Остаться в живых

[Mefis]

После изящного присоединения небольшого близлежащего островка зелеными человечками, на мозайском острове воцарилась торжественная атмосфера. Островитяне пели песни, танцевали, жгли праздничные костры, веселились и писали хвалебные отклики, воодушевляясь беспримерной смелостью и мудростью своих богов. Sergey, всегда ходивший в красных штанах, даже изъявил намерение и дальше присовокуплять подобные острова, и не только острова, чтобы у нас было все, но чтобы с нами при этом не было ничего. Ординатор , с тех пор предпочитающий штаны цвета хаки, ехидно усмехнувшись, пообещал, что лично сам пойдет разбираться с теми, кто не хочет отдавать то, что мы хотим взять. Это казалось немыслимым издевательством и паранойей: сопротивляться тому, чтобы мы имели то, что иметь хотим, потому что это нам хочется, и хочется, чтобы хотели и те, кого мы хотим. Они не хотят, но мы же знаем, что некоторые все же хотят, поэтому некоторые, которые хотят, нам важнее тех, которые не хотят и не пускают. Но как же они могут не хотеть, если мы уже возбудились и у нас стоит твердо и бескомпромиссно?

И тогда они стали нам мешать, а нам смешно. Но наши достоинства не боятся санкций. Наши достоинства с ядреными головками это и есть то, что всегда стоит на страже, и мы всегда можем, даже если они не хотят. Это наше знамя, сила и оружие. Ум, честь и совесть нашего острова – это возбужденное стояние наших ядреных достоинств, и мы гордимся нашим стоячим достоинством. Мы поднялись с колен, и приняли другую позу, более раскрепощенную и яростную. Но если они не хотят, мы будем сами. Сами себя. Конечно, не так ярок получаемый оргазм, как с присовокупленным островком, и страх некий вселяется, но мы выдюжим. В самоудовлетворении тоже есть всякие изюминки, во всяком случае продукты самоудовлетворения останутся у нас самих.

Самоудовлетворяясь, можно все держать под контролем, не зависеть от партнеров. Мало ли чего захочет партнер, какие выдвинет условия, позы и пожелания. А так, мы сами знаем, как, с какой скоростью, как сильно или мягко. Сами себе уступаем при появлении собственного недвуссмыленного желания. Отдаемся с охотой, даже со страстью, когда хотим самих себя. Тот, кто самоудовлетворяется, он одновременно имеет себя и отдается самому себе. Полная гармония и самодостаточность.
И вот в связи с новыми обстоятельствами, группа экспертов изучила психологическое состояние островитян.

Было отмечено, к примеру, что у Ирис появился маниакальный страх перед жизнью на острове в связи со сложившимися обстоятельствами на близлежащих континентах. Не слишком ли опасно самоудовлетворяться, вопрошала она? Может быть, это не слишком естественно? Под влиянием тревоги Ирис и другие стали бояться всего. Бояться громко говорить, посылать письма, знакомиться, собираться больше, чем по трое, но тем не менее решили продолжать самоудовлетворяться.находя в этом новые неиспытанные ощущения одновременного полета и падения. Даже в очень хорошую погоду Ирис выходила в калошах и с зонтиком, и непременно в теплом пальто на вате. К тому же и зонтик у нее был в чехле, и часы в чехле из серой замши, и когда она вынимала губную помаду из сумки, то и помада у нее тоже была в кожаном чехольчике. Компьютерную мышку она одела в сшитый самой костюмчик. Лицо Ирис тоже, казалось, было в чехле, так как она все время прятала его в поднятый воротник. Она стала носить темные очки, фуфайку, уши закладывала ватой. У Ирис было постоянное стремление окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который якобы защищал её от внешнего мира, уединял его. Следующая стадия самоудовлетворения требовала уже полной самодостаточности. Поэтому она хотела защитить не только остров, окружить его железной стеной, чтобы, не дай, бог, чего не вышло, но и самой окружить себя оболочкой неприятия вражеских мыслей и малодушных сомнений. Ирис стала настаивать, чтобы люди на острове говорили шепотом, не ругали хозяев острова, потому что это может привести к хаосу, и будет даже хуже, чем есть, хотя и так становится все равно хуже и хуже, но все равно будет еще хуже, чем то хуже, которое все равно становится хуже и хуже. Ирис жила в постоянной тревоге, опасаясь раздражителей действительности. Ирис на всех наводила страх. Окружающие будто чувствовали, что и мысль свою Ирис прятает в замысловатый футляр, так что трудно стало её понимать. Для нее были ясны законы, в которых запрещалось что-нибудь. Если, например, в законе запрещалось островитянам сношаться после девяти часов, для нее это было ясно и определенно. В разрешении чего-либо Ирис всегда сомневалась и опасалась «как бы чего не вышло». Зациклившись, Ирис во всем стала видеть заговор. Если где-то бузят, значит ищут слабое звено, чтобы прорваться к острову и к ней самой. Ведь ясно же любому здравомыслящему: если бы тут не было заговора, то и не возмутились бы убийством семьи и ребенка в этой семье.

