Начинаю публикацию глав книги "О могуществе"
Введение
И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это - томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.
В этой книге нет смысла, как нет смысла и в миллионах книг написанных до нее, как не будет его ни в одной из книг, написанных после.
Поэтому, самое правильное - было бы ничего не писать вовсе.
Но пчела не может не приносить меда, змея не может не выделять яд, а человек не может перестать делиться медовым ядом мысли с окружающими, отравляя их сладкоречием. Так уж повелось.
Есть выход. Можно не читать.
Да, выбрось ты эту книгу! Зачем она тебе? – Тебе не станет легче жить, если ты ее прочтешь. Солнце не потухнет, реки не потекут вспять. Чтение только умножит печаль, а в жизни и без того довольно проблем.
Лучше посмотри в окно. Что там? – Зима? Лето? В садах зацвели яблони? Или, напротив, последние золотые сентябрьские деньки дарят земле покой, последние пчелы жужжат над уже убранным полем, летая в поисках последнего устоявшего после заморозков цветка? – Что бы ни было, одно неоспоримо: мир прекрасен.
Разве этого мало? Так, зачем тебе книга?
В ней не будет ни приключений, ни стеба, ни фронды. Ты не найдешь в ней призывов «к всемирной борьбе всемирного добра со всемирным злом». В ней нет даже кулинарных рецептов. Хотя... Хотя, вот о них-то я, пожалуй, подумаю.
Короче, я, автор, не обещаю тебе, читателю, ничего, кроме совершенно факультативных размышлений об устройстве мира с позиции своего рода марсианского наблюдателя, которому безразличны земные пристрастия, , дела и жертвы.
Я буду говорить, о жизни и смерти, о проблемах выбора в критических ситуациях. Я буду резать по живому, выворачить наизнанку общепринятые понятия и шить некоторые места белыми нитками, которые растворятся - если растворяться? - лишь со временем.
Не исключено что, после прочтения книги, тебе станет труднее воспринимать многие другие тексты.
Тебе это надо? - Тем более, что все книги мира написаны их авторами для себя: ради славы, ради гонорара, или просто ради удовольствия от процесса упорядочения мыслей. Эта книга – не исключение: она продукт естественной жизнедеятельности автора. Надо ли потакать авторским слабостям?
... Если ты решил, наконец, выбросить книгу и отправить ее в мусорное ведро или (бог даст) поместить на дальнюю полку шкафа, один, по большому счету очевидный, впрочем, совет я тебе, все же, дам (если успею до того, как ты книгу выкинешь). Есть такая расхожая мысль: «Человек, мол, должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына». Я скажу тебе другое. Тоже, впрочем, банальность: на самом деле, цель человека почти биологична. Человек должен вырастить своих детей так, чтобы они смогли поднялись на ступеньку выше его самого и приняли бы это правило для себя.
Сказать это просто. Выполнить труднее. Да и не по теме, вроде обсуждать это..
Но, если ты согласен, мой совет состоит в том, что эта простая мысль должна стать для тебя всепоглошающей, сверхценной. Она не должна покидать тебя ни на миг. Всякое свое действие с сегодняшнего дня ты должен рассматривать с этой и только с этой точки зрения. А уж что для этого надо: сажать ли дерево, строить ли дом, сражаться ли с врагом – это по разному. Это зависит от времени и места.
Просто подумай: если ты не справишься с этим делом и потомки твои сопьются и народят идиотов, или станут педерастами, которые вообще ничего не родят, умрешь не только ты. С тобой умрут тысячи и тысячи поколений этих странных прямоходящих приматов, отличных от других животных развитым даром предвидения, который принято называть разумом, не говоря о миллионах поколений более простых существ, концентратом которых ты явился миру.
Нравится такой конец? - С точки зрения Марса – это все равно.
Тебе тоже все равно? – Ради бога. Красиво жить не запретишь В любом случае, это твое дело. Ценишь себя, любимого, больше будушего? – Нет проблемы: Бери от жизни все. И иди отсюда.
