По крайней мере так было со мной. Если сначала я молился, что называется, с душой, от всего сердца, то позже я выучил молитвы наизусть и повторял их механически. Я знал, что не молиться — большой грех, и не нарушал установленного в доме порядка. А какие слова я произносил вовремя каждой молитвы, не имело для меня никакого значения.
Молитвы отнимают у верующего страшно много времени, которое он мог бы использовать на разные полезные занятия.
Стоит задуматься и вот над чем. Почему верующий должен все выпрашивать у бога? Разве бог не знает, что его «раб» нуждается, скажем, в пище, в одежде. Если не знает, то какой же он «всеведущий»? Если знает, но не посылает благ без усиленных просьб, то этим он унижает и себя и человека.
Да разве бог, например, дает людям пищу? Верующие думают, что он. Но ведь хлеб с неба не падает. Его своим трудом выращивают люди. Можно сколько угодно стоять перед иконами и просить бога, но, если хлеб не вырастят на полях люди, если его не привезут в магазин, никакой бог не пошлет его. И, напротив, если человек трудится, зарабатывает деньги, то на них он купит себе хлеба и других продуктов, не вымаливая их у несуществующего бога.
Верующие могут возразить: конечно, бог с неба хлеб не посылает, но от него зависит урожай.
Опять неверно. Раньше в царской России, особенно в деревнях, почти все люди были верующие. Но когда они просили у бога помощи, он не посылал хороших урожаев. Ведь до революции даже в урожайный год крестьянин едва-едва мог дотянуть до осени. А если хлеб родился плохо, целые деревни, даже губернии вымирали от голода. Не помогал бог.
Привычка просить «хлеба насущного» у бога появилась в те времена, когда люди были бессильны перед холодом и болезнями, землетрясениями и неурожаями, перед всякого рода угнетателями. Милость божья была их последней надеждой.
Но если такая молитва была понятна в условиях далекого прошлого, то она становится совершенно нелепой и смешной в нашей стране, где все люди сыты, обуты, одеты, где никто не трепещет от неуверенности — что будет с ним завтра. Напротив, мы знаем, что наше завтра будет еще лучше, чем сегодняшний день!
А кому нужны эти бесчисленные поклоны? Неужели богу? Даже если бы он и существовал, нельзя себе представить, чтобы они ему доставляли какое-нибудь удовольствие, не наводили бы скуку.
**
«На бога надейся, а сам не плошай», — говорит народ. В наши дни даже среди верующих сравнительно редко встретишь человека, который бы целиком полагался на «святую» воду. Он «лечится» ею до тех пор, пока у него серьезно ничего не заболит. А вот когда на самом деле становится худо, спешит к врачам, пьет лекарства. Но поскольку он верующий, то не гнушается и церковными средствами.
Выздоравливает такой человек. И, вместо того чтобы благодарить медицину, начинает прославлять «чудодейственную» силу «святой» воды, хотя ясно, что вылечили его лекарства, а не вода.
**
Великий русский писатель И. Тургенев говорил: «О чем бы ни молился человек — он молится о чуде. Всякая молитва сводится на следующую: «Великий боже, сделай, чтобы дважды два не было четыре!»
Какая верная и глубокая мысль. В самом деле, любая религия — в том числе и христианская — в значительной степени держалась и держится на вере в чудо, в таинственные действия, приписываемые сверхъестественным силам. Ведь никто не станет просить у бога того, что и так случится. Например, никому не придет в голову молиться о том, чтобы после зимы наступила весна: каждый понимает, что весна наступит без всяких молитв. Молятся всегда о чуде.
Чудо… Это что-то таинственное, непонятное, необычное. Вера в чудеса возникала как раз тогда, когда люди не умели объяснить какое-то загадочное явление. Вспомни наш разговор о «святой» воде.
