Экономика (и политика) по Хазину

[Ветер]

очень многа букаф:
↓↓ Прогноз на 2012

...первые два своих срока Путин был (и, что важно, сам себя таковым ощущал) наемным менеджером у сформировавшейся в 90-е годы российской «элиты» (кавычки я здесь ставлю в связи с тем, что эта «элита» не связывает будущее свое и своих детей с нашей страной и в этом смысле является для России скорее некоторым аналогом колониальной администрации)...

... я вижу только один вариант рационального объяснения возвращения Путина: понимание того, что кризис все-таки неизбежен. Дело в том, что его последствия неминуемо влекут за собой резкое сокращение всей российской «элиты», в том числе сокращение числа богатых людей. И процесс этот будет регулироваться самой «элитой» весьма и весьма относительно. А значит, Путин и его ближайшая команда должны были принять решение: или они сами будут заниматься резанием по живому, или кто-то будет резать их.

...общее положение российских компаний по сравнению с их конкурентами будет ухудшаться. Ухудшаться будет и уровень жизни российского населения — причем как качественно, так и в натуральном выражении. Усиление административного давления, демонстративный отказ государственной системы исполнять свои обязанности в отношении граждан, усиление коррупционной активности, либеральные реформы (например, внедрение ювенальных технологий, разрушающих традиционные семейные ценности, реформа медицины, лишающая людей возможности бесплатного лечения, и т.д.) будут усиливать отчуждение граждан от государства, а общества от элиты...

... общество более не намерено терпеть «элиту», которая игнорирует его интересы, более того, оно уже готово идти на прямой конфликт.А «элита» продолжает полностью игнорировать интересы общества, я бы даже сказал, это игнорирование начинает приобретать демонстративные черты. И российская «элита», и общество (с ее подачи) рассматривают либеральные идеи как оправдание отказа «элиты» от ответственности перед обществом. Я не уверен, что основатели либеральной философии имели в виду именно такую интерпретацию своих мыслей, но для России она уже является сложившимся фактом...

...Одной из главных задач Путина во время его первого президентства было внедрение таких правил игры внутри «элиты», которые бы гарантировали решение внутриэлитных проблем без апелляции к обществу. Эта задача была решена, но исключительно за счет использования постоянно растущего «пирога», который делила «элита».

Сегодня этот «пирог» не только не растет, но и сокращается, причем по абсолютно объективным причинам, которые изменить невозможно. Более того, будет сокращаться и численный состав «элиты» — причем не на проценты, а в разы...
А это значит, что та часть «элиты», которая будет предназначена к исчезновению (или даже та, которая просто подумает, что она для этого предназначена), начнет активно апеллировать к обществу. Просто больше не к кому — «элита» в данном случае «неудачникам» помогать не будет. Причем настраивать общество эта часть «элиты» будет против Путина. И если он будет продолжать путь либеральных реформ, то этот антипутинский «комплот» внутри «элиты» быстро найдет свою аудиторию внутри страны. А помощи извне (как это было у Ельцина) у Путина точно не будет.

...Иными словами, продолжение либеральных реформ неминуемо закроет мандат от общества и единственным способом остаться у власти станет как раз переход к жестко диктаторскому режиму.

...изменение правил игры требует наличия во власти (точнее, в системе управления государством) некоторого критического количества носителей этих новых правил. Пока таких нет практически ни одного, все они были вычищены в 90-е — начале 2000-х годов.
Может быть, их можно ввести в систему власти за счет либерализации политической жизни, хотя при этом тоже возникает проблема со временем.

для собственно 2012 года остается самое главное — выбор сценария для политического курса России: продолжение либеральных реформ или начало их свертывания. При этом решение это, может быть, уже даже принято, но узнаем мы об этом, может быть, позже. В любом случае есть несколько контрольных точек, по которым можно будет сделать какие-то выводы.

Первая точка — состав нового правительства и администрации президента. Если отказ от либерального курса в принципе предусматривается, то где-то должен быть сформирован соответствующий штаб. Его отсутствие, вообще говоря, о выборе ничего не говорит, появление является почти гарантией изменения общего курса. Отметим, что пока либералы даже близко не допускали появления таких антилиберальных образований во власти.

Вторая точка — вступление в ВТО. Теоретически голосование в Госдуме в пользу ратификации соответствующего соглашения не предопределено. И если оно не будет одобрено, это будет очень серьезный сигнал — хотя, конечно, в этом случае нас ждет вакханалия в либеральных СМИ (то есть почти во всех крупных газетах и телеканалах).

Третья точка — осенние выборы в местные парламенты. Если власть не будет жестко ограничивать новые (и часть старых) партии, это тоже достаточно серьезный сигнал к изменению общего направления движения страны.
Причем тут ситуация более однозначная: если первые две точки Путин может и пропустить, имея в виду, что еще успеется, то здесь у него выбора нет — если он не собирается продолжать либеральный курс, то обязан либерализовать политический процесс (как бы странно ни звучало такое «противоречие» в одной фразе). Впрочем, я уже объяснял, что в нашей стране слово «либерализм» обществом и «элитой» понимается весьма и весьма различно.

(С)

[Ветер]

↓↓ Циклы Кондратьева...сторонники теории циклов так и не могут дать убедительное экономическое (или, хотя бы, социологическое) объяснение тому, как и почему происходит развитие технологий, которое, по их мнению, дает старт очередному циклу.

люди, которым я доверяю, рассказывали мне, что строгие статистические расчеты не показали наличия «циклов Кондратьева». Точнее, циклы такого периода есть, но по разным отраслям и регионам они не совпадают. Не удивительно, что сами сторонники теории Кондратьевских циклов называют разную их периодизацию.

↓↓ [B]ключевой момент нашей теории кризиса[/B]

– понимание того, что ключевым моментом в развитии в эпоху НТП является углубление разделения труда. Отметим, что это понимание было еще у натурфилософов XVII века, которые рассматривали то, что мы сегодня понимаем под экономикой, как явление природы. «Как понять, какой из двух городов богаче, - пишет один из них, - для этого достаточно посмотреть на количество профессий, которым владеют его жители. Чем больше профессий – тем богаче город». Мы бы сегодня сказали – чем выше уровень разделения труда, тем выше производительность, тем больше прибавочный продукт.

Следующий шаг – Адам Смит, который отметил, что максимальный уровень разделения труда, определяемый в рамках замкнутой экономической системы, определяется его размерами. Отсюда вывод – уровень разделения труда растет в замкнутой системе до некоторого момента, а дальше – она начинает стагнировать. Мы назвали этот кризис кризисом падения эффективности капитала.

Отметим, что для Смита или, скажем, Маркса, это кризис был довольно абстрактной вещью. Хотя понимание того, что Земля ограничена, автоматически ввело в обиход политэкономии (как назвал эту науку А.Смит) понимание того, что НТП, а значит, а капитализм, принципиально ограничены во времени. ...принципиальный вывод: резкое расширение рынков сбыта неминуемо влечет за собой рывок в развитии – углубление разделения труда.

↓↓ страны, вступающие на путь капиталистического развития позже, развиваются быстрее.

В рамках нашей теории этот закон следует интерпретировать так: те страны, которые начинают формировать собственную, самодостаточную систему разделения труда, то есть то, что мы назвали «технологической зоной», реализуют проект догоняющего развития и развиваются очень быстро, причем быстрее предшественников, за счет использования их опыта.

При этом нужно учесть, что если страна просто строит капитализм, а своей системы разделения труда создать не может, то особо высоких темпов роста она долго показывать не может. Типичный пример – страны Латинской Америки в начале ХХ века: пока они «окучивали» внутренние рынки – активно развивались, как только стало понятно, что они слишком малы для создания собственных технологических зон – развитие резко замедлилось

А темпы роста были во Франции в конце XVIII века – но они были «сбиты» Великой французской революцией и наполеоновскими войнами, после чего Франция прочно вошла в Британскую технологическую зону. Они были высокими в Германии, которая сформировала свою технологическую зону к 70-м годам XIX века, в США, которые это сделали на пару десятилетий позже и, наконец, в Японии, которая это сделал в начале прошлого века.
Отметим, что Россия остановилась на аграрной проблеме, не решив которую создать нормальный внутренний рынок для машиностроения было невозможно. Решить эту проблему попытался Столыпин – и его попытка закончилась провалом. А потом ее решил Сталин – завершив таким образом череду создания независимых технологических зон.

