происходило, вершилось какое-то таинство. Терри увидел, как сквозь его молочную белизну стали просачиваться темные до черноты буро-красные пятна. Оно впитывало их в себя, и, казалось, росло и тяжелело на глазах. Одна за одной на пол стали медленно падать густые, почти черные капли. Терри услышал тихий приглушенный стон. Каждая капля стонала, как будто жалуясь на неизвестную Терри боль. Эти звуки сливались в какую-то погребальную мелодию, наполняя пространство тоской и страхом.

Цветок плакал!

Это были слезы, горькие слезы-воспоминания о боли и горечи прошлого.

Сострадание острым осколком пронзило Терри, которому так хорошо были известны терзания и муки боли.

Он опустился на колени рядом с облачком и заговорил, обращаясь к цветку, спрятанному в его глубине, точно к маленькому испуганному ребенку:

- Все прошло, прошло... Больше никто и никогда не обидит тебя! Клянусь! Ты будешь жить и радоваться солнцу и свету...Ты забудешь о своих слезах и печалях. Я не дам тебя в обиду, малыш...Моя любовь и нежность исцелят твои раны, и ты станешь самым прекрасным Цветком Радости на всем белом свете...Моим Цветком! Только не плачь! Никогда не плачь!

Терри чувствовал, что облачко прислушивается к его словам, жадно впитывая каждое из них. Оно начало медленно менять свой цвет. На глазах блекли бурые краски, наполняясь самыми разными яркими оттенками золотого и бирюзового... Вдруг оно стало увеличиваться, заполняя собой окружающее пространство, его нежная воздушная субстанция на глазах менялась и росла, превращаясь в очертания человеческой фигуры...Качались и дрожали в воздухе рождающиеся зыбкие контуры, все сильнее и ярче проступали плавные линии, точно под кистью невидимого художника рождалась картина, пока на глазах Терри не свершилось чудо - перед ним стояла хрупкая тоненькая фигурка в легких, точно сотканных из утренних дрожащих росинок, одеждах...

На Терри смотрели огромные голубые глаза, точно глубинное отражение небесной синевы и чистоты. Мягкие волосы струились золотым водопадом по плечам, а длинную тонкую шею украшало ожерелье из радуги!

Терри замер, не веря своим глазам. На него смотрела живая девушка с его собственной картины, которую когда-то давно он нарисовал в своем воображении на несуществующем холсте...

- Анха...- выдохнул Терри.

- Да, это я. Откуда тебе известно мое имя? Этим именем меня называл только один-единственный родной человек, оставшийся у меня, мой брат, а его навсегда поглотил Мир Серых Существ, выбраться из которого невозможно, потому что он парализует волю и отбирает мужество. Я долго искала своего несчастного брата, пока не нашла туда дорогу. Я так надеялась, что моя радуга поможет спасти его, вернув к жизни, но Серые не позволили уйти нам двоим. Они гнали меня прочь, но я не могла оставить его там одного и осталась, бесконечно бродя по пеплу той земли.

Брат изредка приходил ко мне, стоял в молчании и смотрел своими страшными мертвыми глазами, от взгляда которых медленно угасала моя радуга. Я пыталась говорить с ним, убедить его бежать, но все мое существо пронизывал такой нестерпимый холод и такое беспросветное отчаяние, что я немела и застывала в полном безмолвии. Время остановилось для меня, последняя надежда на спасение умерла, и однажды я превратилась в Цветок Покорности Серой Долины...

Но сейчас, сейчас я вновь чувствую, как бьется мое сердце, как бежит горячая кровь, приливая к лицу, и надежда снова расправляет крылья. Наверное, ты Ангел, посланный небесами! Я не знаю, есть ли на земле слова, чтобы отблагодарить тебя за то, что ты сделал! Это так невыразимо прекрасно - вновь проснуться и ощущать каждую клеточку своего существа, дышать и видеть, как весь мир танцует, празднуя Жизнь! Н Е В Ы Р А З И М О...

Она замолчала, волнение перехватывало ее дыхание.

- Но кто ты? Как тебе удалось совершить невозможное? Ведь вырваться из царства мертвых никому не под силу...

Терри слушал удивительный рассказ, едва дыша. И вдруг ясно и отчетливо понял, что ради этого большеглазого Цветка, ради того, чтобы Анха больше никогда не знала ужаса, подобного пережитому, он способен на невозможное. Он способен убить Спрута! Он не мог и помыслить о том, что эта живая чудесная радуга умрет, не в силах вновь пережить тоску и отчаяние потери чудом обретенной жизни. Он превратит для Анхи этот мир в мир солнца, дождей и радуг!

Терри немного перевел дух и начал рассказывать гостье свою печальную историю...

РАССКАЗ ТЕРРИ

Терри медленно рассказывал Анхе историю своей жизни и историю появления в ней страшного чудовища - Спрута, от которого, казалось, только и спасала его свеча, чей огонек не давал победить кромешной тьме в его душе. А в голове один за другим всплывали вопросы: "Когда и где веселый остряк и жизнелюб Терри превратился в сегодняшнее одинокое несчастное существо, откуда начались все его беды и ненастья? Когда в его жизнь вползли щупальца Спрута? Он искал, но так и не находил ответов на эти вопросы.

Он вспоминал, как один за другим уходили, умирая, из его жизни самые близкие и любимые люди, как круг обнимавших его рук становился все реже, дни короче, а ночи, в которые сон бежал от него, все длиннее, и как однажды, он остался совершенно один в неприветливом и недружелюбном мире. Он уже не замечал ни солнечных дней, ни улыбок на лицах прохожих, ни веселого щебетания птиц. Терри погрузился в мир скорби, оплакивая покинувших его.

Его дом стал постепенно превращаться в приют тоски и одиночества, в котором Терри добровольно замуровал себя самого. Единственной его отрадой стали воспоминания о прошлых днях, в которых те, любимые, были рядом. И они ложились на бумагу маленькими яркими пятнами прошлого, которое было так прекрасно, но которое невозможно было вернуть назад...Однако душа и ум Терри не способны были с этим смириться, и он продолжал оплакивать их, окончательно и бесповоротно отвернувшись от мира и закрыв от него свое сердце на несколько тяжелых замков.

Характер его сделался угрюм и холоден, так что в скором времени последние редкие знакомые и даже соседи перестали пытаться завязать с ним хоть какой-либо контакт. На все попытки заговорить с ним, Терри отвечал односложно и резко, словно хотел сказать: "Да отстаньте же, наконец, вы все от меня со своими глупостями!" И все отстали...

Однажды ночью, когда тоска по прошлому особенно сильно грызла Терри и мрачные мысли никак не давали уснуть, он услышал какие-то непонятные звуки, как будто что-то большое и тяжелое пыталось передвигаться по комнате, чем-то цепляясь за окружающие предметы. Терри взял с прикроватного столика горевшую ночами свечу и поднял ее как можно выше.

То, что он увидел, заставило его содрогнуться и замереть на месте. В комнате, буквально в двух метрах от Терри, находилось чудовище - огромный дьявольский Спрут, неизвестно каким образом попавший сюда. Маленькие, горящие красным светом глазки, смотрели на хозяина дома со всех бесчисленных щупалец отвратительного существа. Он приближался к Терри все ближе и ближе, пока не застыл на расстоянии полуметра от него. В какое-то мгновение он сразу и увидел, и почувствовал, как из глаз чудовища метнулись длинные тонкие лучи, вонзаясь прямо ему в голову, в которой тут же вспыхнула нестерпимая острая боль, точно прорастая щупальцами Спрута в его собственном мозгу.

И тут же всю его черепную коробку заполнили отвратительные чужеродные ощущения, как-будто кто-то внутри нее причмокивал от удовольствия и словно сглатывал слюну при виде долгожданной пищи. Потом раздались характерные звуки чавканья. Терри с ужасом пронзила догадка - Спрут питался чем-то из содержимого его собственной головы!!! Но при всем ужасе происходящего, Терри все-таки был способен понимать, что человек не может выжить при таком вторжении в мозг и его механическом разрушении. Почему же тогда он все еще жив? И какую пищу в его мозгу нашло для себя чудовище?

Это было выше понимания Терри... Сквозь дурноту и отвращение, стоя точно парализованный, он прислушивался к ощущениям собственного тела. Сейчас в нем явно присутствовало совершенно инородное ему, чужое отвратительное существо, заполонившее его черепную коробку своими мерзкими щупальцами. В жуткой тишине были слышны только чавканье и причмокивания, буквально сводившие с ума несчастного Терри. А главное, его разум наотрез отказывался понимать, как возможно все происходящее с ним? Откуда в его комнате очутился монстр и как он проник к нему внутрь?

Сверкнула на мгновение догадка - сон! Это просто страшный кошмар, я сейчас проснусь и все закончится! Он схватил со стола нож и чиркнул лезвием по бедру. Ткань на брюках послушно разошлась под его острием, и на пол из свежей раны потекла маленькая струйка крови...

- Так значит это не сон...Все происходит со мной, здесь и сейчас, весь этот ужас теперь моя жизнь! - одна за другой бились в раскалывающейся от боли голове мысли Терри. Что же делать? Как избавиться от этого страшного наваждения?

В этот момент звуки в его голове исчезли, и резкая боль прекратилась, оставив ощущение ноющей старой раны. Маленькие красные глазки закрылись и чудовище застыло, точно погрузившись в дрему...

Терри почувствовал, как дикая слабость вдруг навалилась на него, как будто он до изнеможения ворочал огромные камни...У него едва хватило сил перевязать полотенцем раненую ногу и упасть на постель. Спасительный сон накрыл Терри до самого утра.

С тех пор каждую ночь происходило одно и то же. Спрут проникал в мозг Терри, питаясь его содержимым, после чего тот почти замертво валился на кровать. День ото дня Терри слабел, все дни он лежал на кровати и предавался отчаянию. Теперь уже он практически не мог думать ни о чем другом, кроме как о случившемся с ним, и проклинать свою несчастную судьбу.

Но самым страшным для него стали моменты, когда чудовище, насытившись до отвала, вдруг проникалось нечеловеческой благодарностью к Терри и начинало сжимать его в своих объятиях. Щупальца с такой силой обвивались вокруг тела, что казалось вот-вот, и все кости Терри превратятся в мелкие осколки, а сам он задохнется в жутких объятиях. В эти моменты, единственное, что придавало ему сил, было маленькое негаснущее пламя его свечи. Его дрожащие язычки как будто подбадривали Терри и шептали: "Не сдавайся!" И он продолжал жить. Жить в постоянных муках, страхе, боли, отчаянии, а главное - в бесконечной, неистребимой ненависти к чудовищу, теперь считавшему себя полноправным хозяином Терри и своей добычей...

БЕРТ.

Анха слушала рассказ Терри о том, что довелось ему испытать и пережить, о его встрече с Посланницей после страшных проклятий, посланных небесам, и первом путешествии в Мир Серых.

Она немного помолчала после того, как Терри окончил свою грустную историю и сказала:

- Знаешь, ты чем-то похож на моего брата Берта. Он так же, как и ты, медленно умирал после смерти одной девушки, которую любил всем своим сердцем. Он не смог пережить эту потерю, все другие радости жизни для него перестали существовать, и начал искать забвение в вине. Он пил все больше и больше, но ему становилось только хуже и хуже...Казалось, что не он пьет, а какая-то злая сила пьет из него самого. И вскоре случилось самое страшное...

Однажды ночью я проснулась от его душераздирающего крика, вбежала к нему в комнату и увидела, как в открытое в ночи окно к моему брату тянутся длинные костлявые руки, тысячи костлявых рук... Стоял невыносимый запах разлагающегося мертвого тела, сырой могильный холод пронизывал меня до костей. Я бросилась к нему на помощь, но ударилась о какую-то невидимую преграду. Это было точно волшебное стекло. Я могла видеть и слышать все, что за ним происходит, но войти внутрь оказалось для меня невозможным, многие из них уже крепко держали его...

Берта со всех сторон обступили мертвецы в длинных серых плащах с капюшонами, но самым ужасным было увидеть, как они начали разрывать ему грудную клетку...Он кричал так, что, казалось, никому, услышавшему этот безумный вопль, не оставалось никакой возможности выжить...Это был последний, предсмертный крик существа, раздираемого заживо на куски. Мое сердце как будто рвалось и разлеталось внутри тысячами осколков непередаваемой боли...

В груди Берта точно пытался спрятаться от пришельцев Тьмы маленький, все еще трепещущий огонек его души...Он чем-то похож на твою свечу. Он дрожал, точно живой, и точно чувствовал приближение смерти...Один из Серых страшно рассмеялся, вырвав огонек из груди брата. Он в ожесточении швырнул его на пол, и мертвецы с остервенением топтали его, пока не растаяли последние капельки света и не исчезли навсегда...

Потом...О Боже, потом...- Анха закрыла лицо руками и заплакала...

- Своими жуткими костлявыми пальцами они вырвали ему глаза, а потом набросили на него такой же серый плащ с капюшоном, который носили сами и удовлетворенно расступились, глядя на моего брата, точно справились с каким-то важным и трудным делом.

Берт стоял среди них, теперь такая же точная их копия. Плащ скрывал его разодранную грудь, но глаза!..Я увидела его глаза, на месте которых зияли две черные страшные ямы...

- Нам пора возвращаться в свой мир, - проговорил один из Серых, - ночь на исходе.

И тогда я закричала, колотя из последних сил по этому проклятому невидимому стеклу. Мне показалось, что брат услышал меня, потому что он обернулся и посмотрел в мою сторону. Из его глазниц смотрела сама Смерть. Меня парализовал этот потусторонний мертвый взгляд моего брата, в груди которого еще совсем недавно билось человеческое сердце и жила душа, казалось, что я не переживу этого взгляда и умру на месте, или сойду с ума, не в силах справиться с увиденным.

- Почему ты кричишь, Анха? - спросил он.- Я наконец-то обрел долгожданный покой и уже не чувствую никакой боли. Ты должна радоваться тому, что произошло со мной. Прощай!

Это были его последние слова, обращенные ко мне.

- Я готов, братья, - он повернулся к Серым, и они стали медленно таять в ночном мраке, один за другим, пока не исчез последний вместе с моим братом, а я не осталась в комнате совсем одна.

Невидимая преграда рухнула, и я увидела на полу колечко Берта, видимо, упавшее с его руки. Это кольцо он носил в память о своей когда-то умершей любви. Она сняла кольцо с пальца и показала мне. От него исходило удивительно тонкое и светлое сияние, в котором, казалось, сейчас спала животрепещущая сила Любви.

- С тех пор я никогда не расстаюсь с ним, оно и помогло мне когда-то найти дорогу в Мир Серых Существ, но вернуть брата, увы, мне оказалось не под силу, лишь сама едва не погибла, если бы не ты, Терри...

Но в тебе есть одно важное отличие от моего брата - внутри у тебя живет непримиримая ненависть к своему чудовищу, а это такая страшная сила, опираясь на которую, ты сможешь победить его!

МИРАЖИ МИРА ГРЕЗ.

Терри прислушался к себе. От слов Анхи у него внутри росла увереннность в том, что он действительно сможет расправиться со своим чудовищем, а его дом превратится в светлый радостный кусочек большого мира, в котором и он сможет отыскать свое где-то заплутавшее счастье...

Тихо и мирно заговорил вечер, зашептались о чем-то своем далекие звезды, и в комнате вновь засияли разноцветные одежды Элис, Сопровождающей Путников. Пришла пора нового путешествия.

- Я вижу, твой цветок превратился в прекрасную девушку, - улыбнулась Элис. Но ведь Анха еще не знает, что она сама, как и каждый из вас, людей, настоящая волшебница - Дарительница Радуг и обладательница всемогущего Кольца Любви. Только вот пока сила, заключенная в них, глубоко спит и необходимо ее разбудить.

- Как это сделать? - одновременно воскликнули Анха и Терри.

Девушка в смущении залилась краской и сбивчиво извинилась:

- Извините, удивительная Гостья, за мою нескромность и сорвавшийся вопрос, ведь я даже не знакома с Вами.

- Дорогая Анха, я - Элис, и я давно знаю тебя. Мне знаком каждый, вступивший когда-то на свой Путь. Я всегда незримо присутствую рядом, оберегая и защищая от невзгод каждого путника. Лишь тогда, когда он однажды решает навсегда остановиться, я покидаю его... Ты не знаешь, но эта радуга на твоей шее, была моим подарком тебе, оберегом в Мире Серых. Она и давала тебе силы там выжить, и именно поэтому ты и оказалась сейчас рядом с Терри. Потому что ты никогда не останавливалась на Пути Любви, пытаясь спасти своего брата. И не твоя вина в том, что он отказался от своего путешествия по жизни. Никто не может за другого прожить его жизнь и пройти его Путь.

Теряя то, что когда-то было близко и дорого, или отказываясь добиваться своей мечты, люди зачастую опускают руки, убивая сами себя, навсегда застывая в прошлом и тем самым отказываясь от всех возможностей, живущих в настоящем и будущем. Это может продолжаться бесконечно долго, но в результате всегда наступает сначала смерть души, а за ней приходит и смерть тела. Некоторым удается усыпить свой разум и навсегда погрузиться в Мир Грез, куда сегодня и лежит наш путь. Вы готовы? Закрывайте глаза и коснитесь меня. Мы отправляемся!

Терри и Анха, закрыв глаза, протянули руки к Элис и, едва коснувшись ее, почувствовали, как их накрыло звездное кружево и закружил танцующий ветер.

Едва они успели перевести дух, как оказались на залитой солнцем улочке незнакомого мира. Каждый ее камешек под их ногами сверкал и переливался, звуча нежной музыкой серебряных колокольчиков: - Динь, дон, динь, дон... Казалось, пели их собственные шаги...

Элис уже не было рядом, но Терри знал, что когда придет время, она вернет их обратно.

И они пошли вперед. Очень скоро они увидели странного музыканта. Он совершенно один сидел возле розового куста, держа в руках скрипку, и разговаривал с невидимой собеседницей:

- Я знал, что тебе понравится моя новая музыка, - проговорил он, обращаясь к ней. Я был счастлив, когда сочинял ее для тебя, Роза. Глаза человека светились счастьем, они были устремлены в пустоту, но, казалось, в этой пустоте он видел ту, к которой обращался.

- Ты хочешь, чтобы я еще раз сыграл для тебя "Серебряную сонату"? Конечно, я сделаю это с огромным удовольствием. Скрипач взмахнул смычком и с нежностью прикоснулся к струнам. Запела скрипка, затрепетали звуки. Мелодия разливалась вокруг, и розы заблагоухали, качая в такт музыке своими головками.

Анха слегка дотронулась до Терри и указала ему на розовый куст.

- Взгляни туда! - прошептала она.

Среди цветов дрожала едва заметная фигурка, сотканная из розовых лепестков. Как будто два глаза, мерцали, то вспыхивая, то угасая, два золотистых огонька. Было видно, как она пытается освободиться из прекрасного плена, но звуки музыки, настигая ее, превращались в розовые шипы, цепляя все сильнее и удерживая внутри куста. Душа Розы билась, пытаясь освободиться, но чем больше играл скрипач, тем надежнее розовый куст превращался в тюрьму для его любимой...

