Мозг под Богом

[Иеро]

Ноябрь 1999
Майклу Персингеру было видение: Всемогущий не мертв. Он — энергетическое поле. А наш разум — электромагнитная карта души.

Я слышу голос одного из них, передаваемый через скрипучий громкоговоритель: «Джек, один из электродов слетел, мы входим». Пятисотфунтовая (~226.7 кг) дверь экспериментальной камеры с тяжелым свистом открывается, и внутрь входят два лаборанта в белых халатах. Они снимают половинки шарика для пинг-понга, закрепленные клейкой лентой поверх моих глаз, и аккуратно приподнимают желтый мотоциклетный шлем, по бокам которого приделаны электромагнитные соленоиды, направленные на мои виски. Болтающийся электрод, необходимый, чтобы измерять и отслеживать мозговые волны, располагается над левым полушарием моего 42-летнего мужского мозга. Исследователи щедро смазывают клочки моих седеющих рыжих волос дополнительным количеством токопроводящей пасты и посильнее вдавливают крепежную ленту в череп.

Вернув все в рабочее положение, лаборанты выходят, а я остаюсь сидеть в этой очень тихой и темной камере. Они вводят несколько команд в компьютер, расположенный за пределами камеры, и специальные электромагнитные поля начинают мягко теребить височные доли моего головного мозга. Эти поля не сильнее сопутствующих полей обычного фена для сушки волос, но то, что входит в мой мозг вместе с ними — далеко не обычно. Сейчас мои височные доли искупают в волнах особой длины и последовательности, которые должны будут удивительным образом повлиять на мое сознание и искусственно вызвать ощущение, как будто я вижу Бога.

Я участвую в передовом эксперименте по исследованию физических источников духовного сознания — текущая работа Майкла Персингера (Michael Persinger), нейропсихолога из Лютеранского университета в Садбери (провинция Онтарио, Канада). Согласно его теории, чувство, характеризуемое как «духовный опыт», является лишь побочным эффектом лихорадочной деятельности нашего двухпалатного мозга. Проще говоря: если стимулировать правое полушарие мозга (местонахождение эмоций) в зоне, которая, как предполагается, отвечает за самосознание, а затем левое полушарие (местонахождение языка), про которое говорят, что оно вызывает это ощущение несуществующей сущности, то мозг сгенерирует так называемое «ощущаемое присутствие».

До меня Персингер уже пощекотал височные доли более 900 человек и, среди прочего, пришел к выводу, что разные испытуемые называют это призрачное ощущение теми именами, которым их научили их культуры — Илия, Иисус, Дева Мария, Мухаммед, Небесный Дух. Некоторые склонялись к Фрейдистским интерпретациям, описывая это присутствие, как чьего-то дедушку, например; иные — агностики с более чем поверхностной верой в НЛО, рассказывают нечто вроде стандартных историй о похищении инопланетянами.

Это может показаться кощунством и дерзостью — сводить Бога к нескольким раздражительным синапсам, однако современная неврология не стесняется говорить о том, что самые святые наши понятия — любовь, радость, альтруизм, жалость — являются ничем иным, как помехами, создаваемыми нашим впечатляюще огромным мозгом. Персингер ушел в этом немного дальше. Его работа практически основывает «Великую единую теорию сверхъестественного»: он считает, что именно мозговые «глюки» ответственны за все, что можно назвать паранормальным — инопланетяне, божественные видения, ощущения прошлых жизней, околосмертные переживания, душа, и т.д. и т.п.

Для тех из нас, кто любит, чтобы в жизни присутствовала доля мистики, все это прозвучит как разочарование. И я, готовясь к путешествию в сознание, начал тревожиться. Мне — бывшему члену епископальной церкви, цепляющемуся за смутное ощущение божественного, не особо нравилась идея того, что моя, пусть и рудиментарная, вера в существование Всемогущего могла быть ампутирована посредством демонстрации Персингера. Действительно ли я хочу, чтобы Бог оказался настолько же объяснимым и предсказуемым, как и прилив эндорфинов после 3-километровой пробежки?