На этой, так сказать, высокой «ноте», я прощаюсь с теми, кто решил закрыл книгу.
Я желаю им прожить счастливую и беззаботную жизнь, наширяться всласть, нанюхаться кокаина, напиться, нажраться колес до одеревенения..., что там еще? - На нарах попариться от души, если что, да. А, может, и на яхтах накататься под белым парусом с женой французского посла...
Всякое бывает. Бывает, что и в лотерею люди выигрывают. Так что, успехов и семь футов под килем!
Тем же, кто несморя на все предупреждения, решился продолжить это бесполезное чтиво, я благодарен за терпение и надеюсь пройти путь до конца. До самого моего конца. С надеждой, что кто-то из молчаливых и невидимых и неведомых мне попутчиков продолжит эту странную дорогу.
Куда? – Не знаю. Возможно, никуда. А, возможно... Ладно, там видно будет.
Так вот, тем, кто остался, другой совет. Нет, не совет даже. Просьба. Да, скорее, просьба.
Хотите идти рядом со мной этой кремнистой дорогой? – Идите.
Только оставьте веру другим. Вера будет для вас лишним грузом. Это вообще лишний груз. Я не имею в виду собственно религиозную веру. Это само собой. Но, это частный случай. Я прошу большего: научитесь не верить никому и ни в чем. Не верьте мне. Не верьте этой книге, уж коли вы ее читаете. Ведь я могу ошибаться, или вводить в вас заблуждение.
Но, помните, точно также, я могу и не ошибаться, и глаголить истину в последней инстанции покруче любого ветхозаветного пророка. Ибо, я – человек. А люди на такое способны, ух!
Так что, вам думать, где правда, а где нет. Сумеете истину ухватить – она ваша. Ошибетесь – вам же хуже. Расплатитесь за свою ошибку сполна.
Наивный может спросить: «Как же так? – Вы же строите барьер недоверия между людьми! Разве это правильно?» - Отвечу ему: «Вовсе нет! – Люди, принявшие мысли других без веры, лишь к сведению», так сказать, и прошедшие путь познания самостоятельно и самостоятельно же сделавшие одинаковые выводы из проверенных ими фактов, связаны узами неизмеримо более крепкими, чем в широком смысле верующие.
Эти люди связаны единознанием. Они единознающие, а не единоверящие. Это сила. Знание – сила, а не вера.
В отличие от Знания, вера может обманывать и потому обманывает почти всегда, ибо ошибки имеют тенденцию накапливаться. Вера – это игра в лотерею: обманут – не обманут... Но, в азартные игры играют только дураки...
Знать труднее, чем верить. Вера не требует работы. Вера – это участь лентяев. Для веры достаточно прочитать, или услышать мнение авторитетов, или, наконец, нафантазировать. Для Знания авторитет не имеет значения и ничье высказывание не освободит вас от умственной работы. Эйнштейн мог сморозить чушь, а последний идиот или, о, ужас! – сам Гитлер! - сообщить истиную правду.
Тут ведь как: если Гитлер утвержал, что 2+2=4, то в этом он безусловно, на все 100%, прав. Прав, несмотря на то, что он Гитлер и людоед... Напротив, если, к примеру, Эйнштейн заявил бы, что русская Волга впадает в Мексиканский залив, он был бы не прав. Несмотря на то, что он Эйнштейн и гений всех времен и народов.
Мысль, сообщение, информация отрываются от своих источников, как только они высказаны иди опубликованы. Не важно, кто сказал, важно, что сказано!
Это обстоятельство раздражет многих. Человеческое общество авторитарно. Оно находится под давлением авторитетов. Всякий раз упоминание о том, что истинность или ложность утверждения зависит только и исключительно от самого утверждения, а не от цвета волос, формы носа, пола, академических степеней и политических взглядов его автора, вызывает, по моим наблюдениям, недоумение, а, иной раз, истерику: «Как же так! - Это же (сам) N. сказал...!».