Музыка смолкла ненадолго, и стал слышен едва различимый печальный вздох:

- Отпусти... Отпусти меня...

Но скрипач был глух и слеп, он не слышал и не видел ничего, кроме своей скрипки и той, которую любил когда-то...

Неожиданно Анха сорвала с пальца свое колечко и бросила в розовый куст. Он сразу вспыхнул, заискрился на солнце всеми цветами радуги, колечко описало круг вокруг фигурки, и враз проснувшаяся в кольце сила, засияла яркими горячими лучами, растворяя шипы, удерживающие душу Розы, и вот уже она с необыкновенной легкостью взмыла вверх и рассыпалась в небе тысячами розовых лепестков, которые, кружились воздухе, танцуя и празднуя бесконечную благодарность и дарованную свободу!

Теперь она была свободна, и только счастливый скрипач так и не видел никого и ничего вокруг, он навсегда поселился в мире своих прошлых грез, ставшем для него последним прибежищем и утешением...

Терри с Анхой продолжили свой путь, и вскоре увидели женщину, склонившуюся над детской колыбелью. Она заботливо поправляла ее убранство и тихо напевала:

- Спи, мой малыш, набирайся сил, я и звезды будут всегда петь тебе эту песню. Поутру тебя придут поцеловать солнечные зайчики, а ветер станет играть с тобой. Скоро ты вырастешь большим и сильным и исполнятся твои самые прекрасные мечты. А я буду любоваться и гордиться своим замечательным мальчиком!

Она улыбалась, вся сияя от переполняющей ее любви, устремив глаза на свое дитя, в колыбель, которая была...пуста...

Чем дальше шли Терри и Анха, тем больше "счастливых" встречали они на своем пути.

Художники с нетронутыми кистью холстами, поэты и писатели с книгами в руках, где не было видно ни одной строчки, покорители могущественной природы, видящие себя победителями гордых вершин с развивающимися в их руках победными флагами, но так и не сделавшие ни одного шага вверх, богачи, пересчитывающие золотые в пустых бочонках, победители мира, властвующие над ним в своих мечтах, великие актеры, которым рукоплескала невидимая восторженная публика, и тысячи других людей, погрузившихся в сладкий мир своих миражей...Над ними уже не имело власти несбывшееся. В этом мире грез, где остановилось время, каждый из них упивался своей мечтой, где она была нереальной реальностью, каждый жил только ею и был ею счастлив...

Чем дальше шли Терри и Анха, тем траурнее и глуше звучали для них казавшиеся такими радостными вначале перепевы колокольчиков, тем сильнее им хотелось покинуть этот мир миражей и грез, потому что они видели и понимали, что счастье, подаренное его обитателям, оказалось самой обыкновенной фальшивой подделкой, сумасшествием и разновидностью смерти в позолоченной обертке...

МИР ВОЛШЕБНИКОВ. ВСТРЕЧА С ХРАНИТЕЛЕМ ТАЙНЫ.

Вернувшись обратно, Терри и Анха долго молчали, Мир Грез произвел тягостное впечатление на каждого из них. Терри заговорил первым:

- Знаешь, Анха, мне сейчас кажется, что лучше однажды умереть в объятиях Спрута, чем навсегда поселиться в мире миражей. Конечно, каждый из его обитателей счастлив и не подозревает о том, что с ним происходит на самом деле, но это так страшно видеть со стороны...

- Я думаю, что пока человек жив, он всегда может изменить свою жизнь, и только смерть ставит окончательную точку, - отозвалась Анха.

- Да, ты, наверное, права. Но когда я вспоминаю, что однажды Спрут проснется, мне становится не по себе. Я почти не мог противостоять ему, а теперь, когда со мной рядом ты, на сердце становится еще тяжелее только от одной мысли, что он может добраться своими щупальцами и до тебя... Нет теперь для меня ничего более страшного...

- Не беспокойся за меня, Терри. Я думаю, что у каждого человека существует только его собственное чудовище. Мне же ни разу не доводилось познакомиться со своим, хотя в Мире Серых Существ я узнала много разных историй о его обитателях. И знаешь, что самое главное? Каждый из них, бывший когда-то человеком, как и мой брат Берт, перестал верить в то, что для них возможна другая жизнь, другая радость, другая любовь...Иногда мне даже кажется, что именно такие мысли и вызывают к жизни нежитей и монстров, давая им прибежище в душах, которые они постепенно и убивают. Любая беда и горе, как бы они ни были велики, кончаются, как кончается самая длинная и страшная ночь, как кончилась моя ночь в Мире Серых, но многие не хотят этого видеть и закрываются в ней навсегда от солнечного света и тепла, закрываются от жизни...

Весь день проговорили эти двое, до самого заката. А с последним гаснущим лучом, Элис снова рассыпалась в комнате разноцветными искрами.

- Сегодня последнее путешествие, Терри. После вашего возвращения Спрут снова проснется, и все вернется на свои места. Все станет вновь идти так, как было раньше, если только...если только ты сам не изменишь положение вещей. А тебе это под силу, верь мне!

Терри молчал, глядя на Элис, только глаза вспыхнули решимостью, отражая что-то происходящее с ним глубоко внутри. Элис внимательно посмотрела на него и удовлетворенно кивнула каким-то своим мыслям.

- И последнее, Терри. Я хочу, чтобы ты знал одну вещь - я всегда буду невидимо рядом с тобой, каким бы трудным ни был каждый твой шаг. Главное - идти вперед, только вперед, даже если в душе бушуют мрак и отчаяние, даже если потерял веру в себя и в жизнь. И однажды, ты увидишь и почувствуешь, что боль, горечь и ночь давно позади, а тебе снова улыбается жизнь..

И вновь их закружил искрящийся ветер, в мгновение ока он перенес их в новый, еще неизвестный мир...

Терри и Анха оказались на зеленой лужайке, где играли двое детей. Их звонкий радостный смех заставил улыбнуться и каждого из них. Они подошли поближе.

- А во что вы играете?- спрсила Анха девчушку с глазами спелой черешни. В них прыгали солнечные зайчики и жили веселые смешинки.

- А ты разве не знаешь?- удивилась девчушка. - Это самая любимая игра абсолютно всех. Разве вы сами не играете в "Исполнение желаний"?

- Исполнение желаний? - переспросила Анха. - Какое чудесное название! Нет, мы никогда не слышали о такой игре. Мы не отсюда.

- Наверное, вы издалека, - деловито продолжил разговор вихрастый мальчуган.

- Да, совершенно верно, и попали сюда ненадолго, но нам очень бы хотелось научиться играть в такую игру.

- Это совсем просто, - сказала Черешенка (такое имя про себя дал ей Терри за цвет глаз девочки). - Идите к нам и садитесь рядом.- Кнопик, расскажи правила.

Вихрастый Кнопик, носик которого был слегка приплюснут, отчего напоминал маленькую кнопку, удачно пристроившуюся на веснушчатой улыбающейся мордашке, с важной серьезностью заговорил:

- Самое главное - это...,- а потом вдруг прыснул со смеху и заливисто расхохотался, вся важность вмиг слетела с него и он, махнув рукой, продолжил:

- Вообщем, это совсем просто. Главное - очень-очень сильно чего-то захотеть! А потом представить себе это во всех подробностях. Как будто рисуешь картинку, только без бумаги и кисточки, ну, как у себя самого внутри. Вот смотрите! Он слегка прикрыл глаза, чему-то заулыбался, потом сосчитал до трех и, точно клоун в цирке, произнес:

- Але гоп! Готово!

Терри и Анха смотрели во все глаза. В руках мальчик держал венок их полевых цветов! Он подошел к Черешенке, и одел ей венок на голову. Та зарделась от удовольствия.

- Ой, спасибо, Кнопик, какой здоровский венок! Я тоже, я тоже хочу сделать чудо, сейчас моя очередь! Черешенка зажмурилась, что-то тихо про себя забормотала, расплылась в улыбке и хлопнула в ладоши. В тот же самый миг в ее руках неизвестно откуда оказались четыре порции эскимо! Она вручила каждому по мороженому в серебристой обертке.

- Ешьте, только быстрее, - засмеялась Черешня, а то оно скоро исчезнет, как и мой венок.

И действительно, венка на головке девочки уже не было. Когда и куда он исчез, никто из них не заметил.

- Так что же, получается, что чудеса не настоящие? - разочарованно спросил Терри.

- Почему это не настоящие? - обидчиво нахмурил брови Кнопик, - ты же сам видел венок, и у нас всех есть мороженое, которое можно съесть!

- Нет, нет, - заволновалась Анха. Конечно же, чудеса самые настоящие. Терри хотел спросить другое:

- Почему исполненное желание так быстро улетучивается? Вот как твой венок и, ой, как это мороженое, - все они уже опять стояли с пустыми руками. Эскимо исчезло точно так же, как и маленькое предыдущее чудо.

- Ну так ведь это же игра, мы ведь играем понарошку. Если все, что мы захотим, будет оставаться на полянке насовсем, скоро станет негде ни прыгать на одной ножке, ни кувыркаться на траве и бегать наперегонки. Это же невсамделишные желания!- объяснила Черешня.

- А если желания всамделишные? - спросил Терри, - их можно исполнить так, чтобы потом все осталось так, как хочется, насовсем?

- Насовсем? - переспросил Кнопик.- Можно. Взрослые так и делают. Они играют немножко по-другому. И у них другие правила.

Сердце Терри забилось так, как будто было готово вот-вот выскочить из груди.

- А ты не мог бы рассказать об этом поподробнее. Мне это очень нужно!

- Ну, - засмущался Кнопик, - я пока еще не очень сильно вырос, хотя уже и не маленький, и не знаю всех правил. Но если хочешь, я отведу тебя к себе домой, и мой отец вам все расскажет.

- Пойдете? - спросила Черешня.- У него такой замечательный папа, он Главный Волшебник в Саду Исполнения Желаний.

Не веря своему счастью, с подступающим к горлу комком и наворачивающимися на глаза слезами, Терри ответил:

- Конечно, не только пойдем, а бегом побежим. Спасибо вам огромное!

Дети поднялись и вприпрыжку помчались по тропинке через лес. Терри с Анхой едва поспевали за ними.

Вскоре они увидели разноцветные домики с остроконечными крышами, которые прятались среди садов. Удивлению их не было предела, когда вдруг оказалось, что в одном саду едва распускались яблони и вишни, в другом деревья склонялись под тяжестью спелых плодов, в третьем стояла смешная снежная баба, и детишки играли в снежки, в четвертом пели под луной соловьи, а в пятом к маленькому уютному солнышку были привязаны разноцветные шарики и оно с удовольствием играло с ними своими лучиками!

От всего увиденного голова шла кругом. Разве такое возможно, чтобы одновременно на одной улице стояли зима и лето, были день и ночь? Терри и Анха оказались в Мире Волшебников!

- Пап, к тебе пришли, - закричал Кнопик, подбегая к дому. На его зов дверь отворилась, и на пороге показался самый обыкновенный человек, высокий, крепкого сложения мужчина, в просторной и легкой одежде.

- Гости это хорошо, - улыбнулся он, и улыбка так засияла вокруг, как будто включились маленькие невидимые лампочки. - Проходите в дом. Меня зовут Хранитель Тайны, еще называют Мастером.

- Терри, Анха, - представились гости.- Мы не помешаем Вам? - обратился Терри к Мастеру.

- Ну что вы, я всегда рад гостям, особенно, если это гости из другого мира. А я вижу, что это так, и что вас ко мне привела не самая простая дорога. В ваших глазах я читаю вопросы, ответы на которые вы ищите, и если смогу вам помочь, сделаю это с большим удовольствием. Потому что для меня нет большей радости, чем сделать кого-то счастливым. Это моя самая любимая работа!

С этими словами он распахнул двери и, переступив порог, Терри с Анхой, оказались на берегу чистого лесного озера, в маленькой белой беседке, спрятавшейся от посторонних глаз среди деревьев и цветов.

- Не удивляйтесь, - улыбнулся Мастер, - просто мне кажется, что будет лучше, если никто не побеспокоит нас во время разговора...

ТАЙНА ХРАНИТЕЛЯ.

- Мне хочется угостить вас своим любимым напитком - волшебным эликсиром, приготовленным из чудесных тайн миров, по которым я люблю бродить в одиночестве.

Он слегка вытянул руки ладонями вверх, и откуда-то из глубины леса, затанцевал к беседке серебряный кувшинчик с тремя маленькими стаканчиками. Они плыли прямо в руки Хранителя. Вскоре каждый из них уже мог наслаждаться удивительно ароматным напитком, распространяющим чудесный запах земляники и каких-то неизвестных трав и цветов. Невозможно было передать вкус напитка - еще никогда в жизни Терри и Анха не пробовали ничего подобного. Терри увидел, как в его стаканчике плещутся солнечные лучи и маленькие звездочки, дрожат жемчужные утренние росинки и играет радуга.

- Это эликсир Жизни, - сказал Хранитель, - он возвращает утраченную силу, растворяет в человеке все наносное и пробуждает его истинную суть.

Терри с наслаждением сделал первый глоток. Потекла внутрь живительная влага, каждая клеточка его тела запела, наполняясь давно забытой легкостью, которая так и звала взлететь, сила растекалась внутри нескончаемым мощным потоком, и вдруг остро и ярко вспыхнула в Терри радость - радость от осознания себя всемогущим, все его органы чувств враз обострились, и он ощутил себя живой частичкой этой огромной нескончаемой тайны жизни, которая жила и дышала, пела и наслаждалась окружающим.

И он сам был эта жизнь и радость, никогда не прекращающаяся и не умирающая, а лишь перетекающая из одной формы в другую, и переплетающаяся в своем немыслимом многообразии... И такой неистребимой мощью эта жизнь наполняла Терри, что он сам поразился, как мог когда-то считать себя слабым и немощным... Он был могуществен как жизнь, потому что сам являлся ее неотъемлимой частью, ее сплетением и ее истинным дыханием, остановить которое никому не по силам...

- Скажи, а в моем мире можно приготовить что-нибудь подобное этому чудесному напитку? - с затаенной надеждой спросил Терри.

- Если каждую утреннюю зарю ты станешь встречать на берегу какого-нибудь лесного озера, то однажды, роса его трав и цветов напоит тебя своим чудесным эликсиром.- ответил Волшебник. Ты станешь там долгожданным гостем, и однажды, лес и чистая вода озера откроют тебе тысячу удивительных тайн, о которых ты даже и не подозреваешь сегодня.

- Хранитель, - с глубокой благодарностью произнес Терри, - я не могу выразить словами то, что чувствую сейчас! Всего лишь одним глотком эликсира ты вернул меня к жизни, о которой я уже давным-давно забыл. Мне так не хочется покидать этот лес и это озеро, потому что здесь я чувствую себя по-настоящему счастливым!

- Терри, важно не место, в котором ты находишься, важно то, что ты носишь внутри себя. Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили это внутреннее ощущение, именно оно делает человека счастливым, а не этот лес. Просто волшебный эликсир помогает человеку быстрее понять и почувствовать самого себя. Понять, что каждый из нас есть жизнь и радость, что нет таких бед и горестей, которые способны отнять это понимание и ощущение, есть только игра цветов, красок и звуков жизни, которые каждый из людей выбирает, настраивает и смешивает внутри себя сам. Очень часто эти настройки сбиваются, потому что люди слишком мало значения придают тайнам внутреннего мира, а некоторые вообще отрицают его существование, и тогда в их жизни начинают побеждать черные тона и траурные мелодии, а люди, вместо того, чтобы просто поправить это, доводят себя порой сначала до состояния живых зомби, а потом и до смерти. Не веря в жизнь, невозможно оставаться живым, Терри...

- Сейчас каждое твое слово отзывается во мне, Хранитель. Но как мне удержать это состояние, когда я вернусь в свой мир, где надо мной властвует Спрут? Как не потерять это чудо, случившееся сегодня со мной? Что мне делать, Волшебник, скажи?

- Я знаю о твоем чудовище...И знаю намного больше, чем ты сам. Мне достаточно было взглянуть в твои глаза, чтобы прочитать в них историю всей твоей жизни. Я открою тебе свою тайну. Она и проста и сложна одновременно. Я рассказываю о ней всем, кто ищет счастье. Кому-то она помогает, кому-то нет... Все зависит от самого человека, его желания и готовности следовать тому, что я сейчас поведаю и вам. Запомни самое главное - любое чудо в твоих руках!

Каждому из нас, - продолжал Хранитель, - при рождении достался волшебный дар, имя которому - воображение. Этот дар способен в мыслях человека творить невозможное, исполнять самые чудесные мечты, на которые только он отважится.

- Но как воображение может помочь человеку стать счастливым и достичь исполнения своих заветных желаний? - спросила Анха.

- Ты задала очень верный вопрос, Анха, когда спросила о сокровенных желаниях, - улыбнулся Волшебник. - Немногие понимают, каким сокровищем обладают. И разбрасываются им, растрачивая на мелкие желания-однодневки, то и дело перескакивая с одной мысли на другую.
Мало мечтать и хотеть чего-то, нужно еще упорно и сосредоточенно следовать своей мечте - день за днем, шаг за шагом, какой бы невообразимо недостижимой она не казалась, каким бы невозможным иногда не виделось ее осуществление и какие бы трудности не вставали на пути. И всегда держать свою мечту перед глазами, видеть ее внутренним взором, точно картину, продолжая наносить на нее все новые и новые яркие мазки. А это большой труд и не легкий путь. Но путь этот радостный и светлый - это путь творчества, на котором мысли человека в прочной связке с действиями по исполнению задуманного, однажды приводят его на вершину!
- Значит, главное условие исчезновения из моей жизни чудовища - это изгнание отчаянных и тоскливых мыслей?!- воскликнул Терри.
Именно так! Ты верно уловил самую суть. Твой Спрут обрел жизнь только благодаря твоему собственному воображению, твоим черным мыслям и твоему отчаянию, из них он родился и ими же и питается. По сути, не чудовище, а ты сам, Терри, убиваешь себя. Каким бы неправдоподобным это тебе ни казалось, но это так. Уничтожить свой страх, боль и отчаяние возможно только изменив свои мысли, наполнив их уверенностью в своих силах и радостью каждого нового дня, а жизнь наполнив действием...

Терри глубоко задумался, внимательно слушая Хранителя Тайны.

- Скажи, Волшебник, а если, вернувшись домой, мне все-таки не удастся думать и чувствовать так, как сейчас, когда я не сомневаюсь ни в одном твоем слове? Если вера в то, что ты рассказал, покинет меня и страх снова овладеет моим сердцем, что делать тогда?
- Просто жить и действовать! Пусть пока нет в твоем сердце веры, но ты живи и поступай так, словно веришь, отметая все свои сомнения прочь! И однажды чудо свершится!

В твоем сердце, как и в твоем доме, никогда не угасала волшебная свеча - в ней прекрасный огонь твоей души и источник жизненной силы, справиться с которой не под силу ни одному чудовищу, даже в самое черное твое время. И пока горит свеча, для тебя, Терри, ничего невозможного нет!

