Методологические подходы для конструирования социальных и национальных идей.

[Иеро]

Введение.

Современная ситуация, сложившаяся в нашей стране и в целом мире ставит необходимость создания новой концепции управления обществом и социальными процессами в его рамках. Имеющиеся принципы управления по большей части показывают свою низкую эффективность в складывающихся условиях. Многочисленные мелкие кризисы, а так же проявляющий себя в острой фазе общий системный кризис мирового обустройства, требует не просто устранения проявившихся негативных симптомов, а комплексного изменения всей ситуации в целом. Методами обыкновенного перебора вариантов, без достаточного представления о всей ситуации в целом, ничего принципиального изменить нельзя. Если только рассчитывать на помощь «внеземного разума», и каких-либо других «высших сил». В силу того, что эти силы уже очень долго не проявляют себя, отсутствуют примеры решения аналогичных задач в известной нам истории, требуется использовать научный подход к постановке и решению задачи создания новой идеологической концепции. Концепции, которая позволит провести качественно новое управление и не просто выйти из сложившегося кризиса экстенсивным методом роста и перераспределения ресурсов, а достигнуть качественно нового принципа построения всей общественной системы, в рамках которой подобные кризисы окажутся невозможными в принципе. А так же позволит создать вектор устойчивого развития общественной системы на предельно долгий срок вперёд.

Для построения идеологической концепции требуется иметь достаточные знания о устройстве предмета, на который данная концепция направлена. То есть на человеческое общество, социум. Этим вопросом в наше время занимается такая наука, как социология. Но сама социология – наука, находящаяся ещё в ↓↓ гуманитарной стадии развития

гуманитарная стадия развития науки идёт до тех пор, пока в её рамках не сформирована достаточно полная модель изучаемого наукой явления, позволяющая с достаточной, количественно измеримой точностью предсказывать поведение явления, как в естественных условиях, так и при вмешательстве в него

, следовательно достаточных данных для построения нужной нам системы она дать не может. В результате мы вынуждены в достаточно большой степени ориентироваться на эмпирику, то есть да весьма условное представление о предмете. Впрочем, при некотором привнесении информации из других наук, в первую очередь из психологии, можно выделить главные устойчивые тенденции и принципы, которые нам следует изучить и применить в нашей работе.

!

Внимание! Обсуждение и комментирование этой темы до момента её окончательного написания мною предлагается делать в теме: Обсуждение методологических подходов для конструирования национальных идей. Внимательные комментарии и пожелания по существу приветствуются, личные чувственно-эмоциональные ощущения, оценки и т.п. попрошу оставить при себе.

[Иеро]

Во все времена своего существования люди были социальными существами, то есть ведущими коллективный образ жизни. Более того, человек сформировался именно как социальное существо, не сколько отдельный индивид, сколько как сообщество индивидов. В дикой природе отдельный человек, не выживает. И только за счёт коллективных действий сообщество людей обеспечивает как индивидуальное выживание, так и увеличение экологической ниши, занимаемой человеком. Вся природа интеллекта человека заключена в рамках взаимодействия с другими людьми. Вторая сигнальная система (речь) появилась именно благодаря активным коллективным действиям людей, что привело к качественному скачку в развитии человека как биологического вида. Развитие речи и мышления, основанного на внутреннем диалоге, родило человеческий разум, который стал способен выделять ключевые смыслы (цели) многих действий и быстро передавать эти смыслы от индивида к индивиду. Это позволило человеческому сообществу, имеющему речь и мышление на основе слов, резко увеличить собственную эффективность по сравнению с конкурирующими видами животных и не имеющих речи видов человека. Численность человеческих сообществ росла, и это потребовало существенного изменения принципов внутреннего регулирования человеческого сообщества по сравнению с теми принципами, которые были представлены в наследственной генетической базе, передаваемые через инстинктивную склонность. Малые по численности общества людей, то есть групп до 150 человек, могут нормально функционировать и управляться на основе того, что дано нам от природы в наследство. И когда-то давно большинство человеческих групп имели примерно такую вот численность. Если она возрастала, то от группы отделялась её часть, образуя другую группу, потенциально конкурируя с первой. Да, стоит заметить, что человек, по отношению к другим близким к нему видам, выработал наибольшую естественную численность группы, которая, как показывают исследования учёных, напрямую зависит от объёма головного мозга.

Однако с увеличением своей численности и сокращения условий благоприятного для автономного сосуществования человеческих групп, постепенно произошло увеличение последних, за счёт изменения принципов саморегуляции и управления за рамки того, что определяется инстинктивным наследием. Это инстинктивное наследие никуда не делось, оставаясь ныне таким же, как и у наших далёких предков, однако началась идеологическая эволюция, которая за счёт постепенного выделения идей из естественного функционирования малой группы, видоизменяя их под изменяющиеся условия жизни, позволило заметно увеличить численность групп. По сути, идеологическая эволюция – это процесс, направленный на увеличение численности индивидов, принадлежащих к одной группе, в которой эти индивиды работают на общий, групповой интерес. Так как в мире существуют разные человеческие группы, несколько отличающиеся друг от друга своей историей (прежним опытом) и условиями обитания, то в этих группах имеются отличные друг от друга идеологии, которые конкурируют между собой посредством конкуренции групп друг с другом.