↓↓ С точки зрения теории кризиса, ситуация понятная – в конце XIX века три первые технологические зоны исчерпали возможности для внутреннего роста, начался первый кризис падения эффективности капитала. Ее пытались преодолеть I Мировой войной

– и это не получилось, Германия устояла, хотя ее лишили части колоний и независимой финансовой системы. А вот Япония продолжала развиваться, как и возникший СССР – первая, за счет захвата азиатских территорий, второй – за счет освоения внутреннего рынка.

Второй кризис падения эффективности капитала начался в 30-е годы и закончился после II Мировой войны. И вот тут две технологические зоны – победители, начали бурно развиваться, а Германия (точнее, Германии) и Япония ждали, когда их включат в свою систему разделения труда победители. Этого же ждала и Британия, которая во время войны не смогла поддержать своего статуса лидера технологической зоны.

Новый кризиса падения эффективности капитала начался в СССР в начале 60-х, но длился очень долго, в связи с плановым характером хозяйства. В США он же начался в начале 70-х, и происходил очень резко, я уже описывал этот момент (см. http://worldcrisis.ru/crisis/188291 ). А затем СССР распался, и США получили возможность последний раз расширить рынки сбыта. Этот момент очень хорошо виден на графиках, скажем, расширенной долларовой денежной массы, но при этом эффект был не очень заметен, поскольку денежные власти США уже имитировали расширение рынков сбыта путем кредитования спроса с началом «рейганомики» в 1981 году.

Сегодняшний кризис – это очередной кризис падения эффективности капитала и из него уже быстрого выхода нет – поскольку расширять рынки сбыта больше невозможно, они даже будут падать в связи с исчерпанием механизмов стимулирования спроса. А это значит, что никакой «кондратьевской весны» быть не может – должна произойти смена модели развития. В ней, конечно, могут появиться и другие долгосрочные циклы, но они будут построены на совершенно других механизмах.

Отметим, что наши рассуждения, в отличие от выводов сторонников «Кондратьевских циклов», построены на понятных и, в общем, легко проверяемых механизмах, и, самое главное, воспроизводятся в истории несколько раз. Всего кризисов падения эффективности капитала за последние 150 лет было 4, первый – на грани XIX-XX веков, второй – в 30-е годы (и он не затронул половину мира), третий – в 70-е годы (точнее, для двух зон начало и конец этого кризиса не совпали, а Китай он вообще не затронул), последний и глобальный идет сегодня.

(С)

ПС. Рассматриваю кредитование, как расширение рынка не в пространстве а во времени.

[Ветер]

)) кто виноват-что делать?
выбор идеологии ))
35-39:30 мин

[Ветер]

развитие технологических зон; капитализм vs социализм; рейганомика, кризис
6:40-20:40

судьба среднего класса на примере нынешней Англии
(а так же класса богатых)
39:20-42:20

[Ветер]

другие деньги (деньги без функции накопления\региональные(местные) деньги\деньги во времена кризиса:
00:00-3:35

Перспективы рынка недвижимости
8:00-9:29

когда закончиться кризис
19:30-21:55

[Ветер]

ссылка на рутубе:

http://rutube.ru/tracks/5584146.html

[Ветер]

тынц...

Ренессанс - это по сути время, когда Италия освоила силу ветра в Средиземном море. Потом Испания и Португалия освоили парус через Атлантику. Благодаря парусу и лошадям, они завоевали Америку. Потом Англия и Германия стали угольными державами. Затем Америка была первой страной, в полной мере освоевшой энергию нефти. К сожалению, ничего лучше нефти за последние сто лет не появилось, а население выросло, причем постарело, это и есть причина кризиса ...

Когда вы говорите о разделении труда, Урюпинск не может завалить мировой рынок товаром. Для этого нужно, как минимум, сырье для производства товара в мировом масштабе, и, самое главное, дешевый транспорт, что бы товар из Урюпинска был конкурентноспособен. Китайский шелк был на рынке давно, но Шелковый путь делал его золотым, а теплоходы сделали его дешевым.

Так же как и удобрения из нефти позволили вместо 90% людей работающим на земле оставить 10%.

Вобщем, мой пойнт в том, что источники энергии определяют общественный строй. И технологический прогресс - это в большой мере способность использовать источники энергии для:

1. Интенсификации сельского хозяйства
2. Дешевой трансрортировки
3. Увеличения производительности труда.

[Ветер]

http://www.youtube.com/watch?feature...&v=u7MmlOHozx4

Делягин

[Ветер]

Хазин (С)

Мне кажется, что дело в том, что если элита существует в более или менее стабильных условиях на протяжении жизни одного поколения (условно – 20 лет), то внутренние институциональные связи настолько усиливаются, что преодоление их естественным путем становится невозможным. Ну, давайте посмотрим на сегодняшнюю Россию. В ней есть масса групп влияния, связанных с регионами, отраслями, крупными имущественными комплексами, бюджетными потоками, министерствами. Эти группы на протяжении всего этого времени создавали колоссальный комплекс официальных и неофициальных правил и документов, которыми защищали свои позиции и легитимизировали свой статус. При этом неофициальные правила включают в себя браки детей, совместные инвестиционные проекты, соседские отношения, и так далее, и тому подобное.
...
Отметим, кстати, замечательную ситуацию с промышленной и структурными программами – современная российская элита, прежде всего, бюрократическая, категорически отказывается выполнять эту работу, также, как и 15 лет назад. И это не случайность. Все финансовые потоки уже давно распределены и поделены. Делить их заново – это сложно и нарушает привычный ритм жизни. Если президент что-то хочет – пусть найдет новые деньги, докажет, что они не взяты у кого-то из действующих кланов, а потом пусть поручает кому что хочет. Полномочий перераспределять «чужие» деньги у него нет.
...
А до появления жесткого диктатора, который может систему сломать, еще очень далеко. Мало того, что современная бюрократическая система жестко ограничивает карьерное движение «сильных» людей (я это хорошо вижу по тому, как двигаются те, кого я знал по временам работы на госслужбе, все сколько-нибудь толковые люди системой отторгаются, а карьеру делают туповатые приспособленцы и беспринципные циники), так еще и нет более или менее внятного «образа будущего».
Мы все смотрим, может ли из Путина вырасти Наполеон, Борис Годунов или Сталин, но ведь у последних была программа действий, которую они и реализовывали. При этом и тот, и другой, и третий пришли к власти после революции, а у нас ее еще не было. И в этом смысле, главный вопрос – а что, собственно, Путин должен сегодня делать? Чистить элиту под размер сокращающегося «пирога» - да, конечно, он это будет делать, в меру своего понимания. А дальше?...

[Ветер]

14.05.2012
Международная панорама:

[Ветер]

Почему у нас до сих пор нет правительства.

А действительно, почему? С момента утверждения нового премьера прошло уже больше недели, однако ничего, кроме слухов, мы не наблюдаем. Имеет место явное отличие от ситуации последних 12 лет, когда все решалось быстро и однозначно. Разумеется, точного ответа у меня нет, но некоторую версию я выдвинуть могу.
...
формировалась российская элита в 90-е годы, причем происходило это формирование в рамках крайне жестких межэлитных войн, которые сопровождались, подчас, военными и террористическими действиями. При этом одни элитные группы постоянно использовали обращение к обществу для борьбы с другими группами, одна история с «чемоданами с компроматом» чего стоит, не говоря уже и регулярных перекрытиях Транссиба и прочих массовых мероприятиях. Но с конца 90-х часть элиты начала работу по «внедрению в элитные массы» единых «правил игры», одним из главных из которых стал запрет на вынос внутриэлитных разборок за пределы элиты, отказ от информирования общества о реальных процессах, протекающих в элите.

Отметим, что этот принцип железной рукой соблюдается во всем мире – поскольку, в некотором смысле, это обязательное условие устойчивости общества. Реальная информация о жизни элиты неминуемо резко ослабляет ее авторитет в обществе, после чего естественным образом возникает вопрос о том, а почем она позволяет себе иметь серьезные привилегии, например, явно несоразмерную долю общего общественного пирога, или, скажем, защиту от уголовного преследования...
...
У нас введение новых «правил игры» в элите было связано с появлением Путина на посту Президента, хотя соответствующая работа началась раньше. Однако Путин ее очень удачно продолжил. При этом введение новых правил сопровождалось двумя процессами. Во-первых, выкидыванием из элиты тех, кому «закон не писан». Наиболее известны из этих персонажей Березовский, Гусинский и Ходорковский, хотя были и менее крупные фигуры. Но в любом случае, они не составляли и 5% от общей численности элиты.