СХВАТКА.

И наступил час решающей схватки. Битвы со Спрутом, Битвы с самим собой, Битвы за самого себя. Страх терзал и душил сердце Терри, но была рядом женщина, с которой он хотел разделить свои оставшиеся дни...

Кто сейчас скажет, откуда родилась решимость в его сердце... Я вам не отвечу.

Терри с Анхой вернулись в постылую комнату. Все было, как и прежде. Как и предупреждала Элис.

Единственное, чего потребовал Терри от Анхи, чтобы она ушла. И вернулась, когда он ее позовет...Если позовет...

Медленно и глухо закрылась дверь за Женщиной-Радугой... Он остался один на один со своим чудовищем.

Спрут, могущественный Властитель души и мыслей Терри, просыпался... Он лениво бил щупальцами об пол, вытягивал их во все стороны, как будто разминая затекшие члены и готовясь к утренним процедурам. Один за другим вспыхивали красные точки-глаза...Боже, какой неимоверный голод читал в них Терри!

Нежить слегка выстрелила в голову Терри своими смертельными лучами. Спрут блаженно улыбался, точно хозяин, прекрасно знавший, что после долгого сна его ждет вкусный долгожданный завтрак!

И вдруг щупальца, протянувшиеся одно за другим к голове Терри, отскочили, точно от удара током.

Спрут не понимал, что происходит. Все его системы прочитывали команду:

- Не сметь, дрянь!

Спрут не понимал, что происходит, где и какой сбой произошел в отлаженной им системе за время его отсутствия.

Он не понимал, как возможно такое, чтобы система отвергала и пыталась уничтожить свою собственную часть!

Но сигналы поступали один за другим:

- Вон!

- Умри!

- Исчезни навсегда!

Это было неправильно, потому что раб не смел восставать против своего Хозяина и потому, что голод заявлял о себе во всей своей мощи. Такое непослушание требовало наказания! О, да! И наказание запомнится рабу надолго!

Чудовище подобрало свои щупальца, скрутило их на мгновение в тысячи бесконечных колец и начало свой страшный танец...

Безумные отростки били в темноте, как тысячи уродливых фонтанов, завораживая своей мощью и силой. Красноватый свет щупалец в одно мгновение засверкал невыразимо тяжелыми, тысячами сдавшихся, поверженных когда-то им огней многих других человеческих глаз, застонал, сотрясаясь в дьявольском самоуверенном хохоте, требующем повиновения ослушавшихся... и в то же время обещающим им свое всемилостивейшее прощение и покой...

Терри замер...

Все его существо распахнулось навстречу Спруту... Он так устал...От боли, несчастий, от безрадостности. Ему хотелось только одного - уснуть. Уснуть и никогда не возвращаться в этот мир, который принес в его жизнь столько горечи... Медленно-медленно опускались ресницы Терри, медленно-медленно разливалось в его теле странная неподвижность, а может быть, тихо подкрадывающаяся смерть, которую он уже готов был принять... И еще медленнее подбирались к его голове красноглазые щупальца, готовые вот-вот начать трубить свою победу...

И память Терри уснула... Об Анхе, о мирах, в которых он побывал, о Тайне Хранителя... Все исчезло, как будто-бы этого и не было никогда...

- Нет! Нет! Элис! Помоги! Позови, скорее позови Грозу! Где Сверкающая Леди? - голос Анхи прозвучал таким глупым и ненужным диссонансом для Терри, что он поморщился, засыпая, и уже не видя, как осторожно тянутся к нему длинные отростки чужеродного существа, исполненные единственного желания - завладеть его сущностью, завладеть навсегда, растворив его и ему подобных в себе, чтобы обрести хоть какую-то человеческую форму, чтобы придти в мир человеческих душ и властвовать над ними...

Бог мой! Бог мой! Мне страшно, несмотря на то, что я сама придумываю эту историю.... Я всегда была уверена в том, что Терри победит, но сейчас моя уверенность тает, как утренняя роса, которую жадно выпивает солнце....

Я засыпаю....засыпаю......Будь ты проклят навсегда... - падали слова, едва срывавшиеся с губ Терри. Я не знаю, умирал ли он в этот миг, или собирался с последними силами...

Пламя свечи вдруг всколыхнулось и стало быстро расти. Оно росло, превращаясь из маленького слабого огонька в могучую силу стихии, ширилось и заполняло все вокруг, не желая оставлять за собой ни единого живого места. Еще немного, еще... и оно бросилось, как безумное, на Терри, готовое испепелить и его, и ненасытное чудовище, почти добравшееся до Терри.

Резкая боль ожога заставила Терри очнуться. В единый миг он вспомнил все, происходившее с ним. Он метнулся к окну, вышиб одним ударом стекло, и закричал:

- Гроза! Идет Гроза! Сметая на своем пути все мое отчаяние и боль, очищая и освобождая мой мир от нечисти навсегда! Нет - Терри, над которым властвовало чудовище, нет -Спруту, смерти - НЕТ!

Нет, Терри не кричал, он заклинал могущественные силы, призывая их к себе на помощь!

И налетел черный вихрь, неся с собой пронзительные, смертельные молнии. Ударила первая, и почудились в ней Терри знакомые очертания Сверкающей Леди. Такая же молния вонзилась в его страх и отчаяние, испепеляя их навсегда. Сплошной стеной обрушился страшный ливень, пожирая разбушевавшееся пламя. Все смешал отчаянный ветер, закручивая с наслаждением и силой щупальца Спрута. Он рвал их на мелкие куски и разбрасывал по вселенной. Но молнии настигали их и били насмерть в едва живые, чуть колышащиеся куски нежити. Меркли один за другим красные, кровавые глаза Спрута, пока не осталось в мире никакого напоминания о чудовище...

...И ушла гроза, унося с собой последние обрывки прошлого...Мир сиял и переливался чистотой, а над ним раскинулась полукольцом потрясающей красоты радуга, как апофеоз, как заключительный мажорный аккорд свершившейся победы Человека над своим чудовищем!

Жизнь продолжалась!

До свидания... а может быть, прощайте, не знаю, как ляжет карта для гадалки, которая давно перестала гадать, потому что верит, что каждый достает для себя ту карту, которую закажет сам...

А свеча? Свеча горит! А пока горит свеча, жизнь не кончается...Никогда...

К О Н Е Ц?...

Не знаю, мне кажется, что это только начало...

http://9031352820.blogspot.com/2009/...g-post_27.html

[Любовь]

Что это?

Дар небес или труд до седьмого пота?


Сжав отчаянно кулачки, -
До предела, до посинения, -
По земле идут хомячки
В неизвестном нам направлении.

Хомячки идут неспеша,
Но уверенно, гордо, твёрдо…
И кого-то порой смешат
Их бесстрашные лица-морды.

Ночью прячутся в камышах,
Днем выходят в широко поле…
Хомячкам удалось сбежать
Из казенной клетки на волю.

Пусть слепит глаза, режет слух
Этот мир невозможно новый –
В них бушует и крепнет дух,
Боевой такой, хомячковый.

Им диктует: «Смелей держись!»
Сила воли и вера в силы.
Хомячки надкусили жизнь,
И она их ошеломила.

Хомячков нещадно несёт
В круговерть прямого эфира…
Им бы только идти – и всё!
Хоть бы по' миру, но по ми'ру!

Разорвав былое в клочки,
Неизведанной новью бредя,
По земле идут хомячки,

…Веря в то, что они – медведи!..

Катя Волкова

[Рыжий Кот]

По земле идут хомячки,
…Веря в то, что они – медведи!..

Как знать:
Идёт мужик по Птичьему рынку с медведем, публика с него балдеет. Наконец один из продавцов не выдержал:
- Мужик! Это ж Птичий рынок: тут птичек продают, рыбок, хомячков, а не медведей ...
- Вот я и ищу того *№)(??%:%№ , который мне год назад его за хомячка продал ...

[Любовь]

И вот, наконец, завершена работа над книгой "Служебный обман. Истории из жизни."

О чем эта книга? Я думаю, что само название уже говорит само за себя. Разные истории из жизни, в том числе, из моей профессиональной практики, судебные решения по трудовым спорам, основные способы незаконных действий работодателей и советы, мои и экспертов в области трудовых отношений, как можно этому противостоять, что сделать в том или ином конкретном случае, чтобы защитить себя.

Кроме этого, вы узнаете об основных способах незаконного увольнения работников и как с этим бороться, что делать, если нарушаются нормы охраны труда, как можно уволить работника по итогам аттестации и что для этого нужно? Что делать, если вы не согласны с увольнением по результатам испытания, и когда прогул действительно является прогулом? Куда обращаться за защитой своих прав? В своей книге я собрала для этого самую необходимую информацию, которая всегда будет у вас под рукой в нужный момент.

И еще много разных вещей…Книжка неожиданно получилась достаточно объемной.

Подробности здесь

[Любовь]

Два месяца назад начала писать эту повесть. Но времени не было, нужно было делать книгу по заданию К.Шереметьва, которую я окончила перед праздниками. И вот в новогодние каникулы дописала повесть до конца.

Если хотите - почитайте. Она рассказывает о жизни юриста, который "продал" свою умную голову неуважающему закон работодателю и чем в итоге это закончилось.

Можь, кому понравится, а может, наоборот.

Сразу предупреждаю - много букв


↓↓ Это сладкое слово - свобода!

Роман ехал в промерзшей полупустой электричке, едва не стуча зубами от холода. Прикрыл глаза, пытаясь забыться и прогнать свежие воспоминания – зал судебного заседания, монотонный голос судьи, читающей определение об отказе отменить решение районного суда о восстановлении на работе двух продавцов их ООО.

Неприятный осадок проигрыша поднимался откуда-то изнутри, точно изжога после острой шаурмы, наскоро проглоченной на вокзале. Он сразу знал, что дело это гиблое, и предупредил шефа, слишком много было сшито белыми нитками в этом увольнении, но шеф сказал:

- Надо, Рома, постараться. Эти две бодливые козы портят мне коллектив своей ненужной юридической грамотностью, будоражат людей, нарушая отлаженный торговый процесс.

- Сделаю все возможное, - отозвался Роман, - но предупреждаю, решение на 90%, если не на все 100, будет не в нашу пользу. Понимаете, увольнение за неоднократное неисполнение без уважительных причин трудовых обязанностей, штука тонкая, требует виртуозной работы, обосновать его нелегко, тем более, что сейчас суды стоят на защите прав работников.

- Ничего, ты делай свое дело, мне не важно, каким будет решение, восстановят, снова уволим, мне важно здоровье коллектива, а они в нем, как болезнетворный вирус, не убьешь сразу, заразишь весь организм.

Правдоискательницы хреновы! Я восемьсот семей кормлю-пою, давая им работу, силой никого у себя не держу. Не нравится – скатертью дорога. Заявление по собственному желанию на стол – и до свиданья. И диктовать условия на моей территории своему собственному стаду не позволю. Не успеешь оглянуться, как из-за таких паршивых овец, блеющих о нарушении их трудовых прав, сам в овцу из пастуха превратишься…

На улице нынче кризис, найдутся желающие на их место. Свое дело, сам знаешь, я с нуля поднимал, здоровья в него и сил вложил немеряно, чтобы все шестеренки крутились, когда надо и где надо, смазывал вовремя, чтобы не заржавело, да ты и сам знаешь, каково это – свой бизнес удержать сегодня, каких усилий, труда и гибкости это стоит.

Роман знал…

Уже шесть лет работы бок о бок связывали его с шефом.

Когда-то он и сам мечтал развернуть свое дело, да, видно, не судьба. Непросто, ох, как непросто было идти к своей цели. Чуть споткнешься, тут же со всех сторон затолкают, забьют локтями более прыткие конкуренты, а уж, если упадешь, подняться титанических сил стоит.

Помаялся Роман пару лет со своим адвокатским бюро, да и сдался, забросил дело, как бесперспективное, только жрущее его силы, время и здоровье без положительного обратного результата. Хотя рядом другие такие конторы процветали…И как только это удавалось их хозяевам?

И он пошел «сдаваться» в наемные работники. Дело свое знал крепко, юристом был отличным, голова на плечах прикручена так, как надо, и проблемы продать себя подороже у него не возникло.

Так судьба свела его с генеральным директором и полновластным собственником ООО «Рубеж», занимающимся розничной продажей продуктов питания, Николаем Петровичем Зверевым, которому уже седьмой год служил он, как верный пес, верой и правдой.

Хозяин не обижал, зарплату положил хорошую, да еще за каждое выигранное дело в качестве «молчаливого» бонуса преподносил своему юристу конверт с хрустящими купюрами, как заслуженное лакомство за хорошо проделанную работу.

И Роман «служил», выполняя все указания хозяина, перешагивая все чаще и чаще через собственные нравственные принципы, глуша тихий, но настойчивый внутренний голос, который так и нашептывал ему каверзные вопросы:

- И что, этот золотой ошейник и есть та свобода, которая была твоей заветной мечтой?

Это сладкое слово – свобода! Какую цену ты был когда-то готов заплатить за нее? Или уже забыл? – снова и снова спрашивал этот никак незаглушаемый неугомонный голос.

Стряхнув с себя марево полузабытья, навеянного перестуком колес электрички, он услышал трескучий голос динамика:

- Следующая станция – конечная.

Роман потянулся, разминая затекшее от долгого сидения тело, расправил плечи, крутанул головой, услышав знакомый хруст шейных позвонков, закинул на плечо сумку и пошел к выходу...

Поздний ноябрьский дождь продолжал моросить не только в душе, но и на улице.
- Брр, до чего же мерзопакостно, что внутри, что снаружи. Взять, что ли, коньячку? Эта мысль согрела мгновенно, Роман просто физически ощутил разливающееся тепло напитка, согревающего тело и душу…

Он зашел в неплохой, недавно открывшийся пристанционный магазинчик. Разглядывая ярко освещенные со спиртным полки, размышлял, брать бутылку 250 или лучше сразу 0,5л?
Так ничего и не решив, обратился к миловидной зеленоглазой продавщице.
- Достопочтимая леди, - с шутливой серьезностью заговорил Роман, - не смогли бы Вы помочь мне решить труднейшую задачу выбора напитка к вечернему ужину?

- Да, конечно, с удовольствием!- тут же откликнулась девушка, как-то вдруг разом мягко прогнувшись в его сторону с грацией дикой кошки и, метнув игривый, но в то же время, цепко оценивающий взгляд, в явно «дорогого» покупателя, обволакивая его своим улыбчивым вниманием, точно теплым дорогим пледом.

- Черт, как будто, совсем соплячка, но как умело раскидывает сети, - пронеслось в голове у Романа.- Поза, взгляд…Мда…Впрочем, молодец! Нам бы в магазины таких девочек побольше, а то стоят с вытянутыми унылыми физиономиями, точно зомби, в упор не видя покупателя, сколько не долби им о профессионализме и психологии продаж…
Интересно, сколько ей платят?

- Что желает джентльмен? - в тон Роману откликнулась девушка, ослепляя его белоснежной улыбкой во все 32 зуба, - я с радостью помогу Вам.

- Да вот, дело в том, что у меня сегодня выдался не самый лучший день, и хотелось бы, чтобы вечер его как-то скрасил…Хорошей музыкой, хорошим коньяком и полетом фантазии в берлоге одинокого холостяка. Какой напиток предложит мне леди?

- О! Я ни минуты не сомневаюсь, что именно Вас ждет вот этот чудодейственный напиток зрелости, который не только будет отличным украшением стола, но и поможет согреться душе в ненастный ноябрьский вечер, - она достала из упаковочной коробки и поставила перед Романом большую бутылку одного из лучших сортов французского «Хеннеси». Он хорошо знал его яркий многогранный вкус с терпким ароматом дуба и цитрусовых, именно этим коньяком они с шефом отмечали наиболее серьезные победы, наслаждаясь его вкусом и неторопливой беседой, перебирая и анализируя все тонкости удачного дела.

- Не хило, - внутренне усмехнулся Роман, - в день поражения пить дорогущий напиток победителя. Однако, девочка неплохо чувствует «клиента» и умеет преподнести товар. И где только они ее откопали в нашем Мухосранске?

- А давайте! И еще вон ту коробку конфет, - он выбрал самую изысканную с намерением преподнести ее в подарок продавцу за мастерство.

- Буду очень рада видеть Вас снова в нашем магазине, - улыбнулась она, - упаковывая товар в пластиковый пакет и подавая его вместе с чеком и сдачей.

- Нет, нет, коньяк – да, забираю, а конфеты для милой феи с зелеными глазами в знак благодарности за оказанное внимание, - Роман положил перед ней коробку, видя, как вспыхнули от удовольствия и зацвели розами щечки девушки, - это Вам. Всего доброго, достопочтимая леди!

Зажав заветный пакет подмышкой, он вышел из магазина и взял такси.
Кутить, так кутить! – Роман уже предвкушал приятный пятничный вечер в компании «Хеннеси» и своих любимых «Скорпов»…Настроение медленно, но верно, с отметки «минус» поползло вверх…

***

Татьяна с трудом села на постели. Сон продолжал цепляться за все ее существо, манил обратно под теплое одеяло, в мир сладких грез, но надо было собираться на работу, опоздание – штраф. Дешевый китайский будильник заходился в пароксизме нервного пипиканья уже больше десяти минут, пытаясь вытащить хозяйку из постели. Татьяна нажала рычажок, и воцарилась тишина. Она прислушалась. Из-за распахнутой двери донеслось неровное хриплое дыхание сына. Подошла к его постели, осторожно коснулась лба, покрытого испариной. Температура, слава Богу, спала.
Надо было собираться, чтобы успеть заварить свежие травки от кашля, разложить лекарства, чтобы баба Аня не перепутала, когда какие таблетки давать Ванюшке, приготовить завтрак и собраться самой.

В квартире было довольно холодно, и лезть из-за этого в ванну не хотелось, но Татьяна знала, что иначе она так и не проснется. Вода, как обычно, сделала свое дело – после контрастного душа жить сразу стало веселей.

На кухне уже закипал пузатый чайник. Руки сами собой делали то, что нужно, отмеривая, заваривая, размешивая. Оставалось еще время выпить чашку кофе. А потом уже можно идти за соседкой.

Как же ей повезло с бабой Аней, одинокой пенсионеркой, которая буквально за копейки оставалась с Ванюшкой, когда он болел. Больничные у них в «Рубеже» не оплачивали, об этом ее в отделе кадров предупредили сразу, когда узнали, что у нее маленький пятилетний ребенок, но она была так рада, что ее наконец-то берут на работу, что сразу согласилась на все условия – черно-белую зарплату, неудобный график и отпуск в зимнее время, потому что летом, как сказала кадровичка, – самые продажи из-за наплыва дачников.

Татьяна платила соседке по 30 рублей в день за то, что она присматривала за ее больным сыном во время работы.

Она начала быстро одеваться, время уже поджимало, напяливала на себя теплую одежку, одну поверх другой, превращаясь прямо на глазах в настоящую «капусту». В магазине из-за сильных морозов, полопались трубы, и было страшно холодно, температура стояла на отметке минус 6.