Церковь учит, что только бог может сотворить чудо, изменив по своей прихоти законы природы. Чтобы убедить верующих в этом, священнослужители показывали «нетленные» мощи, «плачущие» иконы, «самообновляющиеся» кресты и множество других «чудес». Наука давно разоблачила все фокусы церковников. Она доказала, что любое, самое, на первый взгляд, невероятное «чудо» — или результат мошенничества, или явление, которое можно объяснить наукой. Однако и сейчас среди некоторых людей живет еще вера в сверхъестественное, невероятное. И духовенство всеми силами поддерживает ее. Сейчас «чудеса» нужны церкви, как никогда раньше. Ведь любое «чудо» привлекло бы к церкви новых верующих, укрепило бы веру тех, кто колеблется и сомневается. Но в последнее время священники, боясь разоблачения, стараются действовать не сами, а через всяких старушек и монашек. С их помощью распускаются слухи о том, что «чудеса», дескать, происходят и в наши дни.
**
Вера в чудеса приносит огромный вред человеку. Она сковывает его мысль, гасит веру в свои силы. Ведь если бог может сделать все, стоит только его хорошенько попросить, к чему тогда учиться, трудиться, постигать науки, переустраивать жизнь? Нужно лишь молиться и ждать милости божией, ждать, когда господь бог обратит свой взор на рабов своих.
Этого как раз и добивается церковь, чтобы держать верующих в страхе и повиновении.
**
До недавнего времени не только простые люди, но и ученые не могли объяснить, как человек мыслит, почему иногда он видит сны, а в некоторых случаях эти сны даже сбываются. Люди пытались ответить на эти вопросы, но знаний у них было недостаточно, чтобы получить правильный ответ. Тут, как всегда, на помощь приходила религия и использовала это незнание в своих целях.
Она учила, что, кроме тела, люди имеют еще и душу. Тело видимо, душа невидима. Тело смертно, душа же, утверждали церковники, бессмертна, вечна, она никогда не умирает. До тех пор, пока душа находится в теле, человек живет. Но вот душа, по воле бога, отделяется от тела, покидает его, и человек умирает.
Церковники страшно не любили и не любят, когда их спрашивают: где именно в человеке находится эта душа — в голове, в груди, в сердце или, может быть, в пятках? В какой момент она входит в тело человека? Откуда она берется, куда девается после смерти, и тому подобное.
Ответить на эти вопросы священники не могут и отделываются пустыми фразами.
— Нужно просто верить и не сомневаться, — говорят они. — Церковь учит, что душа есть, значит, это так. Грех великий пытаться проникнуть в тайны божий!
Но ученые не побоялись нарушить этот запрет и доказали, что никакой души нет и не было. Ее создала наивная фантазия первобытного человека, порожденная страхом и невежеством. Так почему же и сейчас находятся люди, которые верят словам церковников?
Попробуй сейчас отложить на время книгу и представить, что через час или два тебя вдруг не будет в живых… Вот сейчас ты читаешь, думаешь, и вдруг тебя нет. От тебя осталось лишь холодное тело, которое тоже через какое-то время исчезнет. Ты превратишься в ничто…
Небытие трудно себе представить. И тут-то религия спешит «выручить» человека. Она обещает бессмертие. Она говорит: да, тело твое умрет, но зато душа будет жить вечно. Она бессмертна.
Человек, правильно понимающий законы, по которым развивается жизнь, сильный духом, не поддастся уговорам церкви. Он знает, что после смерти никакой жизни быть не может. Он не хочет умирать, но понимает, что это неизбежно: в мире нет ничего вечного, все имеет свое начало и свой конец — все, и жизнь человека в том числе.
Но есть люди малодушные. Перетрусив вконец перед смертью, они, как утопающий за соломинку, хватаются за красивую сказку о бессмертии, на всякий случай начинают убаюкивать себя сладенькими надеждами, что авось есть какая-то душа, которая не умрет никогда. Они верят не потому, что религия представляет им убедительные доказательства бессмертия души, а потому, что так легче, проще, приятнее. Поверил и успокоился.
**
вященник писал: «Если хочешь спастись… живи как бы ежедневно умирая».
А чтобы обеспечить своей бессмертной душе место в раю, надо здесь, на земле, всегда помнить о боге, почитать его, поклоняться ему, слушаться его наместников на земле — священников.
Озабоченный хлопотами о загробной жизни, верующий не замечает, какие нелепые обряды заставляет совершать его церковь всю жизнь. (Вспомни хотя бы обряд крещения.) Но особенно ярко видна бессмысленность церковных обрядов, которые совершаются над умершими. За большие деньги священник молит бога, чтобы тот упокоил душу умершего — простил его вольные и невольные грехи. При этом священника не интересует, каким человеком был умерший, хотя, может быть, Иван Иванович вел праведную жизнь, мало согрешил, а Петр Петрович — отъявленный негодяй.