А вот премудрый Судак был существом политически далекомыслящим. Был он Судак просвещенный, Вся жизнь Судака, столь ограниченная им самим же, состояла только в мысли: «Кажется, что я жив?» Эта мысль сопровождалась тем же дрожаньем: «Ах, что-то завтра будет». Судак водился в местах себе подобных, и поэтому он чувствовал себя вполне комфортно. Но тем не менее судак чувствовал, что есть места и опасные, где водятся разного рода хищники и прочие щуки. Для полного своего счастья судак хотел бы, чтобы эти места были запрещены, хищники запрещены, а еще лучше – истреблены. Потому что хищники только и думают о том, как бы переловить пескарей, и отобрать у них их золотые пески, где водятся замечательные червячки. Премудрый Судак подозревал, что кроме естественных хищников, есть и существа, которые пытаются его поймать на хитрую удочку. Это были его злейшие враги. Премудрый Судак понимал, что он может жить и в воде и на острове, потому что ему так позволили существовать. А если что-то изменится, то ему запретят водиться на суше.

Когда атмосфера над островом сгустилась, и на первый план вышли судаки и ирисы, всполошился и Ветер. Впрочем он всегда дул в одну сторону – на запад, не подозревая, что на самом деле буря зарождается у него за спиной. Но ему казалось, что буря возникает на западе, а на острове все по-прежнему тихо и спокойно. А когда все таки признаки бури возникали, Ветер понимал, что ее вызвали изощренным способом на западе. Осматриваясь по сторонам, он видел, что ничего, собственно, на острове не изменилось. К примеру, по-прежнему Афа сидел, развалившись, на кресле, на берегу океана, и ждал непривередливой погоды. Афа был осведомлен из первых рук, что власть и остров – это синонимы навсегда. Всё, что ни делает власть, делается во благо Острову. Все, кто недовольны властью – враги Острова. Афа был тем типом, которые никогда ни в чем не сомневаются. Это распространяется на всех, люди делятся на тех, кто сомневается, и на тех, кто зорким взглядом видит истину, и никогда от него не отступится. Эта истина представляется настолько незыблемой, ясной и прекрасной, что Афы искренне недоумевают, как другие могут её не видеть. И тут Афы неожиданно прозревают, что, мол, другие тоже видят эту сияющую истину, но они просто продались врагам, и поэтому нарочно коверкают и извращают истину, чтобы угодить своим хозяевам. Благодаря этой глубокой мыли, Афа еще больше убеждался в твердости своих убеждений и незыблемости впечатляющей своей истины. Как же все просто теперь стало. Можно не ломать голову, все сразу становиться ясно и определенно. Вот здесь – наши, а там – чужие. Если наши врут, мухлюют, обманывают нас, воруют – это, может быть, и плохо, но ведь это наши сукины сыны, и поэтому мы им простим. Ведь если не простим, будет хуже нам самим, это очевидно. А если чужие говорят правду, но правдой оскорбляют нас, значит врут, чтобы разрушить, затопить остров. Все предельно ясно и определенно. Ветер вдохновлялся, слыша такой отчетливый расклад. Он уже давно понял забугорную жизнь. Она существует, чтобы противостоять острову, точнее наш остров существует, чтобы противостоять враждебным архипелагам и континентам.

Некоторые результаты проведенной психологической экспертизы были засекречены. Поэтому не на всех островитян еще найдены досье, но надежда остается.

[asodax]

А гром гремел и бушевал... И теперь выступления жителей острова о жизни на острове обсуждать запрещалось... )))

[Mefis]

Сообщение от asodax

А гром гремел и бушевал... И теперь выступления жителей острова о жизни на острове обсуждать запрещалось... )))

Пусть бушует, на то и гром, чтобы бушевать - это стихия.
Но между раскатами грома я успел услышать все отклики.
Есть пожелание автора темы, чтобы сохранялись все сообщения.

[Ирис]

Ирис всегда с опаской поглядывала на дремлющий посреди острова вулкан, который в в обычное время был для острова источником тепла, но в последнее время начал периодически чихать пеплом... Пепел сыпался за шиворот, оседал на коже, набивался в сандалии... Это доставляло дискомфорт.

И только Mefis с восторгом поднимался на край вулкана и бросал в жерло камушки, надеясь пробудить дремлющую стихию. Он жаждал извержения. Его завораживали огненные всполохи и брызги лавы... ещё он надеялся, что после извержения вулкана остров, наконец-то соединится с другими островами и племена соседей смогут привозить свои бусы в неограниченном количестве....