Начали замерзать и лопаться бутылки с шампанским, тогда Зверь (так они за глаза называли хозяина) приказал притащить в магазин все обогреватели, какие только нашлись в офисе. Правда, это помогало совсем слабо, но можно было хотя бы погреть замерзшие негнущиеся пальцы. Хоть заведующая и просила закрыть магазин, пока не починят отопление, шеф разрешил только укоротить смены на 2 часа. Понятное дело, он не желал упускать барыши от предновогодней торговли.

Народ валил валом, в их магазине были самые дешевые цены в городе, люди расхватывали к празднику все подряд, товар не успевали подвозить. Машины приходили одна за другой, грузчиков, как всегда, не хватало, и приходилось почти весь товар разгружать самим. Многие продавцы свалились – кто с простудой, кто с сорванной поясницей. Магазин перевели на односменный режим работы с 9 утра до 7 вечера, но продавцы приходили на час раньше, чтобы успеть выставить товар и приготовить магазин к открытию.

Татьяна уже опаздывала, она почти бежала, чтобы не замерзнуть, да и 34 градусный мороз совсем не располагал к прогулке.

Вот и тяжелая железная дверь магазина, она дернула ее на себя и, запыхавшись, вошла.

Девчонки уже копошились, кто где, как всегда, раздавался визгливый крик коммерческой директрисы, вечно всем недовольной и кроющей трехэтажным в полупустом супермаркете.

- Иволгина, - повернулась она к Татьяне, точно на шарнирах, - может быть за тобой директорскую «Волгу» прикажешь пригонять, чтобы ты успевала вовремя?

- Так ведь только еще без десяти восемь, Ирина Андреевна, - проговорила Татьяна.

- Что у тебя в инструкциях написано, идиотка? Сколько раз повторять, что продавец должен быть на работе без пятнадцати восемь?

- Да Ваня у меня болеет, Вы же знаете, - попыталась защититься Татьяна.

- У всех дети болеют и ничего, ты не одна такая.

- Вера Геннадьевна, - пометь у себя - Иволгиной штраф пятьсот рублей за опоздание, - повернулась она к заведующей магазином.

- Ага, Ирин Андревна, - тут же подобострастно отозвалась та.

- А в следующий раз, милочка, ты пойдешь у меня на базар селедкой торговать, как две твои подружки, которых выкинули недавно за дверь.

Обида перехватила горло. Татьяну бросило в жар.

Женщины притихли, наблюдая за происходящим. Каждая из них знала, что вступись они за товарку, и из ее части черной зарплаты тут же удержат штраф. Все напряженно молчали.

- Вы…Вы… не имеете права так со мной разговаривать. Какой из Вас коммерческий директор, Вы – просто вампир, хозяйский прихвостень и последняя хамка. Эти слова сами собой вырвались у Татьяны изнутри. Нервы сдали, не выдержав навалившейся за последнее время нагрузки.

- Вы издеваетесь над людьми, Вам плевать, что мы гробим здесь свое здоровье, Вам плевать на то, что в магазине иней на стенах и температура минус шесть, Вы и обогреватели-то притащили, чтобы спасти бутылки с вином, а не людей, Вам плевать, что у нас есть дети, которые болеют, у Вас вместо сердца медный пятак, а сами Вы – последняя сволочь. Таких, как Вы, надо расстреливать.

Гробовая тишина воцарилась в магазине, такого себе еще никто и никогда не позволял. Татьяна сама окаменела от собственных вырвавшихся слов, а у «коммерческой» челюсть упала на грудь, и глаза выкатились из орбит.

Она хотела что-то сказать, но передумала, достала из кармана мобильник и стала давить кнопки пальцами в кожаных перчатках, никак не попадая куда нужно. Наконец, ей удалось дозвониться.

- Роман Александрович? – на ходу меняя тон, заговорила она, - скажите отделу кадров, пусть готовят приказ на увольнение Иволгиной, - и немедленно, - повысила она голос и отключилась.

- Пошла вон из магазина, негодяйка. Ты уволена.

Татьяна стояла, точно пригвожденная к месту, плохо соображая, что происходит.

- Я сказала – пошла вон! – прошипела «коммерческая», - иначе сейчас тебя выведет под белы руки охрана!

Татьяна медленно, точно во сне, пошла к выходу.

- Ну что, коровы, встали? Быстро за работу, - уже опять разносился по магазину визгливый, всем ненавистный голос.

Начинался обычный рабочий день в одном из супермаркетов ООО «Рубеж».

***

Звонок коммерческого директора Красовской из магазина заставил Романа передернуться. Опять конфликт! Назревает очередное увольнение. Как же все это осточертело!

А вот и она сама.

- Что случилось на этот раз? – холодно поинтересовался Роман, - за что Вы решили уволить Иволгину?

Красовская начала излагать свою версию случившегося.

- А Вы понимаете, что продавец 100% права? Вы понимаете, что работать в таких условиях, в каких сегодня работают наши продавцы, запрещено всеми нормами охраны труда? Вы отдаете себе отчет в том, что женщина находится на больничном по уходу за ребенком и уволить ее по инициативе администрации нельзя? Вы знаете, что в трудовых договорах работника прописана работа по графику 2/2, а мы, в нарушение всех правил, перевели их на ежедневную 10-часовую работу с одним выходным в неделю? Вы знаете, чем в итоге могут обернуться подобные увольнения? Вам недостаточно прошлых проверок инспекции по труду и прокуратуры, проблемы с которыми мне пришлось решать всеми правдами и неправдами, и двух восстановленных работников со всеми вытекающими отсюда не только финансовыми последствиями, но и последствиями для деловой репутации общества? Вы штрафуете работника за пятиминутное опоздание, когда его переработка составляет больше 50 часов месячной нормы!

- Но Роман Александрович, Вы же знаете, что нам нужно рассчитываться за кредиты, очень нужны деньги, и Николай Петрович просил меня ввести жесткий режим экономии фонда заработной платы. Я только выполняю его распоряжение. А Иволгина совершила нарушение трудовой дисциплины и опоздала на 5 минут!

- И это пятиминутное опоздание Вы, Ирина Андреевна, считаете веским основанием для увольнения? А по какой статье, позвольте узнать?

- Да она оскорбляла меня!

- Вообщем, так. Мое мнение: Вам нужно найти компромиссное решение и вернуть Иволгину на работу.

- Что? И это говорите Вы? Человек, призванный защищать интересы фирмы!? – она поджала тонкие губы, - я буду разговаривать со Зверевым, - она демонстративно хлопнула дверью, выходя из кабинета.

Через час Зверев попросил Романа подняться к себе в кабинет.

- Рома, тут Ирина Андреевна мне жаловалась на тебя. Что там у вас стряслось? Выкладывай.

Роман спокойно изложил свое видение происходящего, особенно подчеркнув, какими последствиями может обернуться новое незаконное увольнение.

- Что-то не узнаю тебя, - улыбнулся Николай Петрович, - по-моему, Ирина Андреевна, права, штрафуя нарушителя трудовой дисциплины. Насчет переработки…Ты же знаешь, что эти часы нигде официально не проходят, оплачиваются из другого котла, а насчет больничного – где он, кто его видел? На нет и суда нет, ты и без меня это знаешь. В магазине холодно, да, но мы принимаем все меры, сегодня-завтра восстановим работу котельной. Сейчас по всему городу трубы рвет. Жизнь не остановишь, Рома… На носу Новый год, когда еще зарабатывать, как не сейчас? У нас в торговле, предпраздничные дни – самое золотое время, сам знаешь. Ты вот что, давай по-умному, убери эту Иволгину, а на будущее я Красовскую предупредил, чтобы не перегибала палку.

- Как прикажете убрать? – Николай Петрович, - на каком основании?

- Да мне ли тебя, юриста, учить! – подмигнул шеф,- забацай актик о прогуле, девочки магазинные распишутся, пригласи ее, объясни ей один на один доходчиво, что лучше написать «по собственному», чем героя из себя строить, и всех делов. Не нужны нам нарушители трудовой дисциплины в магазине, Рома, не нужны! – многозначительно посмотрел на юриста шеф.

- Николай Петрович, я Вам честно скажу, мне надоело разгребать последствия кадровой политики коммерческого директора. Я предлагаю вопросом урегулирования увольнения Иволгиной лучше заняться ей самой. Думаю, для нее это может оказаться полезным опытом на дальнейшее. Вы прекрасно знаете, какие методы работы с персоналом у нее в ходу. Кнут без пряника.

- Ну, ты, Рома, палку-то не перегибай. У каждого из нас свои достоинства и недостатки. Ирина Андреевна – не ангел, но ей приходится выполнять нелегкую задачу, свою задачу, - он сделал ударение на последних словах, - а у тебя задачи свои – обеспечивать правовое урегулирование возникающих эксцессов, вот и займись своими прямыми обязанностями. Или, может быть, я что-то путаю насчет наших с тобой договоренностей? Я вроде свою часть договора выполняю честно – зарплату и… - шеф сделал паузу, - премии выплачиваю без задержек, ты как будто не обижался.

В воздухе повисла неловкая тишина. Роман молчал, потому что крыть было нечем. Шеф ударил точно в цель. Именно такими были условия негласного договора: прикрывать задницу Зверева там, где это требовалось.

- Хорошо, - я подумаю, - Роман поднялся.

- Вот и замечательно, - Роман Александрович, - я знал, что мы с тобой всегда найдем общий язык.

***
Татьяна Иволгина шла домой, тупо переставляя одеревеневшие ноги. Она никак не могла до конца осознать, что произошло, как случилось то, что случилось? В голове крутилась одна-единственная мысль: что теперь будет с зарплатой и где взять денег? В кошельке оставалась мелочь и последняя сотня, которую она намеревалась растянуть на несколько дней, оставшихся до получки.
Она вошла в подъезд, поднялась на третий этаж и открыла дверь.
Навстречу ей, переваливаясь с боку на бок, едва ковыляя на артритных ногах, вышла из кухни баба Аня.

- Ты это что, девонька? Аль забыла что?

- Ванька спит? Не кашлял? – спросила Татьяна первым делом.

- Спит, спит, голубок ясный. Я его осенила Крестным Знамением, так он ни разу и не кашлянул, как ты ушла.

Так что вернулась-то?

- Уволили меня, баба Ань.

- Да ты что такое говоришь-то? Как так – уволили? За что? А ну, выкладывай все по порядку!

Татьяна не удержалась и заплакала, рыдания душили ее, но она сдерживалась изо всех сил, чтобы не разбудить сынишку. Вместе со слезами текли слова, складываясь в незатейливый рассказ о случившемся.

- И тогда она сказала, что если я сама не уйду, то меня выведет охрана, - всхлипнув, закончила она.

Иииии….девонька, как же тебя угораздило! Да разе ж можно начальству говорить такое? Знамо дело – накажут. У них деньги, а, значит, и власть вся ихняя. Плетью-то обуха не перешибешь. Ты, вот что…Давай посиди, чайку попей, успокойся маненько, да и пойди повинись перед этой своей, «коммерческой», тьфу ты, прости меня грешную, Господи. Бог терпел и нам велел!

- Да Вы что, баба Ань! По мне лучше в прорубь, чем на поклон к этой змее подколодной!

- Да что такое говоришь-то! – всплеснула руками соседка!- Какая прорубь?! Вон у тебя за стенкой душа живая сопит, на кого ты его покинуть собралась? И мыслев таки не держи, - рассердилась она не на шутку.

- Да я сгоряча, баба Ань, не сердись! Просто такое сравнение. Я топиться не собираюсь.

- Вот и ладно тогда. На вот, чаю-то горячего. Она поставила перед Татьяной чашку ароматного травяного чая. Пахнуло земляникой и летним солнечным днем.

- Это я тут вам с Иваном своей домашней заварки принесла, душа чтоб наливалась летней силушкой, да вот еще пирожков налепила, не спалось ночью-то, ноги крутило, я тесто и поставила. Ешь, пока свежие.

- Ой, спасибо! Вкуснятина эти ваши пироги! Ванюшка точно не откажется, хоть один да съест, - говорила Татьяна, уплетая за обе щеки, - он, как и я, ваши пирожки обожает, даже когда сильно болеет и ни на что из еды смотреть не может.

- Ну, вот и Слава Богу. А ты собирайся потихоньку, время-то бежит, не остановишь. Пора тебе уже, на работу.

Татьяна помрачнела, представив, как пойдет просить прощенья у «коммерческой»… На душе сделалось тоскливо до тошноты. Однако, за несколько лет она успела изучить характер бабы Ани и понимала, что та на своем будет стоять до последнего.
Чтобы не ссориться с соседкой, она решила уйти на пару часов из дома, а по дороге что-нибудь придумать.

- Ну, ладно, я пошла! Если что – обед в холодильнике!

Татьяна вышла в яркое морозное утро и направилась, куда глаза глядят. Ей нужно было убить пару часов, чтобы баба Аня поверила, что она сходила на работу, поговорила с начальством, но ее так и не простили.
Погода стояла солнечная, снег искрился и скрипел под ногами. На улице суетился народ, город принарядился к Новому году, в витринах магазинов мигали разноцветные огоньки и красовались самые разные елки.
Татьяна порадовалась, что заблаговременно купила Ванюшке подарок – конструктор «Лего» и кассету с записью сказки «Маленький принц», которую он обожал слушать в ее собственном пересказе.
Она заходила в магазины, чтоб погреться, вот уже дошла до станции, пора было возвращаться домой. Вспомнила, что дома кончились спички, и зашла в пристанционный магазин. Как ни удивительно, торговый зал пустовал, только приятная на вид, зеленоглазая продавщица, приклеивала на витрину только что вырезанные снежинки. Да какие затейливые!

- Надо же, какие отличные снежинки у Вас получились, как из настоящей сказки! Вас, видно, кто-то научил?
- Ой, да что Вы, - заулыбалась явно польщенная похвалой девушка, - никто не учил, само собой получается.

- А для моего сына не вырежете несколько штук? Я таких красивых делать не умею. Вот он обрадуется! А то он сейчас болеет у меня.

- Конечно, с радостью! – отозвалась девушка, - один момент! Она взяла ножницы и бумагу. Татьяна с восхищением следила за ловкими пальчиками.

- Да Вы прямо настоящая волшебница! Огромное спасибо Вам от нас с Ванюшкой.

- Не за что! Знаете, я очень люблю детей, и с удовольствием сделала эти снежинки для Вашего сынишки! Пусть он скорей поправляется!

- Как мне хочется Вас отблагодарить! Какая жалость, что сейчас я не могу этого сделать, но при первой же возможности зайду к Вам с маленьким подарком – от нас с Ваней. Она погрустнела и замолчала.

- У Вас что-то случилось? – мягко спросила девушка и посмотрела на Татьяну с таким участием, что та не выдержала и невольно выложила ей всю свою утреннюю историю, без утайки и прикрас.

- Вот и все. Поэтому теперь я безработная…

- Подождите… Как Вас зовут? Меня – Маша.

- А я – Таня, можно на «ты».

- Вот и хорошо, что не надо церемониться. Танюш, ты ведь сказала, что у тебя ребенок болеет. Разве ты не на больничном?

- На больничном, врач мне выписала, да что толку-то? Нам ведь все равно не платят.

- Послушай, погоди минутку! У меня есть один хороший знакомый юрист. Я прямо сейчас позвоню ему и спрошу, что в твоем случае можно сделать.- Она вытащила мобильник и набрала номер.

- Роман, здравствуй! Извини, что беспокою во время работы, но не мог бы ты помочь мне маленькой консультацией? Скажи, в каком случае можно уволить человека на больничном?

Татьяна вслушивалась в разговор изо всех сил, с таким напряжением и вниманием, как будто от этого разговора зависела вся ее дальнейшая судьба.
Маша только кивала головой и повторяла:

- Понятно, спасибо. Все поняла, - она закончила разговор и повернулась к Татьяне, улыбаясь.

- Ну вот, ни о каком увольнении не может быть и речи.

- Как это? Ведь меня уже уволили. Да и мой больничный не считается. При устройстве на работу меня об этом предупреждали.

- Танюш, давай так. Ты идешь домой, спокойно лечишь своего малыша, ни о какой работе не думаешь, а думаешь только о том, как поставить сынишку на ноги. После того, как он поправится, и врач выпишет тебя на работу, делаешь ксерокопию больничного, пишешь в двух экземплярах заявление о том, что находилась на больничном по уходу за ребенком, один экземпляр заявления с подколотым к нему документом отдаешь вашей секретарше, а на втором требуешь поставить число и ее подпись с надписью, что твое заявление с листком нетрудоспособности она получила. Этот второй экземпляр, что с подписью секретарши, убираешь подальше и спокойно выходишь на работу. Это твое железное алиби. Никто не имеет права уволить человека во время болезни, если только он сам не напишет заявление об увольнении по собственному желанию. Надеюсь, ты не писала?

- Нет, - растерянно отозвалась Татьяна, - ничего я не писала, - меня выгнали и все. Она не могла поверить в то, что все оказалось так просто.

- Ты что, совсем законов не знаешь, что ли? – улыбнулась Маша.

- Ну…почему же, - смутилась и покраснела до ушей Татьяна, - но нам же в отделе кадров так сказали, а они лучше знают, наверное…Я ж не одна такая…Всем девчатам не платят…

- Вообщем, давай так. Вот тебе три тысячи, - Маша полезла в кошелек, доставая оттуда купюры, - отдашь, когда сможешь. Под Новый год оставаться без денег не есть «гуд», это неправильно и плохо! Вспомни, как встретишь Новый год, так его и проведешь, готовься к празднику, лечи Ваню, приходи в себя, а потом дальше будем думать, как и что. Ок? – улыбнулась девушка.

Татьяна стояла в полном шоке от всего происходящего, не в силах вымолвить ни слова.
Ситуация менялась так стремительно, что она не успевала пропускать через себя происходящее и не знала, как реагировать.

- Ну что ты, Тань? – рассмеялась Маша.- Ты сама назвала меня волшебницей, вот я и творю чудеса. И знаешь, мне чертовски это понравилось!

Да, а в магазин-то за чем приходила? Что купить хотела?
- За спичками. Спички кончились.

- Ага, понятно! Вот тебе упаковка. Ну, давай, до встречи! Это мой мобильный, - Маша протянула листок бумаги с записанным номером телефона. Если что – звони! А у тебя какой номер?

Татьяна на автомате назвала одиннадцать цифр своего мобильника, взяла спички, вытащила шесть рублей мелочью, протянула Маше. Медленно пошла к выходу, потом резко остановилась, вернулась назад, прямо взглянула в зеленые глаза девушки, которую видела впервые в своей жизни, и вдруг, неожиданно для себя самой, поклонилась ей в пояс.
Потом опрометью выскочила вон, боясь, что разрыдается от нахлынувших на нее чувств прямо на глазах своей новой знакомой...

***
Роман вышел от Зверева, опустился к себе в кабинет, накинул куртку и вышел на улицу.
Далекое солнце сияло на ярко-синем хрустале неба.