Поездка из штата Коннектикут, где я живу, в шахтерский район к северу от озера Гурон была, по современным меркам, тяжелой. А, учитывая, что ждало меня впереди, она оказалась на удивление к месту. Размышляя о людях, ищущих божественные видения, мы представляем, как они совершают длительное и трудное путешествие в какой-нибудь высокогорный монастырь. Паломничество в лабораторию Персингера было чем-то похожим.

Мне пришлось лететь на самолетах, которые с каждым разом становились все меньше и меньше, с все меньшим количеством пропеллеров, пока мы не сели в г. Садбери в богатой рудой провинции Онтарио — месте, испорченном коммерцией, географией и климатом. Ландшафт прорезают острые выступы красного камня и темно-серого чугуна, зачастую торчащие прямо из тротуара. Обветренная наружность бетонных зданий города свидетельствует о долгих и суровых зимах.

Короткая поездка на автомобиле через каменистую пригородную зону заканчивается у заброшенных строений: это и есть Лютеранский университет. Возле стоянки № 4 меня встречает Чарльз Кук (Charles Cook) — аспирант Персингера. Он проводит меня в подвальное помещение исследовательского центра, а затем — в кабинет без окон под номером C002B, — логово Персингера.

Там нас поджидает еще один аспирант — Линда Сент-Пьер (Linda St-Pierre), которая предлагает мне присесть, и проводит небольшой психологический опрос. Я отвечаю на несколько утверждений разряда «истинно или ложно», взятых из старой версии Миннесотского многоаспектного личностного опросника — теста, рассчитанного на то, чтобы покопаться, и определить, нет ли во мне какого-нибудь сумасшествия, которое могло бы помешать мне стать испытуемым.
По отдельности вопросы кажутся совершенно безобидными, но в совокупности они выглядят безнадежно устаревшими, как будто парни, которые придумали этот экзамен, лет пятьдесят не проверяли свой склад на наличие анахронизмов:
Я люблю читать журналы по механике.
Кто-то пытается меня отравить.
У меня нет проблем со стулом.
Я знаю, кто пытается меня достать.
Когда я был маленьким, я любил играть в «брось платок».
Меня провожают в камеру — старую будку для звуковых опытов. Кажется, эта крошечная комната не видела ремонта с тех самых пор, как ее построили в начале 70-х. Истершиеся спагетти бело-коричневого махрового коврика и огромные висящие на стенах колонки, покрытые блестящим черным нейлоном, окружают потертое коричневое кресло с откидывающейся спинкой, обитое колючим полимерным материалом того времени. Оно, честно говоря, отпугивает. В зудящих объятьях этого кресла сидели сотни испытуемых, а его коричневые формы заляпаны токопроводящей пастой, которая, засохнув, становится похожей на зубную, придавая сиденью вид излюбленного места чаек.

Во имя науки я сажусь.
Эксперименты Персингера находятся на границе одной мутной отрасли неврологии — биохимического подхода к изучению мозга. Многое из того, что мы слышим об этой дисциплине, касается анатомии, и сюда относится картирование многочисленных извилин и сетей мозга, выполняемое путем расшифровки позитронно-эмиссионной томографии, наблюдение за потоками крови или прослеживание связей у жертв инсультов и несчастных случаев, получивших серьезные повреждения мозга. Но когнитивная неврология также таит в себе множество и более теоретических вопросов, которые могут варьироваться от общих исследований сознания до поиска мозгового базиса всех видов ощущений.

По мере накопления результатов работы многое из того, что мы считали уникальными аспектами «личности» сводится к простому мозговому тику. По словам Вилаянура Рамачандрана (Vilayanur Ramachandran), профессора неврологии Калифорнийского университета в Сан-Диего, смех служит лишь сигналом, при помощи которого мозг указывает, что страшное обстоятельство на самом деле не является таким уж серьезным поводом для беспокойства. На конференции, состоявшейся в этом году, он обосновал свое утверждение тем, что классический трюк с падением на банановой кожуре будет смешным только в том случае, если жертва поднимается, и тогда мы начинаем смеяться, как бы давая понять другим членам нашей группы, что мол «Это ложная тревога, не тратьте свои ресурсы и не бегите на помощь». Он называет смех «природным сигналом ОК».

