[Ветер]

ГАРПУН ДЛЯ КОЛОССА,
ИЛИ КАК БРИТАНИЯ ПОСАДИЛА КИТАЙ НА ИГЛУ. Владимир Тимаков

Стремительное возвышение Китая выглядит как чудо. Со школьных лет мы усвоили совсем иной образ великой восточной страны. Марширующие колонны голодных полулюдей-полуроботов, агрессивные хунвейбины, миска риса на обед, цитатник Мао вместо ужина, анекдотическая подмена техники мускульной силой бесчисленных кули. Китай представлялся царством убожества и нищеты. В музеях и на страницах исторических книг мы изредка сталкивались с настоящими шедеврами древнекитайского ремесла или искусства, но не придавали этим свидетельствам серьёзного значения. Изделия дальневосточных виртуозов воспринимались как эхо давно забытых времён – точно археологические экспонаты, поднятые со дна затонувшей Атлантиды. Казалось, что к современному Китаю они не имеют никакого отношения.

Однако, китайская Атлантида затонула не так уж давно. И сегодняшнее удивительное возрождение Китая – это всплытие могучего левиафана, не погибшего в пучине, но залечившего раны и оттолкнувшегося от дна. Ведь ещё совсем недавно, в середине восемнадцатого века – китайская экономика была крупнейшей экономикой планеты. По производству мануфактурных товаров Китай не просто превосходил все страны Европы и Нового света, вместе взятые, но держал пальму первенства по душевому потреблению1. Можете себе представить: в дни юности адмирала Нельсона средняя китайская семья была лучше обеспечена мебелью, одеждой и посудой, чем семья средних англичан?! Нам, детям ХХ века, привыкшим считать Запад вечным полюсом мирового благополучия, трудно в это поверить...

Пролить свет на тайну низвержения восточного колосса может одно слово: ОПИУМ.

Захватив Индийский полуостров, получив прямой доступ к маковым полям Афганистана и Бирмы, британские бизнесмены точно напали на золотую жилу. Предгорья Гималаев и Гиндукуша были превращены в плантации опийного сырья, а на фабриках Калькутты и Бомбея индийские рабочие за символическую плату производили высокоочищенный наркотик. Мешок такого зелья в 1813 году имел себестоимость 237 рупий, а на аукционе наркодилеры-оптовики платили за него 2428 рупий. Всё это делалось совершенно легально, и даже с учётом налогов приносило хозяевам первой стадии наркотрафика около 1000 процентов прибыли

↓↓ Далее

опиум, с помощью самых быстроходных кораблей того времени, позволявших уходить от китайских военно-морских патрулей, доставлялся в Срединную империю. Начиная с 1773 года, когда британский парламент официально разрешил Ост-индийской компании продавать наркотики в Китай, английскими дилерами была создана разветвлённая сеть нелегальной торговли в прибрежных провинциях этой страны. К середине тридцатых годов девятнадцатого столетия подпольный годовой экспорт опия достиг 39 000 мешков, в двести раз превышая легальную квоту.

Такие масштабы криминальной торговли обеспечивались не только скоростью британских и американских судов, но и мздоимством китайских чиновников. Благодаря настойчивой политике взяток, западная наркомафия сформировала в китайском правящем классе солидный слой сторонников «открытого рынка», то есть легализации опиумной торговли. В ходе дебатов 1838 года за легализацию выступило двадцать (!) губернаторов. Несколько лет у трона династии Цин шла упорная борьба между партией «открытых дверей» и партией «заградительных мер». Возрастающая угроза национальной безопасности заставила императора Даогуана сделать выбор в пользу патриотов. Лидер протекционистской партии Линь Цзесюй был направлен в Кантон (единственный открытый в то время порт китайско-европейской торговли) с чрезвычайными полномочиями. С апреля по май 1839 года он изъял у западных оптовиков и публично уничтожил 22 тысячи мешков с наркотиками. И хотя изъятие нелегального товара проводилось на совершенно законной основе, понесённые британскими наркодилерами убытки стали причиной Первой опиумной войны 1840-42 гг.

В этой войне Великобритания в полной мере использовала своё военно-морское преимущество. Разгромив в ряде сражений китайский флот, британская эскадра, как ядовитая оса, жалила огромное тело материковой империи. Многочисленные войска династии Цинь, разбросанные вдоль всего побережья, не могли угадать место очередного удара, чтобы использовать своё численное превосходство. Итогом этого избиения стала капитуляция Китая, и согласие императорского правительства на условия свободной торговли. Последующие попытки Пекина ограничить наркотрафик стали причиной Второй опиумной войны 1856-60 гг. В ней против империи Цин сражались уже не только британские, но и французские, и даже американские войска.

В результате наркотики стали главной статьёй китайского импорта. За счёт средств, вырученных от продажи опиума, покрывалось две трети мирового оборота чая и четыре пятых мировой торговли шёлком. Бюджет Китая, прежде сводившийся с неизменным профицитом, стал представлять сплошную прореху и попал в полную зависимость от иностранных займов. По данным Брокгауза и Ефрона, население самой многолюдной страны планеты за четыре послевоенных десятилетия сократилось более чем на 10 процентов или на 47 миллионов человек. Если эти цифры полностью достоверны, то опиумный геноцид можно признать самым крупным преступлением в истории человечества.