В мире людей с незапамятных времён постоянно идёт конкурентный групповой отбор, за которым стоит конкуренция идеологий, определяющих численность и силу групп. Регулярно возникают ситуации, в которых одна группа берёт верх над другой, навязывая ей свою идеологию, тем самым, подчиняя её себе и ассимилируя её. Другой частый вариант – это «идеоцид», то есть физическое уничтожение носителей конкурирующей идеологии, который можно с некоторыми условностями назвать геноцидом, так как часто идеологические рамки соответствуют национальным. Вернее национальные рамки образуются как элемент идеологического развития в рамках одной группы, постепенно увеличивающей свою численность.

Понимая вышеизложенное, можно заключить что, имея в собственной группе сильную, вернее – эффективную, идеологию, можно как уверенно противостоять конкурентному давлению со стороны других групп, так и побеждать их в конкурентной борьбе, подчиняя их членов нашим групповым интересам. Возможно, в перспективе на всей планете когда-то победит одна идеология, которая объединит весь мир, всех людей в одну сверхбольшую группу. И тут очень много будет зависеть от того, какая это будет идеология, насколько она будет эффективной в деле глобального выживания и развития всего человечества, перед которым ныне стоят задачи космического масштаба.

[Иеро]

Основная функция идеологии, по отношению к отдельному индивиду – служить средством, обеспечивающим его работу (деятельность) не только на свой собственный, но и на общий групповой интерес с минимальными затратами ресурсов на обеспечение этой работы. То есть идеология вынуждает людей следовать коллективным интересам, и как частность - следовать управлению, имеющемуся в группе. Это основная часть идеологии, как непосредственного средства групповой самоорганизации и управления.

Вообще, принципов, на основе которых можно заставить индивида следовать групповым интересам, совершать социально-значимые действия, помимо собственных эгоцентрических интересов не так уж и много. То есть их всего три:

• Внешнее физическое насилие над индивидом или его угроза, как средство его мотивации к необходимым действиям,
• Экономическая заинтересованность, основанная на обмене необходимых группе действий на что-то нужное индивиду,
• Убеждение индивида в том, что общественно-значимая деятельность соответствуют потребностям самого индивида.

Данные принципы расположены в порядке возрастания эффективности их действия относительно конечного результата и снижения затрат ресурсов на осуществление управления. В современных обществах эти принципы используются одновременно, однако какой-либо один из них может преобладать над другими. Более того, эти принципы могут конвертироваться друг в друга при наличии определённых условий. Естественно, развивая более эффективные принципы, можно снижать значимость менее эффективных принципов, с одновременным возрастанием общей групповой эффективности.

Можно предположить, что последний принцип и является той самой идеологией, но это не совсем так. Идеология определяет применимость и форму работы всех трёх принципов. Она канализирует социальные течения с наиболее соответствующе этой идеологии русло. Так же наиболее применимые в обществе принципы воздействия на людей определяют главенствующую идеологию. То есть всё оказывается слишком друг с другом связано, что бы иметь возможность принципиально менять что-то одно. Однако социальный прогресс идёт от первого принципа к последнему, с одновременным возрастанием численности социальных групп, которая определяется возможностями идеологии служить действенным фактором мотивации различных людей. Чем более универсальна идеология, тем большее количество людей может покрываться ею, и тем самым, она обеспечивает большую численность и силу групп, имеющих её в основе своего единства. Однако найти, или создать наиболее универсальную идеологию не просто. Отдельные индивиды достаточно сильно могут отличаться друг от друга, иметь различные и часто противоречивые интересы, так что подобрать что-то одно, универсальное для всех и приемлемое всеми, практически невозможно. Впрочем, любая идеология, имеющаяся сейчас в социальных группах, априори рассчитана не на всех, а на групповое большинство. Для остальных это большинство использует менее эффективные принципы экономики и насилия. Но это не значит, что нет никакой возможности создать то, что удовлетворит интересам абсолютного большинства людей, а противоречия интересов оставшегося меньшинства будут использованы для дальнейшей идеологической эволюции. Такую идеологию невозможно найти, так как она напрямую не вырастает из естественной динамики развития общества. Эта идеология может быть только целенаправленно сконструирована, через учёт естества человеческой природы и природы человеческого общества. Требуется уделить значимое внимание основным различиям людей и их потребностей, что бы пойти дальше в работе над основами идеологии.

[Иеро]

В процессе роста численности группы рано или поздно происходит рост внутренней конкуренции между отдельными членами группы. Собственно эта конкуренция и приводит к росту центробежных сил отталкивания в группе, и последующему разделению группы на независимые друг от друга части, которые уже начинают вести групповую конкуренцию друг с другом. Разделение растущих групп на части с последующей конкуренцией групп друг с другом – процесс неизбежный. Однако возникновение идеологии позволило снизить или даже полностью устранить в некоторых случаях как внутреннюю конкуренцию в рамках одной группы, так и конкуренцию разрозненных групп между собой, если они входят в одну более общую большую группу.