Подобное де-идеализирование началось не вчера, и у манипуляций Персингера с мозгом есть свое незрелое прошлое, берущее начало в 50-х — бурном десятилетии бихевиоризма. В те годы психолог Йельского университета Хосе Дельгадо (Jose Delgado) снискал национальную славу тем, что вживлял электроды в мозги живых животных и подключал их к так называемому «стимосиверу» (stimoceiver — комбинация слов stimulation receiver, стимулирующий приемник радиосигналов), расположенному внутри черепа. Во время этой процедуры, называемой элекстростимуляцией мозга, Дельгадо управлял животными, посылая радиосигналы через электроды. Во время одной из демонстраций в начале 60-х, он останавливал разъяренного быка нажатием кнопки на своем электронном приборе.

Относительно грубые методы Дельгадо были далеки от поисков точки Б (Бога), проводимых Персингером, но и Периснгер был не первым, кто предположил, что Создатель существует лишь в сложном ландшафте человеческого котелка. В 1976 г. Джулиан Джейнс (Julian Jaynes), психолог Принстонского университета, в своей нашумевшей книге «Происхождение сознания в процессе краха двухпалатного ума» утверждал, что деятельность мозга древних людей, живущих приблизительно 3500 лет назад, еще до появления ранних признаков сознания, таких как логика, здравомыслие и этика, напоминала современных шизофреников. Джейнс утверждал, что подобно шизофреникам, древние люди слышали голоса, вызывали видения и испытывали недостаток образного мышления и ощущения личной индивидуальности, которые характеризуют более продвинутый разум.
По его словам, некоторые из этих наследственных синаптических пережитков до сих пор глубоко сидят в современном мозгу, что и объясняет многие ощущения божественного и духовного.
Среди практикующих неврологов единого мнения по поводу правильности этих представлений нет. Персингер определенно балансирует на границе, где теория стыкуется с самыми смелыми догадками, но, по сути, ни в его методах, ни в вопросах, которые он задает, нет ничего странного. Уильям Кэлвин (William Calvin), профессор неврологии Вашингтонского университета в Сиэтле, считает, что в исследовании Персингера не больше мистики, чем в других вопросах, занимающих умы неврологов, например: в попытках понять ощущение déjà vu и его противоположность jamais vu — ощущение, как будто первый раз выполняешь уже знакомую операцию. Может, эти чувства, как и Бог — тоже лишь помехи электричества, искрящегося вокруг нашего мозга.

Персингер прибыл вскоре после того, как Сент-Пьер признала меня вменяемым и разрешила войти в кабинет C002B.
«Я вижу, мистер Кук как всегда пунктуален», произнес он, протягивая руку для приветствия. Персингер, 54 года, совмещает жесткое научное поведение с озорной улыбкой, но, в общем и целом — очень серьезный человек. Его прямая осанка дополняется темным костюмом-тройкой в тонкую полоску, с золотой цепочкой, висящей внизу жилетки. Его предложения монотонны и лишены какого-либо просторечия. Он настолько тщательно и по-научному подбирает слова, что они могут прозвучать непонятно и двусмысленно. Например, он рассказывает, что на самом деле является американцем, который «переехал в Канаду в июле 1969, потому что не смог достичь согласия с властями по поводу одного очень серьезного этического вопроса». Мне требуется задать еще пару-тройку дополнительных вопросов, чтобы понять, что он просто косил от армии.

Пока лаборанты прилаживают шлем, я спрашиваю: «А бывало ли так, чтобы кто-нибудь в этом кресле начинал паниковать?». Персингер слегка улыбнулся и рассказал про случай, когда объект испытал «неблагоприятный опыт» и склонился к «интерпретации, будто комната была заколдована». На мой вопрос, бывало ли так, что объект срывал с себя все оборудование и с воплями бросался прочь из подземелья, Персингер лаконично ответил: «Да, частота его сердцебиений повысилась, и он захотел уйти, и, конечно же, мы позволили ему сделать это, ибо таковы правила».
Еще раз: А бывало ли так, чтобы кто-нибудь в этом кресле начинал паниковать? «На его ЭКГ было видно, что он совершал очень-очень быстрые и резкие движения», — объяснял Персингер, «и что он изо всех сил пытался снять электроды».