Второй процесс – включение в ряды элиты среднего чиновничества и силовиков... С 2000-х годов российская элита стала вполне едина, несмотря на то, что отдельные ее представители друг друга люто ненавидели.
...
с начала 2011 года, а особенно, к концу лета, стало понятно, что пирог, который делила элита, не просто перестал расти, а довольно быстро стал сокращаться. В этот момент, теоретически, в соответствии с правилами, элита должна была начать сложные внутриэлитные переговоры об урегулировании ситуации, которые, в силу предвыборных кампаний, неминуемо должны были свестись к фигуре президента. И вот в этот момент Путин решил вернуться на президентский пост.
Почему он это сделал, я уже много раз писал. Но вот обсуждал ли Путин свое решение со всеми представителями крупных элитных группировок мне неизвестно, ясно только одно – что группа, стоящая за Медведевым, с таким решением не согласилась. И вернулась к практике 90-х годов – обращению к обществу, начав натравливать его на своих политических конкурентов, а именно – на Путина.
...
Как я уже писал, Путину, нравится ему это, или нет, придется основательно «чистить» элиту. И вводить в нее, для ее же устойчивости, довольно большое количество новых субъектов. Беда только в том, что никаких конструктивных планов у него пока нет, на то, как управлять экономикой так точно. А без этого можно лишиться мандата общества, после чего у Путина уж точно шансов на успех почти не останется. Значит, ему нужно соответствующие планы разработать и, как минимум, сохранить status quo до начала их реализации. То есть, как минимум, до конца осени.
...
А вот сегодня, особенно, с Медведевым во главе правительства ... Тут Путину нужно не просто назначить «верных» министров, ему еще нужна найти людей, которые хотя бы отчасти могли бы контролировать свои министерства (пока ему это не удавалось), наладить механизмы прямого управления министерствами из своей администрации (в случае необходимости) и, главное (!), обеспечить получение независимой информации о деятельности правительства, на основании которой он только и сможет принимать какие-то осмысленные и эффективные управленческие решения. Без этого, последнего, все остальное довольно быстро утратит всякий смысл. Причем анализ деятельности правительства должен быть не на уровне прослушки отдельных чиновников, а на уровне содержательного анализа их реальной деятельности.
Я не знаю, насколько все это понимает Путин, а если понимает – сможет ли сделать. Но предполагаю, что в значительной части понимает, в связи с чем выстраивание правительства и приобрело такую затяжную формую

[Ветер]

(С)

Я тут немножко задумался о причинах назначения этого праздника на 12 июня. И пришел к выводу, что содержание этого выбора примерно такое же, как если бы этот день был назначен на 21 декабря - в честь дня рождения Сталина. Причем второй вариант даже более осмысленен, поскольку при Сталине наша страна достигла максимального величия, чего про времена Ельцина и пр. сказать никак нельзя/

размышлизм у Хазина называется О "Дне России"... я, как то иначе воспрИнял это название... альтернативно... А, может быть, как раз наоборот- правильно.

[Ветер]

Об экономической науке 04.05.2012


Путин vs Кругман:
??? Диалог В.В.Путина с Полом Кругманом

Путин vs Кругман

[Ветер]

Форум в Чувашии

...Выступает тут заместитель начальника отдела товаров департамента торговых переговоров МЭР России В.В.Батанин. Человек он адекватный и разумный, но одна вещь меня поразила. Он показал табличку тех отраслей и товарных групп, в которых мы получим преимущество после вступления в ВТО. Получается - либо чистое сырье, либо первый передел (ну, с некоторой натяжкой, товаром высокого передела можно считать удобрения, потому как электричество). И вот вопрос - как это согласуется со стратегией нашего Президента на снижение сырьевой зависимости нашей экономики?

[Алек]

как это согласуется со стратегией нашего Президента на снижение сырьевой зависимости нашей экономики?

Путин собирался снижать сырьевую зависимость?
Кто угодно, только не Путин.

[Ветер]

Ну, он об этом объявлял, по крайней мере )))

[Ветер]

механизм формирования компрадорства в экономике

[Ветер]

любопытный текст
я уже давно заметил, что социально-экономические отношения, которыми, вроде, помечаются эпохи (ну, там, рабовладельческие, феодальные и тыды) не приходят и уходят на смену друг другу, а ПРОЯЛЯЮТСЯ наиболее сильно, в рамках имеющегося технико-экономического базиса... или не проявляются. Но существуют. Все и всегда.
Вот, о таких архаических, вроде бы, типах отношених в некоторых руководящих нами частях общества и государства и речь... в ↓↓ тексте

О влиянии древности социальных структур на их устройство

Данный текст является предварительным и нуждается в серьезном обсуждении.


В биологии существует закон о том, что внутриутробное развитие плода повторяет развитие вида в целом. Так, у зародыша человека вначале формируются жабры – как у его далеких предков, а лишь потом из них формируются более современные с точки зрения эволюции части тела. Как это ни удивительно, социальная структура общества, в некотором смысле, повторяет этот закон.

Для того, чтобы показать эту аналогию, нужно сначала вычленить в нем «старые» и «новые» структуры. Мне кажется, что самой новой является собственно система социально-экономических отношений, которая, подчас, меняется буквально за несколько десятилетий. Можно посмотреть на русское общество в начале и середине ХХ века, можно – на советское общество 70-х годов и нынешнее, наконец, можно вспомнить о феномене «постмодерна», который, в общем, тоже построен в основном на систему отношений людей. И если экономика достаточно быстро меняется, то меняется за ней и структура общественных отношений.

А вот государство – структура куда более консервативная. И если внимательно посмотреть на его социальное устройство (то есть внутреннее взаимодействие людей, составляющих государственные структуры), то можно заметить, что оно носит абсолютно феодальный характер. Причем во всех странах. Система отношений там построена на взаимодействии «кланов», каждый из которого представляет собой феодальную пирамиду, в рамках которой каждый знает свои «вассалов» и «сюзерена». Отклонение от выполнения «феодальной присяги» - явление исключительное и почти всегда дорого стоит ослушнику.

При этом действует и правило «вассал моего вассала – не мой вассал», и попытки его нарушить тоже воспринимаются весьма болезненно. Так, основной конфликт Экономического управления Президента, в бытность мою в нем работы, с правительством, состоял в том, что политические назначенцы (вице-премьеры) искренне возмущались, что мы влезали во внутреннюю «кухню» деятельности правительства и вскрывали там разные безобразия. Требовали они при этом, чтобы оценивались только их личные результаты, причем – по итогам их личных бесед с сюзереном (Ельциным).

Отметим, что в нормальной ситуации, когда есть экономический рост, а социальное напряжение в общество низкое, эта феодальная сущность системы государственного управления сильно затушевывается разными межотраслевыми и межведомственными проектами. То, что внутри эти проекты представляют собой сложную договоренность феодальных кланов внешний наблюдатель просто не видит – но только до тех пор, пока все хорошо.

Как только наступает кризис, ситуация меняет критически. Я это хорошо видел этой весной и летом – когда каждому чиновнику предлагалось делом доказать, что он член именно своего клана и отказ от повторения «присяги» мог (и еще будет) дорого ему стоить. Но такая ситуация неминуемо разрушает любую хоть сколько-нибудь сложную систему проектирования – а значит, государство становится недееспособным и, к тому же, начинает резко тормозить деятельность значительно более сложно структурированного общества. Отметим, что в аналогичную ситуацию сейчас начинают входить «западная» государственные машины и очень интересно будет посмотреть, как это все будет выглядеть.

Но кроме государственной структуры, есть еще и более древняя – это государственная элита (которая с государственными структурами частично пересекается, но не полностью, где-то, как у нас и, вообще, на Востоке, больше, где-то – меньше). И вот здесь мы видим вообще феерическую картину! Дело в том, что элита, что Уганды или Новой Гвинеи, что США и Германии, построена даже не по феодальному, а по родо-племенному принципу!