- Как холодно, - подумал Роман. Вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой, закурил.
Сколько раз это простое действие успокаивало его, вот и сейчас сбивая пену ненужных, поднимавшихся изнутри эмоций: раздражения на Красовскую и Зверева, который только что дал четко понять Роману, « кто в доме хозяин».

«Увяз коготок – всей птичке пропасть», - почему-то вдруг вспомнилась нехитрая поговорка.

- А что ты хотел? Как будто не понимал, что добровольно шагнул однажды в капкан с жирной приманкой. Пришло время – капкан захлопнулся. Да, собственно, он захлопнулся давно, ты и сам об этом знаешь, - невеселые тяжелые мысли ворочались, как булыжники, в голове юриста. Но вдруг сорвались и поскакали одна за другой в прошлое, в весну шестилетней давности, когда еще до звонка будильника, вскакивал он с постели, переполненный радостным предчувствием грядущего дня.

Тело просто пело под хлесткими струями ледяного душа, мечты потихоньку воплощались в реальность. Его адвокатское бюро «Шанс» набирало обороты, потекли тоненькой струйкой клиенты, пошли дела, начали появляться деньги. А благодарные за помощь люди все чаще возвращались просто так, чтобы пожать ему руку и сказать человеческое «спасибо».
Именно эти моменты Роман ценил дороже всего. Деньги тоже радовали, но искренняя благодарность в глазах тех, кому он смог решить непростые проблемы, доставляла неизъяснимое наслаждение.
Когда и какое слабое звено в цепочке разорвалось? Где пряталось начало конца его мечты?
Роман лихорадочно вспоминал…

Хроническая нехватка времени…Там не успел сдать вовремя отчет в налоговую, тут не решил проблему с пожарниками, не разрулил назревающий конфликт с арендодателем, забыл о перечислениях в пенсионный фонд…
Копилась куча не отвеченных писем, а ему все недосуг, все откладывал эти мелочи – потом, потом, сейчас такое интересное дело!
И в результате, как снег на голову, посыпались один за другим предписания, штрафы, как предвестники приближающегося несчастья, завертела-закрутила Романа бюрократическая машина, выжала все соки, да и выплюнула.

Что ж, винить было некого, кроме самого себя.
Роман вспомнил, как долго и муторно закрывал потом свою контору, какую кучу времени поубивал в разных очередях, чтобы в итоге поставить жирный крест на своей мечте только из-за собственного раздолбайства.
Тогда и вошел в его жизнь «Рубеж» Зверева, ставший, как в прямом, так и в переносном смысле, запретной чертой, за которой осталась его свобода…

Роман едва замечал, что пачка сигарет почти пуста, а сам он промерз до последней косточки. Нужно было возвращаться к делам.

Он зашел в отдел кадров и попросил инспектора пригласить к нему на завтра Иволгину.

- В 10.00 удобно будет, Роман Александрович?
- Согласуйте с ней, потом скажете мне. Я завтра на месте целый день.

Он вернулся к своим бумагам. Каждая из них требовала внимания. Но мысли разбегались в разные стороны и сосредоточиться никак не удавалось.
Первым вопросом, который требовал решения, было увольнение Иволгиной.

В принципе, Роман нисколько не сомневался, что убедить женщину написать заявление по собственному желанию будет для него проблемой. Он прекрасно знал, как в таких случаях построить беседу, что и каким тоном сказать, за какие струнки зацепить.
Сколько их, таких, прошло через его кабинет?

Романа всегда поражало лишь одно – как покорно они писали эти заявления, даже не пытаясь хоть что-то сказать в свою защиту, как сразу признавали свое поражение перед лицом «всемогущего» начальства.

- Чего же они все так боятся? – думал Роман, глядя, как трясущимися пальцами переписывает заявление с образца об увольнении очередная «жертва» Зверева.
- Совсем не знают своих прав? Вряд ли. Не то сейчас время. У каждого Интернет, чуть ли ни на каждом шагу можно получить юридическую консультацию…
Так что же тогда не так с этими людьми, которые, кажется, готовы чуть ли ни по первому приказу «палача» сложить свою голову на эшафоте?

Ответа на этот вопрос у Романа не было.

***
Без пяти десять в дверь нерешительно постучали.

- Войдите, - крикнул Роман.
Дверь приоткрылась, и на пороге возникла хрупкая фигурка, нерешительно застывшая у входа в кабинет.

- Татьяна Николаевна Иволгина? – улыбаясь, спросил Роман.

- Да, это я. Вы меня вызывали сегодня к десяти утра.

- Проходите, пожалуйста, я Вас жду. Давайте пальто, вот так. Присаживайтесь.
Лицо женщины залила краска. Было видно, что она совсем не привыкла к мужским ухаживаниям, и чувствовала себя неловко. Только глаза грозового неба смотрели прямо на него.
Тоненькая фигурка опустилась на краешек кресла для посетителей.
Что-то в ней было не так. Она явно отличалась от общей массы продавцов, с которыми приходилось сталкиваться Роману. Присутствовала в ней какая-то грация простоты, а где-то глубоко пряталась что-то неощутимое, чему Роман пока никак не мог дать определения.

- Кажется, это шкатулка с сюрпризом, - подумал Роман, - ну, да ладно, разберемся.

- Татьяна Николаевна, Вы уже, наверное, догадываетесь о причине, по которой я Вас пригласил.

- Возможно, - последовал односложный ответ.

- Как бы это сказать помягче…- Роман сделал паузу, - Вы понимаете, что Ваше поведение в отношении коммерческого директора было недопустимым?

- В чем? – опять только короткий вопрос и никаких попыток оправдаться.
Интересно, она что, решила «включить дурочку»? – пронеслось в голове у Романа.

- Как в чем? Вы оскорбили в присутствии всех работников честь, достоинство и деловую репутацию Ирины Андреевны.

- А у нее есть честь, достоинство и деловая репутация? – серые глаза смотрели в упор.

Вопрос повис в воздухе.

Она как-будто играла с ним в пинг-понг, легко бросая ему назад шарики ответов на его вопросы.

- А Вы сами как думаете?

- Я думаю, что у каждого человека должно быть чувство собственного достоинства, унижать которое не имеет права никто, будь то коммерческий директор или любой другой человек, занимающий даже самый высокий пост.

Ничего себе ответ для продавщицы. Где она этого набралась? Да она, кажется, совершенно не боится меня, - вдруг удивился Роман неожиданно проскользнувшей догадке.
Совсем не так вели себя остальные, вызванные на «ковер» к начальству. Они тушевались, что-то едва мямлили и соглашались со всем, что им навязывалось в ходе разговора.

- Так что прикажете с Вами делать, Татьяна Николаевна? Вы же понимаете, что теперь, - Роман сделал ударение на этом слове, - оставаться работать в «Рубеже» Вам не имеет смысла.

- Не понимаю. Почему? – внимательный взгляд спокойных серых глаз.

Что-то шло не так, как всегда, не так, как должно было идти. Роману никак не удавалось взвалить на Иволгину чувство вины, подвести ее к согласию с тем, что он говорил, и получить нужную ответную реакцию.

Она не чувствовала себя виноватой!

С одной стороны, его злило такое поведение Иволгиной, а с другой, он начинал проникаться невольным уважением к этой простоволосой женщине, одетой в грубый вязаный свитер и толстую драповую юбку. Она смотрела ему прямо в глаза, сидя на краешке кресла прямо, как тростинка, с высоко поднятой головой.

- Вам, что, нравится у нас работать? – решил сменить тактику Роман.

- Нет. Но на сегодняшний день у меня нет выбора. Вы же знаете, как неохотно берут на работу женщин с маленькими детьми, которые, к тому же, имеют свойство иногда болеть, как сейчас болеет мой сын.

- Сколько ему лет? Он серьезно болен? С кем он сейчас?

- Четыре годика. Спасибо, намного лучше. Я оставляю его с соседкой, когда мне приходится куда-то уйти, - она спокойно, без суетливости, отвечала на его вопросы.

- Я желаю, чтобы Ваш сын поправился как можно скорее.

- Спасибо. Доктор сказала, что сама заглянет к нам в новогодние праздники, чтобы посмотреть, как идут его дела. А так, на прием нам только 11 января. Возможно, за это время Ваня поправится, и я смогу выйти на работу с больничного.

- Но Вы понимаете, что по условиям договора у нас в фирме нет такого понятия как «больничный»? Вас разве не предупреждали об этом в отделе кадров при трудоустройстве? Отсутствие даже одного продавца в смене нарушает нормальный ритм торгового процесса и сказывается, соответственно, на продажах.

- Предупреждали. Только Ирина Андреевна сама выгнала меня с работы, значит, она считает мое отсутствие не столь важным. А для меня здоровье моего ребенка в тысячу раз важнее торгового процесса.
К тому же, я думаю, всегда можно взять в штат подменного продавца.
И еще… - замолчала ненадолго Иволгина, - у меня было время поискать ответы на вопросы по поводу моего увольнения, о котором мне объявила Красовская, - оно незаконно. Поэтому я собираюсь выйти на работу после того, как закроют больничный лист.

- Татьяна Николаевна, разве Вы не понимаете, что Вам будет очень нелегко продолжать работу после того, что произошло в магазине?- намекнул Роман на ее конфликт с Красовской.

- А может быть, все будет нормально, - улыбнулась каким-то своим мыслям женщина.

- И что Вы намерены со всем этим делать?

- С чем – «этим»? Я продолжу работать, как и раньше, а в случае оскорблений в мой адрес, буду писать жалобы. Знаете, у меня телефон с диктофоном, и я всегда смогу использовать необходимые записи в нужное время. К тому же, в магазине везде стоят видеокамеры и всегда можно отследить, как и кто вел себя в той или иной ситуации. Так что, получится, что я как бы озвучу немое кино, - улыбнулась Иволгина.- Любопытный фильм может получиться, не находите?

- Вы собираетесь жаловаться в трудовую инспекцию или еще куда-то обращаться?- быстро спросил Роман.

- Нет, пока, - Татьяна сделала ударение на этом слове, - я никуда не собираюсь. Я собираюсь вылечить Ваню, выйти на работу, получить причитающуюся мне зарплату и деньги по больничному листу и нормально работать дальше. Это все.

- Может быть, у Вас и сейчас в кармане работает записывающее устройство, - попробовал пошутить Роман, улыбаясь.

- Может быть, - в ответ улыбнулась Татьяна. Есть ко мне еще какие-нибудь вопросы, Роман Александрович? А то мне пора идти.

- Нет, все предельно ясно. Спасибо за то, что нашли время придти на беседу. Желаю здоровья Вам и Вашему сынишке. И – с наступающим Вас Новым Годом!

- Спасибо.

Она встала, он подал ей пальто и вскоре остался в кабинете один.

***
Роман вернулся за стол, посмотрел на приготовленный образец заявления на увольнение и вдруг с ненавистью и силой скомкал его в кулаке и швырнул в мусорную корзину.

Дверь открылась – на пороге стояла Красовская.

- Доброе утро, Роман Александрович.

Он прекрасно понимал, что она пришла за информацией.

- Я сейчас видела Иволгину, она уходила. Все нормально?

- У Иволгиной – да! У нее больничный лист по уходу за ребенком, и она собирается выйти на работу после новогодних праздников, раньше ее на работу, как я понял, не выпишут.

- Как это? А заявление на расчет?

- Вы знаете, она мне сказала, что увольнение не входит в ее планы. Вот такие дела, Ирина Андреевна. Она отказалась писать заявление.

- И Вы, с Вашим огромным опытом, ничего не смогли сделать в этой ситуации?- улыбка, точно приклеенная, висела на ярко накрашенных губах Красовской, делая ее чем-то похожей на клоуна.

- Представьте себе, - развел руками Роман, - не смог!
Мало этого, она даже заявила, что в дальнейшем будет записывать на диктофон все разговоры с Вами во избежание конфликтов, - проговорил про себя, но почему-то не стал озвучивать Роман последнюю фразу.

- Знаете, Ирина Андреевна, а Иволгина оказалась «крепким орешком»! И больше всего меня удивило то, что она не чувствовала ровным счетом никакого страха и никакой вины за свое поведение. Вела себя настолько спокойно и уверенно, как будто ничего особенного не произошло, и мы просто мирно беседуем о текущих производственных проблемах…
Лицо, а потом и шею Красовской, медленно заливало краской. Она явно не была готова к такому повороту событий. Привыкшая шагать по головам, видеть в людях серую массу и тупое молчащее быдло, выполняющее все ее приказы и прихоти, она никак не хотела признать свершившийся факт.

- Так что же нам теперь с ней делать, Роман Александрович? Что посоветуете? – она смотрела на него в ожидании ответа, поджав тонкие ярко-красные губы, змеившиеся на лице.

- А что тут можно сделать? Предлагаю дождаться выхода Иволгиной на работу, а там уже действовать по обстоятельствам. Больше нам просто ничего не остается.

- Понятно, - процедила сквозь зубы Красовская, собираясь уходить.

- Да, Ирина Андреевна, - как будто-то какой-то чертенок за плечом подзуживал Романа, - может быть, стоит попробовать вести себя с продавцами более корректно? Насколько я понял из разговора, Иволгина больше не намерена терпеть оскорблений. Может, попробовать для разнообразия заключить с работниками мировую и перейти от войны к миру? – улыбнулся Роман.

- Да Вы в своем уме?!! – вдруг взорвалась Красовская, - это Вы говорите мне?!! По-Вашему, я должна скакать на цырлах перед этой плебейкой, которой цена в базарный день три копейки! Да что она имеет в жизни, кроме своего сопливого мальчишки-сына? И она еще будет диктовать, как мне вести себя в собственном магазине?!
У Красовской перехватило дыхание, и она нервно закашлялась.

- Не надо так расстраиваться. Хотите чаю? Просто я считаю, что спокойное деловое общение принесет пользу нашему общему делу. Негативные эмоции плохо способствуют хорошей работе, Вы же это понимаете?

- На что Вы намекаете? По-Вашему я не умею обращаться с людьми? Да это не люди, а стадо баранов и, если не стоять над ними с кнутом, они и пальцем не шевельнут, а о продажах можно забыть!

Роман смотрел на эту женщину и чувствовал глубокое отвращение к ее личности и жизненным ценностям, среди которых деньги и власть над другими человеческими существами затмили и вытеснили все остальное. Он четко понимал, что за словами Красовской стоит его шеф, точно также мыслящий и чувствующий, точно так же готовый на любую сделку с совестью ради прибыли. Они оба поклонялись одному всесильному в их мире богу – деньгам. Людям в нем отводилась лишь роль инструмента для зарабатывания прибыли и, когда один инструмент приходил в негодность, его попросту выбрасывали за ненадобностью, заменяя следующим.
И никто из них не хотел понимать, что без этого «инструмента», нормальная жизнь бизнеса невозможна. Да и зачем им это понимать? За воротами очередь желающих найти работу. Кризис…

- А ты-то сам не такой же точно «инструмент» в руках своего шефа, пока еще выполняющий нужную ему функцию? – пронеслось в голове у Романа, - сколько еще останется до того момента, пока и тебя не вышвырнут за ненадобностью или неудобством применения?
Бог мой, какая-то маленькая женщина, мать-одиночка, и та не побоялась защитить, как сумела, свое человеческое достоинство, а я, здоровый мужик с головой, руками и ногами, глотаю все подряд ради этих вонючих денег Зверева. Может, пора перестать себя успокаивать и признаться, что ты сам ничем не лучше этих двоих и давно с ними в одной упряжке, которая несется галопом по человеческим жизням, ломая и корежа их?..

Роман вновь узнал этот внутренний голос, который постоянно не давал ему покоя, каждый раз нашептывая в ночи одно и то же. Но теперь он вдруг набрал силу и зазвучал во всю свою мощь.

Красовская продолжала что-то кричать, размахивая руками, но он ее почти не слышал.

-…не оставлю! Так и знайте! – конец фразы резко ударил по сознанию, и заставил Романа выйти из ступора.

- Ирина Андреевна, - устало проговорил Роман, - мне надо работать.

- Ах, работать? – ехидные нотки разъедали воздух, точно кислота, - Вы, наверное, за своими трудами с Иволгиной совсем забыли, что сегодня Николай Петрович отпускает весь офис после обеда, потому что вечером в нашем ресторане корпоративная встреча Нового Года? А сейчас уже без пятнадцати два. Так что не забудьте, начало в 17.00, - она повернулась и вышла, громко хлопнув дверью.

***
- Стерва!- невольно вырвалось у Романа,- сейчас побежит жаловаться шефу, это известно, а шеф станет долбить по темечку, как дятел, мол, надо, Рома, постараться, я тебя кормлю, пою… Тьфу, пропасть!
Он выключил компьютер, оделся и отправился домой.

Дома, не раздеваясь, лишь расстегнув куртку, достал из секретера документы по своему бывшему адвокатскому бюро «Шанс» и сидел, рассматривая каждую бумагу, вспоминая, как и что делал тогда, как жил, как чувствовал…
Неожиданно затрезвонил мобильник.

«Тореадор, скорее в бой», - зазвучала воинственная мелодия. Звонил шеф…

- Рома, добрый день, - голос звучал устало, - чистишь перышки к празднику?

- Здравствуйте, Николай Петрович, - да, вот навожу блеск и сияние на собственную персону, чтобы покорить всех дам «Рубежа» сегодня вечером, - отшутился Роман.

- Пора бы уже обзавестись одной дамой сердца, - усмехнулся в тон ему Зверев.

- Вы так считаете? Гм… А, может, действительно пора? Есть у меня одна на примете, хотел бы с ней Новый Год встретить…

- Ого! Скрытный, оказывается, какой, - шеф был явно заинтригован, - так приглашай ее и приходите вечером в ресторан вместе.

- Да, неудобно, Николай Петрович, вечеринка ведь корпоративная.

- Брось, ты же знаешь, многие напару придут. Почему бы тебе не пригласить свою женщину?

- Ладно, считайте, что уговорили. Если моя дама согласится, придем вдвоем, - ответил Роман.

- Ну, вот и отлично!- голос шефа потеплел, - когда у человека на семейном фронте и в личной жизни порядок, то и на работе с проблемами справляться легче. Особенно, когда между людьми есть взаимопонимание, так ведь?

- К чему это ты клонишь, старый волк? - подумал Роман и ответил:

- Безусловно, Николай Петрович.

- Вот и я про то же. Сейчас праздники отшумят, займемся наведением порядка в «Рубеже», особенно, в кадровой части.

- Что Вы имеете ввиду? – не понял Роман.

- Да вот, хотел сегодня вчерне с тобой эту тему обсудить, вернулся в офис, а тебя уже и след простыл.

- Так ведь…- начал, было, объяснять причины своего отсутствия Роман.

- Знаю, знаю, сам дал разрешение уйти после обеда, - шеф помолчал немного, а потом продолжил, - будем, Рома, весь коллектив супермаркета менять. Гнилой он. Так что, ты пока отдыхай, сил набирайся, а после праздников – за работу! Ну, давай, до встречи в ресторане, - и шеф отключился.