Технически, в том, что должно было произойти, нет ничего сложного. При помощи электромагнитных волн определенной длины и последовательности Персингер намеревается внушить мне ощущаемое присутствие. Еще он заявляет, что может окутать вас эйфорией, тревогой, страхом и даже сексуальным возбуждением. Каждая из этих электромагнитных последовательностей представляется в виде столбца чисел — тысч чисел — от 0 до 255. Они обозначают прирост мощности для компьютера, который генерирует эти электромагнитные импульсы.
Некоторые импульсы — которые Персингер более точно называет «серией сложных повторяющихся последовательностей, чья частота варьируется во времени» — вызывают намеченный эффект с завидной регулярностью, подобно тому, как аспирин утоляет боль. Персингер дает им названия и составляет нечто вроде электромагнитного фармакологического словаря. Последовательность, которая вызывает ощущаемое присутствие, называется «Thomas Pulse» (Пульс Томаса) — в честь коллеги Персингера Алекса Томаса, который ее разработал. Есть последовательность, которая называется «Burst X» (Импульс Икс) — она вызывает то, что Персингер описывает как ощущение «расслабленности и приятности».
Новая последовательность «Linda Genetic Pulse» (Генетический пульс Линды) названа в честь моего помощника Линды Сент-Пьер. Персингер говорит, что Сент-Пьер проводит крупное исследование на крысах, чтобы выяснить, каким образом длительное воздействие определенных электромагнитных импульсов может «повлиять на экспрессию генов».
Пообщавшись с Персингером, вы привыкаете к тому, что его изысканные фразы требуют уточнения. Повлиять на экспрессию генов? Звучит просто, но на самом деле он говорит о том, чтобы связать несколько разных электромагнитных полей и вызвать сложную химическую реакцию на генетическом уровне, например: перенаправить естественные инстинкты самоизлечения организма.
«Мы хотим усилить то, что делает мозг, помогая организму излечиться», — объясняет Персингер. «Опыты показывают, что у чувствительных людей на коже возникают покраснения, если они верят, что им на ладонь положили горячую монету. Это говорит о мощном психосоматическом влиянии мозга на организм. Как думаете, этим можно управлять?».

Персингер представляет ряд ЭМ последовательностей, которые действуют подобно лекарству. Точно так же, как, принимая антибиотик, вы можете предсказать результат, на вас будут воздействовать определенными ЭМ последовательностями, которые направят мозг на достижение схожего эффекта.

Еще одна возможная область применения: Голливуд. Персингер разговаривал с Дугласом Трамбулом (Douglas Trumbull), специалистом в области спецэффектов, который отвечал за внешний вид всего в фильмах от «Космической Одиссеи 2001» до «Мозгового штурма». Они обсуждали технологическую возможность союза шлема Персингера и виртуальной реальности. «Если вы знакомы с виртуальной реальностью», — говорит Персингер, «то знаете, что когда вы надеваете шлем, вы постоянно осознаете, что находитесь внутри него. Хотелось бы создать более реалистичное развлечение». И с заговорщицким видом добавляет, «мы пока не договорились».

Меня извлекают из тела и пускают по течению в бесконечную экзистенциальную пустоту.
Вскоре наступает пора доброму профессору пожелать мне всего хорошего и отчеканить последнее предупреждение: «Если по какой-либо причине вам станет страшно, либо вы захотите остановить эксперимент, просто скажите об этом в петличный микрофон».
Когда дверь закрывается и я уже не чувствую ничего кроме тяжести шлема на голове и теннисных шариков на глазах, я начинаю всерьез задумываться над тем, какого это — «увидеть» Бога, неважно — искусственно или нет. Последний вменяемый момент Ницше случился, когда он увидел, как извозчик бьет лошадь. Он избил извозчика, обнял лошадь, безудержно при этом рыдая, и затем сошел с ума. Представляю. Я вижу себя, переживающего мощное видение Иисуса, и выходящего из будки со слезами смирения, причитая о пощаде моему Спасителю.