Я как-то подробно описывал как действует такой механизм на примере попыток администрации Буша-мл. сместить главу ООН Кофи Анана, поэтому повторять не буду, но смысл всей этой конструкции понятен: при малейших угрозах элиты сплачиваются именно по признаку родства, близкого или дальнего, а вовсе не по каким-то там идейным или государственным соображениям. Соответственно, как только возникает угроза элите страны, она немедленно переходит уж к совсем древним способам взаимодействия, для которых даже феодальная система деятельности правительства является слишком сложной.

Мы уже неоднократно писали, что современный кризис неминуемо разрушит большую часть мировой финансовой (а значит – и всей вообще) элиты. Как следствие, она начинает требовать от правительств своих стран действий, смысл и содержание которых носит родоплеменной характер, те есть тянут их еще дальше назад. В результате, правительства лишаются даже той степени дееспособности, которая у них оставалась в рамках их понимания сложной структуры социально-экономического взаимодействия современного общества.

Как-то изменить ситуацию здесь, как понятно, невозможно – древние социальные механизмы куда более устойчивы, чем современные. А это значит, что импульс к упрощению структуры производства и социальных отношений, к уменьшению уровня разделения труда, будет поддержан не только в связи в развитием экономического кризиса, но и из-за усиливающегося кризиса социального. И не исключено, что эти механизмы будут посильнее, чем экономические.

.

[Ветер]

Интервью журналу "Итоги"
↓↓ текст

Евангелие от хулигана
/ Политика и экономика / Exclusive
Экономист Михаил Хазин: все, что вы хотели знать о либералах, но стеснялись спросить


Грянул кризис, и стало очевидно, что нам известны далеко не все законы мира, в котором живем. Этот пробел попытался восполнить президент консалтинговой компании «НЕОКОН» Михаил Хазин, который убежден: в нынешнем виде капитализм все-таки конечен, и вопрос только в том, что придет ему на смену. Впрочем, самому Михаилу Леонидовичу, которого оппоненты считают современной реинкарнацией Карла Маркса, ответ, похоже, известен.

— Статистик — не та профессия, о которой мечтают с раннего детства. И как же, Михаил Леонидович, состоялся ваш профессиональный выбор?

— Достаточно естественно. Учился в математической школе, участвовал в олимпиадах, сам вел кружки для младших школьников. И всегда знал, что хочу поступать на мехмат МГУ, где учились мои родители. Но в силу ряда обстоятельств сначала пришлось поступить в Ярославский университет, а уже с середины второго курса я перевелся на мехмат. На третьем распределился на кафедру теории вероятностей, где наряду со статфизикой, теорией динамических систем и, естественно, теорией вероятности выучил и математическую статистику. Сейчас, кстати, эту кафедру возглавляет Альберт Николаевич Ширяев, вице-президент Международного общества по финансовой математике, но тогда он работал на «соседней» кафедре — математической статистики.

— Чем занимались родители?


Папа, Леонид Григорьевич Хазин, примерно 1976-77 гг.

— Папа — теорией устойчивости в Институте прикладной математики, где он всю жизнь проработал, а мама преподавала высшую математику в Институте электронного машиностроения. Они были абсолютно советскими людьми даже с учетом того, что интеллигенция всегда немножечко держала фигу в кармане. Пару раз я был свидетелем того, как папа и дед бурно сверяли свои точки зрения, так сказать, по актуальным вопросам внешней политики. Дед считал, что интересы страны нужно отстаивать более жестко, папа придерживался более мягкой позиции. Тут надо пояснить, что мой дед был видным творцом оборонного щита Родины — знаменитого «кольца» системы ПВО вокруг Москвы — и в 1949 году получил за это Сталинскую премию.

«Почтовый ящик», в котором он работал, относился к системе Министерства госбезопасности. Туда же входили и так называемые шарашки, поэтому дед очень веселился, когда читал «В круге первом» Солженицына. Он лично знал практически всех начальников, которые были выведены в романе, отлично различал, где правда, а где художественный вымысел... Кстати, Рубин (а в жизни — Лев Копелев) из шарашки в Марфине потом перешел как раз в то место, где в 40-х трудился мой дед.


Осень 1946 года, Берлин. Бабушка, Фима, младший брат деда, прошел всю войну в пехоте, дед, Григорий Лейзерович Хазин, папа и его сестра.

Но вернемся к семейным преданиям. В 1947 году на директора завода, где работал мой дед, написали донос. Разбираться приехал сам министр госбезопасности СССР генерал-полковник Виктор Семенович Абакумов. Его водили по заводу, что-то рассказывали. Образование у генерала всего четыре класса, он был, что называется, самородок, а директор этого не знал и напроизносил слишком много умных слов. И вот обход закончен, дело идет к подведению итогов, и доносчик за спиной у Абакумова уже потирает потные ручонки. Абакумов закатывает глаза, набирает в легкие воздух, и все понимают, что вот сейчас полетят головы и погоны... Но в этот момент из-за спины директора выходит мой дед, подполковник и главный инженер, и, глядя в упор на Абакумова, очень громко произносит: «Мать твою, что за концерт ты тут устраиваешь?» Гробовая тишина, мухи в ужасе складывают крылья и падают на пол, а Абакумов смотрит на деда и говорит: «Гриша! Ну слава богу, хоть один нормальный человек. Сейчас мы с тобой пойдем в соседнюю комнату, выпьем коньяка, и ты мне русским языком объяснишь, что здесь происходит и кого за это нужно расстрелять».

Доносчик, конечно же, не мог тогда знать, да и вообще мало кто знал, что в 1945 году, когда мы отлавливали немецких ученых, которые делали ФАУ, занималась этим военная контрразведка СМЕРШ во главе с Абакумовым. А дед их консультировал. Была даже легенда, будто именно Хазин нашел в Берлине труп Геббельса, но, судя по всему, это все-таки был другой майор Хазин. Но как бы оно ни было, тогда в Берлине дед с Абакумовым несколько раз выпили, о чем, естественно, знали только те, кто при сем присутствовал...

Так вот, Абакумов был очень неглупым человеком и сразу сообразил: если его так демонстративно обматерили, значит, он делает что-то не то. В общем, проговорили минут сорок, о чем — науке неизвестно, но когда Абакумов уходил, он похлопал директора по плечу и сказал: «Что же ты сразу не доложил, что у тебя все в порядке». И уехал. (Про эту историю при жизни деда я, собственно, ничего не знал, мне ее рассказали на похоронах папы его одноклассники.)

Через несколько месяцев вызывает Абакумов деда и говорит: «Гриша, ты можешь сделать систему ПВО вокруг Москвы?» Дед отвечает: «Могу!» — «А сколько тебе нужно времени?» Дед прикинул: «Года полтора». «Хорошо, — говорит Абакумов, — даю год и девять месяцев, но предупреждаю: если не сделаешь, придется тебя посадить». «А если сделаю?» — спрашивает дед. «Тогда получишь Сталинскую премию». Так и случилось. И, как мне кажется, это было справедливо.

— А если бы не справился и посадили — тоже было бы справедливо?

— Кадровая политика в то время была предельно четкой. Людям говорили: хочешь карьеру сделать — пожалуйста, делай, но вот тебе, чтобы знал, мера ответственности. Боишься — не ходи в начальники. В результате страна строилась, а проходимцы, которые, конечно же, во власть все равно как-то прорывались, довольно быстро ее лишались. Сравните с нынешними временами.

Впрочем, в 1951 году Абакумов был арестован, а на следующий год, в 1952-м, дед был уволен за «связь с врагом народа Абакумовым». Но через несколько лет, так гласит семейное предание, деда снова позвали на службу, посулили конструкторское бюро, большую квартиру в Ленинграде и всякий там, выражаясь по-нынешнему, соцпакет, включающий генеральские погоны и прочее. Но он отказался. Об этой истории узнал, когда мне уже было лет пятнадцать, очень удивился и спросил у деда: почему? На что он произнес фразу, которая тогда мне показалась загадочной: «Миша, таким людям, как ты и я, погоны надевать нельзя...»

Меня уволили с госслужбы в 36 лет, почти как деда, причем, если не придираться к формулировкам, за то же, что и деда, — за категорическое нежелание идти на компромисс. Я такой же упертый, как и он. Что проявилось уже при распределении из МГУ.