Работает это снижение конкурентного давления через механизм самоограничения потребностей индивида и его претензий на ресурсы, принадлежащие другим индивидам. Называется этот механизм «чувство справедливости». В некотором роде это чувство присуще всем высшим животным, ведущим коллективный образ жизни, человек тут не исключение. Однако у человека это чувство развито сильнее, чем у других животных, и его действие может варьироваться в гораздо более широких рамках, определяясь именно идеологическими установками в первую очередь.

Как работает чувство справедливости?
В его начале лежит система распознавания свой/чужой, так как чувство справедливости работает только по отношению к тем, кто как-либо распознаётся как тождественный объект, то есть как свой. Если другой объект или группа объектов распознан как свой, то происходит оценка других количественных и качественных параметров, имеющихся у всех объектов. Куда, к примеру, может входить обеспеченность ресурсами, поведение, потенциальные возможности (свобода). Чувство справедливости требует условного количественного совпадения имеющихся параметров у всей группы индивидов, входящих в группу «свои». То есть если оценка говорит индивиду, что у меня так же, как и у других таких же индивидов, то значит это так и должно быть, это справедливо, а значит, я не имею претензий к другим на предмет того, что они имеют больше, чем я. Если же совпадения нет, то возникает чувство нарушенной справедливости, с соответствующими требованиями к другим индивидам, порой переходящими в прямую агрессивность по отношению к ним. Так проявляется конкурентная борьба в рамках группы. Чувство справедливости требует примерного равенства условий у всех членов одной группы или находящихся на территории, занимаемых одной группой. В рамках группы могут выделяться некоторые отдельные индивиды, чьи личные качества могут обеспечивать им большую обеспеченность и большие права, по отношению к другим. Этим качеством, к примеру, может являться личная сила индивида или его авторитет в группе, связанный с его значимостью для неё. То есть любая претензия на большую, по отношению к другим индивидам часть должна быть реально чем-то обеспечена в виде собственных свойств индивида. Однако реально разрыв обеспеченности разных индивидов и их возможностей в рамках одной группы не может быть очень велик, так как это может привести к нарушению системы распознавания группой своего, с последующим коллективным ответом по изгнанию или уничтожению «зарвавшегося» индивида. Если «зарвавшийся» индивид удерживает своё положение силой и группа не может ему что-либо противопоставить, то у тех индивидов, которые не могут справиться со своим нарушенным чувством справедливости, возникают такие явления как депрессия, раздражительность и апатия. Если такие чувства становятся массовыми в группе, то она теряет свою общую эффективность, что приводит к потере численности и общей слабости, вкупе с дезорганизацией коллективного взаимодействия. Что при наличии конкуренции с другими группами ведёт данную группу к распаду или гибели.

Отсюда вытекает понимание, чем плох слишком большой имущественный и прочий разрыв между бедными и богатыми в обществе, так как это является разрушающим общество фактором.

Отчасти естественное ресурсное и прочее неравенство обуславливается тем, что одни индивиды не полностью тождественны друг-другу. Каждый индивид имеет свои сильные и слабые стороны, которые могут изменяться со временем. Это приводит к естественной неоднородности группы, которая формирует в группе «социальную пирамиду». Где самые сильные и авторитетные находятся наверху, а самые слабые – внизу. Между верхом и низом создаётся прослойка из тех, кто имеет промежуточное положение. Пирамидально организованная группа сохраняет целостность до тех пор, пока существует целостность всех этажей пирамиды, основанной на росте обеспеченности соответственно с личностными качествами индивидов, занимающих отдельные этажи.

В рамках такой системы чувство индивидуальной справедливости обеспечивается тем, что сохраняется общее групповое представление том, кто есть свой в рамках целостной системы группы, даже при наличии заметной разницы в возможностях и обеспеченности отдельных индивидов.

Если же происходит разрыв между этажами пирамиды, то группа может разделиться на классы, что может привести к независимой в каждом классе групповой динамике, с последующим распадом группы из-за возникающей межклассовой конкуренции. Только какая-либо общая идеология способна соединить классы друг с другом во имя какого-либо большего группового интереса, тем самым сохранить некоторое групповое единство.

Так как у человека идеология способна определять форму чувства справедливости, она может снимать многочисленные противоречия, возникающие из-за значительного неравенства в группе. Идеология способна объединить сильно отличающиеся по имущественному уровню группы в одно целостное общество, сняв или сильно снизив возникающие претензии сильно различающихся групп друг к другу. Тут стоит рассмотреть этот процесс на примере. Что бы не уходить прежде времени в излишнюю детализацию, я постараюсь рассмотреть явление очень схематично, выделив главную суть, и показав основные принципы работы системы. В качестве примера я беру устойчиво существующее общество такого государства как Индия. Это общество уже давно сформировало определённую идеологию, которая позволяет этой стране существовать на протяжении многих веков, практически без изменений. Это государство весьма многочисленно, что говорит о достаточной эффективности сформированной идеологии, её способности сохранять единство нации практически при неограниченном росте численности населения.

