Экзисто
11.09.2009, 16:01
Государственники, в особенности, сталинисты, коммунисты, националисты и империалисты всех мастей всячески возвышают государство, а это всегда происходит за счет принижения личности. На самом деле принижение только подданных, поскольку правящий класс всегда защищает интересы определенных классов и слоев населения, которым выдаются особые привилегии и поблажки, и которые в свою очередь заинтересованы в проводимой в их пользу национальной политике, и поэтому составляют основу правящего класса. (Дворяне и помещики - в царской России, советско-патрийная и производственная номенклатура - в СССР; правящая вертикаль, чиновничий аппарат в оргазмической связке с бизнесом - в современной России, буржуазия в капстранах, и средний класс - в демократических).
Для того, кто входит в структуру власти, государство - это "мы". Для того, кто не входит - "они".
По определению Маркса, чиновник, обладающий властными полномочиями, считает себя собственником государства, то есть приватизирует государство, пытаясь извлечь из своего статуса наибольшую пользу.
При этом, в жестковертикальной структуре власти, всякий нижестоящий чиновник преследует цели и интересы вышестоящих чиновников, которые закрывают глаза на проступки, ошибки и преступления нижестоящих, если эти нижестоящие служат им правдой и верой.
Есть любовь к Родине, но "любви к государству" не бывает. Бывает уважение к людям, к власти, которая разумно правит, бывает и наоборот.
Известно также, что не бывает общества без государства, а там, где государство приходит в упадок, там наступает анархия и беспредел.
Но можно ли найти золотую середину?
К сказанному присоединяю фрагмент блестящей статьи одного из самых оригинальных историков современности Ю. Афанасьва (http://www.novayagazeta.ru/data/2009/055/12.html):
"Наиболее характерная цивилизационная особенность России — отсутствие в основании ее жизнеустройства серединной культуры в качестве базовой площадки для диалога противостоящих друг другу сил с противоположными нравственными устремлениями. Поэтому противоборство заканчивается всегда не соглашением, не достижением компромисса в ходе диалога, но, как правило, полной победой одного из монологов, какой-то одной из противоборствующих сторон. А в итоге — самоуничтожение обоих противоборствующих полюсов, периодические, после каждого очередного кризиса, откаты в архаику, иногда на целые столетия."
"Уже многие констатировали, что у нас сформировалось корпоративное государство — государство, где на первом месте прибыль управляющих «корпорации Россия», а национальные и социальные интересы страны, если вообще просматриваются, то в основном только в риторике самих же этих управляющих, на деле же давно задвинуты куда-то на задворки. Писали, и я в том числе, о путинизме как о патримониальном государстве — таком устройстве, когда властью и вместе с ней всем национальным достоянием распоряжаются в частных интересах, управляют страной как феодальной вотчиной. Еще одно уже знакомое определение — олигархическое государство, в котором самые богатые — они же и самые властвующие.
Теперь с последними инициативами по увековечению фальсифицированной истории вырисовываются очертания идеократического государства. Идеократического в том смысле, что отстаивание «единственно правильной» версии отечественной истории призвано обеспечить всеобъемлемость путинского властвования, его претензию на тотальную всеохватность в стране не только ресурсов и тел, но и умов. Идейное овладение прошлым в подобном смысле превращает силу идеи в силу власти. Нынешнее государство становится еще и теократическим. Происходит окончательное смыкание церкви и государства. Такая «симфония» характерна для всей русской истории, но в последнее время она выразилась не только в публичных молениях первых лиц, но и в стремлении переформулировать на конфессиональной основе базовые социальные и нравственные ориентиры.
Идео- и теократия не сменяют олигархическое, корпоративное, патримониальное правление и не отменяют его. Они дополняют и завершают образ сегодняшней власти: некое чудище — не то мутант, не то кентавр, не то химера, где все в одном.
Овладение прошлым, превращение на основе его государственной интерпретации силы идеи в силу власти завершает становление этой государственности по существу как русской версии современного нацизма. В отличие от немецкого 1930—1940-х годов в нем нет идеи расового превосходства и стремления к мировому господству на ее основе. Русский нацизм сейчас приобретает завершенную форму в претензии на превосходство уникальной и неповторимой русской государственности и державности.
С учетом того, что в русском сознании сохранились многочисленные архаические представления о Богоданности русской шири, необъятности просторов, враждебности внешнего окружения как извечно противостоящих нам Тьмы, Зла и Кривды, о русской власти как о единственной гарантии выживаемости всего нашего людского сообщества, нынешние правители именно на основе такой архаики решили осовременить многовековую парадигму России. Существовавшие в массовом сознании стереотипы в последние годы не только реанимируются, но во многих случаях усилились и закрепились. Совместными усилиями РПЦ и государства, при массированном участии СМИ, и особенно телевидения, архаичные стереотипы сознания получили в этих совместных действиях культурную, идеологическую, политическую и религиозную санкцию на самом высшем уровне. Главное из всего, что в последнее время совместными усилиями реанимируется, сохраняется и усиливается, — восприятие именно собственно русского сообщества и нашей территории как особой священной реальности — «мировой души», а государственной власти — как «души России».