— И куда же распределились?

— В Институт физической химии Академии наук, где занимались тем, что в просторечии называется молекулярной динамикой. Меня и взяли в институт как теоретика — чтобы я объяснил, как считать надо, а как не надо. В общем, пришел я, как говорят математики, к «прикладникам» и доказал, что все их методы некорректны. Меня похлопали по плечу и сказали: молодец, мальчик, но больше ты про это никому не говори, а придумай, как это все делать правильно. Как придумаешь, так и приходи. Ну я и придумал... К сожалению, было поздно, шел 1989 год, и к тому времени умер мой руководитель Алан Георгиевич Гривцов. Тема, в общем, тоже умерла... Хотя до настоящего времени эту работу пока что никто не повторил.

— Готовая кандидатская?

— Если с примерами решенных задач, хороших, то и докторская. Но повторю: это был конец восьмидесятых, большая наука умирала. И я, вспомнив свою специальность, пошел в Институт статистики Госкомстата СССР. Там тогда был замечательный директор — Эмиль Борисович Ершов, который, собственно, и начал учить меня экономике. Но через два года и здесь ничего уже не платили. В общем, я решил заняться бизнесом, предпринять такую попытку, хотя уже тогда понимал, что я хороший менеджер, но плохой бизнесмен.

— И в чем разница?

— Принципиальная. Менеджер управляет коллективом, а бизнесмен зарабатывает деньги. Бывают выдающиеся бизнесмены, которые очень плохие менеджеры, и бывают хорошие менеджеры, которые никакие бизнесмены. Так вот, я не бизнесмен. Ну не чувствую я деньги! Тем не менее была сколочена команда, и мы пришли работать в ЭЛБИМ-банк. Но очень скоро стало понятно, что иметь дело с этой командой невозможно. Короче, все рассыпалось, и в 1992-м, где-то к концу года, мне снова пришлось искать работу, причем такую, за которую платили бы. И я пошел на госслужбу — устроился в Рабочий центр экономических реформ при правительстве. Так называемый РЦЭР.


Я в 1992 году

Это была такая гайдаровская контора, созданная в конце 1991 года для того, чтобы писать разные креативные либеральные тексты. К тому времени я уже разбирался немножко в экономике, но не понимал (впрочем, и сейчас не понимаю), что такое либеральные тексты.

— И что же Егор Тимурович не разъяснил?

— Да я его в РЦЭРе никогда не видел. Первый раз увидел уже где-то в году 1998-м, после назначения Кириенко премьером, на заседании правительства. Но к тому времени я уже знал цену либеральным текстам и очень плохо относился к Гайдару — как к чиновнику и как экономисту.

Более фундаментальных представлений об РЦЭРе не имею, поскольку через год ушел на работу в Минэкономики, во главе которого стоял Александр Шохин. Но его быстро сменил Евгений Ясин. Я же через год был назначен в министерстве начальником департамента кредитной политики. А в 1996 году, так по крайней мере планировалось, должен был стать замминистра — после того, как мой куратор Сергей Михайлович Игнатьев ушел экономическим помощником к Борису Ельцину. Однако я разругался с первым замом Ясина Уринсоном, и он это назначение заблокировал.

— Чем вам Уринсон не угодил?

— Скорее, я ему. Первый раз всерьез мы поругались в 1996 году. На ноябрь была запланирована коллегия Минэкономики, посвященная неплатежам. И я подготовил доклад, в котором утверждал, что в отличие от либеральных установок, сокращение денежной массы в российских условиях ведет не к уменьшению инфляции, а к увеличению. И привел там аргументы, сейчас этот доклад можно прочитать у меня на сайте: http://worldcrisis.ru/crisis/86492. Накануне коллегии текст доклада раздали участникам, и когда его получил Уринсон, он поднял ужасный ор. Тут же с его подачи устроили совещание у Ясина, где и было принято решение, что распространять этот «вредоносный» документ нельзя, даже коллегию отменили.

— Профессор Ясин, он что же — слепо исповедовал взгляды Гайдара?

— Уже в конце восьмидесятых Евгений Ясин входил в главную обойму профессоров-экономистов, а в начале девяностых его назначили начальником одного из аналитических центров при Ельцине. Ну а в 1994-м, когда ушел Шохин, — министром экономики. Надо отметить, что либеральная команда долго размышляла над этой заменой, потому что нужен был такой человек, которого пропустил бы Коржаков, при этом не последнюю роль играла и точка зрения самого Ельцина. Вот и назначили Ясина... Что совсем даже не означает, что у Евгения Григорьевича никогда не было собственных экономических взглядов. Но в какой-то момент каждый человек оказывается перед выбором. Евгений Григорьевич оказался далеко не правдоборцем, не говоря уже о том, что он интеллигент, а противостоять орущему Уринсону можно только очень жестко... И вообще министерский мир очень сложный, и со временем возникает много разных нужных и ненужных связей.

— И вы ни разу ими не воспользовались?

— В середине 1996 года меня чуть было не назначили главой департамента финансов аппарата правительства. Он довольно долго был без начальника. Но я подумал и решил уклониться от этого «счастья», потому что при восемнадцати «политических» вице-премьерах — а их поназначали именно столько! — работать на этой должности было бы сложно. Угодить такому количеству начальников просто немыслимо.

Я же считал, что главная моя задача — разбираться, как реально устроена экономика, и устранять проблемы на пути экономического роста, а не тупо поддерживать либеральные догмы. В результате начались различные проблемы. И в 1997 году, когда стало окончательно ясно, что мирное сосуществование с либеральной тусовкой невозможно, я ушел в администрацию президента создавать экономическое управление.

— Кто это решил, что Борису Ельцину необходимо именно экономическое управление?

— Обиженный Александр Яковлевич Лившиц, которому очень понравилось быть министром финансов, но Чубайс его истребил... Но не за просто так. У Чубайса была своя причина убрать с должности Лившица: без контроля над Минфином он не мог вести свою политическую линию, ведь именно через Минфин контролировались региональные элиты. Уже тогда были планы назначить министром финансов Алексея Кудрина, но специально под Кудрина Ельцин Лившица не снимал. И тогда Чубайс сделал фантастический финт ушами: уговорил Ельцина назначить его самого министром финансов и оставить при этом первым вице-премьером. Прежде ничего похожего не было. Своим первым замом Чубайс назначил, соответственно, Кудрина, работавшего начальником главного контрольного управления президента. Именно тогда на его место в Кремле пришел Владимир Владимирович Путин. А страшно обиженный Александр Лившиц, решивший воевать с Чубайсом не на жизнь, а на смерть, ушел в администрацию президента заместителем руководителя. Кстати, уже тогда были у меня подозрения, что в личных отношениях Лившица и Чубайса было еще что-то, если так можно выразиться, «историческое»...

— Значит, делиться властью умный Лившиц не захотел?

— Умный, но вот только не боец. Впрочем, создавал экономическое управление он с вполне конкретным намерением. Как он мне объяснил, «наша цель — вернуться в Белый дом»! Но формально на работу в Кремль меня брал не он, а первый заместитель руководителя администрации Александр Иванович Казаков. Он сказал так: «Миша, твоя задача — обеспечить президенту информационный канал, чтобы он знал, что делает правительство».

— Иначе говоря, экономическое управление президента занималось не собственно экономикой, а контролировало правительство?

— В известной степени контроль — это тоже экономическая деятельность. И мы наладили такую систему. В результате президент реально знал, что делает его правительство. В частности, как оно относится к его поручениям и планам. Именно потому, что такое понимание было, Ельцин и уволил довольно большое количество вице-премьеров, а потом и само правительство, что случилось 23 марта 1998 года.

— За что, например, был снят с должности зампред правительства Альфред Рейнгольдович Кох?

— За демонстративный отказ от выполнения поручений президента. Ельцин дает распоряжение: в связи с грубыми нарушениями закона приостановить приватизацию «Росгосстраха», а Кох продолжает этот процесс. Даже прокуратуре пришлось вмешаться. Впрочем, это был единственный пример, когда приватизацию все-таки удалось остановить, а ее организаторов уволить. По плану, который разработали Альфред Кох и Владислав Резник (который тогда возглавлял «Росгосстрах»), государство должно было получить какую-то жуткую мелочь. Потом, уже после повторной приватизации, получили раз в 10 больше. Имелись серьезные претензии и к «человеку Чубайса» Максиму Бойко. Ну а самого Чубайса сняли, потому что президенту четко и внятно показали, что реально Анатолий Борисович делает, что он обещал и что сотворил.