Известно, что индийское общество разделено на различные касты (варны), которые очень заметно отличаются друг от друга. Есть несколько высших каст и множество низших. Но вся кастовая система определяется идеологией, имеющей в своём основании религиозное начало. Это начало для каждой касты предписывает определённый образ жизни, определённый уровень достатка и претензий на ресурсы. Принадлежность к касте в этой системе определяется по праву рождения. Для высших каст «брахманов» и «раджей» разрешается буквально всё, а для низших «шудр» и «неприкасаемых» - ничего. И имущественный разрыв между кастами не просто заметен, он чудовищен. Но такое положение дел не вызывает социальной борьбы, так как идеология предлагает альтернативную модель справедливости – механизм переселения душ после смерти. Который говорит, что если человек следует правилам общества, правилам и предписаниям для своей касты и правилам религии, то следующее его воплощение на Земле будет в более высокую касту. А если не следует – то в более низкую или вообще он воплотится в более низкую форму жизни, нежели люди. В результате образуется возможность устойчивого мирного сосуществования больших групп людей в рамках одной большой государственной группы до тех пор, пока сильна религиозная парадигма, то есть пока действует идеология. Однако в современных условиях, когда религии постепенно теряют свою значимость, такое устройство общественной конструкции несёт в себе потенциальную угрозу большой гражданской войны. Снизить эту угрозу можно только привлечением другой идеологии, в рамках которой или объяснить социальный разрыв как-то иначе или постепенно сократить сам социальный разрыв.

[Иеро]

Для того, что бы работало чувство справедливости, разобранное выше, индивиду требуется идентификация других индивидов как тождественных себе. Но для того, что бы различать чужих и своих сначала требуется определить себя, сформировать самоидентификацию. Причём самоидентификацию не осознанную, работающую на уровне ощущений.

У животных с этим проще, для них групповая самоидентификация определяется инстинктом и непосредственным восприятием. К примеру, животные могут определять своих по запаху, по внешнему виду, который впечатался в мозг как импринт. У человека с этим сложнее, но ничего животного человеку так же не чуждо. К примеру, люди, имеющие нетипичный или непривычный запах и вид могут практически на уровне рефлекса ощущаться как чужие. Так же как чужие естественно ощущаются люди, имеющие другой цвет кожи, строение лица и даже одевающиеся сильно иначе, чем привычно, заметно выделяющиеся на фоне остальных. В единой группе все особи должны быть более-менее похожи друг на друга по основным параметрам ощущений и восприятия. Это самый низкий уровень оценки и разделения, доставшийся в наследство людям от животных. Чем более критически оценивается индивидом внешняя ситуация, тем сильнее работает механизм определения своих по внешнему сходству и отделения чужих по заметным внешним отличиям.

Этим объясняется то, что военные носят особую форму, которая делает их похожих друг на друга. Ибо в критической ситуации войны, это приводит к максимальной эффективности групповых действий. Так же в армии стараются по максимуму создать одинаковые условия всем военнослужащим, в некоторой зависимости от их служебного ранга (звания).

Однако в не критических ситуациях человек, в отличие от большинства стайных животных, может использовать куда более широкие рамки определения своих и признаки отделения чужих. В качестве критериев и рамок тут могут использоваться различные внешние установки, диктуемые идеологией группы. К примеру, верующий христианин будет считать своим другого человека, даже другого цвета кожи, если будет уверен, что тот то же верующий христианин. И наоборот, он может считать чужим своего родного брата-близнеца, если будет знать, что он, к примеру, принял ислам. Тут играет определяющую роль чистая идея, а не какое-либо внешнее сходство. Так как большая часть жизни людей всё же проходит не в критических ситуациях, то именно такие установки идентификации и разделения преобладают в человеческом обществе. Даже некоторое наличие критических ситуаций не приводит к быстрому разрушению подобных оценок. Во-первых, сформированные оценки и принципы идентификации инерционны, то есть сохраняют своё действие весьма продолжительное время даже при изменении внешних условий. А во-вторых, в критической ситуации могут происходить объединение индивидов в группы по сформированным ранее признакам и совместной деятельности по преодолению кризисных ситуаций (выживания), тем самым, только усиливая ранее принятые критерии формирования группы.

Именно возможность использования людьми идеологических критериев определение своих и отделения чужих в дополнение к внешним, позволяют людям быть во многом более эффективными по сравнению с другими животными, образуя реально большие группы. Причём группы такого размера, в которых отсутствует принципиальная возможность общения всех со всеми, что для групп животных практически исключено.