Но вместо этого, привыкнув к темноте и космическому шепоту абсолютной тишины, я практически сразу погружаюсь в теплую ванну забвения. Что-то определенно происходит. Во время 35-минутного эксперимента я отчетливо чувствую, как меня извлекают из оболочки тела и пускают по течению в бесконечную экзистенциальную пустоту. Глубокое ощущение сна наяву. Машины за пределами камеры фиксируют непрерывную бодрость с моей стороны. (Если исследователи заметят на электроэнцефалограмме легкоузнаваемый узор сна, они разбудят меня через громкоговорители.) Время от времени я выныриваю в альфа-состояние, в котором я, вроде бы, знаю, где нахожусь, но не совсем. Классное ощущение — как будто я возвращаюсь в тело. Затем снова происходит отделение, от тела и души, почти по собственной воле. Я с радостью позволяю себе плыть дальше по удивительно терпимой легкости забвения.

В этом плавающем состоянии открываются несколько старых воспоминаний детства. Вдруг — я сижу вместе со Скоттом Алленом на коврике у него дома на Колониал Стрит в Чарлстоне, штат Южная Каролина, году в 65, подпевая песне «Лунная река», и впервые с тех пор ясно слышу заразительный и бешеный смех Скотта. Я снова переживаю тот раз, когда я ночевал у Дага Эпплби, и тот дискомфорт, который я ощутил, находясь в столь тщательно начищенном доме. (Отец Дага был врачом.) Еще я вспоминаю, как увидел небольшую и прекрасную грудь Джоанны Джейкобс, ничем не поддерживаемую под ее хипповской газовой блузкой, году в 71.

Джоанна была моей подружкой, когда мне было 14. Когда меня отправили в школу-интернат, мы с ней записывали кассеты друг для друга. В юности она была духовной девушкой и много говорила о трансцендентальной медитации. Находясь в интернате, я тоже заинтересовался этим и получил свою мантру от Махариши Махеши Йоги, как раз в тот момент, когда Джоанна бросила меня ради более крутой тусовки.

Если бы меня спросили, испытывал ли я подобное фантастическое состояние до этого — ощущение присутствия чего-то божественного — я бы сказал, что это было именно тогда: в этой эйфорической и романтической надежде, что оживляла мои юношеские попытки медитации. Успокаивающее чувство полусна всегда ассоциировалось у меня с тем, что, по моему представлению, должно было произойти между Джоанной Джейкобс и мной. Как и тот мальчик из «Мертвых» Джеймса Джойса, Джоанна была прекрасным воспоминанием — весь потенциал женской любви, выжатый в этот заряд плодотворного сна, направляемого успокаивающей мантрой.
Не знаю, что говорит обо мне тот факт, что ощущение, которое должно было вызвать видение Бога, освободило мои старинные чувства, связанные с девушками. Да и потом, я не первый, кто объединяет Бога с мыслями о сексе, приходящими поздней ночью — можете почитать об этом у Святого Августина (Saint Augustine), Святого Иоанна (Saint John of the Cross) или Дипака Чопры (Deepak Chopra).

Итак… Что-то произошло. Но, тем не менее, когда они снимают шлем и суют мне в руку опросник, меня не покидает ощущение неудачи. Один из вопросов: Красная лампа на стене стала меньше или больше? А что, на стене была красная лампа? Я не заметил. Судя по множеству других вопросов, я должен был испытать еще много чего, но, если честно, я этого не испытал.

Вообще, если оценивать трансцендентальные переживания по 10-бальной шкале, шлем Персингера я бы оценил где-то на 4. Несмотря на то, что я все-таки испытал достаточно убедительный опыт выхода из тела, я разочаровался в отношении тех великих ожиданий и тревог, что сопровождали меня вначале эксперимента.