Еще раз отмечу: экономическое управление работало исключительно с теми документами, которые писало правительство. Мы ничего не сочиняли, просто давали комментарии: как все это сочетается с законодательством, нормативными актами и поручениями президента. И только.

— И Чубайс молча проглотил такую пилюлю?

— Конечно, нет. В конце весны — начале лета 1998 года наше управление сначала было разгромлено в кадровом смысле, а позже просто ликвидировано.

— И все-таки кое-что успели. Ведь Ельцин сделал соответствующие выводы из ваших комментариев к некоторым правительственным «бумагам», так получается?

— Разумеется. Например, он очень часто обращался к теме восстановления сбережений граждан, утраченных в начале 90-х. И по его поручению в правительстве была создана комиссия, Лившиц, тогда еще министр финансов, ее возглавлял, а я был ответственным секретарем. В начале 1997 года мы разработали соответствующую программу. Но когда Чубайс стал первым вице-премьером, он программу восстановления сбережений граждан быстро закрыл. Сбережения, кстати, были не только в Сбербанке, но и в «Росгосстрахе». Но в головах у либералов даже мысль не укладывалась, что кто-то будет контролировать «их» приватизацию. Да и сами сбережения были уничтожены по одной простой причине — потому что по действующему на тот момент законодательству граждане могли участвовать в приватизации по реальной стоимости своих сбережений! Как бы тогда «прихватизаторы» смогли бы по дешевке все отдать своим друзьям? Нет, тут на первом месте стоял не государственный интерес, тут был бизнес...

— Так получается, что Александр Яковлевич Лившиц тоже за народ стоял?

— Лившиц, как я уже говорил, хотел ответить Чубайсу за нанесенную обиду — занять его пост и вернуться в Белый дом на белом коне. И частично он эту задачу решил. Но дальше начались проблемы. Ходит такая легенда, будто Ельцин предложил Лившицу пост премьера, а тот банально струсил и отказался... И все стало понятно с экономическим управлением, после апреля 1998 года оно перестало работать, а его сотрудников стали выгонять. И больше на госслужбе я уже не работал.

— Понятная история. Вы добились увольнения Чубайса, а Анатолий Борисович приложил руку к ликвидации экономического управления. Иначе и быть не могло, потому что Чубайс — уже сам по себе должность.

— Ну, во-первых, я не уверен, что здесь приложил руку только Чубайс — как раз в мелочной мести он замечен никогда не был... Чубайс совершенно выдающийся администратор, но плохой менеджер — абсолютно не умеющий передоверять ответственность. Как только передоверит кому-то какое-то дело, все обязательно рассыплется. Но он — очень сильная личность!

С Чубайсом у меня были две памятные встречи. Первая — накануне его второй отставки, когда он собрал всю свою камарилью и зачем-то позвал меня. Никто еще не знал о предстоящей отставке, а тут Чубайс произносит сильнейшую по эмоциональному накалу речь... Слова он употреблял политкорректные, но внутренний смысл речи был примерно следующий: все вы тут бездельники и воры, работать не умеете, все проваливаете, и вообще в этом зале присутствует только один толковый человек, но он, к сожалению, враг.

— И это Хазин?

— Имен он не называл, да это и не нужно было... А потом мы встретились с ним в «Останкино» году примерно в 2003-м. Мне нужна была информация по профилю Федеральной энергетической комиссии, и я к нему подошел. Подаю визитку, говорю: «Анатолий Борисович, я хотел бы пару слов...» Он берет визитку и, не глядя на нее, говорит: «Михаил Леонидович, вы всерьез считаете, что я вас не помню?..» В общем, отошли в угол, и пока разговаривали, вся его свора злобно смотрела в мою сторону. Это были уже новые люди, которые меня не знали, поэтому они пребывали в бешенстве: подошел какой-то неизвестный и увел Чубайса, а тот бесконтрольно с ним разговаривает... Для свиты любого начальника «доступ к телу» — это бизнес, и они крайне ревниво смотрят на такие ситуации.

В общем, еще раз повторю: как государственный деятель Чубайс не очень популярен, и для этого есть объективные основания. Но в личном плане это очень нетривиальный человек.

— Есть мнение, будто шоковая терапия — это не личный выбор Егора Гайдара, будто он сам стал кем-то вроде сакральной жертвы, которой поручили взять весь негатив переходного периода на себя.

— Конспирология — не моя наука. Но, насколько мне известно, Гайдар тоже очень хотел стать президентом, а при этом еще и национальным героем. Он искренне считал, будто народ ненавидит советскую власть и с восторгом встретит ее разрушителя. Теперь уже очевидно, что его экономические представления были весьма абстрактны. И он, когда это понял, сломался...

Когда разрушился СССР, главной задачей было сохранить для наших товаров хоть какие-то международные рынки, и остатков советского авторитета для того было достаточно. Но у Гайдара не то что не хватило умения что-то предпринять, у него даже не хватило понимания сформулировать эту проблему. Если бы он ее сформулировал и правильно сориентировал того же Чубайса, то он, в чем я абсолютно уверен, пошел бы до конца. А мы бы сейчас имели на одной шестой части суши совсем другой капитализм — не такой обкорнанный. Чубайс сделал бы это! В конце концов ведь именно он изобрел термин «либеральная империя».

— Вот говорят, что Хазин критикует Гайдара, а ведь именно Егор Тимурович спас в 1991 году страну от голода. Разве не так?

— Это из разряда легенд о динозаврах. Сам Гайдар, кстати, ужасно боялся поднимать эту историю, потому что он, как утверждают, открыл тогда военные склады с неприкосновенным запасом. Вот такая экономика! Но пока мне не показали документ, я считаю, что это тоже легенда. Хотя именно вот такими слухами полнится земля. Что же касается так называемого голода... Голода в стране тогда ни в одном глазу не было, а вот в середине 90-х стало куда хуже, люди замерзали в своих домах... А тогда, в 1991 году, были только специально организованные проблемы с поставками водки, табака, хлеба.

— И никаких проблем?

— Никто не говорит об отсутствии проблем вообще, только не нужно ничего демонизировать. Да что там говорить, посмотрите на Белоруссию, в которой осталась еще во многом советская система управления. А теперь представьте, что такая же система сохранилась бы и у нас, с нашими запасами нефти и газа... Олигархов, конечно, и в природе не было бы, но, положа руку на сердце, скажите: вот вам лично они очень нужны?

— Как вы относитесь к идее главы Счетной палаты Сергея Степашина вернуться к итогам приватизации? Вроде бы вопрос отложен, но ведь не забыт.

— Это не степашинская идея, а американская. Первым ее озвучил нобелевский лауреат в области экономики Джозеф Стиглиц. Когда в Белый дом пришел Джордж Буш и начал диалог с Владимиром Путиным, Стиглиц объявился именно с этой идеей — о пересмотре итогов приватизации в России. Идея, кстати, вполне разумная. Она позволяла поднять нравственный рейтинг нашей страны и ликвидировать основания для постоянного оттока капитала. Но наши приватизаторы, что совсем неудивительно, встали и продолжают стоять на этом направлении стеной. И вообще представляете, что будет, если сейчас действительно начнут пересматривать приватизационные дела?.. За все время, пока был на госслужбе, я не видел ни одной полностью законной приватизационной сделки. И это при том, что приватизаторы сами себе писали законы, которые потом сами же и нарушали.

— Понятно, что в администрации вас тоже не жаловали...

— Да нет, на первом этапе все было нормально. А вот потом, когда встал вопрос о том, в каком направлении развивать страну, борьба обострилась. Ведь меня не просто уволили, я десять лет был невыездным. И управление кадров президента несколько лет очень жестко следило за тем, чтобы меня случайно не взяли куда-нибудь на работу. При этом я руководство администрации в глаза не видел. Да и с Ельциным у меня был эпистолярный роман. Нам приходилось писать ему по несколько служебных записок в день.