Особо стоит отметить широко используемые ныне такие идеологические критерии определения своих, как национальные (культурные), религиозные (идейные) и территориальные. По сути, все современные государства используют как главный критерий единства нации контролируемую территорию. То есть, как значимый фактор признания других людей своими, предлагается принадлежность их к тем, кто проживает (родился) на данной (общественный, государственной) территории.

Вторым значимым моментом является общая культура. То есть фактор национальный. Национальность – это принадлежность к какой-либо одной культуре, которая называется «национальная культура». Как самый основной признак национальной культуры – это язык. Можно условно сказать, что все люди, использующие в качестве основного языка один язык, принадлежат к одной национальности, даже если они принадлежат к различным этническим группам. Так же в качестве элемента, соединяющего различные этносы и национальности в одно государство, в одну общую группу, является история и культура их совместного добрососедского проживания, и история совместных действий в критические моменты истории.

Если общая идеологическая работа в рамках какого большого общества, основанного на территориальном принципе, ведётся в сторону нахождения общностей различных людей и национальных, культурных и прочих обществ, проживающих на одной территории, то такое общество сплачивается и усиливает себя. А если ведётся пропаганда поиска различий людей друг от друга, то это значит, что в обществе ведётся работа по дезорганизации и постепенному распаду общества на отдельные части, с возможным последующим территориальным распадом. Впрочем, последнее может быть так же направлено на простую эксплуатацию общества внешними силами, использующими принцип «разделяй и властвуй», так как разобщённое общество имеет минимальные возможности по самоорганизации и противостояния внешней силе. По идее максимальные возможности эксплуатации общества отдельной группой лиц наступает, когда большая часть людей в обществе оторвана друг от друга, и всё взаимодействие людей друг с другом у них идёт через представляемый внешней силой социальный интерфейс. Коим может выступать контролируемая экономическая система и система власти. Впрочем, данное разделение (атомизация) людей возможна только в русле особой идеологии, призывающей людей к свободе, независимости, полаганию только на себя и свои силы, с одновременным вытеснением любых возможностей группового объединения. Но что бы это стало реальным, общественная система должна обеспечить отдельному человеку ощущение того, что она даёт ему то, что он может получить в рамках большой группы, но без следования общим групповым интересам. Именно по этому принципу построены нынче практически все «западные» государства. Данный подход достаточно эффективен лишь в ограниченном временном промежутке, так как для его долгожительства требуется не просто очень сложное управление, но и со временем, с развитием общества, сложность этого управления постоянно растёт. И в какой-то момент сложность управления таким обществом перевешивает возможности управляющей элиты, замкнувшей на себя слишком много необходимых обществу для жизни обратных связей. То есть в рамках такого общества рано или поздно накапливаются структурные нарушения, возникают многочисленные дисбалансы и данное общество теряет свою эффективность. В качестве априори временного выхода из ситуации кризиса в таком обществе обычно применяется общественно-структурная регрессия, то есть скатывание к более примитивной организации общества и его управления за счёт использования войны, или введения тоталитарной диктатуры, к примеру.

[Иеро]

Самоидентификация отдельного индивида, его условное «Я», как самоощущение, как в случае животных, так и в случае человека, неотделима от того, чем этот индивид владеет и на что он может опираться. То есть это – базовое чувство всех живых существ. Изначально самоощущение вырастает из тех естественных ощущений, которые имеет индивид со своего рождения и которые во многом определены инстинктивным наследством. Первой ресурсной территорией является тело самого индивида. Но впоследствии, с развитием самого индивида, оно переходит на внешнюю территорию, которая дана индивиду в его восприятии и ощущениях. В естественной природе индивиды собираются в группы именно для того, что бы эффективно контролировать какую-либо территорию, с которой они имеют ресурс для своего выживания. Даже животные-одиночки постоянно следуют своему территориальному чувству, захватывая и по возможности контролируя те территории, на удержание которых им хватает сил и возможностей. Животные метят свои территории и борются друг с другом за права владения ими. Естественно, групповые животные, и люди в том числе, делают это эффективнее, нежели животные-индивидуалисты, что и обеспечивает им заметное преимущество, особенно через появляющуюся возможность разделения ролей. Но территориальное чувство присуще любому члену группы, даже если данный индивид никоим образом сам не участвует в процессе контроля территории.

Для группы весьма важно именно ощущение занимаемой ей ресурсной территории, что транслируется каждым индивидом, ощущающим себя членом группы. Это ощущение определяется, как правило, потенциальной дистанцией до возможных конкурентов, воспринимаемых как враги. То есть чем дальше удалось группе оттеснить своих конкурентов, тем большее чувство обладания территорией имеют её члены. В идеале группа стремится к полному уничтожению любых потенциальных контактов с теми, кто воспринимаются как враги. Для этого не обязательно уничтожать самих врагов, достаточно изгнать их как можно дальше от своего перманентного места обитания или подчинить их.