Вожди народов ненавидят это утверждения, потому что лейбл: «Сказано микадо» - теряет волшебную силу и политическая магия рассеивается
.
Его ненавидят верующие. Для них – это разрыв шаблона и слом матрицы, ибо религия без авторитетов не существует. Все, что они знают о своих богах, они знают от людей, называющих себя пророками. Но единственное основание верить пророкам – их «честное слово», что, де, «бог с ними общался» разнообразными способами: от предъявления «истиных текстов», до физической борьбы и воскрешения. Но задаться, скажем, вопросом: «Да, мог ли Иисус Навин остановить Солнце?» – Это поставить под сомнение основы и вступить на путь, который неизбежно ведет к отрицания веры, как таковой.
Да и человеку «с улицы» неприятно: это ж тогда надо думать, работать! – Задаром?
Зато, поняв отсутствие связи между личностью говорящего и истинностью высказываний, легко отличить пророка от лже-пророка. Уже польза.
Лже-пророк будет внушать вам: «Верьте мне, люди!».
Пророк, напротив, скажет, почти как критянский лжец: «Люди, помните, я могу ошибаться или оказаться лжецом. Поэтому, не верьте мне!»
Дар пророка - не символ веры, а поле для размышлений, которое, человек должен возделать сам, чтобы собрать урожай Истины. И только самому человеку придется отвечать за результаты этого труда, какими бы горькими они ни оказались.
Короче: верьте только себе. В своем мире только вы - и бог, и царь, и герой, и судья. Вам и судить!
Есть и второй совет-просьба: учитесь работать с фактами.
Уж коли вы собрались эту книгу читать, это вам пригодиться. Не могу же я всю работу проделать за вас?!
Между тем, проникнуть за скользую поверхность видимой реальности не так-то просто. Она легко обманывает. Особенно, когда на ней пасуться «авторитеты», которые подсовывают вам свои теории и говорят: «Вот оно как! Вот оно как!»
Не то, чтобы не надо их слушать. Почему бы и не послушать? – Слушать надо. А вдруг, авторитеты правы? – Только никогда, ни на мгновение, не стоит забывать вопрос: «Да, так ли?», - и помнить золотое правило руководителя стратегической разведки США в годы Второй мировой войны, генерала Вашингтона Плэтта: «Факты ничего не значат». Точнее, как пишет генерал: «Факт как таковой содержит в себе удивительно мало смысла, если его не рассматривать в сочетании с некоторыми другими фактами или не указать на его значение».
Это очень важно. В своей превосходной книге: «Стратегическая работа информационной разведки», - Плэтт приводит следующий пример:
Известен факт: в 1953 году высшие учебные заведения Советского Союза выпустили 40 000 инженеров.
На первый взгляд кажется, что составителя информационного документа, где содержатся такие данные, должно охватить чувство некоторого радостного возбуждения в связи с тем, что он может привести эту цифру...
Лицо, читающее документ, испытывает соблазн принять к сведению содержащуюся в нем информацию и удовлетвориться ею. Наконец-то он имеет определенные данные о возможностях Советского Союза в области подготовки инженеров. Но узнал ли он что-либо действительно заслуживающее внимания? Если он не является одним из немногочисленных специалистов по вопросу о подготовке инженерных кадров и будет честен перед самим собой, приведенная цифра не будет иметь для него почти никакого значения.
Сорок тысяч инженеров - это, безусловно, очень много, но СССР - самая крупная страна мира. Располагает ли Советский Союз достаточным количеством инженеров для удовлетворения своих потребностей в настоящее время?
Как только составитель документа добавит: «В 1947 году в Советском Союзе было подготовлено 15 000, а в 1950 году 28 000 инженеров», указанная цифра - 40 000 инженеров в 1953 году - начинает приобретать смысл. Если добавить еще, что в 1947, 1950 и 1953 годах в США подготавливалось соответственно 21 000, 52 000 и 27 000 инженеров», положение становится абсолютно ясным...