Наша «суверенная демократия» потому и превыше всех остальных форм правления, что в ней ниспосланная Богом тысячелетняя русская традиция авторитарного властвования. Державность же наша — тоже от Бога, ее миссия — цивилизационное соединение Востока и Запада, обеспечение энергетического транзита для выживания человечества. Неотъемлемое свойство современной версии русского нацизма — видеть мир и себя в нем через призму метафоры врага и враждебного окружения. Это дополнительный способ легитимизации власти и гипертрофированного верховенства, диктатуры в ней представителей силовых структур.
Наша власть обретает новое качество — русский нацизм на основе своеобразия русской власти, этатизма и державности. А теперь — самое главное: обретает его не на основе своеобразия как такового, а на основе своеобразия таких трех китов нашей русскости в трактовке именно путинистов. Предъявить самим себе и всему миру русское сообщество и нашу территорию как особую священную реальность — «мировую душу», а государственную власть как «душу России», позиционировать себя на основе такого своеобразия в качестве субъекта глобального сообщества и претендовать на особую в нем роль — все это требует, конечно, и соответствующего исторического обоснования.
Что же могла бы нам показать наша глубинная, сущностная история? Есть в мировой истории два способа воспроизводства человеческой общности. Один — на основе сохранения неизменности, другой — на основе развития или, точнее, саморазвития. Второй — сущность либеральной цивилизации. А специфика социокультурной динамики России — преобладание в ней воспроизводства на основе сохранения неизменности, то есть традиционализма.
Традиционализм не только наше отечественное достояние. Однако у нас такой цивилизационный способ существования и общественного воспроизводства остается до сих пор преобладающим. В качестве нравственного идеала традиционализму присущи авторитаризм и соборность, как противостоящие полюса социума, но оба вместе они противостоят либерализму, где основу постоянного развития общества образует личность, а государство подчинено личности и обществу как инструмент.
Российскому общественному устройству на протяжении всей его истории были и остаются присущими высокая степень поляризации между традиционализмом и либерализмом, постоянная социальная расколотость и соответствующая ей духовная расщепленность. Наиболее характерная цивилизационная особенность России — отсутствие в основании ее жизнеустройства серединной культуры в качестве базовой площадки для диалога противостоящих друг другу сил с противоположными нравственными устремлениями. Поэтому противоборство заканчивается всегда не соглашением, не достижением компромисса в ходе диалога, но, как правило, полной победой одного из монологов, какой-то одной из противоборствующих сторон. А в итоге — самоуничтожение обоих противоборствующих полюсов, периодические, после каждого очередного кризиса, откаты в архаику, иногда на целые столетия. Путин с его стратегией выживания — и есть очередной обвал в архаику".
Для того, кто входит в структуру власти, государство - это "мы". Для того, кто не входит - "они".
По определению Маркса, чиновник, обладающий властными полномочиями, считает себя собственником государства, то есть приватизирует государство, пытаясь извлечь из своего статуса наибольшую пользу.
При этом, в жестковертикальной структуре власти, всякий нижестоящий чиновник преследует цели и интересы вышестоящих чиновников, которые закрывают глаза на проступки, ошибки и преступления нижестоящих, если эти нижестоящие служат им правдой и верой.
Есть любовь к Родине, но "любви к государству" не бывает. Бывает уважение к людям, к власти, которая разумно правит, бывает и наоборот.
Известно также, что не бывает общества без государства, а там, где государство приходит в упадок, там наступает анархия и беспредел.
Но можно ли найти золотую середину?
К сказанному присоединяю фрагмент блестящей статьи одного из самых оригинальных историков современности Ю. Афанасьва (http://www.novayagazeta.ru/data/2009/055/12.html):
"Наиболее характерная цивилизационная особенность России — отсутствие в основании ее жизнеустройства серединной культуры в качестве базовой площадки для диалога противостоящих друг другу сил с противоположными нравственными устремлениями. Поэтому противоборство заканчивается всегда не соглашением, не достижением компромисса в ходе диалога, но, как правило, полной победой одного из монологов, какой-то одной из противоборствующих сторон. А в итоге — самоуничтожение обоих противоборствующих полюсов, периодические, после каждого очередного кризиса, откаты в архаику, иногда на целые столетия."
"Уже многие констатировали, что у нас сформировалось корпоративное государство — государство, где на первом месте прибыль управляющих «корпорации Россия», а национальные и социальные интересы страны, если вообще просматриваются, то в основном только в риторике самих же этих управляющих, на деле же давно задвинуты куда-то на задворки. Писали, и я в том числе, о путинизме как о патримониальном государстве — таком устройстве, когда властью и вместе с ней всем национальным достоянием распоряжаются в частных интересах, управляют страной как феодальной вотчиной. Еще одно уже знакомое определение — олигархическое государство, в котором самые богатые — они же и самые властвующие.