Сила территориального чувства непосредственно связана с психологической активностью, как целой группы, так и каждого отдельного её члена. Недостаточное территориальное чувство, то есть чувство недостаточности территории, даже при наличии избытка пищевого ресурса, необходимого для выживания, приводит к общей слабости, раздражительности индивидов и росту агрессивности внутри группы. При удовлетворительном уровне территориальных претензий происходит гармонизация групповых взаимодействий, что приводит к естественному активному росту численности группы. Однако в силу того, что территориальная претензия определяется удалённостью от возможных конкурентов, то в потенциале растущая группа всё время имеет растущие территориальные претензии, даже в случае того, что группа реально не нуждается в наличии избытка ресурсов, возникающих при избытке территории. Само же наличие потенциальных врагов (конкурентов) мобилизует группу вокруг общей цели, лежащей в рамках общего территориального чувства. Не зря говориться, что «наличие врага сплачивает нацию». В основе этого сплочения лежит банальное территориальное чувство, определяемое через инстинктивное наследство. Для любой естественной группы главная цель – это постоянная территориальная экспансия, во главу чего может быть принесены любые другие интересы, даже жизни самих индивидов, членов группы.

Территориальное чувство имеет особые временные свойства. К примеру, можно уверенно сказать, что любой вождь-тиран, независимо от того, сколько жертв принесла управляемая им группа, будет оценен своими современниками, а так же живущими несколькими поколениями позже потомками, именно как великий, если он за свою жизнь увеличил территорию управляемой им страны. Даже если это территориальное приобретение было временным. Все негативные моменты его правления, в том числе, крайняя жестокость по отношению к своим, про чужих и речь не идёт, ошибки и просчёты, через некоторое время забудутся и сделаются не так важными. А вот контролируемая группой территория всегда остаётся значительной ощущаемой ценностью, которая оправдывает любые возможные жертвы, за исключением гибели самой группы.
Группа, ощущающая за собой историческое право на владение какой-либо территорией, будет бороться за эту территорию до тех пор, пока будет иметь память о прошлых владениях. Этим объясняется стремление любой национальной (территориальной) группы к тому, что бы иметь у себя «великую историю прошлого», которая мотивирует нынешний состав группы к борьбе за удержание имеющихся или захват каких-либо потерянных территорий, а, как следствие, сплочению и следованию групповому управлению. Собственно, легитимность самого управления в группе определяется именно тем, насколько это управление обеспечивает работу динамики территориального чувства в группе. Под условную территориальную экспансию группа естественно делегирует потенциальному лидеру всё, что ему необходимо и именно соответствием с территориальным потенциалом группа оценивает деятельность лидера и его управления. Если территория группы растёт или сохраняется в условии наличия конкурентного давления, то деятельность лидера будет оценена позитивно и ему будут списаны как личные амбиции, так и не критические для текущего момента просчёты. Однако потомки будут воспринимать просчёты именно с позиции того, как они повлияли на историческую территориальную динамику.

В силу того, что у человека, в отличие от животных, могут быть одновременно несколько территорий, не только одна внешняя, физическая, но и множество внутренних, виртуальных территорий идей, территориальное чувство человека оказывается очень гибким. Более того, чем дальше развивается человеческий социум, тем большее значение имеет для человека именно внутренний территориальный мир. По сути, для комфорта современного человека ему достаточно иметь очень ограниченную личную территорию собственного жилища, что бы удовлетворить свои персональные ресурсно-территориальные претензии. Но для него оказывается гораздо значительнее ощущение того, что рядом живут другие люди, которые представляют мир так же, как и он сам. Ему важно, что бы другие люди в некотором роде разделяли его внутреннюю территорию, что бы он считал себя и их одной группой, представлял больше соплеменниками, чем конкурентами и врагами. В результате человек вынужден постоянно вести работу по трансляции своего мировоззрения на имеющееся у него окружение и по согласованию своего мировоззрения с коллективным мировоззрением имеющегося окружения. Так создаётся коллективный мир идей, виртуальная внутренняя территория, существующая в человеческих мозгах.

Мир идей или, иначе – мир мировоззрений, оказывается куда более значимым по влиянию на работу человеческого территориального чувства. Любое явление, которое человек или группа людей называют «ценностью», восходит непосредственно к территориальному чувству и подчиняется его динамике. «Ценность» оказывается ценна не сама по себе, а в зависимости от того влияния, которое она оказывает на индивида в работе его территориального чувства. Прогресс роста численности человеческих групп определяется прогрессом трансляции группового мировоззрения на как можно большее число людей, даже не связанных одной реально контролируемой одной группой физической территорией. А мировоззрение – это и есть именно то, что непосредственно определяется идеологией, как системы коллективных истин, то есть набором эталонов и систем оценок. Исходя из вышеизложенного, стоит понимать, что любая возможная идеология базируется на динамике территориального чувства и не может противоречить ей. Прогресс идеологии идёт от физической территории в территорию мировоззрений, что в последствии приводит к качественным скачкам в деле контроля человеческой группой физической территории. То есть от пещер и лесов каменного века до космических пространств в гипотетическом будущем.

