[ALLINA]

Большинство гениев способны создавать узкий луч взгляда познания и постижения или выражения себя. Как в свете мощного прожектора, познание по лучу позволяет увидеть то, что находится вдали и в темноте. Но есть другое свойство подобного взгляда, он не позволяет хорошо видеть то, что находится совсем рядом, буквально под ногами. В результате мы и имеем оторванность многих гениев от реального мира в точке "здесь и сейчас", что очень часто приводит к потере социальной адекватности.

***********************

Я имела ввиду в таком случае, что какой-то класс задач требует тренировки в таком времени, что можно говорить о том, что набить «руку» на этот класс заданий нельзя. Найти, скажем порядок в заданиях с цифрами – натренироваться можно достаточно быстро. В дело идет модели возможных порядков из пред. тестов(как в шахматах). А в подборе слова, когда известна какая-то его часть(начало, конец)…тут что-то более фундаментальное, что не так уж быстро натренируется, если натренируется….

Учи словарь... То есть расширяй словарную базу. Будет прогресс. Читай стихи, ещё добавишь. Освой управление активным трансом при работе, будет вообще качественный скачёк. Повторюсь, главное выделить ключевые принципы или исходную информацию, на основе которой формируется навык.

Отрывок из: Ричард Фейнман(Нобелевский лауреат). «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!» (фрагменты).
Главы из книги Р. ФЕЙНМАНА
Перевод доктора физико-математических наук
М. ШИФМАНА.

http://www.vbooks.ru/AUTHORS/FEYNMAN...RD/014266.html

«Когда я был в Массачусетском технологическом институте, я часто любил
подшучивать над людьми. Однажды в кабинете черчения какой-то шутник поднял
лекало (кусок пластмассы для рисования гладких кривых - забавно выглядящая
штука в завитушках) и спросил: "Имеют ли кривые на этих штуках какую-либо
формулу?"
Я немного подумал и ответил: "Несомненно. Это такие специальные кривые.
Дай-ка я покажу тебе. - Я взял свое лекало и начал его медленно
поворачивать. - Лекало сделано так, что, независимо от того, как ты его
повернешь, в наинизшей точке каждой кривой касательная горизонтальна".
Все парни в кабинете начали крутить свои лекала под различными углами,
подставляя карандаш к нижней точке и по-всякому прилаживая его. Несомненно,
они обнаружили, что касательная горизонтальна. Все были крайне возбуждены от
этого открытия, хотя уже много прошли по математике и даже "выучили", что
производная (касательная) в минимуме (нижней точке) для любой кривой равна
нулю (горизонтальна). Они не совмещали эти факты. Они не знали даже того,
что они уже "знали".
Я плохо представляю, что происходит с людьми: они не учатся путем
понимания. Они учатся каким-то другим способом - путем механического
запоминания или как-то иначе. Их знания так хрупки!
Ту же самую шутку я проделал четыре года спустя в Принстоне,
разговаривая с опытным физиком, ассистентом Эйнштейна, который все время
работал с гравитацией. Я дал ему такую задачу: вы взлетаете в ракете с
часами на борту, а другие часы остаются на земле. Задача состоит в том, что
вы должны вернуться, когда по земным часам пройдет ровно один час. Кроме
того, вы хотите, чтобы ваши часы за время полета ушли вперед как можно
больше. Согласно Эйнштейну, если взлететь очень высоко, часы пойдут быстрее,
потому что, чем выше находишься в гравитационном поле, тем быстрее идут
часы. Однако если вы попытаетесь лететь слишком быстро, а у вас только час в
запасе и вы должны двигаться быстро, чтобы успеть вернуться, то ваши часы
из-за большой скорости замедлятся. Поэтому вы не можете лететь слишком
высоко. Вопрос сводится к следующему: по какой программе должны меняться
скорость и высота, чтобы обеспечить максимальный уход вперед ваших часов?
Ассистент Эйнштейна довольно долго работал над этой задачей, прежде чем
понял, что ответ - это просто свободное движение материи. Если вы выстрелите
вверх так, что время, необходимое снаряду, чтобы пролететь и упасть,
составляет ровно час, это и будет правильное движение. Это - фундаментальный
принцип эйнштейновский гравитации, гласящий, что для свободного движения
собственное время максимально. Но когда я поставил задачу в такой форме -
ракета с часами - физик не узнал этого закона. Все произошло так же, как с
парнями в кабинете черчения, но на этот раз это не был оробевший новичок.
Значит, такой вид непрочных званий может быть достаточно распространенным
даже у весьма образованных людей.»

***
"Примерно через неделю я был, в кафетерии, и какой-то парень, дурачась,
бросил тарелку в воздух. Пока она летела вверх, я увидел, что она
покачивается, и заметил, что красная эмблема Корнелла на тарелке вращается.
Мне было совершенно очевидно, что эмблема вращается быстрее, чем
покачивается тарелка.
Мне было нечего делать, и поэтому я начал обдумывать движение
вращающейся тарелки. Я обнаружил, что, когда угол наклона очень маленький,
скорость вращения эмблемы вдвое больше, чем скорость покачивания, - два к
одному. Так получалось из некоторого сложного уравнения. Затем я подумал:
"Нет ли какого-нибудь способа получить то же самое более фундаментальным
способом, рассмотрев силы или динамику, почему два к одному?"
Я не помню, как сделал это, но в конце концов я разработал описание
движения массивных частиц и разобрался, как складываются ускорения, приводя
к соотношению два к одному.
Я все еще помню, что пошел к Гансу Бете и сказал:
- Послушай, Ганс! Знаешь, я заметил кое-что интересное. Вот тарелка
вращается таким образом... а отношение два к одному получается по причине...
И я показал ему, как складываются ускорения.
Он говорит:
- Фейнман, это очень интересно, но почему это важно, почему ты этим
занимаешься?
- Ха, - отвечаю я. - Это абсолютно неважно. Я занимаюсь этим просто для
развлечения.
Его реакция меня не обескуражила; я уже решил для себя, что буду
получать удовольствие от физики и делать, что захочу.
И я продолжал разрабатывать уравнения покачиваний. Затем я подумал о
том, как орбиты электронов начинают двигаться в общей теории
относительности. Затем уравнение Дирака в электродинамике. И уже
потом-квантовая электродинамика. И еще этого не осознав (понимание пришло
через очень короткое время), я "играл" - в действительности работал - с той
самой старой задачей, которую я так любил, работу над которой прекратил,
когда уехал в Лос-Аламос. Задачей вроде тех, которые были в моей
диссертации, - все эти старомодные, прелестные вещи.
Дело шло как по маслу, играть было легко. Это было вроде как откупорить
бутылку. Одно вытекало из другого без всяких усилий. Я почти пытался этому
сопротивляться! Никакой важности в том, что я делал, не было, но в конце
концов получилось наоборот. Диаграммы и все остальное, за что я получил
Нобелевскую премию, вышли из этой пустячной возни с покачивающейся тарелкой."


Это еще и вопрос про «учи словарь». Но уже может к гениальности и к тому, что не всегда из шарика ракета получается…

Вопрос: Он был гением или высокоинтеллектуальным человеком, ведь от неприиспособленностй и узкой специализированности он не страдал, если судить по этим фрагментам(читается легко и весело…).