Возможно, все эти предварительные разговоры о видениях просто-напросто переключили мое рациональное левое полушарие в режим крайней скептической перегрузки. Такая установка — ты испытаешь присутствие Бога — могла быть ошибкой. Когда я позже заговорил об этом с Персингером, он объяснил, что эффект машины у разных людей разный, в зависимости от их «предрасположенности» — на жаргоне Персингера это означает чувствительность или ранимость.
«К тому же, вы находились в комфортабельной лаборатории», — замечает он. «Вы знали, что с вами ничего не произойдет. А что если такое же глубокое переживание посетило бы вас в полном одиночестве в 3 часа ночи в спальне? Какой ярлык вы бы повесили на него тогда?».
Мысль понятна. Я бы, наверное, каждую неделю звонил на радиостанцию Art Bell (выпускает ночную радиопрограмму «От побережья до побережья», которая вещает о новостях паранормального знания, начиная от астрологических прогнозов в политике и заканчивая интервью с экспертами по внеземной жизни) и предупреждал бы мир о нападении инопланетян.
Но и тогда, продолжает Персингер, лабильность сама по себе — переменчивое состояние. Существуют внутренние факторы, которые могут усугубить положение — стресс, страх, обида — и внешние источники, которые могут вызывать странные, но краткие отклонения в обычно устойчивых электромагнитных полях вокруг нас. Персингер выдвигает такую теорию, что, к примеру, перед землетрясениями естественные электромагнитные поля деформируются, что вызывается сильной переменой давления в тектонических плитах под нами. Он опубликовал статью «Теория тектонического напряжения, как объяснение явления НЛО», в которой утверждает, что в момент землетрясения изменения в электромагнитном поле могут стать причиной появления в небе загадочных огней. Лабильный наблюдатель, по мнению Персингера, вполне может принять это светопредставление за визит пришельцев.

Мы сидим в кабинете Персингера, и он продолжает говорить, что другие возмущения окружающей среды — от солнечных вспышек и метеоритных дождей до нефтяного бурения — по-видимому, тоже соотносятся с различными видениями, включая массовый религиозный опыт, призрачный свет и дома с приведениями. Он говорит, что если в регионе регулярно происходят умеренные землетрясения, либо иные явления, вызывающие перемену электромагнитных полей, то это может объяснить, почему это место считается священной землей. К таким местам относятся священные земли племени хопи, г. Дельфы, гора Фудзияма, горный массив Блэк-Хилс, г. Лурд, вершины Анд, не говоря уже о большей части Калифорнии.

Иногда ощущаемое присутствие возникает и в толпе, рассказывает Персингер, давая тем самым видению легальный повод считаться общим, и потому, практически неоспоримым переживанием.
«Один из классических примеров — явление Марии над коптской церковью в Египте в 60-х», — продолжает он. «Явление исчезало и появлялось вновь в течение нескольких лет, его наблюдали тысячи людей, и оно предшествовало различным возмущениям, сопровождавшим строительство Асуанской высотной плотины. У меня еще есть множество подобных примеров, когда при строительстве резервуаров или наполнении озер появлялись сообщения о светопредставлении и полетах НЛО. Но случай в Египте был действительно впечатляющим».

Персингер рассказывает, что вокруг креста наверху церкви двигались световые шары. «На них, конечно же, повлиял сам крест. Он имел форму окружности с треугольником внизу. При наличии воображения, можно представить, что это человек. Кстати, если его перевернуть, то получится классическая форма НЛО. Любопытно, что это произошло во время заметного усиления военных действий между египтянами и израильтянами, и обе стороны интерпретировали это явление как знак того, что им будет сопутствовать удача. Это так типично для людей. Возьмите аномальное событие, и одна группа интерпретирует его по-своему, а другая — по-своему».

В свете теорий Перисенгера, удивитесь ли вы, узнав, что когда Джозефу Смиту (Joseph Smith) явился ангел Морони перед основанием мормонского движения, и когда Чарльз Тейз Рассел (Charles Taze Russell) начинал движение Свидетелей Иеговы, шел мощный метеорный дождь Леонид?

Взятые вместе, идеи и опубликованные исследования Персингера идут жутко далеко — он заявляет, что намеревается установить primum mobile (перводвигатель (лат.)), лежащий в основе всех сверхъестественных историй, что мы напридумывали за последние несколько тысяч лет. Можно предположить, что христианам не понравится, что этот профессор из Садбери пытается сделать с физикой то же самое, что Ницше сделал с метафизикой — избавиться от Бога. Или что ярые уфологи осудят его за то, что он перевел неврологию на сторону скептиков.