Теперь мы видим, какое небольшое значение имеет одна цифра, показывающая, что в 1953 году в СССР было выпущено 40 000 инженеров.
Из всего сказанного для офицера информации следует вывод: как правило, он не должен ограничиваться приведением только одного факта. Он должен давать для сравнения еще несколько связанных с ним фактов. Тогда представляемая им информация приобретает действительную ценность.
Одна из причин, объясняющая, почему обычно не приводится несколько взаимосвязанных фактов, состоит в том, что для этого требуется проделать значительно большую работу. Другая причина заключается в том, что для составления информации по такому методу необходимо лучше знать изучаемое явление. Осознание этих истин кладет конец тому чувству самодовольства и самоуспокоенности, которое вначале испытывают составитель документа и его читатель при виде одного голого факта. Вместе с тем в результате представления нескольких взаимосвязанных фактов во много раз повышается ценность любого информационного документа.»
Почувствуйте себя офицером информации. В порядке упражнения, я предлагаю моему читателю усомниться в данных авторитетного генерала и самому их проверить, а заодно поинтересоваться, сколько инженеров подготовлено в России в 2010 году. Благо, с середины 50-х годов ХХ столетия прошло более века, появился Интернет и Google, благодаря чему сопоставление разных источников значительно упростилось (или усложнилось, как вы думаете?)
Почему это важно? – Потому что есть еще и третья, не упомянутая генералом, но очень весомая причина, по которой взаимосвязанные факты и их серьезный анализ приводятся, скажем так: « далеко не всегда». Торговцы и политики активно пользуются ленью среднего человека и, рассчитывая на его авторитарность, то есть, на веру, манипулируют им, поставляя ему лживую, недостаточную, или тенденциозно подобранную информацию.
Примеры? – Несть им числа. Особенно в истории и политике. Можете привести примеры сами, а если нет, то таких примеров в книге будут достаточно.
Так что, не забывайте: все может быть ложью, - и помните: ответственность за правду всегда лежит на вас лично.
... Так, бог троицу любит: последнее вводная мысль.
Одна из самых главных обманок в этом мире – это язык, на котором мы говорим.
Каждый знает знаменитую фразу цензора и поэта Федора Ивановича Тютчева: «Мысль изреченная есть ложь».
Обычно ее понимают в том смысле, что, мол, язык слишком груб, чтобы выразить богатство чувств человека.
На самом деле, все сложнее и хуже. В тридцатые годы, американский химик- технолог, выпускник Массачусетского технологического института и лингвист-любитель Бенджамин Ли Уорф сформулировал гипотезу «лингвистической относительности», согласно которой структура языка определяет то, как мы мыслим. Эту гипотезу принято называть «гипотезой Сепира-Уорфа»: существующие в сознании человека системы понятий, а, следовательно, и существенные особенности его мышления определяются тем конкретным языком, носителем которого этот человек является.
Тут надо отметить два момента, важные для дальнейшего: во-первых, гипотеза Сепира –Уорфа неявно поразумевает, что разные языки соотносятся с реальными миром по-разному и разные слова разных языков это не просто разные наименования одних и тех же понятий, формируемых, как можно подумать с точки зрения вульгарного материализма, а наименования разных понятий. То есть, разные языки и членят мир по-разному.
Это создает хорошо известные трудности перевода. Именно из-за разности понятий, переводчик на самом деле не переводит текст «по словам» или даже по «фразам». На самом деле, он восстанавливает образ описываемой на исходном языке ситуации, а потом «пересказывает», переописывает ее на другом языке. Чем луше переводчик, тем более полно он воссоздает для себя описанную ситуацию и тем более точно ее переописывает на другом языке.