[Aliskana]

Когда-то Ирис сбежала с остров, поселилась на соседнем островке и пригласила туда несколько других аборигенов. Однако через несколько лет они перессорились, начали швыряться друг в друга горящей ватой и устроили пожар. Половина острова сгорела и стала непригодной для жилья. С тех пор Ирис стала панически бояться огня и всего, что горит, а также любых попыток покинуть остров. А так как на других островах Ирис никогда не бывала и видела издалека лишь свет их костров - она была уверена, что там постоянные пожары и взрывы вулканов, а обитатели этих островов живут лишь затем, чтобы привезти их на наш остров, устроить взрыв вулкана и сжечь. Для этой цели они коварно используют стеклянные бусы, которые на самом деле - вовсе не бусы, а линзы, собирающие солнечные лучи и поджигающие все вокруг себя.

Кроме бус, опасным оружием были кружевные набедренные повязки: чужие шаманы накладывали на них заклинание: "Счастье в нас!" - и островитянка, надевшая эту повязку, вскоре не могла думать больше ни о чем, кроме кружев, видела во сне групповой секс, а проснувшись, начисто теряла способность к труду и становилась нимфоманкой.

Будучи ведьмой, Ирис создала магическую школу по расколдовыванию кружев и огня и созданию заклинаний: "Счастье в труде на благо острова!", "Не бери конфеток у чужих - они заколдованы!" и "Не смотри на чужие острова - смотри под ноги!" А для того, чтобы заклинания действовали лучше, она предложила для начала запретить кружева, огонь и попытки украдкой оторвать взор от земли и взглянуть в любом другом направлении.

[Tytgrom]

Островитяне, привыкшие в прошлой жизни к тому, что им что-то запрещают и как-то ограничивают пытались в каждом действии других найти намеки на запреты. И, если находили, то радостно кричали о том, что их или Севадов притесняют, демонстративно строили всякие сомнительные плавсредства, угрожая покинуть остров.
Время от времени они устраивали манифестации и марши, на которых убеждали остальных, безмятежно радующихся теплу, солнцу и свободе, что на острове злобная диктатура и душится свобода спама.

[Рыжий Кот]

Под пальмой на Центральной Поляне восстала трибуна из золотистой фанеры с полуглобусом, торчащим спереди. Над трибуной вознёсся Судак в облике человека и с яркой красной папкой в руках. Над Судаком вознёсся дух Рассудка, молчаливый как Тень Отца Гамлета. Над ними обоими вознёслись портреты АТФоменко и ФВНицше на воздушных шариках цвета цвета пре термитов.
Коварный Рыжий Кот из-под мышки Судака подставлял ему тарелочку с пастилками из белых (по крайней мере точечно) грибочков.

- Господа! - сказал Судак и произнёс речь


↓↓ Упорядочим человейник республик.

Республики на К (Казахстан и Киргизия) - в средней Азии,
на Л (Литва и Латвия) - в Прибалтике,
на А (Армения и Азербайджан) - на Кавказе,
на Т (Туркмения и Таджикистан) - тоже в Средней Азии, но в отличие от К - в Южной, а не Северной Средней Азии.
Мордва и Мари - в Поволжье.

Приходим к выводу, что У (Украина и Узбекистан) тоже где-то рядом.
И зададимся вопросом: а где Удмуртия? где Башкирия и Бурятия? Где Китай? Где Канада в конце концов?

Публика внимала.

[asodax]

С наступлением весны пришли в активность проповедники и миссионеры с конкретной задачей вещать, чтобы внимали истинной истине, раскрыть глаза недалёким и задать вопросы на подумать. За белым, зелёным, синим пришел черед красного, изуродованного черными брючками и погонами с буковками "св". Молодая, перспективная, активно развивающаяся организация с самым тру взглядом из всех имеющихся - в приложении!

[Tytgrom]

Проповедники и миссионеры в разных одеждах, а то и без оных разбрелись по острову, вещая каждый о своем и не слыша друг друга. И только партия любителей ГО, разложив доски по всему острову, вела сеанс одновременной игры с анализом происходящего на всех досках сразу.

[Темур]

Сообщение от Рыжий Кот

- Господа! - сказал Судак и произнёс речь

- Давайте укажем быдлу его место!

Островитяне заволновались. "Коллега, кого это вы считаете быдлом?", - TIE-Tiger смотрел на Судака с нехорошим прищуром.
- Ибо не должно, чтобы вонючие мужики... со свиным рылом! Я составлю прожект! - Судак был беспечен и не понимал всей серьезности момента.
- Куплю кастрюлю, - пробормотал Zab, и куда-то засобирался - братец Лис не джентльмен!
- Возьмите, например, вот это место, благородные доны: дабы вонючие мужики... А? Какова мысль! - увлечено размахивал руками Судак.
Его окликнула Тутгром: "Братец Судак, а Zab у нас готовить любит, все говорит: "Суп сварю, суп сварю! А из кого, не говорит."

Островитяне окружили Судака молчаливой толпой и медленно приближались с мрачной решимостью на лицах. "Каннибалы!", - пронзила Судака внезапная догадка.
- Господа, неужели вы будете меня бить?! Не подходите ко мне с этим железом! И ты, rassudok?!

Круг неумолимо сужался...