- Полный конец обеда, - невольно вырвалась у Романа фраза одного из героев любимого им Макса Фрая, - вот подарок, так подарок! Спасибо, Дед Мороз, лучшего для меня ты и придумать не смог бы! Это ж увольнение почти 20 человек!

Настроение, и так паршивое после очередной истерики Красовской, упало до минус единицы.
Теперь уже не одно, а целый шквал незаконных увольнений, под которые, он, юрист, должен будет подводить правовое обоснование, прикрывая задницу шефа.
Лихорадочно закрутились мысли в голове.
Что делать? Как убедить Зверева не делать того, что он задумал? Нет, это бесполезно, его не переубедишь… Как вообще все это проворачивать? За неоднократное неисполнение обязанностей? Нет, не пойдет. Выдавливать людей, выплачивая только «белую» часть зарплаты? Тоже не то. А может, аттестация? Да, пожалуй, это самый лучший вариант в такой ситуации. Сами сразу разбегутся, побоятся не сдать экзамена…
Тьфу, как же все это мерзко!

Роман взмок в теплой куртке. Скинул ее, открыл холодильник, достал одну из банок ледяного пива, припасенных по случаю Нового года, выпил в три глотка.
Все его нутро протестовало против такой «работы», душа оторопела и сжалась в комочек где-то глубоко внутри…

И вдруг волна ярости и ненависти поднялась из самых глубин, и накрыла Романа с такой силой, что он изо всех сил впечатал кулак в боксерскую грушу, давно уже болтавшуюся в комнате без дела. Удары сыпались один за другим. Он бил не спортивный снаряд, он бил Зверева, Красовскую и…себя самого…

- Ну, дед Мороз, погоди! – повторял и повторял раз за разом Роман фразу из известного мультика.

***
Ресторан торжественно и призывно сиял огнями. Сверкали хрусталем люстры, отражаясь в зеркалах, бокалах и посуде на столиках. Электрические гирлянды переливались, мигали разноцветными лампочками, словно играя под музыку ансамбля музыкантов, которые вовсю старались для гостей Зверева.

Весь зал танцевал! Разгоряченные шампанским, праздничной атмосферой и предстоящим Новым Годом, люди в упоении отдавались ритму музыки, вплетая свои тела ей в такт. Улыбки, смех, новогодние поздравления смешались вместе и наполнили зал единой энергией праздника. Казалось, невозможно усидеть на месте, ноги сами несли в круг.
Женщины были неотразимы в своих новогодних нарядах, их лица светились счастьем пойманного мгновенья редкой радости, улыбки отражались в их украшениях и яркой новогодней мишуре.
Мужчины, в строгих вечерних костюмах и при галстуках, уже потихоньку начинали сдавать позиции внутреннему ребенку, отпуская эмоции на свободу.

Роман со своей спутницей вошли в ресторан. Было уже без пятнадцати семь.
Тут же навстречу заспешил швейцар, расплываясь в улыбке:

- Добрый вечер, Роман Александрович, вас уже заждались, - говорил он гостям, помогая раздеться, а сам все косил глазом на женщину, которую впервые за столько лет работы в «Рубеже» привел с собой их юрист.

- Добрый вечер дорогим гостям! Ваш столик рядом со сценой, - навстречу уже спешила, улыбаясь, заведующая рестораном, умная, хваткая женщина, которая давно пыталась выпросить у Зверева ресторан в аренду, только вот никак не могла сговориться с шефом о цене.
Она повела Романа с его спутницей за столик, который сейчас пустовал. Начальство тоже танцевало.
Взгляды всего зала сразу устремились на эту пару. Всем было страшно интересно, что за незнакомку привел с собой 32-летний неженатый юрист.
Тут же, как из-под земли, вырос официант, готовый к обслуживанию гостей.

- С наступающим Новым Годом!

- Андрей, спасибо, - перебил Роман, - можно я поухаживаю за своей дамой сам? – улыбнулся он.

- Без сомнения, - официант слегка поклонился и также бесшумно исчез.
Не успел Роман открыть бутылку с шампанским, и разлить вино в бокалы, как за столик вернулись шеф и Красовская.

- О! Здравствуйте!- разгоряченный танцами шеф, улыбался одной из самых своих обаятельнейших улыбок, - дорогой Роман Александрович, немедленно представьте нам свою волшебную фею! И поделитесь секретом, в какой сказке Вы нашли эту красавицу? – Зверев во все глаза смотрел на спутницу Романа, во взгляде явно читались восхищение и одобрение выбором юриста.

- Знакомьтесь, - улыбнулся Роман, - Татьяна Иволгина, продавец нашего супермаркета…

***
Улыбка медленно сползала с лица Зверева по мере того, как мозг обрабатывал полученную информацию и искал решение, как с ней поступить. На Красовскую больно было смотреть. Она буквально окаменела, застывшая кроваво-красная улыбка намертво приклеилась к ее лицу.
К чести шефа, он быстро справился с собой и, наполняя бокал Красовской, задумчиво проговорил:

- Итак, она звалась Татьяной… Предлагаю выпить за знакомство, хотя мы все как-будто бы знакомы, не так ли? - он адресовал свой вопрос Иволгиной.

- Да, Николай Петрович, - улыбнулась та, - уже почти два года я работаю в «Рубеже». Но так близко встретиться с Вами не доводилось. Зато с Ириной Андреевной мы виделись почти каждый день.

Красовская, услышав свое имя, задергалась на стуле, не зная, как ей реагировать на происходящее.

- Извините, мне нужно ненадолго выйти, - едва выдавила она из себя, поднялась и поспешно покинула зал.

- Ну, значит, выпьем за более близкое знакомство, - шеф чокнулся с Татьяной своим бокалом. Я рад, что наш Роман Александрович смог разглядеть в Вас ту женщину, которую я сейчас вижу перед собой. Вы неотразимы!

- Спасибо, - зарделась Татьяна.

Она была действительно необычайно хороша в новом наряде, который они с Романом вместе выбрали всего за час до своего появления в ресторане. Длинное серебристое платье выгодно подчеркивало глубину серых глаз и хрупкую, точно девичью, фигурку, а нитка жемчуга на шее и такие же сережки великолепно гармонировали с белоснежной улыбкой. Волосы струились настоящим водопадом от плеч до самого пояса. Трудно было не залюбоваться Татьяной, и шеф все никак не мог оторвать от нее глаз, безнадежно выискивая в ней ту серенькую безликую продавщицу, которая стояла за одним из прилавков его супермаркета.

- Ну, гости дорогие, за вами, как за опоздавшими, тост! Давай, Роман Александрович, начинай!

Роман поднялся с бокалом в руке.

- Позвольте блиц-поздравление. Сегодня, поздравляя всех с наступающим Новым Годом, я не хочу смотреть в прошлое. Мой взгляд устремлен в будущее. Я хочу пожелать каждому из присутствующих новых шансов в жизни и выхода на новые рубежи! – С этими словами он до конца осушил свой бокал.

Татьяна и Зверев, внимательно слушавшие его, тоже выпили – каждый за свое…

- Новые шансы и новые рубежи, говоришь? Любопытный тост, Рома… А поподробнее не мог бы сказать, что именно ты вкладываешь в эти понятия и с чем их связываешь?

- Скорее, с кем, Николай Петрович, - загадочно улыбнулся Роман и посмотрел на свою спутницу.

- Ну, так поделись! Мы с тобой, чай, не чужие, сколько лет вместе бок о бок. Вроде раньше особых секретов друг от друга не держали, - он улыбался, но даже улыбка не могла скрыть его напряжения в ожидании ответа.

- Не хотел я об этом говорить сегодня, Николай Петрович, думал, после праздников. Но... раз Вы настаиваете… Решил я опять свое дело открыть, возродить свое адвокатское бюро «Шанс». Вот Татьяна пообещала помощницей мне стать, - он с нежностью коснулся ее пальцев. - У нее высшее финансовое образование, будет, кому за налогами и бухгалтерией смотреть, на которых в прошлый раз я, собственно, и свернул себе шею. Да и потом, работая с Вами, столько бесценного опыта набрался и ума-разума, что грех не попробовать. Пора уже мне от Вашей юбки, вернее, брюк, - улыбнулся Роман, - отрываться, становиться на свои собственные ноги. Не держаться же за Вас, как за костыль, всю оставшуюся жизнь? Вот такие мои планы на будущее, если коротко, - закончил он.

Зверев в ответ только крякнул и налил себе коньяка.

- Вон оно, значит, Рома, как поворачивается…Мда…- он опрокинул рюмку одним махом и тут же налил другую. – Не ожидал, совсем не ожидал от тебя такого поворота, - шеф закурил в раздумье.

- Все течет, все изменяется, Николай Петрович. Думаю, Вы поддержите меня в моем решении и дадите свое отцовское благословение.

Шеф быстро взглянул на Романа, точно пронзил лазерным лучом, пытаясь добраться до сокровенных мыслей юриста.

- А как же наши посленовогодние планы, о которых мы с тобой сегодня днем говорили?- спросил он.

- Что поделаешь, - ответил Роман, - незаменимых людей нет, сами знаете. Найдется и на мое место хороший человек. Тем более, сейчас кризис, работе каждый рад.

- Вот, значит, как ты рассуждаешь…Найтись, оно, конечно, найдется, да только не каждый со мной сработается, тебе это известно…

Это действительно Роману было известно лучше, чем кому бы то ни было. А уж из тисков Зверева вырываться порой приходилась, оставляя в них куски собственного мяса.

- Да и… сами понимаете, - продолжил Роман, многозначительно посмотрев на Татьяну, - новая жизнь настойчиво стучится в двери и требует новых решений.

- Новая жизнь, говоришь..- он тоже внимательно посмотрел на Иволгину, - выходит, у вас уже все решено?

- Выходит так, Николай Петрович…

- Ну, что же, за ваше счастье, за твой новый «Шанс», - и он опрокинул очередную рюмку коньяка, никого не приглашая разделить с ним свой тост.- Ладно, вы, молодежь, идите потанцуйте, а я пойду немного проветрюсь на свежем воздухе…

***
Роман с Татьяной возвращались из ресторана. Под плавно кружащими снежинками тишина и ночь бесшумно подкрались к ним на кошачьих лапах вплотную, окутали со всех сторон намеками на новые тайны, отгородив этих двоих от всего остального мира.
- Татьяна, - первым нарушил молчание Роман, - я бесконечно благодарен Вам за помощь…Если бы ни Вы, я бы, наверное, еще долго не решился уйти от Зверева…
Женщина взглянула на него и ответила:
- А знаете, почему я приняла Ваше приглашение пойти в ресторан?
- Нет, но очень хотел бы узнать.
- В тот день, когда Красовская выгнала меня с работы, я случайно, через совершенно незнакомую мне девушку, тоже получила помощь от неизвестного человека. Эта девушка, как фея из сказки, поделилась со мной деньгами, даже не зная, кто я, но главное, она при мне позвонила своему знакомому юристу, которого, кстати, тоже зовут Романом, и он дал ей консультацию по моей проблеме, рассказав, как мне поступить в сложившейся ситуации. И не то, чтобы я не знала, что больничный дает мне полное право не ходить на работу и защищает от увольнения, формально знала, конечно, только последние годы после смерти матери, мужа и свекрови, были для меня настолько тяжелы, что моя личность оказалась глубоко задавленной, смирившись с тем, что происходит, а разум, точно опутанный какой-то липкой паутиной, перестал здраво функционировать, верно фильтровать и оценивать информацию. Я невольно впустила в себя все внешние установки, исходящие от того мира, в котором оказалась, мира «Рубежа». А тот телефонный разговор и слова далекого незнакомого человека стали для меня своего рода набатом или гонгом, что ли, звук которого вдруг разбудил мое спящее сознание. Я как будто очнулась, осознав, что происходит вокруг – увидела всю мерзость, в которую загнала сама же себя, своим неверием в собственные силы, и, позволив превратить себя в часть безропотного стада Зверева и Красовской…- она замолчала, видно, переживая заново прошлые метаморфозы.
А потом добавила:
- Именно поэтому я откликнулась на Ваше приглашение, интуитивно почувствовав, что с Вами происходит что-то подобное.
- Танюша, а ту девушку, которая звонила юристу, случайно звали не Машей?
- Да! – удивленный взгляд.
- А она случайно работает не в маленьком пристанционном магазинчике?
- Да, именно там, - удивление Татьяны росло, - а как Вы догадались? Или… Может быть…
Догадка обрушилась на них одновременно.
- Так Вы тот юрист?
- Так Вы та девушка, которой нужна была консультация? – воскликнули они в один голос и остановились, как будто только что увидели невидимые нити, когда-то так причудливо связавшие их.
- Невероятно! – первым пришел в себя Роман, - ведь когда Вы ушли из моего кабинета, мысли о том, что даже маленькая женщина не побоялась защитить свое человеческое достоинство, а я, здоровый мужик, все держусь за свой страх, подтолкнули меня к моему решению…
- А если бы не тот Ваш ответ Маше для меня, неизвестно, сколько бы еще я продолжала жить жизнью бессловесного животного, - продолжила Татьяна.
- Наверное, Высшие Силы все-таки существуют, - улыбнулся Роман, - которые, столкнув нас, помогли нам обоим обрести твердость духа, найти опору и единомышленника друг в друге.
- Пожалуй, так и есть, - согласилась Татьяна и, чуть помолчав, добавила, - как причудливо тасуется колода…
Они медленно шли рядом и молчали, слова были не нужны, они слишком хорошо чувствовали друг друга.
Прощаясь с Татьяной у дверей ее пятиэтажки, Роман спросил:
- Можно мне будет встретить Новый Год с тобой?
- Я только что мечтала об этом, - без женского кокетства и ужимок честно ответила та.

***
В первый рабочий день, сразу же по приезде в офис, шеф вызвал юриста к себе. Не привыкший ходить с Романом вокруг да около, он сразу выложил ему свое предложение.
- Значит так, Рома. Я тут за праздники крепко подумал и решил вот что – как только Иволгина выходит с больничного, переводим ее в замы главбуха. Зарплату положу соответствующую, всю белую, не обижу. А если увижу, что она смышленая девочка, то и премии будет от меня получать. Тебе официальную часть увеличиваю вдвое, ну и бонусы тоже, соответственно. С начала года. Что скажешь?
Роман молчал, раздумывая, как лучше ответить шефу.
- Николай Петрович, - я Вам очень благодарен за такую высокую мою оценку, но видимо, мне не удалось до конца донести свою мысль. Мы с Татьяной все уже решили. Возрождаем «Шанс».
- Возрождайте, - закивал головой шеф, - я не против. Даже и время нужное готов тебе предоставить. Если куда там понадобиться поехать – езжай, препятствовать не буду. На все дам «зеленый свет», Рома. Работайте оба пока в «Рубеже», получайте деньги, ведь без них – никуда, сам знаешь, а там видно будет.
- Сжатие челюстей - семьдесят атмосфер, не меньше, - подумал Роман про себя, а вслух сказал:
- За двумя зайцами погонишься, ни одного не догонишь, Вы же знаете, Николай Петрович. И потом, какой из меня мужчина, если я свои решения начну менять, как перчатки? Вы сами меня учили – принял решение – бей в одну точку, иди вперед, никуда не сворачивая. Ведь так?
- Так-то оно так, но ведь я вам по-отцовски помочь хочу! Ни больше, ни меньше.
- Понимаю и благодарен, - начал снова гнуть свою линию Роман, - только…я уже озвучивал, что пора мне попробовать без костылей обходиться. А потому, Николай Петрович, вот, два заявления на расчет, мое и Иволгиной.
Шеф взял в руки заявления, перечитывая одно из них раз за разом, как будто все не мог поверить своим глазам. Впервые в жизни его тактика не сработала! Он готов был платить ТАКИЕ деньги, а Роман совершенно не желал оценить этого щедрого подарка! Какое-то сраное свое бюро ему дороже ради его, Зверева, расположения и поддержки!
Мысли шефа метались, впервые за многие годы, он не понимал, что же на самом деле происходит и почему.
- Может, я мало предложил, Рома? - напрямую спросил шеф, - так ты озвучь свои условия, договоримся.
- Не в деньгах дело, Николай Петрович, - названная Вами сумма даже слишком высока за мои услуги «Рубежу», но попробуйте все-таки услышать меня – я хочу добиться успеха САМ, без помощи и поддержки.
- Я понимаю, понимаю тебя. Только смотри, не сделай ошибки. Не каждому дано построить успешный бизнес. Для этого нужны определенные качества характера, а у тебя их нет. Ты не обижайся на меня, старика, я ведь тебе всю правду, как собственному сыну, говорю. Парень ты умный и знающий, не спорю, только в бизнесе этого мало, Рома. Там жесткость, а, зачастую, и жестокость нужна, чтоб акулы не порвали. А в тебе этого нет. Провалишь ты свой «Шанс», поверь!
Давление шефа становилось все сильнее. Роман чувствовал, что глубокая, едва сдерживаемая внутренняя пружина готово вот-вот разжаться и наотмашь ударить противника. Но Роман прекрасно понимал, к чему может привести открытая война, и сдержал себя усилием воли.
- Ну вот! Вместо поддержки, на которую рассчитывал, получил полное Ваше неверие в мои силы, - улыбнулся Роман, - теперь уже тем более нет пути назад. Вы меня взяли на «слабо». Решение я принял и менять его не стану. Отрабатываю положенное по закону и – в собственное плавание. Как говориться «делай, что должен, и будь, что будет!»
- Даже так? Ну, что ж, - кажется, начал сдавать позиции шеф, - раз я тебя убедить не смог, остается только подписать ваши заявления.
Зверев чувствовал себя глубоко оскорбленным в своих лучших чувствах, такой «подлянки» от своего юриста он никак не ожидал, посчитав, что все сказанное в ресторане было блефом, распусканием павлиньих перьев перед красивой женщиной и всплеском эмоций под воздействием выпитого. Убедившись в том, что Роман не собирается менять свою позицию, он счел его предателем и неблагодарным подлецом.
- Больше не задерживаю, - он поставил визу на обоих заявлениях. С сегодняшнего дня вы оба свободны. Можешь идти в кадры, оформлять увольнение, - шеф протянул ему подписанные бумаги.
Роман не верил своим глазам. На каждом заявлении стояло: «Отделу кадров. В приказ. Уволить 11 января ____г.» и размашистая подпись.
- Спасибо, - коротко поблагодарил Роман.
Зверев ничего не ответил. Юрист встал и пошел к выходу. За его спиной повисла тяжелая, ледяная, угрюмая тишина…

***

Время мчалось вперед, как скорый поезд, набирая и набирая обороты. Мелькали, точно телеграфные столбы за окном, дни и ночи, сутки проскакивали для Романа и Татьяны, как минуты, когда они с головой погрузились в работу по возрождению адвокатского бюро. У Тани едва хватало времени на сына, и Роман зачастую насильно оттаскивал ее от рабочего стола, говоря:

- Не забывай, ты, прежде всего - мама.

И она, улыбаясь, счастливо прижимала Ванюшку к себе, играла с ним и рассказывала вслух его любимую сказку «Маленький принц».