Теперь с последними инициативами по увековечению фальсифицированной истории вырисовываются очертания идеократического государства. Идеократического в том смысле, что отстаивание «единственно правильной» версии отечественной истории призвано обеспечить всеобъемлемость путинского властвования, его претензию на тотальную всеохватность в стране не только ресурсов и тел, но и умов. Идейное овладение прошлым в подобном смысле превращает силу идеи в силу власти. Нынешнее государство становится еще и теократическим. Происходит окончательное смыкание церкви и государства. Такая «симфония» характерна для всей русской истории, но в последнее время она выразилась не только в публичных молениях первых лиц, но и в стремлении переформулировать на конфессиональной основе базовые социальные и нравственные ориентиры.
Идео- и теократия не сменяют олигархическое, корпоративное, патримониальное правление и не отменяют его. Они дополняют и завершают образ сегодняшней власти: некое чудище — не то мутант, не то кентавр, не то химера, где все в одном.
Овладение прошлым, превращение на основе его государственной интерпретации силы идеи в силу власти завершает становление этой государственности по существу как русской версии современного нацизма. В отличие от немецкого 1930—1940-х годов в нем нет идеи расового превосходства и стремления к мировому господству на ее основе. Русский нацизм сейчас приобретает завершенную форму в претензии на превосходство уникальной и неповторимой русской государственности и державности.
С учетом того, что в русском сознании сохранились многочисленные архаические представления о Богоданности русской шири, необъятности просторов, враждебности внешнего окружения как извечно противостоящих нам Тьмы, Зла и Кривды, о русской власти как о единственной гарантии выживаемости всего нашего людского сообщества, нынешние правители именно на основе такой архаики решили осовременить многовековую парадигму России. Существовавшие в массовом сознании стереотипы в последние годы не только реанимируются, но во многих случаях усилились и закрепились. Совместными усилиями РПЦ и государства, при массированном участии СМИ, и особенно телевидения, архаичные стереотипы сознания получили в этих совместных действиях культурную, идеологическую, политическую и религиозную санкцию на самом высшем уровне. Главное из всего, что в последнее время совместными усилиями реанимируется, сохраняется и усиливается, — восприятие именно собственно русского сообщества и нашей территории как особой священной реальности — «мировой души», а государственной власти — как «души России».
Наша «суверенная демократия» потому и превыше всех остальных форм правления, что в ней ниспосланная Богом тысячелетняя русская традиция авторитарного властвования. Державность же наша — тоже от Бога, ее миссия — цивилизационное соединение Востока и Запада, обеспечение энергетического транзита для выживания человечества. Неотъемлемое свойство современной версии русского нацизма — видеть мир и себя в нем через призму метафоры врага и враждебного окружения. Это дополнительный способ легитимизации власти и гипертрофированного верховенства, диктатуры в ней представителей силовых структур.
Наша власть обретает новое качество — русский нацизм на основе своеобразия русской власти, этатизма и державности. А теперь — самое главное: обретает его не на основе своеобразия как такового, а на основе своеобразия таких трех китов нашей русскости в трактовке именно путинистов. Предъявить самим себе и всему миру русское сообщество и нашу территорию как особую священную реальность — «мировую душу», а государственную власть как «душу России», позиционировать себя на основе такого своеобразия в качестве субъекта глобального сообщества и претендовать на особую в нем роль — все это требует, конечно, и соответствующего исторического обоснования.
Что же могла бы нам показать наша глубинная, сущностная история? Есть в мировой истории два способа воспроизводства человеческой общности. Один — на основе сохранения неизменности, другой — на основе развития или, точнее, саморазвития. Второй — сущность либеральной цивилизации. А специфика социокультурной динамики России — преобладание в ней воспроизводства на основе сохранения неизменности, то есть традиционализма.
Традиционализм не только наше отечественное достояние. Однако у нас такой цивилизационный способ существования и общественного воспроизводства остается до сих пор преобладающим. В качестве нравственного идеала традиционализму присущи авторитаризм и соборность, как противостоящие полюса социума, но оба вместе они противостоят либерализму, где основу постоянного развития общества образует личность, а государство подчинено личности и обществу как инструмент.
Российскому общественному устройству на протяжении всей его истории были и остаются присущими высокая степень поляризации между традиционализмом и либерализмом, постоянная социальная расколотость и соответствующая ей духовная расщепленность. Наиболее характерная цивилизационная особенность России — отсутствие в основании ее жизнеустройства серединной культуры в качестве базовой площадки для диалога противостоящих друг другу сил с противоположными нравственными устремлениями. Поэтому противоборство заканчивается всегда не соглашением, не достижением компромисса в ходе диалога, но, как правило, полной победой одного из монологов, какой-то одной из противоборствующих сторон. А в итоге — самоуничтожение обоих противоборствующих полюсов, периодические, после каждого очередного кризиса, откаты в архаику, иногда на целые столетия. Путин с его стратегией выживания — и есть очередной обвал в архаику".