[Ирис]

По личному вопросу

Вам не случалось лично
встретиться, скажем, с богом,
пусть не из самых важных?
Может, хотя бы мельком?
Хриплое: «Кто там? Welcome!»
Тронуть ладонью влажной
(как бы не вышло боком)
хрупкую лапку птичью

в темных пигментных пятнах.
«Кофе?» «Нет-нет, не стоит.»
«Вы по какому делу?»
«Мне не хватает…» «Ясно.
Славы, послушной паствы,
счастья, здоровья, денег?»
«Веры.» «Могу устроить.»
«Сколько?..» «У нас бесплатно.

Ну-ка, сейчас запишем:
веры во что конкретно?
Признаки, свойства, сила?»
«Как все непросто, боже.
Можно подумать?» «Что же
вам так мешает, милый?»
«Крылья. А что, заметно?»
«Кто вы?!» «Я ангел. Бывший.»


Тот, кто внутри

Нежность.
Горькая, врастающая
щупальцами под кожу,
гибкий стебель бамбука,
разрывающий мироздание на атомы.
Тот, кто живет внутри меня,
боится чужого прошлого.
Впрочем, он еще маленький,
сейчас вот сидит заплаканный,
сжавшись в дрожащий комочек –
звереныш. Глазастый, взъерошенный,
доверчивый как-то по-глупому,
без смысла, навскидку, по запаху.
Что ему там почудилось, в твоих ладонях?
Не спросишь ведь,
да и какая разница –
сейчас они пахнут страхами
с вяжущим привкусом жалости,
близкой разлукой, осенью.
Мы все решили заранее,
а для него – неожиданность
в горло отточенным лезвием,
что разлюбили и бросили,
и даже, возможно, заслуженно.
Не смей утешать – он выдержит,
умирать приходится каждому,
и хорошо, если быстро, но...
Уходи, зачем же ты тянешь –
сейчас он сорвется с привязи,
мне все труднее его оттаскивать.
Дверь подъезда – ружейным выстрелом.

Нежность – это все, что осталось.
Тот, кто внутри, никогда не вырастет.

(с) Ширанкова Светлана