«На самом деле, страдает не какая-то конкретная вера, а тип мышления», — рассуждает Персингер. «Христиане скажу: «Что-ж, Бог сотворил мозг, поэтому так все и происходит». Поклонники НЛО скажут: «Отлично. Теперь мы сможем отличить фальшивые НЛО от настоящих».
Эх, я в этом не даже сомневаюсь. Какой прихожанин или друг инопланетян позволит какому-то непонятному умнику с навороченным шлемом испортить все веселье? Само собой разумеется, что человеческая способность дать рационалистическое объяснение теории Персингера намного превосходит все экспериментальные исследования, которые только могла произвести наука. Это уже стало настоящей традицией — пытаться найти объяснение мистическим переживаниям. Джейнс полагал, что пришествия Бога — это лишь пережиток каменного века. А совсем недавно в результате одного исследования было выдвинуто предположение, что сонный паралич может являться причиной видений Бога и похищения инопланетянами.
Кто знает? Может и действительно, мистические видения — это ничто иное, как шум помех в височных долях головного мозга. Однако все это представляет собой столь абсурдно малую часть того, о чем думают люди, когда они думают о Боге, что это кажется безумно претенциозным — предполагать, что кто-то мог найти объяснение «Бога». По иронии судьбы, во время одного из небольших взрывов креационизма в Америке обязательно найдется какой-нибудь рационалист без чувства юмора вроде Стивена Джея Гулда (Stephen Jay Gould), который выйдет вперед и скажет, что теология не вполне подходит в качестве основания для изучения наук. Записали. И наоборот.

Но от идей Персингера не так уж легко избавиться. По возвращению в Америку меня встречают новости о том, что массивные пересечения линий электропередач, на самом деле, не вызывают рак. Многие годы ученые продвигали связь рака и ЛЭП на основании контрольного исследования Роберта Либерди (Robert Liburdy) в 1992 г. Однако донос в «Бюро по контролю над проведением исследований» (Office of Research Integrity) спровоцировал расследование работы Либерди, в результате чего выяснилось, что все его данные были фальсифицированы.

Эксперименты Персингера и вытекающие из них теории предлагают новые идеи нашему угасающему 20-му веку, который начался с Томаса Эдисона, пытающегося убедить мир закутаться в свой электрический кокон, пульсирующий от проходящих по нему электромагнитных полей. Допустим, эти поля достаточно слабы и невелики, чтобы повлиять на наши физические тела так, как предполагал Либерди. Но как насчет мнения Персингера о том, что эти поля могут слегка потрепать наше сознание?

Является ли это совпадением, что этот век, известный как век беспокойства, время, изобилующее различными истериями и эра, породившая экзистенциализм, также стал веком, в котором мы вошли в электромагнитный пузырь и решили остаться в нем? Мы никогда толком не осознаем, что ходим в море умеренного электромагнетизма, как в воздухе. Этот пузырь стал частью нашей атмосферы, частью ванны, в которой плавает наше сознание. Мы изменяем, наращиваем и усиливаем его. Он постоянно подкрепляется новыми более сложными полями: компьютеры, пейджеры, сотовые телефоны. Каждый день находчивые предприниматели придумывают новые способы, чтобы заставить нас остаться внутри этой паутины. У Интернета подходящее имя.

Естественно, многие сочтут, что такие перемены могут послужить зловредной силой, если направить ее на тонкую материю сознания. Однако, эволюция — хитрая штука. Часто бывает так, что случайные перемены оказываются спасительной подготовкой к иным условиям, которые и представить было невозможно.

Кое-кто увидит в теориях Персингера новые возможности. Его будка помогла нам понять наше истинное незавидное положение. «Видеть Бога» — на самом деле это оказалось лишь успокаивающим эвфемизмом, обозначающим мимолетное понимание того, что мы одни во вселенной: взгляд в экзистенциальное зеркало. «Ощущаемое присутствие» — которое теперь легко можно воспроизвести при помощи машины, накачивающей наши мозги электромагнитной духовностью — это ничто иное, как наше тонкое и исключительное «Я» в единении с истинным одиночеством своего положения, глубоко обеспокоенное. Нам не терпится уйти, сбежать из этой старой и усталой обстановки с ее потертыми ковриками, развалившейся мебелью и старым потрепанным Богом. Пора двигаться дальше и заново открывать истинное божество.

http://www.diggreader.ru/2008/03/28/...ogom/#more-378

[Samirat]

моя, пусть и рудиментарная, вера в существование Всемогущего могла быть ампутирована посредством демонстрации Персингера.