Казалось бы, вопрос решенный: гореть Петру Петровичу в адском пламени, а Ивану Ивановичу наслаждаться райским блаженством. Но у Петра Петровича на земле остаются богатые родственники, которые везут покойника в церковь, отпевают, каждый день за его душу молится священник, родственники ставят свечи, служат по нему панихиды. В конце концов бог хоть сперва и сильно зол был на грешника, но потом прощает его грехи, и Петр Петрович попадает прямехонько в рай.
А Иван Иванович? За него некому молиться, и поэтому бог не снимает с него даже мелких грешков. Выходит, негодяй блаженствует, а праведник наказан. Где же тут справедливость?
Могут сказать: бог правду видит, и он не допустит, чтобы грешник ушел от расплаты.
Предположим, что это так. Но тогда к чему молитвы, если они все равно не облегчают участь души умершего?
**
Для того чтобы держать людей в страхе перед загробным миром, церкви нужны кнут и пряник. Кнут, чтобы загонять верующих в храмы, заставлять молиться. Таким кнутом служит учение об аде. Священники говорят верующим:
— Не будете молиться — все вы, грешники, в ад пойдете! Не будете поминать ваших умерших родственников, друзей и знакомых — гореть им в адском огне!
Пряником служит надежда на райское блаженство. Верующие внимают сладким словам священника, что праведникам, мол, на небесах уготованы такие блаженства в райских садах, которых «око не видело и ухо не слышало».
Страх перед адскими муками и надежды на райское блаженство заставляют верующих ходить в церковь и молиться богу. Отнимите их, и верующие отвернутся от церкви.
**
Есть и другая очень важная причина. Учение о бессмертии души выгодно не только духовенству, но и помещикам, капиталистам — всем эксплуататорским классам, которые на чужом несчастье строили и строят свое собственное благополучие. Почему им нужна вера в загробный мир?
Если ты читал «Мои интервью» М. Горького, вспомни, что проповедует в церкви американец-миллионер — один из королей Республики, как называет его писатель.
«— …Я проповедую, конечно, в бедном приходе — бедняки всегда нуждаются в добром слове и отеческом поучении… Я говорю им…
Братья и сестры во Христе!.. Эта жизнь — только чистилище для ваших душ, и чем больше вы страдаете здесь, тем большее блаженство ждет вас там…
Да, дорогие братья и сестры! Вся эта жизнь пуста и ничтожна, если мы не приносим ее в жертву любви к ближнему, кто бы он ни был… Земные блага — это призраки, это игрушки Дьявола. Мы все умрем — богатые и бедные, цари и углекопы, банкиры и чистильщики улиц. В прохладных садах рая, быть может, углекопы станут царями, а царь будет сметать метлой е дорожек сада опавшие листья и бумажки от конфет, которыми вы будете питаться каждый день… Идите в рай путем любви и кротости, терпите молча всё, что выпадет вам на долю. Любите всех и даже унижающих вас… Не слушайте людей, которые возбуждают в сердцах ваших греховное чувство зависти, указывая вам на бедность одних и богатство других. Эти люди — посланники Дьявола, господь запрещает завидовать ближнему. «Возлюбите богатого, ибо он есть избранник божий!»… Не внимайте проповеди равенства… Что значит равенство здесь, на земле? Стремитесь только сравняться друг с другом в чистоте души перед лицом бога вашего. Несите терпеливо крест ваш, и покорность облегчит вам эту ношу. С вами бог, дети мои, и больше вам ничего не нужно!»
Карл Маркс писал: «Религия есть опиум народа». Действительно, религия примиряет трудящихся с властью капиталистов, одурманивает их надеждой на лучшее будущее после смерти и тем самым заставляет безропотно переносить угнетение.
Владимир Ильич Ленин писал: «Того, кто всю жизнь работает и нуждается, религия учит смирению и терпению в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду».
Подлинное бессмертие человека — не в вере в какую-то несуществующую душу, а в делах его, в памяти народной.