[Иеро]

Все живые существа, без какого-либо исключения, постоянно осуществляют целевые инвестиции. То есть существуют не просто так, ради самого существования, а существуют ради одной цели, являющейся общей для всего живого. Что можно назвать тем самым «смыслом жизни». Много веков люди пытаются понять этот смысл, хотя каждая клетка нашего тела его знает изначально. И это совсем не пустые поиски, так как выделенный смысл, будучи разделённым группой, выступает в качестве основной цели существования самой группы и некоторым эталоном, через который и по которому происходит оценка любой деятельности любого члена группы. В зависимости от результатов этой оценки в деятельность всей группы или его отдельных членов могут вноситься значительные изменения. Этот смысл стоит над всем остальным, он является ценностью большей, чем существование самой группы.

Итак, что же это ха смысл, во что вкладывается жизнь?
Жизнь вкладывается в саму себя. То есть в сохранение и развитие собственной системы. Сказать иначе – смысл жизни – это сохранение и развитие информации, заключенной в наборе наследуемых молекул ДНК. Всё живое инвестирует свои жизненные ресурсы в собственный генотип. Это и есть тот самый общий принцип жизни, имеющейся на планете Земля. Все другие возможные смыслы лежат в плоскости этого главного смысла и являются производными от него.

Каждый отдельный биологический индивид находится во власти смысла жизни, который, однако, предписывает индивиду разные формы деятельности в зависимости от его персональных жизненных циклов. В каждом цикле индивид ощущает общий смысл относительно самого себя.
Жизненных циклов всего пять:
· первый цикл – индивидуальное становление, в рамках которого индивид ощущает себя и свою жизнь главной ценностью;
· второй цикл – ресурсное закрепление, в рамках которого ценностью становится обретение жизненных ресурсов, информации о мире;
· третий цикл – репродукция (размножение), тут главное для индивида – половая доминанта, конкурентная половая борьба или подчинение коллективной (групповой) репродукции;
· четвёртый цикл – поддержка выживания собственного потомства, тут для индивида главная цель его собственное потомство или потомство его группы;
· пятый цикл – поддержка выживания группы (вида) в рамках которого главным становится сохранение всей группы или вида, а так же среды обитания.

Иногда, в зависимости от внешних условий, происходят совмещение нескольких смыслов в один или выделение какого-либо одного смысла над остальными вне зависимости от возраста конкретного индивида. Жизненные обстоятельства, оцениваемые через ощущаемый смысл жизни, диктуют форму индивидуального поведения членов группы и группы в целом. Если для сохранения вида индивидам требуется уничтожить собственное потомство или принести себя в жертву ради этого потомства – то это будет сделано. Главная цель – сохранение и развитие видового ДНК при этом остаётся неизменной.
Однако в случае людей, в отличие от животных, большую доминанту для выживания человеческих групп и их генетической информации, начинает играть уровень социального обустройства и его корень – идеологический уровень, который берёт на себя функционал биологического смысла жизни. По сути, идеология становится аналогом биологической ДНК для социального организма человеческого сообщества. Что приводит к эффекту того, что генеральный инвестиционный план для человека дополняется необходимостью постоянного инвестирования в групповую идеологию наравне с инвестированием в генотип. Идеология не может входить в долгосрочные заметные противоречия с биологическим смыслом жизни, наоборот, чем сильнее она отражает этот смысл, тем эффективнее оказывается её действие. Идеологии изначально строятся на естественном биологическом базисе, формируя новый виток естественной эволюции, идущий от информационно-биохимического отбора к социально-информационному отбору, который осуществляется гораздо быстрее. Впоследствии развития человеческого социума, науки и техники, произойдёт выход на следующий уровень – чистый информационный отбор и прямое конструирование, однако сейчас в этом направлении идут только первые шаги. Как общая перспектива на будущее, человек и формируемая им искусственная среда, способны выйти за рамки одной планеты или планет вообще, сохранив и распространив при этом большую часть биологической информации планеты, в силу того, что человек будет стремиться репродуцировать привычную ему окружающую среду в других местах, где он будет существовать. Тем самым человечество выполняет общий смысл жизни всех жизненных форм, существующих на планете, а так же исчезнувших в прошлом.