Простейший, хотя и не слишком важный пример, это разница в членении спектра цветов в разных языках. Так, если русские цвета «синий» и «голубой» можно перевести на английский передав оттенки: «dark blue» или «light blue», то перевод английского «blue car» вызывает естественную проблему: какая эта машина: голубая, или синяя? - Ответить на этот вопрос может только переводчик, по контесту, исходя как данная ситуация будет выглядеть в данной культуре, и т.д.
В этом состоит и главная проблема машинного перевода: машина не понимает языка и переводит «по правилам», а не по смыслам.
Но это только вершина айсберга. Есть куда как более более глубокие проблемы, связанные с гипотезой Сепира-Уорфа.
Языки ассоциативны и метафоричны. Каждое слово (понятие) вызывает множество ассоциаций с другими словами и понятиями: по смыслу, по генезису, по созвучию, наконец. Не «голое слово» является единицей мысли, а слово «одетое» в ткань ассоциаций и звучаний.
Но если система понятий языка ошибочна сама по себе, в силу, например, ложности метафор-штампов и ложных аллюзий, то и мысли, сформулированные в ошибочных, одетых в ассосицации, понятиях как правило ложна. Хотя и жто не обязательно, так как из ложного утверждения могут следовать и ложь, и истина.
Тогда, из гипотезы Сепира-Уорфа прямо следует, что не только мысль высказанная есть ложь, но мысль выраженная в понятиях ложного языка, языка с неверной структурой – как правило ложна сама по себе. То есть, само мышление носителя ложного языка ложно. - Но может ли такое быть?
О, да! - Забегая вперед, приведу один простой пример: сегодняшний политический язык опирается на понятие государства. Мы говорим: «В XIX веке Англия развязала две опиумные войны», или, скажем, «США сбросили атомную бомбу на Хиросиму».
«Мыслящее», «принимающее решения» и «действующее» государства – есть не более, чем метафора. Вокруг этой «очеловеченной» метафоры сформировался огромный массив штампов, идиом, и подчиненных метафор застилающих глаза и скрывающих конкретных персонажей, реально принимающих решения соответствующего уровня. Представьте себе теперь, что система политических понятий опирается не на понятие «госдуарства», а на требующее персонификации понятие «Семья».
Политический мир, описанный в «семейном» политическом языке начинает выглядеть совершенно иначе. Не случайно, знаменитый трактат Маккиавелли именутся «Государь», а не безличное «Государство». В его время, до Вестфальского мира, «семейный» политический язык был естественным.
Возникает вопрос перевода с одного политиечского языка на другой. Так, фразу: «В XIX веке Англия развязала две опиумные войны» можно перевести с «государственного» политического языка на «семейный» примерно так: «В XIX веке Виктория Ганноверская развязала две опиумные войны».
Между тем, это гораздо точнее определяет существо дела. Семья, клан, отдельный человек вполне могут конкретно наживаться на работорговле, пиратстве, наркотиках, (какой-нибудь гангстерский клан Гамбино, например), но «страна» в целом - нет. Можно говорить о конкретных интересах конкретного клана, конкретной семьи. Это понятно. Тогда как, например, «национальные интересы», о которых много говорят на «государственном политическом языке» – практически бессмыслица: какое дело какому-нибудь ливерпульскому извозчику до торговли опиумом в Китае? – Он не относится к семье, получающей с торговли опиумом доход.
Если первая из приведенных фраз переводится c «государственного» на «семейный» язык без большого труда, с переводом второй фразы возникают затруднения. Это общие затруднения перевода, о которых мы говорили выше: понятие США непосредственно, без дополнительных знаний и стараний, на «семейный» политический язык переводится плохо. Не в том проблема, что нет семьи или группы семей, чьи интересы и есть «национальные интересы США», а в том, что семьи эти публике неизвестны, неизвестны их интересы и даже местонахождение. Такие семьи есть, но для большинства публики они скрыты за плотным туманом всеобщего «государственного» политического языка.
Итак, в «обычном» политическом языке используется метафора государства, как псевдо-биологического «разумного» субъекта, имеющего интересы, способного рассуждать, принимать решения и действовать. Аналогично, такими же мифическими качествами, ведущими, чаще всего, в ложном направлении, наделяются такие понятия, как «народ», например.