— Такой бумагопоток? Теперь понятно, что стоит за фразой «президент работает с документами».

— При Ельцине была система, когда все проекты правительственных решений в обязательном порядке проходили через согласование у президента. Вот мы и писали с утра до вечера. Представляете, что такое формат записки президенту? Это от силы полторы страницы большими буквами, при этом самое длинное предложение не должно превышать шести слов. Считалось, больше Ельцин не усвоит.

Впрочем, иногда мы немножко хулиганили. Был как-то один спор, который никак не упаковывался в полторы страницы, а главное — оба участника имели «доступ к телу», и по этой причине нужно было давать Ельцину реальные аргументы на все возможные возражения сторон. Ну я и написал восемнадцать страниц весьма злобного, энергичного текста. Дня через три звонит мне Лившиц и говорит: «Зайди!» Я зашел, он мне показывает эту записку, вдоль и поперек испещренную пометками, а на первой странице характерным президентским почерком написано: «Большое спасибо, Александр Яковлевич, почаще присылайте мне такие интересные документы!»

— Вряд ли Ельцин серьезно разбирался в экономике. Вы, кстати, по образованию тоже не экономист, а статистик.

— Зато статистика труднее обмануть. Когда мы пришли в администрацию, первым заданием было описать реальное состояние дел в экономике — чтобы можно было понять, что и как реально делает правительство. И вот октябре 1997 года направили Ельцину доклад, где мы показали, что если продолжать нынешнюю финансово-экономическую политику, то под конец лета или в начале осени 1998 года случится дефолт. Кстати, именно из этого доклада потом выросла теория кризиса — поскольку мы поняли, что и в мировой экономике действуют те же самые механизмы, только медленнее.

Конечно же, нам никто не захотел верить. Только в Центробанке испугались и тут же придумали деноминацию — типа никакой девальвации, пока не будет деноминации. А после Нового года, когда спохватились, было уже поздно... Мы же настаивали на том, что рубль надо сразу же девальвировать раза в четыре, тогда наступит экономический подъем без всякого негатива. Впрочем, подъем после дефолта все же был, но только с массовыми банкротствами и другими похожими прелестями.

— С крупным бизнесом не пытались работать?

— В каком смысле? В период работы в администрации?.. Был у меня такой случай где-то в марте 1998 года. Сижу у себя в кабинете, звонит телефон. Снимаю трубку и слышу: «Если ты обанкротишь мой банк, я тебя убью!» Я страшно удивился и некоторое время размышлял, что же тут можно ответить. Ну и сказал: «Палыч! Ты знаешь, что твой банк банкрот, и я знаю, что он банкрот. И ты знаешь, что я это знаю, и я знаю, что ты знаешь! Так чего ты выпендриваешься?» И тогда в трубке раздается уже с совсем другими интонациями: «И что мне теперь делать?» «Копать берлогу, в Вене или в Лондоне», — отвечаю. И он, похоже, прислушался. Но это скорее курьезный эпизод.

В настоящее время я являюсь президентом компании экспертного консультирования «НЕОКОН», и нам приходится много кому давать полезные советы. Это точно не олигархи, их просто не может быть среди наших клиентов. Но раскрыть имена все равно не могу, потому что и в нашем деле существует тайна исповеди.

— Вы с коллегами разработали теорию современного экономического кризиса. Почему не либеральных экономистов, а именно вас заинтересовала эта проблема?

— Все очень просто. Поскольку было противостояние двух систем, то каждая из них выработала собственную школу общественных наук. В частности, существуют две экономические науки, одна называется политэкономия, другая носит название economics. Грубо говоря, первую придумал Адам Смит, а Карл Маркс ее серьезно переписал и создал на этой основе единую системную концепцию. Настолько мощную, что Запад понял: надо как-то бороться с таким безобразием. Вот так и появился идеологический противовес политэкономии — economics. И теперь там, где политэкономия говорит «белое», economics говорит «черное», и наоборот. Классический пример — конец капитализма. Если в политэкономии капитализм конечен, то в economics он, понятное дело, вечен и бесконечен. Вот почему написать теорию кризиса либералы в принципе не способны. Поскольку кризис — это конец научно-технического прогресса, а значит, и капитализма, эта тема у них табуирована. Кстати, на самом деле идею конца капитализма выдал на-гора вовсе не Карл Маркс, а Адам Смит, которого либералы считают своим идейным вдохновителем. Но это уже не важно...

— Кто ваши соавторы и партнеры?

— Олег Григорьев, который, когда мы начинали, работал в комитете Госдумы по экономполитике, затем — в экономическом управлении, а потом какое-то время в «НЕОКОНе». В отличие от меня он настоящий академический экономист. Именно он в 2001 году сочинил концепцию технологических зон, мы же изучали межотраслевой баланс США. Вот тогда и стал понятен масштаб предстоящей катастрофы. Собственно говоря, к концу 2001 года вчерне теория уже была готова, дальше мы ее только шлифовали. А в 2003 году вышла наша с Андреем Кобяковым совместная книга «Закат империи доллара и конец Pax Americana».

— И как американцы относятся к тому, что вы предрекаете им глобальный закат?

— Серьезные люди относятся серьезно, хотя мы, особенно я, в известной степени хулиганы от науки. Но еще раз повторю: представители экономического мейнстрима, условно говоря, экономиксисты (Прим. исправлено мной, в журнале ошибка), не могут нас признать, потому что они не смогут это сделать никогда — наша теория разрушает основу их существования. На первом этапе они еще пытались нас опровергать, но потом, когда стало ясно, что все больше наших прогнозов подтверждается, они просто замолчали.

А знаете, в чем главная беда современного общественного устройства? В том, что в результате кризиса, в результате падения спроса не удастся сохранить средний класс. А средний класс сегодня — это основа социально-политической стабильности общества. Исчезнет средний класс, наступит социально-политическая катастрофа. Тем более что не будет никакой возможности содержать нынешние элиты в прежнем составе. Для этого просто не будет денег. А значит, нас ждет война одной части элиты против другой. Собственно, она уже началась...

— Что делать обществу? Помнится, вы собирались создавать политическую партию, но потом как-то стремительно отказались от этой идеи. Неужели считаете возможным социальный договор с правящей элитой, то есть с олигархами?

— Есть одна данность: договориться с олигархами в принципе нельзя. Потому что они сами создали такую систему, в рамках которой альтернатива невозможна. Что такое олигархат? Это какие-то акционерные общества, правления, зампреды, советы директоров, миллионеры и мультимиллионеры — и все они включены в определенную систему отношений, все они многократно подтвердили свою принадлежность к ней договорами и подписями. Поправить что-то изнутри в этой системе невозможно. И они будут за нее держаться до последнего, никаких реформ не будет. И быть не может! Пока не случится слом...

Тут недавно вышла одна переводная книжка про Карла Маркса. И в предисловии я написал, что появление ее не случайно: Маркса сильно демонизировали, а теперь пора восстанавливать его доброе имя — в общем, прислушаться к тому, что он говорил.

— Так вы себя под Марксом чистите?

— Да нет, просто отношусь к нему серьезно, хотя сегодня уже видны и некоторые его ошибки, которые прежде были не так различимы. Ну а потом... Вот смотрите. Наша семья — это мечта астрологов. Мой дед родился 7 ноября 1913 года. Его сын, то есть мой папа, — 22 апреля. Его сестра, моя тетка, родилась 5 декабря, это, если помните, день сталинской Конституции. Мой младший брат появился на свет 1 февраля, и поначалу все считали, что на нем мистика чисел окончилась, но потом оказалось, что это день рождения еще и Бориса Ельцина. Ну а я родился 5 мая 1962 года — в день рождения Карла Маркса. Так что я к нему всегда был несколько неравнодушен.

Ну и если серьезно — есть железный принцип: монополия развращает, абсолютная монополия развращает абсолютно. Последние двадцать лет мы имеем монополию либеральных идей, которая развратила и наше общество, и западное, причем тотально. Именно по этой причине отход от этой самой монополии будет очень тяжелым, причем даже не столько материально, сколько психологически. Я вместе со своими товарищами пытаюсь сделать этот переход как можно менее болезненным. В том числе исследуя реальные механизмы кризиса. Ну а что из этого получается — это уже не нам судить.