Группы индивидов инвестируют свои жизненные ресурсы в себя и свою организацию. Тем самым они увеличивают своё численное и ресурсное присутствие на занимаемой территории. Растущая группа в итоге формирует монолитную этническую структуру, где все члены группы имеют близкие ДНК, а так же близкие мировоззрения – то есть одну культуру. Так же группа инвестирует свои ресурсы в свою управляющую элиту, даже тогда, когда эта элита не полностью отражает групповой смысл жизни. Это происходит потому, что в естественных условиях половой отбор приводит к тому, что в элиту входят самые приспособленные к выживанию индивиды. И с точки зрения смысла жизни, они имеют большее право на сохранение и трансляцию своего внутреннего содержимого, как биологической, так и информационной природы. В силу этого наличие неравенства в группе - вполне естественное явление, с некоторыми условными ограничениями, связанными с групповой самоидентификацией, описанными выше. То есть группа будет инвестировать свои ресурсы в элиту до тех пор, пока будет считать её своей, и отражающей групповой смысл жизни. В основную же задачу элиты входит формирование и сопровождение идеологии, то есть организация общества и управление им, что бы оно сохраняло своё стабильное существование. Чем эффективнее делает эту работу элита, тем больше инвестиций со стороны группы получает она. По идее это взаимосвязанные процессы, но только в рамках замкнутого мононационального и монокультурного общества.
В случае заметного (более 20% численности) нарушения этнической или национальной (культурной) монолитности общества выделившаяся элита вынуждена отгораживаться от остального общества, выбивая необходимые для своего существования ресурсы силой или другими методами управления, в силу того, что далеко не вся группа ощущает элиту своей и готова её поддерживать добровольно. В результате элите постоянно приходится совершенствовать идеологию и методы управления, что бы обеспечить управление группой.

Если в обществе разрушить идеологическую установку, в рамках которой управляющая элита признаётся своей, а её управляющие методы признаются легитимными (справедливыми) групповым большинством, то эта элита обречена на вытеснение или на уничтожение. Однако в рамках групповой конкурентной борьбы с плотным соприкосновением конкурирующих групп, потеря группой своей элиты, приводит к срыву всего управления группой и активизации внутригрупповых разногласий. Это достаточно часто приводит к распаду группы на несколько конкурирующих групп, подчинению другим группам и их элитам, или вымиранию/уничтожению части группы или даже всей группы. Спасением группы в условиях срыва управления, является быстрое восстановление элиты, или создание новой элиты, куда выбиваются самые агрессивные индивиды (конкурентные доминанты), которые по своему укреплению, подавляют любое возможное сопротивление самым жестоким образом, уничтожая возникшие ранее внутригрупповые напряженности, приведшие к свержению старой элиты. За восстановление управления в любом случае группа платит заметным снижением собственной численности и заметной потерей имевшегося ранее ресурсного обеспечения.

Моноэтническая и монокультурная группа далеко не всегда обеспечивает монолитность внутренней структуры и эффективность управления группой. Когда в группе абсолютное большинство членов имеют близкие качества, отсутствует активная внешняя экспансия группы, то начинает проявляться внутренняя конкурентная борьба. Как бы эффективно идеология не снижала конкурентное давление в рамках группы, будут находиться внутренние причины для роста центробежных сил внутри мононациональной группы. Разделение большой группы на конкурирующие подгруппы будут происходить по весьма незначительным, как правило, культурным отличиям. А самая сильная конкурентная борьба возникает в рамках борьбы близких видов. То есть, чем больше сходство конкурирующих групп друг с другом, тем агрессивнее между ними идёт конкурентная борьба. Естественные инвестиции в развитие генотипа требуют наличия множественных альтернативных форм с естественным конкурентным отбором среди них. Что бы такая конкурентная борьба не была слишком острой и не разрушала общее управление элитой отдельными группами, требуется иметь некоторую прослойку инородных большинству этносов. Данные этносы, образуя ассимиляционные прослойки, снижают близкородственную конкуренцию, но при этом из-за своей относительной малочисленности по сравнению с доминирующим этническим и культурным большинством, не вызывают на себя коллективную агрессию этого большинства. Это происходит из-за того, что в большой группе сохраняется заметное разнообразие форм, не позволяющее отдельным подгруппам сформировать у себя внутри очень большое сходство, тем самым значительно снизив порог отвержения чужих. Процесс ассимиляции главным этносом и доминирующей культурой других, меньших этнических групп приводит к постепенному формированию условно-единого суперэтноса, и суперкультуры. Это и есть конечный результат действия естественных инвестиций в генотип и фенотип.

Однако в случае объединения национальных (этнических, культурных) меньшинств в замкнутые группы, отвергающие ассимиляцию, в случае усиления конкурентной борьбы, могут быть уничтоженными большинством, взяв на себя социальную энергию разрушения, накопленную группой. Многочисленные исторические факты национальных или культурных погромов хорошо подтверждают это.

Если же в территориально организованном обществе сосуществуют, активно не перемешиваясь друг с другом, несколько этнических или культурных групп и при этом нет одного доминирующего этноса или этот этнос подавлен идеологически, то такое территориальное образование становится неустойчивым. Его целостность и само существование непосредственно зависит от действий управляющей элиты и транслируемой ей идеологией, распространяющейся на все отдельные группы данного территориального образования. В таком образовании постоянно идёт борьба, причём борьба не только отдельных групп друг с другом, но и борьба групповых элит за общее главенство или за территорию и ресурсы, занимаемые отдельными группами. И в случае срыва группового управления обычно происходит разрушение территориального образования, разделение его на национальные территории. Что в целом, опять же приводит к тем же жертвам, что и срыв группового управления в условиях жесткого конкурентного давления. Этим объясняется эффективность действия старого принципа захвата других стран и народов под названием «разделяй и властвуй».