... Ложь, как капуста: сорвешь верхний слой слов-обманок, за ним открывается следующий, за ними - еще и еще. Язык – это эшелонированная оборона лжи, защищающая Истину от вторжения «профанов».
«Демократия», «Свобода», «Равенство», «Братство», «Государство», «Народ» и все многословные конструкции, навороченные вокруг этих слов – суть инструменты манипуляции.
«...Рреволюцию делают социальные слои, осознавшие свои социальные (в марксизме, классовые) интересы»... Как же, как же...
Революция, как всякая война, требует денег, которыми "социальные слои" НЕ РАСПОЛАГАЮТ и не в состоянии сконцентрировать.
Поэтому революции делают те, кто в состоянии их финансировать. А в реальности, это всегда элита, раполагающая реальными средствами, вощзможностями и волей. Значит, «революция» - это вовсе не «творчество масс», это всего лишь форма войны независимых элит. Народ - это всегда обманутое языком пушечное мясо.
Многие и не замечают лживости языка.
Л.Толстой пишет об одном из любимых своих героев, символизирующих «народ», о Платоне Каратаеве: «Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь».
Тут, разумеется, есть и наивная вера графа, что уж кто-кто, а Платон «поймет душой», но это не меняет существа дела. Понял бы Каратаев, чем он говорит, да что за слова использует, то увидел, что и речи его, и иные слова, которые он произносит не понимая их смысла, на самом деле и не имеют смысла вовсе, а если имеют, то совсем иной, чем кажется на поверхностный взгляд.
Вот, что на самом деле скрывается за фразой поэта и цензора Федора Ивановича Тютчева: «Мысль изреченная есть ложь». Ему ли, цензору и поэту, не знать?
Да, понимаете ли вы смысл слов? Попробуйте себя, в порядке тренировки, в создании политического языка, в котором используется метафора живой субстанции, скажем, бактерии или гриба, применительно к человеческим мыслям, «паразитирующим» на растительной массе серого вещества головного мозга.
Как будет выглядеть политический мир, описанный на таком языке? - Какие биологические качества должны быть приписаны таким «бактериям-мыслям»? – Есть, например, выражение: «Мысли роятся», - отсылающее нас к метафоре пчелиного роя! – Вот и развейте идею! А в качестве доказательства успешности работы, напишите на созданном вами политическом языке небольшое политическое эссе на интересную вам тему.
... Я забежал вперед, чтобы показать: нельзя доверять даже языку. Язык - великий обманщик сам по себе. Он ваши мысли тащит за шиворот совершенно не обязательно в сторону Истины. Часто и намеренно - в строго противоположном направлении. Об этом надо помнить. И, значит, всегда ставить под сомнение то, как привычный язык управляется с миром: «Нет ли тут подвоха?, Не замылился ли мой взгляд?»...
Итак:
1. Не в вере сила, а в Знании.
2. Не доверяй никому, кроме себя. Один только ты отвечаешь за Истину.
3. Факт ничего не значит. Никогда не верь «голым фактам», рассматривай их в ряду однородных фактов, позволяющих выявить его значение.
4. Помни, язык в самой своей глубокой сущности может лгать и дезориентировать.
Следовательно, Истина не постигается с помощью авторитетов, она не постигается с помощью утренних газет, она не постигается из книг.
Вот, однако, что еще важно: ложный язык, ложный дискурс, ложное мышление точно так же определяют мышление и поведение подверженных им людей, как верный язык, истиный дискурс и правильное мышление определяют мышление и поведение людей разумных. Даже если люди действуют заблуждаясь, они действуют. Они действуют в соответствии со своими заблуждениями и меняют мир. Другое дело, что мир меняется не в соответствии с их заблуждениями и темЮ что они думают о своих лействиях, а в соответствии с реальной сущностью их действий, которая от взглядов людей не зависит. Если человек полагает, что ружье стреляет в сторону приклада, он будет действовать исходя из этого своего представеления. Но результат будет соответствовать не его представлениям, а Истине: тому, как ружье объективно устроено и как объективно работает.
