Предание гласит, что как-то однажды один русский князь в порыве нравственного окрыления приказал своим слугам разыскать на улице пару самых убогих и обездоленных нищих. Нищих этих надлежало отмыть, одеть в дорогие одежды и привести к князю, дабы совместно разделить трапезу. После трапезы нищим поднесли дары. В понимании того времени, это было безусловным проявлениям высокой христианской нравственности и милосердия.
Слава о великой благодатной натуре владыки разнеслась быстро. Как итог: окрестности заполонили многочисленные нищие, жаждущие аналогичного подарка от судьбы. Чтобы шансы быть отобранными возросли, нужно было быть не просто нищим и убогим, а САМЫМ нищим и убогим. Вот активисты и выворачивали себе суставы, поливали себя бормотухами, вызывавшими на коже скверно выглядящие язвы, и т.д. и т.п.
Давно читал эту историю, подробностей не помню, но общую суть передал.
**
«…я позволю себе указать на то, что характер самой древнерусской, допетровской благотворительности способствовал развитию нищеты: благотворительная помощь оказывалась, главным образом, в виде "ручной" милостыни, наивреднейшей формы благотворительности, носящей в себе элементы случайности и безразборчивости и неминуемо влекущей за собою появление профессионального и притворного нищенства; трудовая помощь почти не применялась; предупредительная благотворительность была развита слабо; репрессивные меры отсутствовали; наконец, не было столь необходимого объединительного органа в благотворительной деятельности. Словом древнерусскую благотворительность можно охарактеризовать такими же выражениями, в каких английский писатель ХVII века Фуллер в своей Church History (1656 г.) отзывается о средневековых аббатствах: "их гостеприимство было ложным милосердием", они "кормили тех бедных, которых они сами же создавали"…»
«…Исследователи единодушны: благотворительность - не только вспомогательное средство благоустройства общества, но и условие личного нравственного здоровья. Милостыня нужна более «нищелюбцу», чем самому нищему. «Нищий богатым питается, а богатый нищего молитвой спасается», - такова аксиома, бытовавшая на Руси много веков кряду. Для благотворителя нищий был духовным благодетелем, лучшим богомольцем. Отличительная черта благотворительности той эпохи - «слепая» раздача милостыни. Подающий не интересовался, почему нищий в ней нуждается. Просит человек - значит, надо ему подать, не приставая с расспросами. Этот принцип имел далеко идущие последствия…»
Однако также считается, что подобный подход, прошитый на подкорке массового сознания, поддержи, накорми, обогрей слабого, помогли нации выживать в сложных экстремальных условиях. Возможно, это так…