Свою квартиру Роман переобустроил под офис, а сам, после скромной росписи в ЗАГСе, переехал к ней. Он продал свой «Форд», чтобы купить необходимое офисное оборудование и, разъезжая на старенькой семерке, распевал вовсю свои любимые песни. Настроение неизменно было отличным. Даже бессонные ночи и дикая нагрузка первого года не могли его изменить. Жизнь наполнилась ощущением праздника и полета, точно развернулись огромные крылья за спиной, которые уверенно несли его к своей мечте! И мечта вырастала на глазах, превращаясь в реальность.

Разрывались телефоны, своим чередом шли дела в суде, Роман выигрывал одно дело за другим и благодарности клиентов не было конца. Они приводили своих родственников, рекомендовали Романа своим знакомым, которым тоже требовалась помощь. Слухом земля полнится, и вскоре его известность как грамотного и успешного юриста, вышла за пределы города и района. Все чаще раздавались звонки из области с просьбой взяться «за дело». Не хватало времени, чтобы помочь каждому, и еще через пару лет, после переезда в офис в центре города, Роман взял себе в помощь нескольких человек, которые «закрывали» дела из другой местности. «Шанс» стремительно набирал обороты, считаясь в городе лучшим адвокатским бюро. Цены в нем были дифференцированные – работяг фирма защищала с большой скидкой.

Уже можно было иногда и вздохнуть свободно, перевести дух, позволить себе немного расслабиться и отдохнуть. Дело было налажено, все шестеренки крутились, как надо, не скрипя и не ломаясь. В бумагах был полный порядок – там царствовала Татьяна, со всей скрупулезностью и тщательностью финансиста выполняя свою работу. Она постоянно сидела в «Консультанте», чтобы не пропустить ни одной новости в сфере бухучета и налогов.

И снова приближался Новый Год.

Роману очень хотелось сделать жене приятное, и он пригласил ее на тридцатое в ресторан.

- Ой, как здорово, с огромным удовольствием выйду в свет! – радостно засмеялась Татьяна, - вот спасибо тебе!

- А можно ты оденешь то серебристое платье, в котором была три года назад на вечеринке Зверева?

Она внимательно взглянула на мужа и кивнула.

- А в какой ресторан пойдем? – заинтересованно полюбопытствовала Татьяна.

- Может, туда же, где встречали свой первый? Теперь, насколько я знаю, бывшая заведующая арендует его, так что интересно было бы взглянуть, что теперь там и как.

- Действительно любопытно, - согласилась Татьяна, - значит, решено!

В восемь вечера они приехали в ресторан. После ремонта его внутреннее убранство преобразилось. Он стал менее помпезным, зато более уютным, что очень располагало к отдыху. На каждом столике стоял изысканный светильник в виде небольшой свечи, разливая вокруг мягкий теплый свет. Похожие светильники крепились к стенам. Сервировка столиков была безупречна. Елка сверкала и переливалась тысячами огней, распространяя по залу ароматный запах свежей лесной хвои. Зеркальные шары спускались с потолка, отражая своими гранями сияние огней и света.

Гости уже веселились вовсю. Повсюду слышались смех и радостные восклицания.

Так же, как и несколько лет назад, хозяйка ресторана проводила их за столик сама. Это был столик на двоих, по специальному заказу Романа, он стоял почти под самой елкой, укрытый от внешнего мира ее ветвями, так что они чувствовали себя точно в лесной сказочной избушке. Время остановилось. Так здорово было чувствовать себя только вдвоем и в то же время среди людей.

Играла музыка, и Роман с Татьяной кружились в танцах, смеясь, давая своим уставшим телам долгожданный отдых, и, одновременно заряжая их энергией праздника от всего танцующего зала.

- Как здорово! – она как девчонка, хлопала в ладоши и счастливо смеялась.

- А завтра рванем на лыжах? - улыбнулся Роман.

- На нашу горку? Вот Ванюшка обрадуется!

Их счастливый вечер длился и длился, пока Татьяна не попросила:

- А пошли гулять? Так хочется вдохнуть свежего воздуха.

- Конечно, моя дорогая женщина, это великолепная идея!

Они направились к выходу, унося с собой чудесные воспоминания о проведенном вечере.

- Интересно, как поживает Николай Петрович, - вдруг ни с того, ни с сего вспомнила Татьяна, выходя на ночную улицу и сталкиваясь нос к носу со Зверевым.

- С наступающим Новым Годом, - слегка растерялась она.

- И Вас, мадам, также, - слегка поклонился тот. Вы все также неотразимы!

- Здравствуйте, Николай Петрович, - Роман протянул бывшему шефу руку.

- Здравствуй, Рома. Как дела? – он демонстративно проигнорировал приветствие юриста, закладывая руки за спину.

- Потихоньку, - Роман не стал акцентировать внимание на враждебном жесте Зверева, - пока нет причин для жалоб. «Шанс» идет в гору, - он спокойно опустил протянутую руку в пальто.

- Наслышан, - сухо ответил шеф.

- А как у Вас, что нового в «Рубеже»? – подключилась Татьяна.

Порядок в «Рубеже». Правда, я сменил сферу деятельности. Все магазины, склады и ресторан вот, сдал в аренду. Живу спокойно, никаких нервотрепок с нерадивым персоналом.

- Наверное, это очень прибыльно? – спросил Роман.

Да, деньги текут рекой, - ответил Зверев, только в глазах его не видно было искорок радости и тех прыгающих чертиков, которые так когда-то хорошо были знакомы юристу.

- И кто у Вас теперь остался?

- А всего народу – десять человек – бухгалтерия, юрист, который сидит на договорах, да водитель. И те норовят разбежаться. Вы тогда, Рома, своим уходом как будто спровоцировали всех на увольнение, заявления посыпались одно за другим. Поди, к черной гадалке ходил? – язвительно спросил шеф.

- Бросьте, Николай Петрович, когда мне было по гадалкам ходить, да и зачем? Никогда я такими глупостями не занимался. От Вас такое даже слышать смешно!

- А как сыновья? – решил он перевести разговор на другую тему.

- А! Ну их! Разве от вас, молодых, помощи дождешься на старости лет. Вот Ирина Андреевна Новый Год в больнице будет встречать. Инсульт у нее. Единственный преданный человек оказался. Сгорела, можно сказать, на работе. Пока магазины закрывала, пока арендаторов искала, все нервы, знаешь ли…

- Жаль, - только и смог выдавить из себя Роман.

Ну да ладно, мне пора, пойду, глоток-другой коньячку пропущу по случаю праздника, на ресторан свой посмотрю, на людишек. Прощевайте-с, - он сухо попрощался и ушел.

- Да…- протянул Роман, - как неприятно все это…

- Ромаш, помнишь, три года назад ты говорил блиц-тост? Помнишь, что сказал тогда? - спросила вдруг Татьяна.

- Помню, да. Я сказал, что устремлен в будущее.

- Верно! Так зачем ты сейчас позволяешь прошлому тащить себя обратно своими ржавыми крючьями? Ты ни в чем не виноват и никогда не был виноват перед Зверевым. Что от него ушли люди и ему не на ком стало демонстрировать свою власть – это вполне закономерное явление, даже, если мы с тобой и стали его катализаторами. Это бы все равно случилось – рано или поздно. Потому что те, кто работал на Зверева, все равно – ЛЮДИ, а не скот, они не смогут терпеть с собой такого обращения вечно. И ты знаешь это не хуже меня! – закончила Татьяна.

- Какая ты у меня умница, - он обнял жену и поцеловал серые глаза, прикрытые заснеженными ресницами.

Они и сами не заметили, как вышли за черту города и оказались у реки. Ярко-красный солнечный круг торжественно нес себя навстречу первому дню Нового Года, неторопливо выплывая из-за вершин деревьев.

- Какой потрясающий восход солнца! – заворожено проговорил Роман.

- Я…я хотела тебе что-то сказать сейчас, - тихо отозвалась Татьяна.

- Слушаю тебя! – он повернулся к жене, не в силах отвести очарованных глаз от наступавшей в мире красоты.

- Знаешь, а у нас, кажется, скоро будет малыш, - она покраснела, смущенно улыбаясь.

- Да ты что!!! Вот это подарок! Спасибо, родная! Как же давно я об этом мечтал! – он подхватил Татьяну на руки и закричал в небо:

- Как же я счастлив! Ярило-Бог! Благослови!

Солнечные лучи протянулись с верхушек деревьев и нежно тронули своими золотыми пальцами этих двоих, освещая и благословляя жизнь, которая била в них животрепещущим ключом....

http://trudowoeprawo.blogspot.com/

[Любовь]

Она подошла совсем близко. Эта незнакомка в темном плаще. Я ее почти не видела, но ощущала ее близость каким-то десятым чувством.

- Тебе плохо? Нужна помощь? – спросила я то ли у женщины, то ли у ночи...

Молчание в ответ. Только фигура придвинулась ко мне еще ближе. Меня слегка покоробило.

- Знаешь, я не люблю, когда переступают некоторую черту, а ты подошла к ней почти вплотную. Тебе лучше отойти назад – на шаг, другой…
- Для кого лучше? – прошелестел вопрос.
- Для нас обеих.
- Но ты звала меня.
- Хм, как я могла звать женщину, которую не знаю…
- Я не женщина…
- Тогда кто ты?
- Если можно так выразиться, твое потаенное желание.
- Вот как, значит…Ты претендуешь на глубокое знание моих внутренностей, вплоть до самых кишок, тех, где прячется душа? – я усмехнулась, достала сигарету и зажигалку.
Прикурила, а маленькое неровное пламя зажигалки поднесла поближе к непрошенной гостье. Захотелось глянуть ей, такой самоуверенной леди, в глаза.

В меня смотрела бездонная черная тишина, в самой глубине которой вспыхивали редкие, светящиеся кровавым рубином, сполохи.

- Ну, здравствуй! Не думала, что наша встреча окажется столь обыденной, - я улыбнулась краешком губ. - Жаль, что я не могу сделать тебе никакого подарка за то, что ты пришла. Впрочем, подожди…

Я знала, что совсем недалеко находилась полянка, где цвели подснежники.

Было темно, я ничего практически не видела и рвала все подряд, надеясь, что среди травы окажутся и милые моему сердцу цветы.

- Вот, возьми, это тебе, - я протянула свой странный букет фигуре среди ночного леса.
- Как сладко пахнет жизнь, - глубоко вдыхая аромат свежесорванной зелени, проговорила она. - Вдохни и ты!
- Не буду. Это для тебя…- А теперь дай мне руку, я хочу уйти с тобой вместо нее...
Она снова напоила меня до краев своим бездонным взглядом.

- Нет, я ухожу одна. Этот твой подарок, такой живой и трепетный… Вместо тебя и той, которую должна была увести, я забираю букет. Прощайте пока. Она повернулась и начала медленно исчезать в дымке поднимающегося утреннего тумана.

- Стой! Ты куда! Это нечестно! А как же мое тайное желание? Ты сама говорила…

Фигура таяла, не отвечая на мои вопросы.

Я пустилась вдогонку, крича:

- Не уходи, так не должно быть. Стой! Или я убью тебя! А еще отниму букет!

- Смешнаааяяяяяяя….. – рассмеялось эхом последнее слово незнакомки.

Я осталась среди леса одна. Всходило солнце. Любимые подснежники мамы поднимали головки.

Я набрала букет и быстро побежала домой.

Мама что-то жарила на кухне.

- Мамочка, зачем ты встала?!

- Мне лучше, дочка, намного лучше. Кажется, я иду на поправку...

Я всхлипнула и уткнулась в такое родное мамино плечо.

- Не обманула...- пронеслась лихорадочная мысль...

[Любовь]

Нам с Иркой на день рожденья надарили кучу разных подарков. Мы с ней в один день родились, так уж вышло, что вместо брата у меня получилась сестра. Жалко, конечно, но что поделаешь... Ну, да ладно! Не это главное. А главное то, что я наконец-то получил велик! Сколько о таком мечтал! Честное слово, мам-пап, вы теперь узнаете, что ваш сын умеет не только на трояки учиться! Ведь велик такой классный, а я так давно хотел именно такой. Даже во сне постоянно на нем гонял. Вобщем, зуб даю, - как Витька из второго подъезда говорит, - не будет больше троек!

А Ирка на своей музыкальной шкатулке помешалась! Ну, что с нее, девчонки-зубрилки взять? А еще как запиликает на своей скрипке - хоть уши затыкай. Хорошо хоть, что я от музыкалки отбился.

Ну вот - опять трясется над своей шкатулкой!

- Чего трясешья? - спрашиваю, что в ней такого особенного?

- В ней живет настоящее чудо!- отвечает тихо.

Я тоже поглядел ради интереса, про какое-такое чудо она бормочет.

Ну, я, понятное дело, мужчина, такими глупостями не увлекаюсь. Подумаешь, музыка играет и балеринка кукольная танцует под крышкой.

Вечером лег спать, хоть устал, а счастливый такой, даже не знаю, как и рассказать. Весь день на моем велике с ребятами гоняли. Все сказали - крутой велик! Да я и сам знаю. Короче, ужасно я счастливый был. Все вспоминал весь день по кусочкам. И вдруг ни с того, ни с сего про эту Иркину шкатулку вспомнил и ее слова про чудо, которое там живет.

Встал потихоньку, пошел к Ирке в комнату, смотрю - она уже спит, а шкатулка рядышком на столике. Я взял ее и пошел к себе. Свет не включал. Да ну его и так все видно.

Сел на кровать и открыл крышку. Надо же как чудно - все внутри сразу засветилось серебристо-голубоватым светом, как будто там где-то внутри спрятали горсточку маленьких звездочек. И вдруг музыка заиграла - такая тихая и приятная - как будто кто-то совсем слегка за маленькие колокольчики дергает. И сцена маленькая вдруг откуда-то выехала, шторками закрытая. А потом шторки сами собой раскрылись и появилась маленькая балеринка, про которую я вам уже говорил. Тогда я не рассмотрел, как следует, эту шкатулку-то, а сейчас, гляжу - ну, надо же, она танцует, прямо, как живая балерина, в телеке. И правда, интересно.

И до того мне захотелось поглядеть, как это все в такой маленькой шкатулке умещается, да еще светится, играет и танцует! Не выдержал я и раскурочил ее. Сижу, смотрю - нету там внутри ничего особенного. Ну, куколка, какие -то лампочки крохотные, какие-то еще непонятные штуки. Давай скорее назад собирать. Собрал - а она не работает! Я и так и эдак - не работает и все тут. Я аж вспотел! Как теперь? Что с Иркой будет? Да и мне всыпят, небось, будь здоров, что ее подарок сломал!

Утром проснулся от Иркиного крика:

- Моя шкатулка! Что с ней случилось?!

Слышу, чуть не плачет она. Вскочил с постели, побежал к ней в комнату.

- Ир, прости. Это я виноват. Хотел посмотреть, где живет чудо, про которое ты говорила. Всю шкатулку обыскал - не нашел. Я сейчас еще раз попробую ее починить. Не плачь только. Хочешь, бери мой велик насовсем. Только не плачь...

Но Ирка уже рыдала вовсю, закрыв руками лицо и не говорила ни слова. Хоть бы ругнулась или треснула меня, легче было бы, честное слово.

А тут уже и папа с мамой...Что теперь будет?

Но они меня не ругали, даже странно. Им не до меня было, до Ирки. Они ее пытались успокоить. А она все плачет и плачет без остановки. Тогда папа сказал:

- Ириша, я тебе даю слово, совсем скоро твоя шкатулка снова оживет! - взял ее и унес куда-то.

Весь день мне было не по себе. Лучше б наказали, что ли, тумаков навешали. Все легче было бы. Хожу теперь весь день, как туча. И даже велик не в радость. Пришел из школы, уроки сделал, пошел гулять - а все не то что-то. Слонялся по улице туда-сюда один, как собака бездомная, замерз, и хоть домой идти не хотелось, а пришлось.

Открываю дверь и слышу - музыка из Иркиной комнаты играет. Но только музыка не из шкатулки, а сама Ирка на скрипке эту музыку выводит. Захожу к ней, смотрю - она глаза закрыла, на лице улыбка, а смычок как будто сам по струнам летает......И такая музыка! Прямо по-настоящему волшебная! Лучше, чем в той шкатулке! Вот это да!

Я даже от неожиданности в себя придти никак не мог. Не ожидал совсем, что Ирка такие трели может выводить. А на столике рядом - ее шкатулка, которую мастер уже починил.

Я вот теперь думаю - может, чудо, оно вовсе и не в шкатулке живет, а в том, кто ее, вот такую, придумал? И прямо в самой Ирке, которая вдруг такую музыку смогла сыграть?

http://9031352820.blogspot.com/2010/...g-post_22.html

[Любовь]

Написано по картине художника из Бийска Романа Величко, которая украшает эту страничку.

Я не услышала будильника. Видно, сказалась нагрузка последних месяцев, и трезвон механического устройства был просто проигнорирован, как вредный, для не отдохнувшего организма.

Что ж, наверное, умное подсознание лучше знает, что творит. Однако, это не отменяет моего присутствия на деловой встрече, где решалась судьба компании. Вопрос стоял о слишком больших деньгах, чтобы можно было позволить себе сейчас расслабиться.

Быстро собираюсь, одновременно жму на кнопки телефона, чтобы вызвать такси. Моя красавица-Феррари, сломалась, как назло, в самый неподходящий момент.

О, мой Бог! Телефон не работает! Хватаюсь за мобильник – вижу погасшее табло, которое никоим образом не желает возрождаться к жизни ни при каких условиях!
Проклятье! Ладно, сейчас поймаю машину на улице.

Выскакиваю из дома при полном параде – строгий деловой костюм, туфли на шпильке…
Улица пуста, как будто все враз вымерли – ни людей, ни машин.

- Да что же это за день такой, - проносится досадная мысль.

Делать нечего, иду пешком на 10-сантиметровых каблуках в надежде, что ситуация изменится в любой момент, и из-за угла выскочит какой-нибудь московский лихач.

Но кругом настолько глухо, что в какой-то момент мне становится не по себе.
Я убыстряю шаг, наращивая темп, и вот уже бегу, перестав надеяться на чудо.

Ноги начинают ныть от неудобной для пробежки обуви, но мне некогда обращать внимание на такие мелочи. Впереди еще больше пяти километров до центрального офиса.

И с чего это дорога так круто пошла вверх? Сколько ездила, даже не замечала, что здесь такой крутой подъем.

- Не вижу, ничего вокруг не вижу, - промчалась мысль.

Вот уже и вспотела, чувствую, как капельки пота бегут по груди и затылку.
Кажется, скоро можно будет распрощаться с прической…. Не успела подумать, как нога подвернулась, и я со всего размаху грохнулась в лужу, невесть откуда взявшуюся на моем пути.

Костюму тоже капут!

Ладно, это не самое страшное, у меня есть, во что переодеться в офисе. Как здорово, что когда-то я оставила там на всякий пожарный дежурный вариант. Мало ли, капля кофе нечаянно упадет или какая другая мелкая оплошность.
Я отключаю мысли и несусь во весь галоп, если вообще к женщине на шпильках применимо такое выражение.