[Ветер]

http://www.youtube.com/watch?feature...stuYrZUs#at=89

[Ветер]

http://www.youtube.com/watch?v=MYeJ-...ature=youtu.be

[Ветер]

типа, грозит америкам ))
(С)

В четверг была обнародована не только информация о начале очередной эмиссионной программы Федеральной резервной системы США, но и данные по темпам экономического роста. И эти данные оказались не слишком оптимистичными: ФРС понизила прогноз по темпам роста американской экономики. Ее эксперты считают, что в 2012 году рост ВВП США будет находиться в пределах 1,7-2% против прогноза в 1,9-2,4%, который был озвучен в июне с. г.

Кроме того, повышен прогноз по росту инфляции. В ситуации увеличения эмиссии ничего удивительного в этом нет, хотя говорить об инфляции в условиях наличия двух противоположных тенденций – дефляционных (из-за падения частного спроса) и инфляционных (из-за эмиссии), – достаточно сложно. Во всяком случае, эксперты ФРС ожидают, что в 2012 году ее уровень не превысит 1,8% (ранее считалось, что он не превысит 1,7%). Подтверждены и прежние прогнозы касательно уровня безработицы, который в текущем году должен остаться в пределах 8,2%.

Отметим, что цифры ВВП являются официальными, т. е. достаточно серьезно завышенными – и за счет занижения инфляции, и за счет разного рода статистических ухищрений типа «гедонистических» индексов. Но даже по ним получается, что ВВП на душу населения, с учетом роста демографических показателей США, падает. И это частично объясняет решение ФРС об эмиссии.

Дело в том, что в текущей ситуации никаких более или менее оптимистических прогнозов сделать невозможно. Хотя ФРС и внесла в свой прогноз долгосрочные улучшения: так, предполагается, что следующие два года экономика США будет развиваться ускоренными темпами. Так, в 2013-2014 гг. рост ВВП ожидают на уровне 3 и 3,8% соответственно против прежних показателей в 2,8 и 3,5%. Безработица будет понижаться до уровня в 7,9 и 7,3%; в докладе за июнь с. г. этот показатель составлял 8 и 7,7% соответственно. Однако все понимают, что это – уже чисто предвыборные заморочки, т. к. никаких реальных оснований для такого оптимизма нет. И что делать денежным властям в такой ситуации?..

[Ветер]

Несколько слов о расширении рынков

[Ветер]

http://www.youtube.com/watch?v=ExXiF...eature=related

[Ветер]

http://www.youtube.com/watch?v=DJwh5...ayer_embedded#!

[Ветер]

Передача посвящена Марксу и книге Т.Иглтона "Почему Маркс был прав". В передаче принимют участие Александр Бузгалин, Людмила Булавка, Михаил Хазин.


http://www.youtube.com/watch?feature...&v=yh9DZScYlcQ

[Ветер]

Задача российских либералов в Давосе — не рост инвестиций в Россию, а увеличение финансовых потоков, проходящих через их руки

Российские либералы — термин достаточно неопределенный. Мне кажется, что наиболее адекватной его интерпретацией может быть следующее описание этой группы: сообщество лиц, ориентированных на обобщенный Запад, прежде всего, на международную финансовую элиту. Главное их требование к Западу — легализация украденного, в первую очередь путем приватизации, главное требование Запада к ним — проведение либеральной экономической политики, которая обеспечивает доступ к природным ресурсам России. Наша страна должна также отказаться от более или менее самостоятельной политики на мировой арене.

Отметим, что противопоставляемая этой группе другая политическая сила России, именуемая часто «силовики», отличается не столько отсутствием любви к Западу, сколько желанием иметь внутреннюю легитимацию в отличие от внешней, характерной для либералов. Специфика внешней легитимации, кстати, в некотором смысле оправдывающая презрительную кличку «либерасты», которую этой группе дали в патриотических кругах, и объясняет наличие в ней таких разных и по внутреннему содержанию, и по статусу в стране людей как Юмашев и Волошин, Дерипаска и Керимов, Кудрин и Шувалов, Навальный и Илларионов. Олигархи, которым нужно сохранить активы, полученные ими в процессе «прихватизации», чиновники, которые не хотят нести ответственность за свои действия, но зато хотят продолжать брать взятки, экономиксисты, которые намерены сохранить свои позиции в вузах и советах директоров крупных госкомпаний... И нужно отдавать себе отчет в том, что политически это именно что одна группа, преследующая единые политические цели, хотя внутри нее и могут происходить крайне жесткие конфликты.
↓↓ тынц

Сценарии распада
Главная площадка, на которой обсуждаются направления инвестиций в мире, — форум в Давосе, проходящий в начале каждого года. И российская либеральная команда специально купила (на деньги Сбербанка) большую сессию на этой тусовке. Цель этой сессии — доказать, что в Россию можно и нужно вкладывать деньги. Формой доказательства была презентация трех основных сценариев развития России.

Первый — под названием «Новый баланс сил в регионах» — представил профессор экономики Йельского университета Олег Цывинский. Суть этого сценария заключается в том, что в случае внешней поддержки российские регионы могут развиваться самостоятельно, в том числе и за счет друг друга. Подтекст этого сценария заключался в том, что федеральный центр слаб, реальную политику проводить не в состоянии, иностранные «инвесторы» фактически могут купить себе те или иные регионы и проводить в них любую политику, которая им нравится. Кремль в условиях сокращающихся доходов от нефти и газа помешать им не сможет.

Давайте смотреть правде в глаза: фактически это сценарий распада России. Либералы хорошо помнят, как сильно они выиграли по итогам распада СССР, и не против выступить на бис. Другое дело, насколько этот сценарий осуществим, но об этом чуть ниже.

Второй сценарий представил бывший министр финансов и нынешний идеологический лидер либералов Алексей Кудрин, сценарий получил название «Хрупкая стабильность». Выстроен он на предположении резкого падения мировых цен на нефть — до 60 долларов за баррель. В этом случае внутренние инвестиции резко сокращаются, государство фактически занимается только поддержкой социальной сферы. Разумеется, роста экономики в такой ситуации ожидать не приходится, но зато резко растет роль и значение иностранного инвестора.

Третий сценарий представил ректор Российской экономической школы и член совета директоров ряда госкорпораций С. Гуриев, назвав его «Чрезмерная беспечность». Он предполагает, что высокие сырьевые доходы российского государства сохранятся, но правительство не решится на дальнейшие либеральные реформы. Не будем задаваться риторическим вопросом: «Куда ж больше?!», хотя почти все инфраструктурные системы государства либералами разрушены (в образовании и здравоохранении уничтожаются последние остатки). Но обратим внимание на вариант, предлагаемый Гуриевым, который делает ставку на так называемый средний класс.

По мнению Гуриева, постепенно богатеющий средний класс начнет играть большую роль в экономике и политике и, разумеется, будет требовать этих самых либеральных реформ. С моей же точки зрения, этот сценарий чем-то напоминает первый, только там сделан упор на региональный распад России, а в этом — на социальный. Впрочем, сами докладчики, безусловно, будут активно опровергать такую интерпретацию.

«Безальтернативные» партнеры Запада
Обращаю внимание на одно очень важное обстоятельство. Обычно, когда представляют различные сценарии развития одного и того же явления, предполагается, что они либо полностью закрывают весь спектр возможностей, либо оставляют совсем уж маловероятные варианты развития. В Давосе же были предъявлены три сценария, которые уж точно не покрывают все возможности. В частности, совершенно не рассматриваются сценарии развития импортозамещения, которые вполне могут обеспечить внутренний рост (именно в этом направлении, скорее всего, работает РАН).

Такое отличие от традиционных представлений становится понятным, если вспомнить основную цель либералов. Она состоит, во-первых, в том, чтобы обеспечить приток иностранных инвестиций в Россию, а во-вторых, чтобы контроль над этим процессом принадлежал именно им, либералам. Вариант недавней сделки ВР — «Роснефть» их категорически не устраивает — не Россия их интересует, а они сами, любимые.

[Ветер]

вообще то, для желающих и понимающих, там много интересного... а о Березовском это "так"... ))



00:59:55 о Березовском: покаянное письмо Пу, смерть и МИ6

[Ветер]

что следует из исключения Греции из перечня разывитых стран.

[Ветер]

лекция в приднестровье ч1:

vBulletin [media]