Поскольку ложные идеи не в меньшей степени, чем истиные определяют действия людей, чему превосходный пример любая религия, ложь в широком смысле не может сбрасываться со счетов. С практической точки зрения, ложь не менее важный жизненный фактор, чем Истина и как инструмент манипуляции, и как источник и причина поведения обманутых индивидуумов и масс.
Тот, кто стремиться не быть среди обманутых и понимать общественные движения, должен научиться отличать ложь от истины самостоятельно и отличать верующих в ложь от манипуляторов, использующих ложь в своих целях.
Но как отличить ложь от истины? – Просто: не обманывает только Жизнь. Посему, единственной верой правдолюбцев должна стать Жизнь.
Все остальное – лишь инструменты и поводы для ее самостоятельного осмысления и осуществления.
Вот оно как.
... Ну, коли вы решили отправиться вместе со мной в интеллектуальное путешествие по кремнистому пути познания, то не худо бы для начала подкрепиться. Сытое брюхо - оно не то что бы к учению глухо... Просто оно не падко на первую попавшуюся пищу. И это хорошо.
Рецепт. Барашек по-сардински.
Источник: Giulia
Ингредиенты:
1 кг мяса молодого барашка среднего размера
500г сочных помидоров
100 г дикого укропа
1 луковица
оливковое масло
соль
Инструкции:
Oбдайте кипятком помидоры, снимите с них кожицу, порежьте на четвертинки и удалите семена. Затем, порежьте на кубики.
С баранины острым ножом удалите лишний жир. Четыре сторовые ложки оливкового масла разогрейте в сковородке, выложите в него мясо крупными кусками, обжарьте до корочки со всех сторон, 5-6 минут.
Одновременно налейте в небольшую кастрюлю 300 мл воды и отварите в дикий укроп. Через 3-4 минуты выньте укроп шумовкой, но воду не выливайте. Подваренный укроп крупно порубите. Затем, мелко порубите лук, добавьте его к мясу. Положите мясо с луком, укроп, помидоры, в коастрюлю с водой, оставшейся от варки укропа, покройте крышкой и тушите на медленном огне 40 минут.
К блюду хорошо подать охлажденное сухое красное вино и минеральную воду.
ВРЕМЕНА
Время, пожилой мастеровой,
Словно для музея, на заказ,
Украшает тонкою резьбой
Уголки давно знакомых глаз.
Осень - мастерица хоть куда.
Ей работа с золотом милей.
Осень не гнушается труда
В должности дизайнера аллей.
В инструментах у нее дожди,
Ветер и предутренний мороз.
Ими Осень споро золотит
Купола церковные берёз.
Мастерство Зимы - особый сорт:
На простор заснеженных полей
Нанести изысканный офорт
С вензелями черных тополей.
Брейгель к ней пошел в ученики.
Вот уже неполный пятый век
Он ломает кисти от тоски,
Повторить пытаясь первый снег.
Но придет работница Весна.
Аккуратно улицы протрёт,
С неба, как с забытого окна
Пыль времен заботливо смахнёт.
Засверкает город, зацветёт
Под нежданным солнечным дождем,
Мы его пузырчатый полёт
В лучшей подворотне переждем.
Дождь пройдет. Мы выйдем на Арбат
И пойдем к бульварам неспеша.
Лето нарисует нам закат
Без бумаги и карандаша.
Лучше нету времени, когда
В глубине смараговых слоёв
Первая вечерняя звезда
Вдохновляет юных соловьев.
Пусть нам в Вечность предстоит полёт -
Не бывает праздников без тризн.
Только вера нас тогда спасёт.
Свято имя этой веры: Жизнь.
http://sl-lopatnikov.livejournal.com/380176.html