Но мне плевать. Я должна успеть ко второму раунду переговоров, и я успею, хоть там небо пусть обрушивается на землю.

Бегу изо всех сил, вот уже открывается то ли второе, то ли третье дыхание, я уже вижу сквозь туман, застилающий мои глаза, свою цель.

Еще немного, еще! Ну, давай, девочка, давай! Последний рывок, и я врубаюсь в непонятное препятствие!

Кругом какой-то белый дым… Он окутывает меня со всех сторон, и я вдруг понимаю, что успела!

Только вот куда? И почему меня вдруг накрыло ощущение вселенской умиротворенности и неизвестно откуда взявшегося душевного комфорта?

Внимательно присматриваюсь… Вижу хрупкую женщину в розовом, вглядывающуюся вдаль… Кто она? Озорной ветер играет ленточками ее платья, а она стоит, точно очарованная, под своим зонтиком, любуясь на облака!



Теперь я уже вижу, что это безбрежное небо, с которым она разговаривает на только им обоим понятном языке.

Крохотный причал, небо, любопытная луна и эта женщина…

Она медленно поворачивается ко мне, улыбаясь… Я вижу себя, точно в зеркале…

- Ты, как всегда, забыла зонтик, - мягко смеясь, говорит она. – Вот, возьми, а мне пора. Ты же знаешь, переговоры такие важные, речь идет о слишком большой сумме, - она вдруг подмигнула мне точно так же, как это делала я, и…исчезла…

На причале, вглядываясь в облака, стояла я сама… И почему-то мне было совершенно наплевать на итог переговоров.

Так кто же я - женщина в розовом или бизнес-леди, которой так важны достижения поставленных целей?

Оставалось узнать ответ на этот вопрос, сделав шаг навстречу неизвестному…

И я шагнула…


http://9031352820.blogspot.com/2010/...g-post_24.html

[Любовь]

Понравился отрывок. Кладу на сохранение

Из книги Бодо Шефера "Прорыв к финансовому успеху"


Cогласно одной индийской легенде о сотворении мира Всевышний сначала сотворил ракушку и опустил её на дне моря. Так ракушка жила не вполне интересной жизнью. Ей не нужно было делать ничего другого, как открывать скорлупу, выпивать немного морской воды и снова закрывать её. Изо дня в день ракушка не делала ничего другого, кроме как открывала и закрывала, открывала и закрывала скорлупу...

Затем Всевышний сотворил орла и отдал ему свободу полёта и способность достичь самых высоких вершин. Для него почти не существовало границ. Но орлу пришлось заплатить за свободу: Ежедневно ему приходилось бороться за добычу. Ничего само не падало ему в объятия. Когда у него были птенцы, для того, чтобы достать достаточно корма для них, ему приходилось охотиться весь день. Но эту цену орёл платил с радостью.

Наконец Всевышний сотворил человека и сначала подвёл его к ракушке, а затем к орлу и спросил, какую жизнь он выбирает.

НЕПРЕРЫВНО УЧИТЬСЯ И РАЗВИВАТЬСЯ

Можно выбирать из двух способов жизни. Ракушка символизирует тех людей, которые не способны расширять свой кругозор. Цена этого в том, что на протяжении жизни им часто приходится делать одно и то же.

Наполеон Хилл сказал: "Есть люди, которые рано умирают, потому что много едят, а другие потому, что слишком много пьют, наконец, третьи усыхают и умирают, потому что у них нет других дел".

"Но ведь это простое решение", - скажете Вы. Естественно, каждому человеку следовало бы выбрать судьбу орла. Но случается нечто такое, с которым никто не считается. Многие решают так, что им не нужна ни жизнь орла, ни жизнь ракушки. Они хотят получить преимущества жизни орла, но не хотят платить за это. Поэтому ищут такого зверя, который соответствует их "ожиданиям". И, наконец, находят такого зверя - это утка.

УТКИ

Если смотреть поверхностно на вещи, то утка похожа на орла. В действительности, однако, речь идёт о двух, совершенно различных, животных. Если Вы знаете на что нужно обратить внимание, сразу отличите утку. Обе птицы умеют летать. Но пока орёл парит высоко, утка летит вблизи воды.

Наиболее заметной характеристикой утки является её кряканье. Утром, когда проснётся, - крякает, если хочет кушать, - крякает. Если чем-то недовольна, - крякает. Если другие утки забирают у неё корм, - крякает. Если не достигнет заданного результата, - крякает. Крякать вместо дела плохая концепция.

УТКИ "В РАБОТЕ"

Рассмотрим несколько примеров, в которых характер утки чётко различим.

Случалось ли Вам заходить в ресторан отеля 15 минут спустя после того, как официально закончился завтрак? Если при этом Вы встретитесь с уткой, то услышите: "Сожалею, но Вы опоздали. Разве Вы не видели табличку снаружи? Завтрак подаём до 10 часов. Кря, кря, кря..."

Орёл, наоборот, скажет: "Шведский стол, к сожалению, мы уже убрали. Приготовить ли что-нибудь на кухне для Вас? Чего желаете"

Знаком ли Вам магазин стройматериалов? На площади 5000 квадратных метров единственный продавец как раз занят другим покупателем. Чаще всего с таким, который хочет построить небоскрёб. Что произойдёт, когда Вы вежливо вмешаетесь: "Извините, у меня только один вопрос, где найти коричневую краску".

В этом случае утка ответит так: "Разве Вы не видите, что обслуживаю клиента? Одновременно могу работать только с одним покупателем! Подождите, пока не закончу. Кря, кря, кря..."

Несколько месяцев тому назад я хотел поселиться в одной из гостиниц в Атланте. Место было забронировано, и отель подтвердил это. Когда я подошёл к стойке, администратор сообщила, что бронь, к сожалению, недействительна, а отель переполнен. С этим оставила меня.

Я настаивал на моих правах. Но единственное, что администратор смогла сказать: "Если отель полный, значит полный. Не могу сотворить для вас номер. Кря, кря, кря...". Дальше не пожелала заниматься мной. "Ага", подумал я, "это утка". Поэтому сказал, что хочу поговорить с начальником. Она безучастно сказала: "Он скажет то же". С этими словами хотела исчезнуть за дверью. Наверняка за этой дверью был утиный водоём, и она возвратилась бы с другой уткой.

Я попросил её позвать орла. "Кого такого" допытывалась она. Я объяснил ей: "Позовите кого угодно, кто не знает заранее, что ничего не получится". Это уже она поняла. Менеджер, который спешил ко мне, действительно был орлом и сказал следующее: "В самом деле, отель переполнен. Мы сделали ошибку, извините. Хотелось бы найти как можно быстрее решение для Вас. Немедленно позвоню, чтобы нашли гостиницу такого же уровня с апартаментами для Вас. Разницу в стоимости, конечно, мы оплатим. Могу позвать Вас в наш ресторан на обед, пока будем звонить"

РАЗЛИЧИЯ

Узнаёте орла? Орёл действует, пока утка крякает. Её кряканье состоит из сплошных отговорок, объяснений, бессмысленной болтовни, ворчания и топтания на месте. Уток однажды уволят. Они первые, которых принесут в жертву при кризисе. И потом она скажет: "Какая несправедливость! Наверное, моё лицо не нравилось начальнику". А орлов продвинут по службе. Важно, чтобы не быть утками и не крякать вместо того, чтобы стремиться к достижению результатов. А в отделе, фирме или группе избегайте уток! Есть те, кто считает, что уток тоже можно мотивировать. Но знаете, что будет тогда из утки? Мотивированная утка.

Вот некоторые различия между утками и орлами:

Утки говорят: "Я не могу себе это позволить!" Орлы спрашивают: "Что делать, чтобы позволить себе это".

Утки пессимисты, - а орлы оптимисты.

Утки рассказывают друг другу негативные впечатления. С этой целью устраивают даже утиные встречи. Орлы преимущественно говорят о положительных делах.

Утки делают только обязательно необходимое и часто даже этого не делают. Орлы пройдут и следующую, за последней, милю. Делают больше, чем от них ожидают.

Утки работают медленно. Девиз их работы: "Я в работе, а не в бегах". Орлы всё выполняют как можно быстрее.

Утки всё знают лучше других и всегда найдут причину, чтобы не делать ничего. Орлов можно обучать, они просто сделают что надо.

Утки ищут отговорок, - а орлы решения.

Утка не берёт на себя никакого риска, орлы иногда боятся, но при этом действуют. Они храбрые.

Утки работают от десяти до шести. А орлы часто с шести до десяти.

Утки в каждой возможности ищут проблему. Орлы находят в проблемах возможности.

Утки плохо отзываются об отсутствующих, этим кажутся себе лучшими. Орлы говорят положительные вещи или молчат.

Уткам обычно нужно время для принятия решения, но могут быстро передумать. Орлы быстро принимают решения потому, что их ценности чистые, и они доверяют своей интуиции.

Утки сосредотачиваются на трудностях и крякают. Орлы сосредотачиваются на решениях и действуют.

Утиная душа много лет помнит ту несправедливость, от которой пострадала. Орёл прощает.

Утки ждут, чтобы их накормили и если не получат достаточно, - крякают. Орлы принимают ответственность и добудут себе то, что хотят.

Уткам приходится любить то, что у них есть. Орлы создают себе то, что желают.

Утки возбуждаются от каждой мелочи, потому что этим чувствуют, что живут. Орлы не принимают себя слишком серьёзно.

Для уток весь мир состоит из одной небольшой лужи. Орлы достигают наивысших вершин.

Утки критикуют обстоятельства. Орлы изменяют их.

И.т.д.

ВЛИЯНИЕ, ПРОИЗВЕДЕННОЕ НА ДРУГИХ

Чему учатся утята от взрослых уток? Как нужно крякать. Орлы наоборот, выдвигают требования к другим.

Наблюдали ли Вы когда-нибудь как обучают жизни орлы своих птенцов? Родители-орлы сначала снимают мягкий настил, которым уложили гнездо. Просто выбрасывают его на землю. Затем выбрасывают траву. Гнездо становится всё менее удобным. Медленно, по одному, удаляют небольшие ветки. Птенцы неловко садятся на жёсткие ветки. Вскоре замечают, что это неудобно и начинают пробовать крылья. А если какой-либо птенец окажется слишком трусливым, родители выбросят его из гнезда.

Если птенец при этом не растопырит крылья, родители в падении подлетают под него и возвращают в гнездо. Но только для того, чтобы снова выбросить до тех пор, пока он не научится летать. Рядом с орлом остальные должны расти. Орлы не терпят топтания на месте и лень. Выдвигают высокие требования к окружающим. Орлы требуют от мира, поэтому они влияют на других и являются руководящими личностями. Их интересует жизнь, окружающие их люди. Они хотят действовать, вызывать положительные изменения.

По-видимому, в этом заключается причина, почему так уважают орлов, почему их находим в стольких гербах. Мы с удовольствием выбираем орла в качестве примера. Победители живут как орлы.

А какое животное нарисовано на Вашем гербе?

[Любовь]

Сегодня мне выписали выходной. Но сорвалось.

Я разделась до... э...неважно, включила музыку и пришла потрепаться на Мозаику. Как обычно, получила порцию грязи, но дело не в том.

Вечером позвонил сын. Он не справлялся с продажами, так как торговля шла на двух точках одновременно.

Сегодня у нас в городе отмечают день молодежи.

Я никогда не посещала подобные праздники, но сегодня пришлось.

Площадка возле дворца спорта (рука не поднимается написать это с большой буквы) вся забита до отказа. Разноцветные огни, дымок от жарящегося шашлыка, визг с "американских горок", сцена, где поют и танцуют ведущие.

Я предложила сыну эксперимент - бросить розу к ногам танцовщицы. Взяла цветок и отправилась к сцене.
Бог мой... Кругом сотни пивных банок, наступить совершенно некуда, чтобы не вляпаться в горы мусора. Окурки рассыпаны по всей площади. Потные тела дергаются, пытаясь попасть в музыкальный ритм. Я спотыкалась на каждом шагу, подбираясь к сцене.

И над всей этой вакханалией плыла желтая луна...

Кинув розу на сцену, я отпросилась у сына домой...

Мне не понравился праздник молодежи...

[Любовь]

Будьте! Всегда будьте, дорогие мои!

И - хватит жары.

Пусть каждому из вас дышится легко! Всегда!



Ваша непонятая Любовь

[Любовь]

У меня на SUBSCRIBE.RU и SmartResponder.RU есть рассылка "Все о трудовом праве". Там в основном судебные решения в области трудовых споров, новости трудового законодательства, какие-то мои статьи о проблемах трудовых отношений.

Тут мне прислали письмо вот с таким текстом "Хочу уточнить-сколько эта рассылка будет стоить?" Про продажу я нигде ничего не писала, но и выпуски давно не делала, так как занялась совершенно другой сферой деятельности. И вот стало мне любопытно - выходит ее можно продать

В принципе, я не против, сейчас все равно мне этим заниматься некогда, а если захочу - всегда смогу новую открыть.

Как вы думаете, сколько это может стоить? Там где-то около 70-80 выпусков, с июля 2009 по июль 2010.

[квит]

Это кто-то хочет тираж своей рассылки увеличить, и скупает недействующие.

Самое простое - спроси цену у потенциального покупателя.

От нее уже можно плясать.
Смело задирай раз в 5. Потом можно торговаться.

[Любовь]

У нас в некоторых кафе и ресторанах стали продавать кислородные шарики.

Как я поняла, сначала шарик наполняют очищенным кислородом, а потом человек вдыхает его в себя из шарика и имеет ИСС.

Не знаете, что это за штука такая?

[Sergey]

У нас продают кислородный коктейль в аптеке - такой напиток из пузырьков с кислородом. Бодрит не хуже кофе, и для сердца полезен. И изготавливается несложно: стоит агрегат чуть больше микроволновки. Расходный материал - балон с кислородом и какой-нибудь сироп (например, сироп шиповника).

Что касается "кислородных" шариков, то судя по тому, кто и как их применяет (а применяют их на молодежных тусовках) и судя по тому, какое действие они оказывают на человека (чистый кислород такого действия не оказывает), получается, что содержание этих шариков - не кислород, а закись азота - "веселящий газ".

Вдыхание закиси азота не вызывает неприятных ощущений и не раздражает слизистые оболочки дыхательных путей. Малые концентрации вызывают чувство опьянения (отсюда название "веселящий газ") и легкую сонливость. При вдыхании чистого газа, особенно в больших концентрациях, быстро развивается наркотическое состояние и асфиксия. В смеси с кислородом при правильном дозировании вызывает наркоз без предварительного возбуждения и побочных явлений. Обладает слабой наркотической активностью, поэтому ее необходимо применять в больших концентрациях, но не более 80%. Закись азота не оказывает никакого очевидного побочного действия на жизненно важные органы, хотя применение закиси азота в течение более 24 часов вызывает значительное окисление витамина В12. Теоретически она должна вызывать расстройство метаболизма фолатов, но практически при клинической анестезии этих нарушений не наблюдается. Имеются сообщения о случаях развития серьезной нейропатии, подобной подострой дегенерации спинного мозга, у людей постоянно злоупотребляющих закисью азота с целью опьянения.

Так что, по сути, шарик - это еще один способ опьянеть, легкий наркотик.

[Ardor]

Есть ещё кислородная водка OXY, "является продуктом обработки стандартной водки в в фотороидальном конвертере и лептонном ресивере молекулы напитка в структурной формуле разворачиваются на 5-10°, при этом навсегда «забывая» свое прежнее состояние. Таким образом, измененная молекулярная база продукта, его сверх насыщенность связанным кислородом и пониженное содержание вредных микропримесей приводят к особым потребительским качествам продукта «ОКСИ». Легкое, быстрое опьянение, умиротворяющее действие которого длится недолго и исчезает незаметно. Пост эффект после опьянения лишен похмельного синдрома и не вызывает болезненных ощущений"

[Любовь]

Как быть? Как строить свой день? Забыла, когда уже книжку последний раз в руки брала.

Бизнес меня поглотил со всеми потрохами. Все планирую по степени важности, но все равно времени не хватает совершенно. Где его брать?

[Человек]

ещё есть понятие "срочность". планировать надо по этим двум критериям одновременно.
ещё как вариант, можно меньше спать. Заниматься своим здоровьем на сэкономленное время - будет больше энергии.

[Любовь]

В марте я купила несколько комнатных гвоздик. Пересадила их, как положено, ухаживаю за всеми одинаково, но с ними вот какая петрушка - одни цветут, другие - нет. То есть, бутон набирают, но внутри цветок сразу засохший. Я и обрезала бутоны, и подкармливаю постоянно, но не могу понять, почему такое происходит. Все гвоздики находятся в одинаковых условиях, но какие-то цветут постоянно, а какие-то сразу в бутоне сохнут. Почему?

Искала в сети ответ, ничего не нашла. Может, из наших кто знает?

[Sergey]

Есть одна песня из альбома "Эльфийская рукопись". Люб, может быть тебе это понравится. Песня называется "Пройди свой путь"



Если действительно понравится, можно послушать и другие песни альбома - это ведь музыкальная сказка на самом деле. Правда в несколько необчном исполнении.

Если слушать по порядку:

Час испытания
Рожденный для битвы
Пройди свой путь
Кровь эльфов
На пороге ада
Вечный воитель
Романс о слезе
Магия и меч
Осколки прошлого
Эпилог

[Любовь]

Сереженька, дорогой мой человек! Только сейчас увидела эту тему...

Слова правильные. Очень. И трогают за остатки души...

Но музыка не моя...

[Любовь]

..........

[Noel]

......................

[Любовь]

Часто на форуме заводились темы о нашем отношении к тем или иным людям...

Я тут подумала, кого бы я включила в список людей, которые со мной всегда рядом (независимо от того, нахожусь я на форуме или нет, спорю с ними или нет), к которым я бы обратилась в трудную минуту, не боясь, что все это станет достоянием гласности.

Короче, речь идет о людях, которым я могу практически безоговорочно довериться, зная, что выданная мной информация (порой, излишне эмоциональная, о которой я потом могу пожалеть) умрет вместе с этими людьми.

И осталась у меня только одна кандидатура - это Sergey, мой любимый сказочник, который давно перестал писать сказки

Я уверена, что этот человек настолько глубоко порядочен, что никогда и ни с кем (без моего на то желания) не станет обсуждать мои проблемы, что всегда откликнется на мою боль, как умеет, постарается ее уменьшить.

А еще Михаль.

Вот как...

Но я люблю на форуме еще нескольких человек.

Это Милана
Это Сибирский Тигр
Это Самира
Это Экзисто
Это Квит

Еще я тяготею к Технологу и Ифу, но жизнь меня с ними на Мозаике как-то мало не сводила... Не могу дать однозначной оценки.

Шереметьев вне списка - он мой учитель.

[Sergey]

Спасибо, Люба.

Про сказки: они были частью поиска себя. А сейчас на этот период моей жизни поиск завершен. Я могу писать, просто не чувствую душевного позыва. Может быть, появится позже.