Для тех из нас, кто любит, чтобы в жизни присутствовала доля мистики, все это прозвучит как разочарование.

[Маричка]

Это может показаться кощунством и дерзостью — сводить Бога к нескольким раздражительным синапсам,

Это может показаться кощунством и дерзостью - связывать изменение цвета волос на голове с применением какого то жидкого состава.

однако современная неврология не стесняется говорить о том, что самые святые наши понятия — любовь, радость, альтруизм, жалость — являются ничем иным, как помехами, создаваемыми нашим впечатляюще огромным мозгом

Святые понятия - это помехи? Чему, позвольте спросить.
Впечатляюще огромный мозг ? Тоже спорно, хотя бы потому, что наш мозг практически бездействует.

если стимулировать правое полушарие мозга (местонахождение эмоций) в зоне, которая, как предполагается, отвечает за самосознание, а затем левое полушарие (местонахождение языка), про которое говорят, что оно вызывает это ощущение несуществующей сущности, то мозг сгенерирует так называемое «ощущаемое присутствие».

Еще вариант:мозг настроиться на волну, позволяющую общаться с Богом. Или: мозг функционирует на иной частоте и поэтому включаются в работу дополнительные возможности мозга, еще неиследованные и поэтому таинственные для обывателя.

Вся статья в целом у меня не вызывает доверия, поскольку не выдерживает никакой критики. ИМХО. Просто лень расписывать возражения в посте.

Нам не терпится уйти, сбежать из этой старой и усталой обстановки с ее потертыми ковриками, развалившейся мебелью и старым потрепанным Богом.

И мне тоже

Пора двигаться дальше и заново открывать истинное божество.

Давно пора. Есть новые, самые различные, направления в этом движении.
Например:
http://www.deir.org/index.php

[Иеро]

Странница

Кстати, похожие эксперементы ведутся и сейчас. И у нас. И результаты, в общем, сходны. То есть можно с помощью внешнего влияния на мозг человека вызывать у него различные психоэмоциональные состояния. В том числе и состояния глубокого религиозного экстаза, видения "высших существ", и т.п.

Так что, увы, никакой мистики, одна брутальная техника.

[Samirat]

Сообщение от Иеро

Так что, увы, никакой мистики, одна брутальная техника.

без комментариев

[SerejaKu]

Сообщение от Иеро

Так что, увы, никакой мистики, одна брутальная техника.

А скажите пожалуйста, почему вызов "сверхъестественных" переживаний путём прямой стимуляции ответственных за них отделов мозга, интерпретируется как доказательство отсутствия "сверхъестественных" явлений, а совершенно аналогичный вызов зрительных/осязательных/обонятельных/слуховых переживаний путём прямой стимуляции ответственных за них отделов мозга, обычно не интерпретируется как доказательство отсутствия явлений естественных?

[Иеро]

SerejaKu

Фишка в том, что все эти переживания интерпретируются только как деятельность мозга и психики. То есть для этих процессов внешне воздействие совершенно не обязательно. Все эти состояния могут точно так же вызыватся психологическими способами изнутри или внешним влиянием на уровене разговорной коммуникации (гипноза).

Исходя из этого наличие внешних сверхъестественных сущностей просто отсекается кое-какой бритвой, просто за их не нужностью для формирования подобных переживаний. Хотя и не доказывает их отсутствия.

[Маричка]

Так что, увы, никакой мистики, одна брутальная техника.

У меня вызывает возражения интерпретация результатов подобных опытов, поскольку она дана в рамках уже уходящей научной парадигмы.

[Samirat]

Сообщение от Странница

У меня вызывает возражения интерпретация результатов подобных опытов, поскольку она дана в рамках уже уходящей научной парадигмы.

у меня теперь вообще сомнения...

[Иеро]

Странница

Ты что всерьёз считаешь, что упомянутый тобой в ссылке ДЭИР - это новая приходящай парадигма?
Ести так, то буду долго смеяться...